Антикварий.
Глава XXIV

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Антикварий. Глава XXIV (старая орфография)

ГЛАВА XXIV.

Германец, решившийся по видимому воспользоваться выгодным положением, в которое поставило его открытие, отвечал с большою важностью и достоинством на нападки антиквария.

-- Мистер Ольденбук, все это может иметь в себе много остроумного и комического, по мне нечего говорить с людьми, которые не хотят верить своим собственным глазам. Правда, со мною не было ни одного из орудий моего искуства, но тем удивительнее то что я сделал сегодня. Обращаюсь к вам, мой почтенный, мой добрый, мой великодушный покровитель, прошу вас достать то что лежит в кармане вашего жилета и показать мне.

Сер Артур опустил руку в карман и нашел в нем маленькую серебряную тарелку, которая была в употреблении при первых поисках его. - Правда, сказал он, смотря с серьёзным видом на Ольдбука: - это талисман, которым мы с мистером Дустерсвивелем совершили наше первое открытие.

-- Стыдитесь, любезный друг! отвечал Ольдбук. - Вы так умны, что не должны верить влиянию фальшивой монеты и странным знакам, на ней начертанным. Уверяю вас, сер Артур, еслиб сам Дустерсвивель знал где найдти этот клад, вы никогда не увидали бы его.

-- Правда, не в укор вашей милости, заметил Эди, не пропускавший никогда случая ввернуть словечко. - Я думаю, если мистер Дустерсвивель так много участвовал в отыскании клада, то в награду за его труды позвольте ему добыть остальные клады, так как он без сомнения знает где они лежат.

Дустерсвивель нахмурил брови при таком предложении, по нищий отвел его в сторону и шепнул ему на ухо несколько слов, обративших на себя его внимание.

Между тем сор Артур, сердце которого разогрелось от неожиданного счастия, сказал громко: - Не слушайте друга нашего Монкбарнса, мистер Дустерсвивель; приходите завтра в замок, - я докажу вам, что благодарен за ваше содействие в этом деле, и дрянной билет в пятьдесят фунтов, как вы его называете, к вашим услугам. Теперь, друзья мои, помогите мне закрыть крышкою драгоценный ящик.

Но упала ли крышка между обломками или в могилу вместе с наскоро набросанною землею, - только её нигде не было.

-- Нужды нет, друзья мои, помогите мне завязать его холстиной и отнести в карету. Вы по хотите ли погулять, Монкбарнс? Я заеду к вам за дочерью.

-- И вероятно пригласите меня обедать, сор Артур, чтоб выпить стакан вина на радости от такого счастливого происшествия. Кроме того, не худо написать об этом деле в казначейство, чтоб предупредить всякое вмешательство казны. Так как вы владетель поместья, то не трудно будет доказать ваше право, если от вас будут чего нибудь требовать. Мы еще об этом переговорим с вами!

-- И я покорнейше прошу всех молчать об этом, сказал сер Артур, осматриваясь кругом. Все поклонились и уверили его в своей скромности.

-- К чему просить о молчании, возразил Монкбарнс, - когда десять человек могут засвидетельствовать дело, разве для того только, чтобы вся история сделалась известною в нескольких видах? Впрочем, не безпокойтесь: мы сообщим всю истину баронам казначейства, и дело будет кончено.

-- Я намерен послать нарочного нынешнею же ночью, сказал баронет.

-- Я могу рекомендовать вашей милости верного человека, вмешался Охильтри: - маленького Дэви Майльсетера и настойчивую лошадку мясника.

-- Мы поговорим об этом на дороге в Монкбарнс, отвечал сор Артур. - Друзья мои, прибавил он, обращаясь к работникам, - идите за мною к Четырем Подковам, и я запишу ваши имена. Дустерсвивель, не приглашаю вас в Монкбарнс, так как вы несогласны во мнениях с лэрдом, по прошу побывать завтра поутру у меня. Дустерсвивель пробормотал ответ, в котором слышны были только слова "обязанность", "мой почтенный покровитель" и "к услугам сора Артура". Баронет и его приятель удалились в сопровождении служителей и работников, весело следовавших за ним в надежде получить награду и водки, адепт же оставался в мрачном созерцании разрытой могилы.

