Дон Кишот Ламанхский.
Часть первая. Том третий.
Глава XLII. Еще встреча

ГЛАВА XLII

Еще встреча

Пленник замолчал. Все слушатели благодарили его. Фернанд, как богатейший из всех, предложил ему свой дом, уверяя, что сердечно рад помогать добрым и честным людям. Он сделал сие предложение с таким непритворным добродушием, что пленник был тронут и принужден искать извинения своему отказу; он сказал, что нетерпеливо хочет видеть отца и братьев, и дал слово Фернанду прибегнуть к его помощи в случае нужды.

Ночь совсем наступила. Вдруг застучали у ворот; карета, окруженная верховыми, остановилась у трактира.

- Нет места, государи мои, - закричала трактирщица, - нет места!

- Как не быть места господину аудитору⁴⁵!

При этом имени трактирщица укротилась и начала говорить самым нежным и приятным голосом:

- Конечно, мы рады господину аудитору. Добро пожаловать! Я и муж охотно уступим свою горницу его милости.

Между тем аудитор в своей длинной одежде, с полосатыми рукавами, вышел из кареты и подал руку молодой пятнадцатилетней девушке. Она была в дорожном платье и пленила всех милою, прелестною физиономиею. Дон Кишот, стоявший у дверей, подступил к господину аудитору и сказал ему:

- Войдите, милостивый государь, в этот замок! он не велик; но в нем теперь собрались славнейшие воины и министры! Какие двери не отворятся перед сею прелестною нимфою! Ледяные горы должны растаять от ее взоров. Войдите, милостивый государь, звезда, сопутница ваша, найдет здесь несколько планет, которые не уступят ей в сиянии.

Аудитор остановился слушать Дон Кишота. Он осматривал его с головы до ног и не знал, что отвечать, как Люцинда и Доротея, улыбаясь, подошли к молодой девушке и увели ее с собою; а Карденио, дон Фернанд, священник и Николас, поклонившись аудитору, отворили ему двери и просили войти в горницу. Аудитор, очутившись в таком многочисленном обществе, в котором видел и знатных людей, терялся в учтивостях, не знал, что говорить, и беспрестанно с новым удивлением обращал глаза на Дон Кишота, на его щит, копье и латы. Наконец, когда кончились комплименты, начали думать о разделе горниц. Согласились, чтобы молодая дочь господина аудитора ночевала с тремя дамами в Дон Кишотовой спальне, а чтобы мужчины легли спать в горнице хозяина.

Пленник, у которого сердце забилось при первом взгляде на аудитора, смотрел на него пристально и не говорил ни слова. Начиная верить своему предчувствию, он выбежал из горницы и спросил у одного из слуг, как назывался господин его?

- Жуаном Пересом де Виедма⁴⁶, - отвечал слуга; - он родом из Леона и недавно сделан аудитором при мексиканской аудитории. Молодая девушка, приехавшая с ним, есть дочь его, которой мать умерла, оставя мужу величайшее богатство.

Совершенно уверясь, что аудитор есть брат его, наш пленник вне себя кличет Фернанда, Карденио и священника, сообщает им свое открытие и требует от них совета.

- Видите, - говорит он, - в каком я состоянии; боюсь пристыдить своего брата.

- Успокойтесь, - отвечал священник, - он, кажется мне, добрый человек; впрочем, я могу его приготовить, если позволите мне взять на себя это дело.

- Вы избавите меня от величайшего затруднения, - сказал пленник, пожавши руку священнику. - Я буду вам неизъяснимо обязан. Подите к моему брату.

Пленник оставил священника и возвратился к Заранде. Отец Перо Перес вошел в горницу, в которой аудитор ужинал с своею дочерью, и начал с ним разговор:

- Государь мой! - сказал он. - Я коротко знаком был в Константинополе с одним человеком вашего имени, капитаном в Ненанской пехоте⁴⁷, отличным своею храбростию. Мы разделяли с ним время неволи, страдали вместе и вместе утешались.

