Редгонтлет.
Часть вторая. Глава XIII. Продолжение рассказа

Вальтер Скотт

Редгонтлет

Часть вторая

Глава XIII. Продолжение рассказа

Понятно, что молодой человек не мог уснуть, тревожимый разными смутными предположениями. Он знал, что находится во власти контрабандистов, для которых закон был не писан, и только участие в этом деле Гросби немного успокаивало его. В полночь Тромболь принес ему узел с бельем и отвел на берег, где сдал Нанти Эворту, который молча указал молодому человеку его каюту. Решившись на все однажды, Аллану оставалось только покориться своей участи, и он, улегшись на койку, заснул глубоким сном.

Когда он проснулся, бриг вошел в реку Палтос, и ему сказали, что его скоро спустят на берег. Бросив якорь, судно подняло флаг; ему отвечали с берега сигналом. Почти в то же мгновение по крутой тропинке начали спускаться люди, ведя лошадей, оседланных для принятия вьюков. Около двадцати рыбачьих лодок отделились от берега и окружили бриг. Рыбаки кричали, ругались, хохотали и шутили.

Несмотря на этот кажущийся шум, во всех их действиях заключался строгий порядок. Нанти, стоя на корме, хладнокровно отдавал точные приказания и наблюдал за правильным их исполнением. Через полчаса груз перешел в лодки; вскоре он был уже на берегу, его навьючили на лошадей, которые поспешно разошлись в разные стороны.

Затем в корабельную шлюпку с большой осторожностью погрузили несколько небольших бочонков, по-видимому, с порохом. В эту же шлюпку Нанти предложил сесть и Аллану.

Файрфорд был слаб, потому что его укачало в море. Нанти утешил его и сказал, что они скоро придут к отцу Крекенторну, у которого найдут и кружку крепкой водки, и трубку доброго табака.

- Кто этот отец Крекенторн? - спросил Аллан.

- Лихой малый, какого вы не найдете на расстоянии мили, - отвечал Нанти. - О, сколько мы выпили с ним вместе! Верите ли, мистер Файрфорд, это король кабаков, отец контрабандистов. Это не такой старый лицемер, как Тромболь, который пьет за счет других, а настоящий горный петух.

Но в это время шлюпка пристала к берегу, и гребцы мигом начали вынимать бочонки.

- Выше, выше, на сухое место, братцы! - крикнул Нанти, - этот товар не любит мокроты. Ну, теперь выгружайте нашего пассажира! Но что я слышу? Конский топот. А, узнаю, это наши.

Все бочонки были вынесены и поставлены на берегу. Вооруженный экипаж стоял впереди, ожидая прибытия всадников.

Во главе кавалькады ехал толстый запыхавшийся мужчина. За седлами гремели цепи, предназначенные для привязи бочонков.

- Что такое случилось, отец Крекенторн? - спросил Нанти, - зачем вы так торопитесь? Мы располагали провести ночь вместе с вами и отведать вашей старой водки, а также и крепкого пива. Я видел сигнал, что все обстоит благополучно.

- Напротив, все худо, капитан Нанти! - воскликнул Крекенторн, - и вы убедились бы в этом сами, если бы не поспешили улепетнуть. Вчера в Корнкиле купили новую метлу очистить край от всех вам подобных. Поэтому на вашем месте я бы побыстрее повернул лошадей.

- А сколько этих негодяев-чиновников? Если не более десяти, я буду биться.

- Черта с два что-нибудь поделаете. По крайней мере, я не советую: с ними пришли краснокафтанники из Карлэйля.

молодого человека, пока не пройдет шторм. Он почтовый посредник между лэрдом и другим стариком. Он не может ни идти, ни ехать верхом; я должен послать его к вам!

- Пошлите его лучше на виселицу, ибо он найдет у меня квартермистра квакера с двадцатью драгунами, и если бы квакер не замешкался возле Долли, я не имел бы времени известить вас. Вам необходимо поторопиться, если вы не хотите дождаться его здесь. У него очень строгие инструкции, а в этих бочонках нечто хуже водки - отличный повод повесить нас, как я полагаю.

- Я желал бы, чтобы они были на дне Вастуля вместе с теми, кому принадлежат! - воскликнул Нанти. - Но так как они составляют часть моего груза, я должен… Но что нам делать с этим беднягой?

- Э, черт возьми, - отвечал Крекенторн, - не он первый будет ночевать на траве под плащом. Если у него горячка, то нет ничего более освежающего, чем ночной воздух.

