| Автор: | Сервантес М. С., год: 1604 |
| Категория: | Роман |
ГЛАВА II
Первый выезд Дон Кишота
Наш дворянин, снабдив себя необходимым, не хотел откладывать исполнения великого своего предприятия. Всякую минуту без действия почитал он похищением у славы и горел желанием вступить в свое поприще. В одно утро, до рассвету, в самую жаркую пору июля, не показавшись никому, не сказав ни слова домашним, он надевает на себя латы, садится на Рыжака, и с копьем в руке, с щитом на плече, опустив картонный наличник, выезжает в задние ворота на чистое поле. Дивясь и радуясь, что при начале такого важного дела не встретилось ему никаких препятствий, он вдруг приходит в замешательство, вспомнив, что еще не посвящен в рыцари, что законами запрещалось ему сражаться по тех пор, покуда не получит ордена и не будет носить, по обычаю, белого панциря и щита98 без девиза. Эта ужасная мысль не давала ему покоя; но скоро нашел он утешение: решился, по примеру многих романических знакомцев своих, выбрать первого, кто попадется навстречу, своим посвятителем; а латы, в короткое время, надеялся полировкою сделать из ржавых белыми. Нет больше препятствий! Рыцарь дал волю коню идти, куда ему хотелось, надеясь, что приключения сами встречаться будут.
Между тем новый наш паладин дорогою беседовал сам с собою: - В будущих веках, - говорил он, - когда выйдет в свет история моих подвигов, то, без сомнения, начнется так: едва бог света рассыпал по земле златые кудри сияющих власов своих; едва певцы воздуха, в пестрой пернатой одежде, начали торжествовать согласными гимнами явления прелестной Авроры, которая, покинув ложе дряхлого Титона99, летела, бросая розы на горизонт Ламанхский, как мужественный Дон Кишот, враг неги и сна, воссел на Рыжака, славного коня своего, и явился на древней Монтиелской равнине100. Век счастливый, - продолжал он, - блаженное потомство! Вы будете восхищаться, читая повесть о подвигах, достойных сиять на бронзе, в пример грядущим поколениям! А ты - кто бы ни был - мудрый очарователь, который удостоишься быть певцом моих деяний101, не забудь, не забудь Рыжака, верного коня моего, неутомимого в трудах, мужественного в опасностях и достойного славы и гимнов! А ты, прелестная Дульцинея, великая принцесса, богиня любви моей! Ты растерзала бедное сердце мое неправосудным гневом своим, страшным запрещением являться на глаза твои! Ах! По крайней мере, не забудь несчастного, который гоним тобою, который страждет в разлуке и любит тебя, жестокая красавица!
Так, декламируя пышным языком романов, тащился он медленно по дороге на тощем Рыжаке. Солнце пылало над головой его и, конечно, растопило бы в ней мозг, когда бы хотя немного мозгу в ней осталось! Рыцарь ехал целый день. Никто с ним не встречался. Некоторые писатели к сему времени относят приключение с ветряными мельницами, но они ошибаются; по многим старательным розыскам, я полагаю наверно, что в этот день с ним ничего не случилось и что ввечеру он и его лошадь, умирая с голоду, остановились, никого не встретив. Осматриваясь во все стороны, ища глазами какого-нибудь замка или хотя пастушей хижины для ночлега, он увидел постоялый двор, и благодаря небо за такое счастие, поспешил к нему подъехать.
Случилось, что две молодые девушки были тогда у ворот постоялого двора, в котором остановились с севильскими погонщиками мулов. Дон Кишот, который везде находил одно то, что читал, увидя гостиницу, не преминул почесть ее великолепным замком с глубокими рвами, подъемными мостами, башнями и серебряными зубцами на ограде, словом, со всеми украшениями романов. Он приближился к мнимому замку, и остановясь в недальнем от него расстоянии, ожидал, чтобы карло102 явился на башне и в рог дал знать о прибытии рыцаря. Но так как карло не являлся, а Рыжак с нетерпением просился в конюшню, то герой наш без церемонии подъехал к воротам, у которых стояли две девушки. Он принял их за девиц знатного рода, гулявших на чистом воздухе перед своим замком. В ту минуту зазвучал рожок пастуха, сбиравшего свое стадо; наш рыцарь не сомневался, чтобы то не был карло, и с учтивостию поклонился обеим принцессам.
- Не беспокойтесь, - сказал он им, выставя из-под картонного наличника сухое и пылью покрытое лицо свое, - не беспокойтесь, сударыни; я знаю законы рыцарства и повинуюсь им; мой долг быть учтивым перед всеми, особливо перед вами, почтенные красавицы!
Девушки в удивлении таращили на него глаза; слово почтенные красавицы показалось им странным - они засмеялись.
- Государыни мои, - прибавил герой с досадою, - вы прекрасны, соглашаюсь, но сего не довольно. Красота любит скромность и не терпит насмешливости! Простите, что подаю вам советы: доказательство, что сердечно желаю быть вам полезным!