- Лораном Пересом де Виедма⁴⁸. Он уроженец леонский, он часто говаривал мне о своей родне, о своем отце, о своих братьях, которых любил чрезмерно. Мы скоро с ним расстались; его увезли в Алжир, где, слышно, случилось с ним удивительное приключение.

Здесь священник рассказал аудитору вкратце историю Заранды, и доведши ее до встречи с французским кораблем, прибавил:

- Не знаю, что сделалось с моим товарищем и добродушною мавритянкою. Может быть, они скитаются по Испании без всякой помощи, не имея хлеба и пристанища.

Аудитор слушал со вниманием священника, и слезы начинали катиться из глаз его.

- Ах! Сударь, - вскричал он, - если б вы знали, как сердце мое страдает в эту минуту: капитан, ваш знакомец, есть мой родной брат. Все, что он ни говорил вам об отце своем и братьях, совершенная правда: он пошел в военную службу; я выбрал звание ученого человека, и с Божиею помощию получил место аудитора. Мой третий брат записался в купцы, уехал в Индию, нажил великое богатство, выкупил батюшкино имение и содержит его теперь, как нельзя лучше. Добрый старик еще жив; но дни его проходят в горести. Он не может забыть своего старшего сына, о котором нет никакого слуха. Он просит Бога продолжить его жизнь до счастливой минуты, в которую возвратится этот милый сын и принесет утешение сердцу его. Ах! Сударь, что будет с ним, когда услышит он такие печальные вести! Как узнает о французах, взявших моего брата? Где их найти? Что они с ним сделали! О, мой добрый Лоран! Если б я знал, куда они увезли тебя, сию минуту пошел бы за тобою, заплатил бы жизнию за твою свободу. А эта добрая Заранда! Чем бы я не пожертвовал, чтобы только прижать ее к сердцу, представить батюшке и назвать сестрою.

Пленник, который подслушивал у дверей, не мог удержать своего восторга, закричал, вне себя бросился на шею к своему брату. Аудитор, удивленный, посмотрел ему пристально в глаза, узнал в нем своего брата, затрепетал, закричал:

- Лоран! Брат мой!

И залился слезами. Священник между тем побежал к Заранде. Он возвращается, ведя ее за руку:

- Вот она, - говорит он, - вот избавительница вашего брата.

Восхищенный аудитор хочет упасть к ногам Заранды; африканка бросается к нему на шею, говорит с ним по-арабски, целует его и плачет с ним вместе. Добрый аудитор, не понимая слов ее, предлагает ей все свое имение, подводит к ней дочь свою Клеру⁴⁹, прижимает их обеих к сердцу, снова кидается на шею к своему брату. Все были тронуты сим зрелищем; у всех на глазах сверкали слезы. Дон Кишот, чувствительный, как и другие, дивился про себя великому влиянию рыцарства на все происшествия в мире.

просили приезжать как можно скорее.

Было за полночь. Стали расходиться. Дон Кишот вызвался быть хранителем замка во время ночи и защитником спящих красавиц, которых дерзкие волшебники и плуты-великаны могли похитить. Сие предложение приняли с благодарностию и растолковали аудитору, что такое значил этот рыцарь, хранитель замка. Санко, который давно кивал головою и посылал к черту говорунов, растянулся в конюшне подле милого своего осла и заснул крепким сном. Герой, вооруженный с ног до головы, сел на Рыжака и начал разъезжать вокруг трактира.

Примечания

⁴⁵ Аудитор -- Крупный судейский чиновник.

⁴⁶ -- У Сервантеса: Хуан Перес де Вьедма.

⁴⁷ ...в Ненанской пехоте...

⁴⁸ -- У Сервантеса: Руй Перес де Вьедма.

⁴⁹ ...Клеру -- У Сервантеса: Клара.