- Без сомнения, без сомнения, он совершенно остынет к утру. Но у этого молодого человека горячее сердце, и он не простудится, если я могу этому помешать.

- Если вы не хотите рисковать собственной шеей для спасения другого, то почему не отвести его к старым девам в Файрлэди?

- Как? К мисс Артуре, к этим старым паписткам! Но нужды нет, вы правы. Я видел однажды, как они приняли весь экипаж со шлюпа, разбившегося в песках.

- Вы можете, однако, подвергнуться риску, своротив на Файрлэди, ибо я вам говорю, что они рассыпались по всей окрестности.

- Нужды нет, может быть, мне и придется уложить кого-нибудь из них на месте. Эй, товарищи, скоро ли?

- Сейчас, капитан, - отвечал один матрос, - в минуту все будет готово.

- Убирайся ты к черту с твоим капитаном! - воскликнул Нанти. - Разве ты хочешь, чтобы меня повесили, когда нас возьмут? Живее!

- Теперь глоток на дорогу! - сказал Крекенторн, подставляя флягу Нанти.

- Ни капли! - отвечал Эворт. - У меня и без того кипит кровь, а тут придется, может быть, вступить в бой. Если я живу пьяницей, то, по крайней мере, хочу умереть трезвым. Сюда, старый Джеймсон, из этих грубиянов у тебя больше всех человеколюбия. Посади этого молодого человека на спокойную лошадь, и мы возьмем его между нами.

Файрфорд, лежавший на земле, глубоко вздохнул, когда его приподнимали, и спросил, куда его ведут.

- В одно место, где вам будет спокойно, как мышке в норке, - отвечал Нанти, - если мы прибудем туда благополучно. Прощайте, отец Крекенторн.

Навьюченные лошади пошли рысью. За каждой парой следовал вооруженный всадник, скрывая оружие под плащом: Эворт и старик Джеймсон замыкали шествие. Между ними ехал Аллан, которого они поддерживали в седле.

Они удалились от берега, но Файрфорд не мог определить направления. Сперва они следовали по песчаным холмам, переправлялись через несколько ручьев, наконец очутились на возделанной земле. Вскоре они въехали в кустарники, где узкая тропинка извивалась в лабиринте.

Аллан почувствовал себя хуже, так что с трудом сидел на лошади. Он начал просить у капитана, чтобы тот предоставил его собственной участи, покинув где-нибудь под плетнем или у стога сена.

В это время из авангарда, переходя от одного всадника к другому, пришло известие, что показалась дорога, ведущая в Файрлэди.

Эворт, оставив Аллана на попечение Джеймсона, поскакал вперед.

- Сэм Скелтон, католик, - отвечал кто-то.

- Терпеть не могу католиков, но на этот раз мне приятно, что у меня есть хоть один. Сэм! Раз ты папист, ты должен знать Файрлэди и этих старых дев. Выезжай из рядов и ступай за мной. А ты, Коллет, веди отряд до Валисфорда, потом следуй по ручью до старой мельницы - там мельник Гудмон Грист укажет, где свалить груз. Но я полагаю, что нагоню вас, прежде чем вы доедете.

Пропустив караван, Нанти остался с Сэмом Скелтоном, поджидая арьергард. К величайшему облегчению Аллана, они поехали медленнее. Вскоре они свернули вправо и подъехали к воротам, украшенным в стиле XVII столетия. Лепнина обваливалась, и обломки видны были на земле. Большие столбы белели при лунном свете.

- Прежде не запирали этих ворот, - сказал Скелтон.

- Но теперь запирают, - отвечал грубый голос изнутри. - Кто вы и что вам надо в такое время?

- Нам надобно переговорить с мисс Артуре, - сказал Нанти, - мы хотим просить их оказать гостеприимство больному.

- Мисс Артуре не разговаривают ни с кем в подобный поздний час, и будет лучше, если вы отведете своего больного к доктору, - отвечал тот же грубый голос, - ибо клянусь вам, что вы не войдете сюда. Итак, следуйте своей дорогой.

- Как, Дик! - воскликнул Скелтон, - давно ли ты сделался привратником из садовников?

- А откуда ты знаешь, кто я?

- По голосу. Неужели ты позабыл Сэма Скелтона и трубочку, которую мы вставляли вместе с тобой в один бочонок?

