Дон Кихот Ламанчский.
Глава XIX

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Дон Кихот Ламанчский. Глава XIX (старая орфография)

ГЛАВА XIX

ОТЕЗД ДОН КИХОТА И САНЧО ОТ ГЕРЦОГА И ГЕРЦОГИНИ. - ПРИБЫТИЕ В БАРСЕЛОНУ. - ПРИКЛЮЧЕНИЕ С "РЫЦАРЕМ БЕЛОЙ ЛУНЫ". - ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ.

Наш герой, утомленный своим долговременным бездействием и праздною жизнию, решился проститься с своими хозяевами. В этом намерении он каждое утро проезжал свою Росинанту, чтобы не дать ей застояться,

В этот самый день, прогуливаясь таким образом, он приехал к краю пещеры, в которую, верно, провалился бы с конем, еслиб поспешно не затянул поводьев и не удержал его. Избавившись от опасности и побуждаемый любопытством, он наклонил голову, чтобы посмотреть в яму, как вдруг услышал оттуда слова:

-- Увы! нет-ли здесь какого-нибудь доброго человека, какого-нибудь сострадательного рыцаря, который бы сжалился над несчастным грешником, заживо погребенным, над бедным губернатором, который, не умел управлять самим собою и весь расшибся.

Удивленному Дон Кихоту показалось, что он слышит голос своего оруженосца.

-- Кто там жалуется? воскликнул он.

-- Увы! кому быть другому, как не Санчо Лансе, грешному губернатору острова Баратарии, прежде бывшему оруженосцем знаменитого странствующого рыцаря Дон Кихота Ламанчского.

В то-же самое время, осел, как-будто поняв слова своего владельца, заржал изо всех сил.

-- Не сомневаюсь более, - отвечал Дон Кихот, - узнаю по голосу Санчо и осла его. Подожди, друг мой, я тотчас поеду в замок просить помощи.

Наш герой уезжает, спешит рассказать герцогу и герцогине о приключении, случившемся с его оруженосцем. Они очень удивились, узнав, что он покинул правление, и тотчас же послали множество людей с лестницами и веревками к подземелью, издавна известному в стране. Наконец, с большими усилиями, вытащили оттуда Санчо и его осла; оба весьма обрадовались, увидев свет.

До замка было недалеко. - Приехав туда Санчо стал на колена перед герцогом, ожидавшим его на галлерее вместе с герцогинею.

-- Ваше сиятельство, - сказал он ему: - пожаловали меня, недостойного, губернатором острова Баратарии, и я исправлял эту тягостную должность повозможности наилучшим образом. Неприятели нападали на остров: меня уверяли, что я их победил; желал бы этому верить, но прошу Бога, чтобы мне всегда столько же делали зла, сколько я помышлял нанести врагам. В продолжение этого времени я раздумал, что я не очень способен к исправлению должности губернатора, и прежде чем вы вздумали прогнать меня, я сам оставил губернаторство. Нищим приехал я на остров, нищим и выехал оттуда, вместе с ослом, который однако-жь имел несчастие упасть в яму, где бы мы оставались и поныне без помощи г. Дон Кихота.

Когда Санчо кончил речь, герог обнял его и уверил, что он очень сожалеет о скором отказе его от должности губернатора, но что даст ему другое место, не такое трудное, но повыгоднее.

Герцогиня, с своей стороны, приказала дворецкому накормить Санчо хорошенько, для утешения в несчастии.

Дон Кихот, радуясь в глубине сердца возвращению своего оруженосца, решился немедленно проститься с герцогом и герцогинею, объявив им, что завтра же отправляется в путь. Герцогиня изъявила живейшее о том сожаление, велела своему дворецкому тайно вручить Санчо кошелек с двумя стами червонцев, который оруженосец наш поцеловал и спрятал за-пазуху.

На другой день утром Дон Кихот появился на дворе замка, сидя верхом на Росинанте и вооруженный с ног до головы. Подле него находился оруженосец его, сидевший на осле своем. Все обыватели замка стояли на балконах и у окошек и приветствовали наших героев, прощаясь с ними. Тогда Дон Кихоту, преклонив копье пред герцогом и герцогинею, низко поклонился им и, поворотив Росинанту, поехал, последуемый оруженосцем своим, по дороге к Барселоне.

Герцог написал письма к некоторым друзьям своим, жившим в, этом городе, и послал их с нарочным. Дон Кихот и Санчо прибыли в знаменитый город Барселону к вечерней заре, в Иванов день. Весь город был в движении по случаю праздника. Множество всадников, одетых великолепно, скакали в галоп по улицам; ружейная пальба смешивалась с военною музыкою, и пушечные выстрелы с кораблей отвечали выстрелам с крепости. Дон Кихот, и в особенности Санчо, были чрезвычайно удивлены этим зрелищем, как вдруг увидели, что к ним навстречу скачет несколько всадников. Это были друзья герцога, предуведомленные им о прибытии Дон Кихота. Один из них воскликнул, подъехав к нему:

-- Милости просим, образец и звезда странствующого рыцарства, великий, храбрый и несравненный Дон Кихот Ламанчский!