-- Кто бы мог ожидать этого! воскликнул он невольно. - Meine Heiligkeit! Я часто слыхал, часто говаривал о таких вещах, но, sapperment, никогда не воображал их видеть! И если бы я порылся на два или на три фута глубже, то все это было бы мое... и гораздо больше, чем я мог бы Выманить у этого глупца!

Тут он прервал свой монолог, потому что подняв глаза увидел Эди Охильтри, который не последовал за другими, по стоял опершись на свою палку по другую сторону ямы. Выражения лица старика, от природы резкия и выразительные, хотя с примесью плутовства, казались в эту минуту столь проницательными, что не смотря на всю свою уверенность опытный плут потупил глаза. Но видя необходимость объяснения, он собрался с духом и хотел узнать у нищого что'ом думает о случившемся.

-- Добрый мистер Эдис Охильтрис...

-- Эди Охильтри, и не мистер, а просто королевский нищий, отвечал Синий Плащ.

-- Ну, так, добрый Эди, что вы думаете обо всем этом?

-- Я думаю, что ваша милость были очень добры (чтоб не сказать очень просты), отдав двум богатым людям, у которых есть деньги, поместья и замки, это серебро и сокровище (трижды очищенное огнем, как говорит писание), тогда как вы и еще два три честные человека могли бы с ним провести спокойно и счастливо весь остаток своих дней.

-- Действительно, вы правы, Эди, мой честный друг, только я сам не знал, то есть не был уверен, где можно найдти эти деньги.

-- Как? Так стало быть не по вашему совету пришли сюда Монкбарнс и ноквиннокский помещик?

-- Да... но... тут было другое обстоятельство; я не знал, что они найдут клад, хотя по шуму, стуку, чиханью и стону духов в прошедшую ночь предполагал, что здесь зарыто сокровище. Ах, mein Himmel! Дух будет стонать и тосковать о своих деньгах, подобию голландскому бургомистру, считающему свои червонцы после большого обеда в Stadthaus {Дума.}.

-- И вы всему этому верите, мистер Дустердевиль {Эди часто с намерением искажает имя шарлатана, называя его вместо Dousterswivel. - Dousterdeevil, т. е. Дустер-дьявол.}, вы? - такой умный человек! Полноте!

во шума и стука, и пока не увидел сегодня причины этого шума, которая состояла в большом сундуке, полном чистого мехиканского серебра. Как же вы хотите, чтоб я и теперь не верил?

-- Что бы вы дали тому, сказал Эди, - кто помог бы вам найдти такой же сундук с серебром?

-- Что бы я дал? Mein Himmel! Добрую четверть клада.

-- Еслиб тайна была у меня в руках, сказал нищий, - я потребовал бы половины, и хоть я не более, как покрытый лохмотьями нищий, и меня задержут если я стану продавать серебро или золото, но за то, поверьте, найдется много охотников пособить мне.

-- Ах, Himmel! Что я говорил, мой добрый друг! Я хотел сказать, что вы получите на свою долю три четверти, а на мою долю оставлю только одну.

-- Нет, нет, мистер Дустердевиль; мы разделим что найдем поровну, по братски. Взгляните теперь на эту доску, которую я припрятал, покуда Монкбарнс разсматривал серебро. У Монкбарнса славное зрение. Я вовсе не желал чтоб он прочел что здесь написано. Вы лучше меня съуместе прочесть. Я не ученый, да и мало упражняюсь в чтении.

Скромно признаваясь в невежестве, Охильтри достал из-за столба крышку с сундука, которая в то время как все с таким любопытством принялась разсматривать сокровище, была спрятана пищим. На доске были буквы и число; но так как надпись была покрыта землею, то нищий, плюнув на свой синий платок, принялся оттирать ее. Надпись состояла из обыкновенных букв черного цвета.

-- Можете вы прочесть что тут написано? спросил Эди.

-- S, произнес велемудрый германец, подобно школьнику, который старается затвердить азбуку, S, T, А, R, Е, H, - Starch, {Крахмал.} - это то что употребляют прачки при стирке воротничков и манишек.

-- Starch, воскликнул Охильтри, - нет, нет, мистер Дустердевиль, вы хороший колдун, да дурной чтец - здесь написано search {Ищи.}, сударь, search... посмотрите: очень ясно.

