Загадочные происшествия в Герондайкском замке.
Глава XVII. Чарльз Плекет приезжает к сквайру.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Загадочные происшествия в Герондайкском замке. Глава XVII. Чарльз Плекет приезжает к сквайру. (старая орфография)

Глава XVII.
Чарльз Плекет приезжает к сквайру.

Двадцать пятого апреля Денисон получил письмо от фирмы Плекет Плекет и Рекс, уведомлявшее сквайра в вежливых выражениях, что согласно желанию их уважаемого клиента мистера Денисона владельца Нёнгем-Прайорса, мистер Чарльз Плекет явится в замок в одиннадцать часов утром двадцать шестого, для того чтобы удостовериться (чисто для формы), что владелец Герон-Дайка пережил свой семидесятый день рождения. Если мистеру Денисону Герон-Дайкскому не удобно лично видеться с мистером Плекетом в это время, его просят назначить час позднее в тот же самый день. В письме не говорилось ничего о том пункте в завещании покойного Джильберта Денисона, который давал младшему Денисону право потребовать такого свидания, потому что сквайру Денисону самому должен был быть известен этот факт.

Разсердило ли это письмо сквайра или нет, было неизвестно; но оно очень разсердило Аарона Стона. Аарон еще не повеселел после вчерашняго, поздравительные посещения к его господину разсердили его, а главное прибытие музыкантов вечером. А это посещение лондонских поверенных просто оскорбило Аарона.

Гьюберт, распечатывавший все письма в комнате сквайра, вышел с этим письмом в руке, оставив у больного доктора Джого. Этот лукавый доктор, не пропуская ни одного дня приезжал в Герон-Дайк в разные часы, и раньше и позже, как ему было удобно. Старик Аарон и его жена сидели за чаем; одну из служанок, Илайзу, призвали поджарить хлеб. Она стояла на коленях, у огня, когда вошел Гьюберт и подал письмо своему деду.

- Сквайр говорит, что вы должны это прочесть, сказал Гьюберт: - разумеется, надо принять этих людей.

Аарон надел очки, подошел к окну, чтобы было виднее, и прочтя письмо, поднял такую брань, что мистрис Стон вскочила с своего кресла, Илайза обернулась, а Гьюберт только засмеялся.

- Подлые шпионы! закричал он, ударив по столу кулаком, так что все чашки забрянчали. - Не бывать им в этом доме; я дверь прежде заколочу! поверенный! как бы не так! Нет, нет!

- Зачем, дедушка, вы сердитесь так сумасбродно? увещевал Гьюберт. - Эти поверенные вам не сделают никакого вреда. Сквайр намерен их принять - он не может поступить иначе.

- Не может! ревел Аарон.

- Да. А если вы пойдете к нему сейчас, то он скажет вам почему. Отчего же ему и не принять их, если он чувствует себя довольно хорошо? прибавил Гьюберт.

- Оттого, что ты идиот! закричал старик Аарон.

Гьюберт опять засмеялся, эти запальчивые вспышки только смешили его. Аарон сел допить чай, руки его дрожали. Илайза теперь стояла у стола и намазывала маслом поджаренный хлеб.

- Послушайте, дедушка, сказал Гьюберт: - сквайру угодно принять этого поверенного из Лондона, и вы не можете не послушаться его, но если вам так не нравится это посещение, почему бы вам не уехать на это время? Вы всю неделю собирались в Нёллингтон купить сена и клевера, поезжайте же завтра покупать.

Аарон с гневом взглянул на своего внука.

- Так сейчас и послушаю советов такого молокососа! сказал он, что заставило Илайзу засмеяться. - Хорошо пойдут на свете дела, если такие шелопаи будут распоряжаться старшими!

- Я не распоряжаюсь, да вы и не послушались бы меня, возразил Гьюберт. - Я только советую для вашего же спокойствия. Сквайр хочет принять этих поверенных - кажется их будет двое - и вам не годится поднимать шум, когда они приедут. Вы кажется забываете как болен и слаб наш барин, и как часто повторял вам Джого, что ему всего полезнее не раздражаться. Поэтому я говорю отправляйтесь в Нёллингтон после завтрака и пусть это посещение произойдет во время вашего отсутствия.

Аарон ворчал несколько минут.

- Просто срам! воскликнул он: - срам! Уж прошел день рождения, а теперь опять вздумали надоедать! Разве барину не велено оставаться в покое, спрашиваю тебя? Кто же поручится, что это свидание с негодяями не...

