| Автор: | Сервантес М. С., год: 1616 |
| Категория: | Роман |
ГЛАВА XXV
Некоторые подробности
Есть случаи в войне, в которых и самый неустрашимый бежать должен; об этом прежде бывали споры, но с тех пор, как Дон Кишот бежал, сии споры прекратились.
Бедный Санко, догнавши героя, упал к ногам Рыжака; Дон Кишот хотел осмотреть его раны, но не нашел ни одной, поглядел на него с сердцем и воскликнул:
- Кто тебя просил, дурачина, реветь перед целым войском, которое только за это и дерется? Разве ты, господин знаток в пословицах, забыл, что в доме повешенного о веревке не говорят? Поделом тебя побили! Чудо, что еще тебе головы не отсекли!
- О! Теперь полно реветь и говорить перед публикою, - отвечал плачевным голосом Санко, - однако ж вы позвольте мне думать, что странствующие рыцари, также как и мы, грешники, умеют бегать и оставлять в беде своих оруженосцев?
- Что ты под этим разумеешь, урод? Отступить не значит бежать! Истинное мужество не должно быть никогда безрассудным! Оно сохраняет смелого и не допускает его ввергаться без нужды в опасность. В истории найдешь множество сему примеров.
Санко на это не отвечал ни слова, ехал шагом, повеся нос, и вздыхал.
- Что ты вздыхаешь? - спросил Дон Кишот.
- Вздохнешь, сударь, когда всю спину ломит!
- Я на это скажу тебе основательную причину: конечно, дубина, которою тебя били, была длинна и толста, и конечно, ловко попали тебя по спине; когда бы эта дубина была длиннее и толще, то я отвечаю, что и тебе было бы несравненно больнее.
- Так точно, сударь; угадали! Я очень благодарен за наставления! Без вас где бы мне знать, что битому больно! Сверх того это очень и помогает; но ваши размышления так прекрасны, что и я в свою очередь размышлять начинаю. Все может прискучить, и мне становятся скучны проказы господ рыцарей и важная должность оруженосца. Какая прибыль от того, что нынче тебя побьют, завтра пошвыряют на простыне, послезавтра не дадут тебе ни есть, ни пить, и все по-пустому! Мокни под дождем, жуй одни сухари, пей мутную воду, спи на траве, лежи да дрогни, небом покрыт, а пень в головах! Нет, право, умнее сделаю, когда ворочусь домой к жене и детям! Бог с ним и с рыцарством; выключая вас, все рыцари ни на что не годятся!
- Послушай Санко, - сказал холодно Дон Кишот, - прежде, нежели буду отвечать тебе, признайся, что с тех пор, как ты со мною говоришь, спине твоей гораздо легче! Продолжай, мой сын, продолжай; не беспокойся; говори, что тебе на ум взбредет! Хотя мне и очень скучно слушать твои глупости; но я рад, что болтанье тебе помогает. Говори, мой друг, на здоровье! Что же принадлежит до желания твоего возвратиться домой, то я тебя не неволю; поезжай с Богом: все мои деньги перед тобою; сочти, сколько я тебе должен, сам себе и заплати!
- Когда я, сударь, был в услужении у Томаса Караско, то мне платили по два червонца на месяц; сверх того, кормили. Мне кажется, что в рыцарской службе больше хлопот, нежели в крестьянской. Бывало, хорошо поработаешь, хорошо поешь, хорошо и поспишь; такого благополучия при вашей милости со мною не случалось; разве только во время нашего пребывания у дон Диега, да помнится, еще на свадьбе богатого Гамахи, у которого я опорожнил не одну кастрюльку.
- Хорошо, хорошо; сколько же тебе надобно прибавить сверх двух червонцев?
- Два реала к двум червонцам прикинуть можно; сверх того, реалов шесть за обещанный остров, которому желаю доброго здоровья!
- Согласен: сочти ж, что тебе придется за двадцать пять дней нашего путешествия!
- Господи помилуй, какие двадцать пять дней! Мы двадцать пять лет по белому свету шатаемся, еще и на пядь не подвинулись к этому прекрасному острову, хотя каждый день бьют нас палками и рычагами!21
- Я вижу маленькую неверность в твоем счете; ты хочешь прибрать к рукам все мои деньги! Не трудись напрасно; я их тебе уступаю все сполна; возьми их, возвратись в свою деревню, оставь своего господина, будь первым корыстолюбивым оруженосцем, который для денег, для такой низости, бросил своего благодетеля! Поди! Ты будешь, конечно, наказан, безумец неблагодарный! Твое счастие было в твоих руках; слава была готова тебя увенчать; фортуна спешила тебя наградить за все страдания, которые и ты, и я вместе испытали; но ты, ослепленный своим корыстолюбием, все отвергнул; поди же от меня; возвратись в то низкое состояние, которое судьба тебе назначила; пресмыкайся, малодушный!
- Государь, ах! Милостивый государь, я давно знаю, что я настоящий осел, не достает мне одного седла; если вам угодно будет и его на меня накинуть, то я, право, жаловаться не стану! Поделом мне, дураку, скотине! Не гневайтесь, господин рыцарь, я и так не знаю, что мне с собою делать; говорю много, а толку во мне мало, но я, право, не злой человек: Бог кающихся прощает.
- Успокойся, мой друг, - сказал Дон Кишот, - мы все имеем нужду в прощении! Забываю прошедшее! Постарайся только исправиться от корыстолюбия, недостойного души великой: возвышай ум и сердце; не забывай, что рано ли, поздно ли верно получишь награду! Между тем будем добрыми друзьями; дружба - во всем утешенье, а в моей ты должен быть уверен.
опять сели на коней и поехали вдоль берегов Эбры.
Примечания
21 -- Рычаг - здесь: жердь.