- Нет, я не забыл тебя, но имею приказание не впускать никого сегодня в ворота. А потому…

- Мы вооружены, и ты не помешаешь нам войти! - воскликнул Нанти Эворт. - Послушай, негодяй, не выгоднее ли для тебя получить гинею за пропуск, нежели дождаться, пока мы, во-первых, разломаем ворота, а во-вторых, размозжим тебе голову? Ибо можешь быть уверен, что я не оставлю своего товарища умирать под открытым небом.

- Не знаю что и делать, но скажи мне, Скелтон, что за звери с вами?

- Это наши приятели Джек, Лаутер, старый Джепсон, Билл Лантрос и…

- Видишь ли, Скелтон, я думал, что это кавалеристы из Карлейля или Уистона, и поэтому боялся.

- А я думал, что ты умеешь отличать стук бочонков от стука сабель как ни один из камберлендских пьяниц.

- В таком случае нечего терять время.

- Ступай же скорее к своим дамам и скажи, что капитан «Дженни Прыгуньи» имеет надобность их видеть.

Дик отправился и после продолжительного отсутствия возвратился сказать, что идет сама мисс Артуре.

- Мне очень прискорбно, что я так поздно побеспокоил вас, - сказал Нанти, - но такой крайний случай…

- Пресвятая Богородица! - воскликнула она. - Зачем вы говорите так громко? Скажите мне - вы капитан «Святой Женевьевы»?

- Гм… да… Это имя дают моему бригу в Дюнкирхене, но на этих берегах его называют «Дженни Прыгуньей».

- Это вы привезли сюда отца Бонавентуру?

- Да, я привозил сюда этого черного зверя.

- Господи! Возможно ли, чтобы святые доверяли благочестивых людей заботам еретика!

- Что до этого, мисс Артуре, то они так не сделали бы, если бы могли найти какого-нибудь контрабандиста из папистов, который знал бы здешние берега подобно мне. Кроме того, я верен своим правилам и всегда забочусь о грузе, будь это водка, будь это живое или мертвое тело. У ваших католиков, напротив, есть проклятые капюшоны, - извините, сударыня, - которые иногда достаточно велики, чтобы скрыть два лица. Однако вот очень больной молодой человек; у него есть письмо от лэрда Максвела к Лэрду Озер, как его называют на берегах Солвея, и каждая минута, которую мы здесь теряем, есть гвоздь, заколачиваемый в его гроб.

- Пресвятая Богородица! Что же делать? Я думаю, что нам надобно его принять на свой страх. Дик, помогите этим людям перенести больного в дом, а вы, Сельби, поместите его в комнату в конце большой галереи. Вы еретик, капитан, но, полагаю, заслуживаете моего доверия: я знаю, что вам доверялись; но если обманете…

- О, нет. Ну, мистер Файрфорд, ободритесь. Здесь позаботятся о вас. Постарайтесь идти.

- Ну, Дик, давай ему руку, - воскликнул Нанти. - Хорошо. Благодарю, - прибавил он, подавая тихонько обещанную гинею. - Итак, прощайте, мистер Файрфорд, прощайте, мисс Артуре, я и так уже долго здесь заболтался.

И, сев на лошадей, контрабандисты ускакали. Несмотря на конский топот, слышался, однако, громкий голос неустрашимого Нанти, напевавшего старинную балладу весьма игривого содержания.

- Пресвятая Богородица! - воскликнула мисс Серафина Артуре, когда ее слуха коснулись эти нечестивые звуки, - какие язычники эти еретики, и каким опасностям подвергаемся мы между ними! Что за ночь выдалась сегодня! Дик, помогите мне запереть решетку, а когда отведете молодого человека в дом, поспешите вернуться к воротам.

Аллан с помощью Дика скоро дошел до дома. Это было обширное старинное здание. В маленьких окнах в прихожей светился огонь. Но дверь была заперта.

- Сестра! Сестра Ангелика! - сказала она.

- Кто там? - спросили изнутри, - это вы, сестра?

- Без сомнения. Отворите! Разве вы не узнали меня по голосу?

- Извините, сестра, - отвечала Ангелика, отодвигая засовы, - но вы знаете, как мы должны быть осторожны, и как враг наблюдает, чтобы напасть на нас. Но кого вы привели с собой? О, сестра, что вы наделали!

«Святая Женевьева» оставил его, полуумирающего, у наших ворот, и у него есть письмо к…

Здесь она понизила голос и докончила шепотом.

- В таком случае делать нечего, - отвечала Ангелика, - но это грустная необходимость.

Одна из весталок осмотрела Аллана, пощупала пульс и решила, что у него сильная лихорадка. Больного отвели в назначенную комнату.