Дон Кишот Ламанхский.
Часть вторая. Том пятый.
Глава XXXIII. Письмо Санки к Терезе и другие приключения

ГЛАВА XXXIII

Письмо Санки к Терезе и другие приключения

Все было выдумано и приготовлено управителем герцога, человеком изобретательного и острого ума. Он обещал господам своим новый праздник, к которому также все приготовления были сделаны. Дни через два герцогиня спросила у Санки, занимался ли он исполнением данного слова? Оруженосец отвечал, что исполнял его с великою точностию, что уже прошедшею ночью дал себе шесть ударов в счет трех тысяч пяти сот.

- Это не много; но чем ты себя бил?

- Голою ладонью!

- Ладонью! Сомневаюсь, чтобы Мерлин был тобою доволен. Надобно иметь ременную плетку с узлами; ты должен вспомнить, что тебе много делают чести, позволяя разрушить очарование такой славной принцессы, какова Дульцинея.

- Как вам угодно, сударыня! Приищите мне сами эту прекрасную плетку; я рад ею себя сечь, лишь бы только не было больно: кожа моя такая тонкая, такая нежная, что надобно быть очень осторожным! Между тем хочу вам показать маленькое письмецо к моей жене Терезе. Я хочу знать, будете ли вы довольны моим слогом, и годится ли он для губернатора?

- Разве ты написал письмо?

- Нет! Велел написать; самому мне было некогда; у меня такая пропасть дел; сверх того, не умею ни писать, ни читать! Мне помог один добрый человек!

- Покажи; я уверена, что оно прекрасно.

Санко вынул из-за пазухи письмо, и герцогиня прочла следующее:

Письмо Санки Пансы к Терезе Пансе, его жене

Кто больно сечет, тот нежно любит: так поступила со мною госпожа Фортуна. Теперь ты этого не понимаешь, но со временем поймаешь. Дело идет об том, что надобно тебе купить карету³⁶

Посылаю тебе зеленый полевой кафтан; это подарок госпожи герцогини, которая меня без памяти любит и которую сам я люблю не меньше. Сделай из него себе корсет, а Саншетте юбку. Господина моего все называют умным и приятным дураком; уверяют также, что я ничем ему не обязан. Скажу тебе, что мы были в Монтесиносской пещере, что господин Мерлин, волшебник, мой знакомец, дал мне комиссию разрушить очарование госпожи Дульцинеи, которая у нас в деревне называется Альдонцою Лоренцо. Если дам себе три тысячи пять сот ударов плетью, без шести, которые уже даны, эта принцесса будет также не очарована, как моя бабушка и твоя тетушка. Этого не нужно, Тереза, рассказывать соседям и соседкам: один скажет черное, другой белое; сплетням счету не будет.

Я отправляюсь на свой остров чрез несколько дней. Признаться, мне очень туда хочется; все губернаторы, как известно, туго набивают карманы; я также намерен набить свой потуже. Как скоро узнаю, чем пахнет мой остров, то напишу к тебе письмо, и ты приедешь. Наш осел здоров и тебе кланяется. Госпожа герцогиня целует у тебя ручки: отвечай ей учтивее; учтивость, говорит господин Дон Кишот, прекрасное дело и ничего не стоит. Богу не угодно было, чтобы я опять нашел на дороге чемодан с золотыми деньгами; но утешься, Тереза: губернаторство за все нам заплатит; все меня уверяют, что надобно только держать руки наготове. Будь спокойна, разбогатеем. Поручаю тебя воле Божией и остаюсь

³⁷.

Герцогиня, прочтя письмо, сказала, что оно прекрасно, и что в нем заметен один только недостаток: маленькая привязанность к деньгам, непристойная губернатору. Санко просил позволения переписать письмо; но герцогиня оставила его у себя и пошла показать герцогу, находившемуся в саду, в котором обед был приготовлен. Письмо и Санкины объяснения некоторых слов заняли их во все продолжение обеда. После стола расположились на траве под тенью. Вдруг услышали пронзительный звук свистка и тихий бой барабана. Сия неприятная музыка приближалась медленно. Через несколько минут увидели великана, одетого в черное платье, с черною перевязью, на которой висел ужасный меч. Перед ним шли два барабанщика и один флейтщик с свистком. Длинная, как снег, белая борода его доставала до колен. Он приближался медленно, по барабану, преклонился перед герцогом и сказал ему важным голосом следующее:

- Могущий принц! Ты видишь пред собою Трифальдина белобородого, посланника и конюшего графини Трифальди, по прозванию Долориды³⁸, или Печальной. Сия несчастная пришла сюда пешком из отдаленного Кандайского королевства, в той надежде, что ты, услышав ее невероятную историю, скажешь ей что-нибудь о непобедимом рыцаре Дон Кишоте Ламанхском, который один может прекратить ее мучения. Она дожидается у ворот сего замка позволения упасть перед тобою на колена.

Трифальдин замолчал, кашлянул и погладил свою бороду.

избавитель, находится теперь в моем замке.

Трифальдин кланяется в пояс и возвращается назад так же медленно, с такою же печальною музыкою.

- Видите ли, - сказал герцог рыцарю, - что добродетель, несмотря на зависть и клевету, обожается вселенною. Нет еще недели, как вы в моем замке, а уже из всех отдаленных стран стекаются несчастные, утесненные требовать от вас защиты.

- Признаюсь, - сказал Дон Кишот, скромно улыбаясь, - я бы желал теперь здесь видеть того священника, который с таким пренебрежением говорил о странствующем рыцарстве. Может быть, он уверился бы наконец, что гонимые несчастием или злыми людьми скорее прибегнут к простому рыцарю, нежели к государю, министру, вельможе и даже священнику; что рыцарские мечи действительнее молитв и увещаний. О Боже! Благодарю Тебя за то, что наградил меня сим тяжким, но славным жребием! Позовите сюда эту несчастную Долориду! Я готов служить ей всем моим могуществом.

Примечания

³⁶ -- Со второй половины XVI в. езда в карете, бывшая привилегией знатных дам, превратилась в средство самоутверждения всех состоятельных горожан. Отсюда многочисленные сатирические произведения, где высмеиваются разъезжающие в каретах "выскочки".

³⁷ 20 июля 1614 года -- Не исключено, что эта дата соответствует времени создания Сервантесом главы.

³⁸ ...Трифальдина белобородого, посланника и конюшего графини Трифальди, по прозванию Долориды... "Трифальди" (исп. Trifaldi букв, "три шлейфа") содержит намек на популярного персонажа итальянской ренессансной эпики (а затем и театра) Труфальдина (Truffaldin - от trufar "обманывать, проказничать"), появляющегося в поэме М. Боярдо "Влюбленный Роланд". Трифальди с Труфальдино связывает и имя конюшего (у Сервантеса - оруженосца) Трифальдина, в имени которого имена герцогини (у Сервантеса - графини) и итальянского проказника перекликаются. Долорида - исп. -- Скорбящая.

В главе размещена копия гравюры Дамбрюна с иллюстрации Лебарбье.