Наш рыцарь не успевал отвечать им; его окружили, можно сказать, подхватили и с торжеством понесли по городу в дом Антонио Морена, человека богатого и короткого приятеля герцога. Там уже все было готово для приема героя. Антонио поместил его в лучших своих комнатах и осыпал его почестями и самыми старательными попечениями. И Санчо, которого он также не забыл, обрадовался, что нашел такой же ласковый прием, как и в доме Дон Диего или в замке герцогини. Уже шесть дней протекли посреди удовольствий и праздников, как однажды утром Дон Кихот, покрытый доспехами и оружием, сидя верхом на бодрой Росинанте, отправился прогуляться по берегу, сопровождаемый Дон Антонио и его друзьями. Выехав за город, они увидели вдруг на берегу рыцаря, вооруженного с ног до головы и ехавшого верхом на отличной лошади; лицо его было закрыто опущенным забралом, и на широком щите была изображена блестящая луна. Этот-то незнакомец, прискакав в галоп, останавливается пред Дон Кихотом и восклицает громким, и гордым голосом:

-- Знаменитый рыцарь, храбрый Дон Кихот Ламанчский! Я - "рыцарь белой луны", слава о неслыханных подвигах которого, вероятно, достигла и до твоих ушей. Я прибыл сюда нарочно для того, чтобы сразиться с тобою и испытать мои силы против твоих. Не сомневаюсь, что победа останется на моей стороне, а потому заранее предлагаю покориться мне.

Изумленный надменностью этого незнакомца, Дон Кихот отвечает ему громким голосом:

-- Тот, без сомнения, лишился ума, кто воображает, что Дон Кихот Ламанчский признает себя побежденным без сражения. Ну, приготовь оружие, гордый и надменный рыцарь, которого подвиги мне вовсе неизвестны. В доказательство, сколь мало страшусь я твоих угроз, назначь сам условия победы: заранее принимаю их.

-- В таком случае, слушай же, храбрый Львиный рыцарь: если ты будешь побежден мною, то удалишься домой, и я требую, чтобы ты пробыл там целый год, не принимаясь за оружие; если же ты победишь меня, то я предоставлю тебе мое оружие, моего коня и мою славу.

выдуманное кем-либо из барселонских жителей. Он с улыбкою поглядывал на своих друзей и глазами спрашивал их - знают-ли они, что все это значит; но никто из них не знал "рыцаря белой луны".

Между тем противники начали готовиться к бою, и не было возможности разлучить их. Уже оба они устремились друг на друга; конь незнакомца, лучше и сильнее Росинанты, скакал вдвое скорее её. Он, как молния, нагрянул на несчастнато Дон Кихота и опрокинул его вместе с конем, отбросив их на несколько шагов, на песок. Тотчас же победитель, не хотевший прибегнуть в сражении к копью, приставил конец его к лицу противника, говоря:

-- Вы побеждены и умрете, если не согласитесь исполнить наши условия!

-- Никогда истинный рыцарь не изменял своему слову, - отвечал наш герой, взды хая. - Я исполню тяжкое пожертвование, которое вы мне предписали.

При сих словах незнакомец оборачивает своего коня, пускает его в галоп и возвращается в город. Дон Антонио, все более и более удивленный, спешит за ним и старается догнать его, между тем как друзья его и Санчо, пораженные горестью, поднимают бедного Дон Кихота, кладут на носилки и печально относят домой.

"Рыцарь белой луны"? Никто другой, как баккалавр Симеон Карраско, которого наш герой незадолго перед тем победил под именем "рыцаря зеркал". Он сам уведомил обо всем Дон Ангонио, прося его хранить тайну. - Я не имел при этом другой цели, - сказал он, - как заставить возвратиться в нашу деревню этого доброго дворянина, которого мы все любим и уважаем, и которого сумашествие давно уже возбуждало мое сожаление.

Дон Антонио обещал не открывать никому сообщенной ему тайны и после взаимных приветствий разстался с баккалавром. Симеон Карраско тут же снял с себя оружие и приказал навьючить все на лошака, сел на своего коня и выехал из города, возвращаясь домой.

Дон Кихот пролежал шесть дней в постели, сильно страдая от падения, но еще более печалясь о том, что видел себя побежденным. Напрасно Санчо, Антонио и его друзья старались ободрять его и осыпали самыми нежными попечениями. Он не мог утешиться. На седьмой день он пожелал отправиться домой. Без оружия, без меча, в простой одежде, как побежденный, сидя верхом на хромоногой Росинанте и последуемый ослом, навьюченным его доспехами, и Санчо, идущим пешком, отправился он в путь. Во всю дорогу, он был печален и безмолвен и в таком-же положении вступил в деревню свою.

обоих за руку, пошел к своему дому, сопровождаемый множеством мальчишек, кричавших ему вслед:

-- Вот господин Дон Кихот, с своим конем, похудевшим, как копченая селедка! - Вот Санчо Панса с своим ослом, везущим доспехи рыцаря печального образа.

Он поспешил рассказать им, каким образом был побежден и как поклялся целый год не приниматься за оружие. Тщетно баккалавр, судья и цирюльник Никола старались утешить его; ничто не могло разсеять мрачной горести, выражавшейся на лице его. Наконец, трое друзей оставили его, советуя беречь здоровье и искать развлечения, что он и обещал с важным видом. Ключница надавала множество благоразумных советов; он их слушал, ничего не отвечая. Задумчивость его усиливалась ежедневно.