- Повредит ему, хотели вы сказать, вдруг перебил Гыоберт. - Ну, мы можем принять предосторожности против этого. Джого, разумеется, должен быть при этом и щупать его пульс. - А вы отправляйтесь утром в Нёллингтон и в доме будет тишина, заключил Гьюберт, взяв письмо и повернувшись, чтоб уйти.

- Я после напьюсь.

В одном из коридоров по дороге в комнату сквайра, Гыоберт встретился с Джого.

- Чему вы смеетесь? спросил доктор, увидев улыбку на губах молодого человека.

- Смеюсь над дедушкой. Посмотрели бы вы как он взбесился. Если его не удержать, он вылил бы целое ведро на голову этого поверенного, как только тот вошел бы в дверь, а я посоветовал ему уехать утром в Нёллингтон покупать сено и клевер.

- А этот поверенный хорошо знает сквайра? спросил доктор.

- Кажется они встречались раз или два несколько лет тому назад, ответил Гьюберт.

Повидимому, Аарон нашел совет внука благоразумным, потому что утром стал собираться в Нёллингтон. Гьюберт случайно вошел в кухню, когда Фемия застегивала штиблеты старику, а Илайза стояла возле.

- Я удивляюсь, что вы не едете в одноколке, сер, сказал Гьюберт.

- На что мне одноколка? заспорил старик. - Или ты думаешь, что у меня не хватит сил дойти до Нёллингтона, продолжал он, взяв зонтик, когда Фемия застегнула последнюю пуговицу.

- Это как вам угодно, сказал Гьюберт, которого старик никогда не мог вывести из себя. - Зайдите-ка к седельщику и скажите ему, что новые стремена хороши.

Аарон отправился с зонтиком в одной руке, с толстой палкой в другой. Гьюберт надел шляпу и проводил старика чрез кустарник с задней стороны дома. Часы пробили десять. Собирались дождевые тучи.

В одиннадцать часов Чарльз Плекет и его письмоводитель Фокси приехали в Герон-Дайк. Дверь ему отворила одна из служанок, а Гьюберт Стон принял его в передней. Чарльз Плекет был низенький кругленький мужчина лет пятидесяти-пяти, с быстрыми глазами, всегда готовой улыбкой и веселым голосом. Он скорее походил на джентльмена фермера, чем на лондонского стряпчого. Молодой мистер Фокси был в очках и в безукоризненном черном костюме, с лицом очень кротким.

- Мистер Чарльз Плекет, я? полагаю? сказал Гьюберт, подходя.

- Да, я Чарльз Плекет, а это мой письмоводитель, мистер Фокси. Я имею удовольствие говорить с...

- Меня зовут Гьюберт Стон. Я секретарь мистера Денисона и вообще занимаюсь всеми делами.

- Очень рад познакомиться с вами, мистер Стон. Вам вероятно известна цель моего посещения, причина заставившая меня приехать сюда?

- Мне известно все, ответил Гьюберт: - мистер Денисон не скрывает от меня ничего.

- Я полагаю, что нет никакого препятствия к тому, чтобы я увиделся с мистером Денисоном тотчас?

- Решительно никакого. Он готов принять вас. Но прежде чем вы пойдете к нему в комнату, вам не худо бы поговорить с его доктором, который ждет вас.

- Это как вам угодно, ответил Чарльз Плекет: - мое свидание с мистером Денисоном не должно продолжаться более нескольких минут.

Посетителей пригласили сесть в большой гостиной. Гьюберт позвонил и вошел доктор Джого. Гьюберт представил его и он сел возле стряпчого.

- Я уже заметил, что мне нужно видеть мистера Денисона только на несколько минут, холодно ответил Плекет.

Что-то в этом низеньком чернобородом иностранном докторе сделало на него неблагоприятное впечатление.

- Вы простите мне, что я хлопочу о пользе моего больного, ответил Джого спокойным тоном. - Всякое волнение опасно для мистера Денисона в его настоящем положении. Он уже давно так слаб, что его друзья удивляются как он мог так долго остаться жив; они так...

- Очень, я думаю, удивляются, перебил поверенный.

Доктор Джого взглянул на него своими зоркими глазами.

- И он такой строптивый, продолжал доктор с улыбкой. - Нам иногда трудно сладить с ним.

Чарльз Плекет встал.