-- О, и я вижу теперь, тут написано - search, нумер 1. Mein Himmel! Стало быть, есть и нумер 2, мой добрый друг; потому что search на вашем языке значит искать и рыть! Право, здесь нам осталась порядочная пожива, мой добрый мистер Охильтри.

-- Очень может быть, но теперь нам нельзя искать, так как у нас лет орудий для рытья земли; работники унесли их, и вероятно снова придут сюда, чтоб засыпать землею яму. Но потрудитесь пойдти со мною в лес, и я докажу вам, что вы видите пред собою единственного человека в этой стране, который может вам сообщить что нибудь о Малькольме Мистикоте и его" зарытых сокровищах. Но прежде всего надо стерсть эту надпись, чтоб она не разболтала чего нибудь.

Нищий соскоблил ножем буквы и потом затер их землею, так что и следов не осталось.

Дустерсвивель смотрел на него в недоумении и молчал. Все движения старика, отличавшияся умом и проницательностью, показывали в нем человека, которого нелегко обмануть, и сверх того (так как и плуты признают над собою превосходство), нашему колдуну очень не нравилось, что он должен играть второстепенную роль в обществе столь низкого сотоварища и разделить с ним добычу. Впрочем, алчность его к деньгам была так сильна, что переселила чувство оскорбленной гордости, и хотя он был обманщик, но и сам был не чужд некоторой степени грубого суеверия, посредством которого действовал на других.

Не смотря на то, привыкнув быть первым в подобных делах, он чувствовал себя униженным, сознавая что находится с состоянии коршуна, которого ворон ведет на добычу. - Дослушаю до конца историю его, думал Дустерсвивель, - уж верно я сведу счеты не хуже мистера Эди Охильтри.

Сверженный с высоты наставника кабалистической науки на степень ученика, адепт безмолвно последовал за Охильтри к приорскому дубу, - месту, находившемуся, если припомнит читатель, недалеко от развалин; там германец сел на земле и в молчании ожидал сообщений старика.

-- Мистер Дустандсвивель, начал разскащик, - давно уже я не слыхал об этом деле, бывшем очень не по сердцу ноквинокским лэрдам - ни серу Артуру, ни отцу его, ни деду, - я помню и того и другого, - сор Артур и до сих пор этого не любит. Но это ничего не значит: о чем молчали в комнатах, то было часто на языке слуг когда они собирались в кухне, и мне не раз случалось слышать болтовню их; но с тех пор прошло много времени! Собираться у огня вечером и рассказывать о прошедшем вывелось уже из употребления, и потому едва ли кто нибудь может сообщить вам эту историю, кроме меня, да разве еще самого лэрда, у которого, как я слышал, есть о том книга, хранящаяся в библиотеке ноквинокского замка.

-- Хорошо, очень хорошо; по поскорее к делу, мой любезный друг, сказал Дустерсвивель.

-- Сейчас, отвечал нищий. - Я ведь вам рассказываю о старинных временах, когда в околотке пашем все шло вверх дном, когда всякий был за себя, а Бог за всех, когда каждый имел столько добра сколько мог захватить, или столько сколько имел силы удержать за собою. Словом, все шло вверх дном, и кто был сильнее тот был прав в нашей восточной стороне, да я думаю, так было и во всей Шотландии. В это время прибыл сюда сер Ричард Вардор, - он-то и был первый, носивший это имя в нашей стране. Много было потомков после него, но все они, не исключая и прозванного Воплощенным Адом, спят вечным сном вот в этих развалинах. Все они (мир их праху! - можно выразить это желание не быв папистом), все были большие гордецы, но необыкновенно храбры и готовы все сделать для блага своего отечества. Их называли норманскими Вардорами, так как они прибыли с юга. Этот-то сер Ричард, по прозванию Кровавая Рука, вступил в союз с тогдашним старым Ноквиноком (тогда были лэрды этого имени), жснившись на его единственной дочери, которой достались по наследству и замок и имение. Очень-очень не хотелось Сивилле Ноквинок (так называли ее рассказывавшие мне её историю) выходить замуж за Ричарда, потому что она уже находилась в коротких отношениях с одним из своих родственников, который очень не нравился отцу её. Волею-неволею она должна была выйдти замуж, но уже через четыре месяца подарила сору Ричарду прекрасного мальчика. Поднялся такой шум, что Боже упаси. "Сжечь ее, зарезать ее!" вот что слышалось со всех сторон. Однако дело обошлось без казни. Ребенка отправили на воспитание в горы, и он сделался рослым, красивым юношею, подобию многим другим, явившимся на свет без законного дозволения - а сер Ричард Кровавая Рука имел потом законного наследника, и все было покойно, пока сор Ричард не сложил в могилу свою голову. Но тогда явился Малькольм Мистикот (сер Артур говорит что его надо звать Mishegot {Незаконнорожденный.}, но его звали всегда Мистикот), Малькольм, сын любви, с толпою длинноногих горцев, всегда готовых на все дурное, объявил что замок и имение, наследие матери, принадлежит ему как старшему её сыну, и выгнал оттуда семейство Вардоров. Дело обошлось не без драки и кровопролития, так как вся окрестная знать приняла ту или другую сторону; но Малькольм пересилил и взял ноквинокский замок, укрепил его и построил башню, которая и теперь называется башнею Мистикота.

