Гай Маннеринг, или Астролог.
Глава LIX

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гай Маннеринг, или Астролог. Глава LIX (старая орфография)

ГЛАВА LIX

Глосин умер без наследников, не уплатив денег за покупку Элангоана, и потому имение это возвращалось опять во владение кредиторов Годфрея Бертрама. Но права их уничтожались, если Генри Бертрам мог доказать, что он истинный наследник. Бертрам поручил дела свои Плейделю и Мак-Морлану, с тем условием, что если ему самому пришлось бы даже возвратиться в Индию, то они все-таки обязаны удовлетворить всех законных кредиторов отца его. Маннеринг, услышав такое желание, с жаром пожал ему руку, и с этой минуты возникла между ними искренняя привязанность.

Капиталы мис Маргариты Бертрам и щедрость полковника дали Бертраму возможность распорядиться касательно удовлетворения заимодавцев отца его; а искусные розыски его адвокатов открыли, преимущественно в счетах Глосина, столько лишне записанных долгов, что сумма их значительно уменьшилась. При таких обстоятельствах, кредиторы не замедлили признать права Бертрама и предоставить ему замок и имение его предков. Все отправились из Вудбурна присутствовать при вводе его во владение, сопровождавшемся радостными кликами фермеров и соседей. Маннеринг с таким нетерпением желал, чтоб приступили к кое-каким поправкам, которые, он посоветовал Бертраму сделать, что переехал с своим семейством из Вудбурна в Элангоан, хотя этот замок представлял в то время гораздо меньше удобств.

Бедняга Домини едва не сошел с ума от радости, возвратясь на старое свое пепелище. Он зашагал по лестнице через три ступени, спеша в жалкую коморку - бывший кабинет его и спальню, - которую не могло изгладить из его памяти даже прекрасное помещение в Вудбурне. Но вдруг горькая мысль поразила Домини: а книги? их не уместишь и в трех комнатах Элангоанского замка. Когда он стоял в этом неприятном раздумье, Маннеринг неожиданно позвал его посоветоваться о плане просторного и прекрасного дома, который предположили выстроить рядом с новым Элангоанским замком, в стиле соответственном величию соседних развалин. Между различными комнатами на плане, Домини заметил одну очень большую с надписью: "Библиотека", и рядом с нею была другая, удобная и обширная, названная: "кабинет мистера Сампсона". И Домини в восхищении воскликнул: "Удивительно! Удивительно! У-ди-ви-тель-но!"

Плейдель уехал на время, по возвратился но обещанию на святках, во время, свободное от заседании. Приехав в Элангоан, он застал дома только полковника, занятого планами строений. Полковник был знаток в этом деле и находил в нем много удовольствия.

-- А-га! Вы здесь! обратился к нему Плейдель. - Где же дамы? Где прекрасная Джулия?

-- Оне вышли с Гэзльвудом, Бертрамом и капитаном Делассром, приятелем его, только что приехавшим. Они пошли распорядиться постройкой хижины в Дернклюге. Ну, что, кончили ли вы свои дела?

-- Очень легко, отвечал Плейдель: - мы представили дело Бертрама в суд жезлоносцев, и он признан наследником.

-- В суд жезлоносцев? Это что такое?

-- Это род судебных сатурналий. Надо вам знать, что жезлоносцем или служителем нашего высшого судебного места может быть только невежда.

-- Прекрасно!

-- Это еще не все. Наше шотландское уложение, - вероятно для шутки, - составило из этих невежд особенное судебное место для решения вопросов о родстве и наследстве, - вопросов, подобных настоящему случаю с Бертрамом. И им часто приходится разрешать самые топкие и запутанные вопросы этого рода.

-- Кои чорт! Да в этом нет смысла, воскликнул Маннеринг.

-- А! у нас есть практическое средство против теоретической безсмыслицы. Один или двое из судей играют в таком случае роль суфлёра для своих подчиненных. Но вы знаете что говорит Куяций: Multa sunt in moribus dissentanea, multa sine ratione {В правах много противоречий, и много чему нет причины.}. Впрочем, это caтурнальское судилище сделало за нас дело, и в заключение мы порядком выпили бургонского у Вакерса. Мак-Морлан удивится, когда увидит счет.

-- Не бойтесь! Мы встретим грозу и зададим пир на славу у мисис Мак-Кандлиш.

-- А Джока Джабоса сделаете оберконюхом? спросил адвокат.

-- Может быть.

-- Воротился в свои горы; впрочем, он обещал Джулии сделать летом набег на нас со своей бабёнкой, как он называет свою жену, и не знаю со сколькими детьми.

А! Курчавые шалуны! Надо приехать поиграть с ними в жмурки. - Но что это такое? прибавил Плейдель, глядя на планы. - Посередине башня в роде Орлиной Башни в Кэрпарвопе, - corps de logis, - чорт возьми! Направо флигель, налево флигель, точно крылья. Да этак ваш замок улетит и унесет с собою все Элангоанское поместье.

-- Нет, мы положим для балласта побольше мешков с сикскими рупиями.

-- А! Вот откуда дует ветер! Так вероятно этот молокосос отбил у меня прекрасную Джулию?

-- Именно, господин адвокат.

-- Эти негодные postnati, ворчал Плейдель; - вечно молодежь выигрывает перед нами, стариками. Но она должна завещать Люси привязанность свою ко мне.

-- Сказать вам правду, я боюсь, как бы вы и здесь не проиграли.

-- Право?

-- Сюда приезжал сер Роберт Гэзльвуд с визитом к Бертраму, думая, полагая и предполагая...

-- Одним словом, продолжал полковник, - он разсудил, что так как Сингльсайдское поместье находится посреди двух принадлежащих ему ферм, и всего в четырех или пяти милях от Элангоана, то может быть обе стороны сойдутся в некоторого рода сделке, условиях или контракте.

-- Да, и Бертрам...

-- И Бертрам отвечал, что он признает первое завещание мисис Маргариты как лучшее при теперешних обстоятельствах его фамилии, и что поэтому Спигльсайд принадлежит сестре его.

-- Негодный! сказал Плейдель, вытирая свои очки, - он похитит и мое сердце, как похитил сердце моей возлюбленной. Et puis?

-- Что же он говорил?

-- Он очень ораторски говорил о привязанности Чарльса Гэзльвуда к мис Бертрам.

-- А! Он почувствовал уважение к Купидону, увидя его на высотах Сингльсайда. И бедная Люси будет жить с этим старым дураком и его женою, которая тот же баронет в юпке?

-- Нет, мы распорядились иначе: сингльсайдский дом переделают для молодых, и он будет называться Моунт-Гэзльвуд.

-- Только до тех пор, пока эти планы не будут приведены в исполнение. Смотрите: вот проект моего помещения; здесь могу я, когда мне вздумается, быть один с моею грустью.

-- И вы будете, как я вижу, стена об стену с старым замком. Вы вероятно исправите башню Донагильда для ночного созерцания небесных светил? Браво, полковник!

-- Нет, нет, мой любезный адвокат, пора проститься с Астрологом {См. Прилож. X, Добавочное приложение к Гаю Маннерингу.}.