- Если сквайр Денисон может нас принять, сер, то мне кажется, что чем скорее кончится наше свидание, тем будет лучше.

- Я вполне согласен с вами, сер, ответил доктор таким же благодушным тоном насколько тон стряпчого был отрывист. - Мистер Денисон ждет вас. Вы кажется с ним встречались, прибавил доктор Джого, когда они выходили из комнаты.

- Мы встречались два раза, ответил Чарльз Плекет: - в Лондоне лет шесть тому назад.

- Так давно! воскликнул, Гьюберт Стон. - Боже мой! вы найдете в нем большую перемену, сер.

- Ожидаю этого. Но я его узнаю как бы он не переменился, ответил стряпчий. - Может мистер Денисон сидеть?

- Бывают дни - но никогда так рано утром. Вам придется увидеть его в постели.

Спальня сквайра была возле его гостиной. Когда они проходили в большие, обитые байкой двери, обе теперь отворенные настежь, Чарльз Плекет обратил на них внимание.

- Это что-то новое, заметил он. - Верно от сквозного ветра?

- Не столько от этого, сколько от шума, заметил доктор Джого.

- Кажется у вас здесь шума большого не может быть.

- Напротив. Часто приезжают гости, и сквайру неприятно слышать их, когда он не может их принять. У него тонкий слух.

Доктор Джого остановился у двери спальни с этими словами:

- Подождите, шепнул он: - я пойду и посмотрю, не заснул ли он?

Оба гостя и Гьюберт остались ждать за дверьми.

Плекет и его письмоводитель вошли. Гьюберт вошел последний и тихо запер дверь.

Погода в это утро была пасмурна - совсем не похожа на ясное утро двадцать четвертого числа - и даже тот свет, который мог еще пробраться в комнату затемнялся тяжелыми занавесками, закрывавшими оба окна, и сторами, опущенными на половину. Все-таки было достаточно света, чтобы увидеть тяжелую, старинную кровать и угрюмого человека, лежащого на ней, и поддерживаемого грудой подушек. На плечи его был накинут серый шлафрок, черная бархатная шапочка прикрывала голову, а длинные седые волосы, выбивавшиеся из под нея, как будто ожидали, чтобы их причесала женская рука. Палка его лежала на одеяле, так близко, что он мог дотронуться ею до звонка, находившагося возле, если бы ему было нужно позвать сиделку из смежной комнаты. Наконец, опаловый перстень сверкал на втором пальце левой руки, как это было уже сорок лет сряду. В камине мерцал огонь, на столе возле постели стояли склянки с разными лекарствами.

Чарльз Плекет подошел к ногам кровати и пристально посмотрел на больного.

- Здравствуйте, мистер Денисон, сказал он: - я полагаю, вы знаете зачем я приехал к вам сегодня?

- Да, знаю... знаю, сказал сквайр тихим голосом, потерявшим свой жесткий и суровый тон, и принявшим от продолжительной болезни какой-то глухой звук. - Вот теперь вы. видели меня, какая же вам польза из того! прибавил он с оттенком своей прежней угрюмой иронии: - впрочем, я не желаю быть невежлив ни к вам, сер, ни к тем, которые послали вас.

Плекет обыкновенно не лез в карман за словом, но, очевидно, он чувствовал неловкость своего положения в это утро. Он кашлянул, посмотрел на доктора Джого, который вместо ответа придвинул стулья и знаком пригласил гостей сесть.

- Я имел удовольствие встречаться с вами в Лондоне раза два, несколько лет тому назад, мистер Денисон, сказал стряпчий, чтобы как-нибудь начать разговор.

- Сомневаюсь, чтобы это доставило вам удовольствие, возразил сквайр. - Не могу сказать, чтобы это доставило удовольствие мне, я знал кого вы были представителем.

Плекет тихо засмеялся. Он всегда это делал, если ему говорили что-нибудь неприятное по его делу.

- Ну может быть, благоразумнее будет о прошлом не вспоминать, сказал он: - хотя сколько мне помнится, вы е этих свиданиях всегда одерживали надо мною верх. Ваш родственник, мистер Денисон, владелец Нёнгем-Прайорса...

- Если вы приехали говорить мне об этой эхидне... эхидне, слышите ли вы? то чем скорее вы уберетесь отсюда, тем лучше. Вы видели меня, разговаривали со мною - чего еще вам нужно?

Больной с своим бледным лицом и сверкающими глазами, смотрел так свирепо и говорил с таким раздражением, что Фокси с невольным испугом отодвинул свой стул.