-- Мои старый друг, почтенный мистер Эди Охильтри! прервал его немец, - все это очень похоже на одну из длинных историй о бароне шестнадцати степеней, которые рассказывают на моей родине; мне бы желательно услышать поскорее о золоте и серебре.

-- Сейчас, отвечал нищий. - Вот видите: этому Малькольму помогал дядя, брат отца сто, бывший приором Св. Руфи, и они вместе собрали несметные сокровища, чтобы упрочить в своем роде ноквинокския владения. Народ уверяет, что тогдашние монахи умели увеличивать количество металлов; как бы то ни было, но они были очень богаты. Между тем, молодой Вардор, сын Ричарда Кровавой Руки, вызвал Малькольма на поединок в таком месте, где они могли биться один на один, как петухи. Малькольм был побежден, но брат не хотел убить его из уважения к крови Ноквиноков, текшей в жилах того и другого; он потребовал только, чтобы Малькольм пошел в монахи. Малькольм послушался, но скоро умер в приорстве от досады и огорчения; никто не знал где его схоронил дядя-приор, ни того что сделал он с его золотом и серебром: пользуясь правами святой церкви, он никому не давал отчета. Но сохранилось пророчество, что когда найдется могила Мистикота, ноквинокское поместье будет потеряло и вновь возвращено.

принадлежало некогда почтенному мистеру Малькольму Мишдиготу?

-- Я так полагаю, мистер Дустерсдевиль.

-- И вы думаете, что там есть еще более золота?

-- Разумеется; да и может ли быть иначе? - Search No 1. По моему, это все равно, еслиб мне сказали: ищи No 2. Притом в этом сундуке было только серебро, а говорят у Мистикота было много золота.

-- Но, мой добрый друг, сказал Дустерсвивель, с живостью поднимаясь с места, - что же нам мешает сейчас же приняться за дело?

толпы зевак могут собраться посмотреть на могилу, сам лорд может прислать кого нибудь зарыть яму - и нас увидят. Но если вы хотите придти сюда в полночь с глухим фонарем, я приготовлю заступы, и мы вдвоем можем спокойно обделать дело.

-- Да, да, мой друг! сказал Дустерсвивель, который, не смотря на золотые надежды, возбужденные нищим, не мог забыть своего ночного похождения. - Однакож не совсем хорошо, т. е. не совсем безопасно в ночное время тревожить могилу почтенного мистера Мишдигота. Вы верно забыли, что я слышал как здесь вздыхали и стонали духи. Уверяю вас, что я слышал!

-- Если вы боитесь духов, холодно отвечал нищий, - то я один буду работать, и вашу долю серебра ирипесу куда вы назначите.

искал места куда положить несколько мелких старых монет, чтоб сыграть шутку с моим любезным другом, сером Артуром, так, для забавы; я же убрал обломки и открыл памятник мистера Мишдигота. Потому вероятно он назначил меня своим наследником, и мне будет невежливо не придти самому за наследством.

-- Ну, так до полуночи! отвечал Охильтри. - Мы сойдемся с вами под этим деревом; я посмотрю только, чтоб кто нибудь не тронул могилы, скажу что лэрд запретил это, и меня послушают; потом пойду ужинать к фермеру Рнигану, попрошусь к нему ночевать, и когда все заснут уйду так что меня никто не увидит.

Говоря это он пожал руку старику в знак верности и согласия, и затем они разстались.