Такой тон и чудный вид рыцаря пуще рассмешили девушек; Дон Кишот терял терпение, но, к счастию, пришел трактирщик. Этот человек - толстый андалузец, из местечка Сан-Люкар103 - был ужасный весельчак и великий искусник на выдумки. Он сам едва не засмеялся, увидя вооруженного гостя, но, подумав, что, может быть, он шуток не любит, решился обойтись с ним учтиво.
Дон Кишот, которому нравилась учтивость алькада104 крепости (трактирщик показался ему алькадом), поспешил отвечать ему:
- Почтенный повелитель сего замка, благодарю вас за гостеприимство; но лишнего не требую! Панцирь и меч - мое украшение, победы - мой покой!
- А! Если так, - перервал трактирщик, удивленный, что его называли, почтенным повелителем замка, - и если угодно вам не спать целую ночь, то уверяю смело, что в замке моем желание ваше, как нельзя лучше, исполнится.
Первое старание Дон Кишота было успокоить Рыжака; он просил хозяина взять его под свое покровительство, уверяя, что в целом свете нет ему подобного. Взгляд на Рыжака разуверил трактирщика; он отвел его в конюшню и, возвратясь к Дон Кишоту, увидел, что принцессы, с которыми он уже помирился, его раздевали. Панцирь был уже снят, но шлем и нагрудник, плотно зашнурованные зелеными ленточками, не снимались: надлежало разрезывать узлы; рыцарь на то не соглашался и лучше хотел провести всю ночь в своем шлеме, что представляло самое чудное и смешное зрелище. Но между тем как его раздевали, он, тронутый услугами красавиц, сказал им нежным голосом:
Зовут его Рыжаком, принцессы - сказать ли вам правду? Я сперва не хотел вам открыть своего имени; ожидал, что вы по слуху узнаете во мне Дон Кишота Ламанхского; но признаюсь, не утерпел, чтобы не напомнить вам при сем случае старинного романса о Ланцелоте106
Девушки ничего не отвечали на такие приветствия. Наконец спросили, не хотел ли рыцарь кушать. Рыцарь признался, что еще не обедал; но, по несчастию, тогда была пятница, и в трактире нельзя было достать ничего, кроме протухлой трески, годной разве для одних погонщиков. Хозяин важно спросил у Дон Кишота, охотник ли он до морской рыбы?
- Великий охотник! - отвечал рыцарь, и накрытый стол явился у ворот трактира. Скоро явилась на нем и треска с черным хлебом, который был старее и тверже лат нашего героя.
Когда Дон Кишот хотел отведать хваленой морской рыбы, то нагрудник помешал ему поднести руку ко рту - одна из девушек принуждена была кормить его. Когда ж черед пришел пить, то картонный наличник так его запутал, что он никогда бы не напился, если б трактирщик не вздумал продолбить тростниковой трости и таким образом не впустил вина в рот его. Рыцарь все переносил с удивительным терпением, жалея зеленых лент своих; одна только мысль, что он еще не прямой рыцарь, беспокоила его душу.
98 ...по обычаю, белого панциря и щита... -- Речь идет о "белом щите", т. е. щите, принадлежащем готовящемуся к посвящению в рыцари новичку.
99 ...прелестной Авроры, которая, покинув ложе дряхлого Титона... -- Согласно мифологии Аврора выпросила для Титона бессмертие, но забыла попросить для
100... Mонтиелской равнине... -- Имеется в виду Монтьельская равнина. В переводе Жуковского далее встречаем написание: Монтильская.
101 ...мудрый очарователь, который удостоишься быть певцом моих деяний... -- Многие рыцарские романы построены как "хроники", созданные каким-нибудь волшебником, нередко участвующим и в сюжетном действии.
102-- Имеется в виду карлик.
103 Сан-Люкар -- Сан-Лукар Баррамедскпй, морской порт Севильи. Особенно оживленным побережье Сан-Лукара бывало в периоды отправки или прибытия флотилий, привлекавших авантюристов и уголовные элементы со всех концов Испании.
101 Алькад
105-- Дон Кихот в романе Сервантеса перефразирует строки популярного романса, в котором рассказывается о любви Ланселота к супруге короля Артура Джнневре, о прибытии Ланселота из Бретани в замок Джнневры и об оказанном ему там приеме. Флориан развивает в своем переводе тот же мотив, сокращая, однако, объем романса до 4-х стихов. Жуковский же увеличивает объем стихотворения Флориана почти вдвое (7 стихов), вводя и развивая мотив счастья Дон Кишота, переживаемого им благодаря окружающей его атмосфере любви и красоты. Автограф этого романса Жуковского до нас не дошел.
196 ...старинного романса о Ланцелоте. -- Ланселот - прославленный рыцарь "Круглого Стола", влюбленный в Джиневру, жену короля Артура, в честь которой им было совершено множество подвигов. См. прим. 105 к гл. II, т. 1.