- Поверьте мне, сквайр, я не имел ни малейшого намерения оскорбить вас, сказал Плекет самым примирительным тоном.

Больной отвернулся с нетерпением и указал на чашку с булионом, стоявшую на столе. Джого подошел и подал ему чашку. Он поднес ее к губам, отпил немного и вдруг бросил чашку прямо в камин.

- Холодный, холодный! закричал он с свирепой энергией. - Вы все на один лад, накинулся он на Джого. - Вы все сговорились отправить меня на кладбище!

С этими словами он опустился в изнеможении на свое изголовье, с трудом переводя дух.

Фокси так удивился, что его очки упали на пол. Чарльз Плекет встал и отодвинул свой стул; он тоже испугался. Джого, озадаченный не менее других, как можно было видеть по его физиономии, сделал посетителям знак выйти из комнаты.

- Право я не ручаюсь за последствия, если вы останетесь, шепнул он.

Гьюберт Стон отворил дверь.

- Все такой же брюзга, пробормотал стряпчий, уходя.

Гьюберт проводил их до гостиной и приказал подать херес и бисквиты, что и принесла Илайза. Скоро к ним пришел Джого.

- Вы называете их маленькими! заметил Плёкет, прихлебывая вино.

Доктор улыбнулся.

- Я не досказал, что мы очень их боимся, и что оне ужасно вредят ему в его настоящем положении.

- С таким человеком не совсем приятно жить, сказал Плекет, пожав плечами.

- Да, с ним иногда бывает трудно, согласился Гьюберт. - Но мы к нему привыкли.

- Наверно внучка сквайра, мис Винтер, очень заботится об его удобствах? заметил стряпчий.

- Мис Винтер за границей, ее нет здесь с прошлого октября, ответил Гьюберт и его черные глаза весело засверкали.

- Вот как! возразил Плекет таким удивленным тоном, как будто это была для него новость. - Это довольно странно, что мис Винтер оставила его в таком положении.

- Сквайру было лучше, когда мис Винтер уехала из Англии, и он не хотел призывать ее. Кажется ее скоро сюда ожидают.

- Казалось бы она должна желать быть с ним.

- Конечно, согласился доктор Джого: - но мы думаем - я думаю, что хорошо, чтобы ее не было здесь. Необходимо избавлять его от всякого волнения. У нас отличная сиделка, и он окружен всевозможными попечениями. В этом я могу уверить вас.

Доктор простился с ними, Гьюберт Стон проводил их до дверей и смотрел как они уехали.

- Мне не нравится доктор Джого, заметил Плекет своему спутнику, когда они ехали по парку. - Я привык изучать характеры, а этот человек кажется мне двуличным. Приметили вы, какая у него мрачная и зловещая улыбка?

Фокси с этим согласился; это посещение не доставило ему никакого удовольствия.

- Прекрасное имение, безспорно, заметил стряпчий, смотря на все стороны. - А я надеялся, что наш

- Имея доход нашего клиента, мне кажется, даже я мог бы быть философом, сухо сказал письмоводитель.

- Да, но есть старая пословица: "у кого много, тот хочет еще больше". Но наша сторона проиграла и нечего плакать о пролитом молоке. Не могу понять, как это мис Винтер может быть в отсутствии в такое время, продолжал он после некоторого молчания. - Соображая то, что я видел и слышал сегодня и донесения Никсона, я должен сказать, что во всем этом есть что-то приводящее меня в недоумение и что мне не нравится вовсе.

- Но вы ни на чем существенном не можете основать ваши подозрения, сер?

- Нет, в том-то и дело! согласился Чарльз Плекет. - Мне нужно что-нибудь существенное, теперь я борюсь только с тенями.

- Видел я этих подлецов стряпчих, когда они проезжали по городу в своем гиге, закричал он, хотя редко удостоивал заговаривать с служанками, а только их бранил. - Двое сидели в гиге. И по виду-то шельмецы и как скоро ехали!

Поощряемая этой любезностью, Фемия рассказала, как сквайр разсердился, разговаривая с стряпчими, и как швырнул в камин чашку с булионом. Этот маленький эпизод Гьюберт рассказал садовнику при служанках. Это так показалось смешно старику Аарону, что он хихикал полчаса.

- Я сам бы это сделал, я сам бы,это сделал, повторял он. - Сквайр еще духом не ослабел.