Черная стрела.
Книга четвертая. Переодетый монах.
II. Убитый шпион.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Черная стрела. Книга четвертая. Переодетый монах. II. Убитый шпион. (старая орфография)

II.
Убитый шпион.

Лаулесс был совершенно ошеломлен этим происшествием, и даже когда все было кончено, и Дик, уже вставший на ноги, с величайшим вниманием прислушивался к шуму в нижнем этаже, старый бродяга пошатывался как дерево под напором ветра и безсмысленно смотрел в лицо убитого.

- Ну, - сказал наконец Дик, - они не слышали нас, слава Богу! Но что мне делать с этим шпионом? Возьму мою кисть из его сумки.

С этими словами Дик раскрыл сумку, в которой нашел немного денег, кисть и письмо, адресованное в лорду Уэксдейдэлю и запечатанное печатью милорда Шорби. Имя это возбудило внимание Дика; он немедленно разломал печать и прочел письмо. Оно было коротко, но к удовольствию Дика заключало очевидные доказательства того, что лорд Шорби изменнически сносился с Иоркским домом.

Молодой человек имел привычку носить с собой чернильницу и другия письменные принадлежности; став на колено подле трупа, он достал их и написал на уголке письма следующия слова:

"Милорд Шорби, хотите ли знать, почему умер ваш человек? Но позвольте мне посоветовать вам не жениться.

Он положил бумагу на грудь убитому, а Лаулесс, смотревший на всю эту сцену уже с некоторым проблеском сознания, достал из-под платья черную стрелу и приколол ею записку к телу. Такое неуважение, жестокость по отношению к мертвому поразила ужасом молодого Шельтона, но старый бродяга только засмеялся.

- Нужно удостоверение, - сказал он, и вдруг, закрыв глаза и разинув рот, затянул громовым голосом: - If уе schould drink the elary wine...

- Молчи! - крикнул Дик, схватив его и сильно встряхнув. - Слушай, - если только человек, в котором больше вина, чем разсудка, может что-нибудь слышать: убирайся из этого дома; иначе кончится тем, что не только тебя, но и меня повесят! Живей отправляйся, или, клянусь мессой, я забуду, что некоторым образом я твой начальник и отчасти должник! Ступай!

Псевдо-монах теперь, повидимому, совершенно опомнился; выслушав слова Дика и заглянув ему в лицо, он подумал несколько мгновений.

- И я клянусь мессой, - сказал он, - если я ненужен, я могу идти! - и он вышел из комнаты и потащился вниз, опираясь на стену корридора.

Как только он скрылся, Дик вернулся в свое убежище, решившись посмотреть, что будет дальше. Правда, благоразумие заставляло его уйти, но любопытство и любовь оказались сильнее.

Время тянулось медленно. Огонь в камине мало-по-малу уменьшался, лампа начинала угасать и чадить. Однако никто не являлся в верхний этаж; гул и топот по прежнему слышался далеко внизу, и городок Шорби молчаливо и спокойно лежал под снежным покровом.

Наконец, однако, голоса и шаги послышались ближе, и несколько гостей сэра Даниеля вошли в сени; пройдя по корридору, они увидели труп шпиона.

Одни подбежали к нему, другие бросились вон и все подняли крик.

На звук их голосов сбежались гости, солдата, женщины, слуги - словом, все население огромного дома.

Наконец явился и сэр Даниэль в сопровождении завтрашняго жениха, милорда Шорби.

- Милорд, - сказал сэр Даниэль, - я говорил вам об этом мошеннике, черной стреле. Смотрите сами. Вот стрела и притом, чорт побери, в теле одного из ваших слуг; по крайней мере он носит ваши цвета.

- Да, это мой человек, - отвечал лорд Шорби, отшатнувшись. - Я бы хотел иметь побольше таких. Он был храбр как бульдог и молчалив как крот.

- Право? - насмешливо сказал сэр Даниэль. - А зачем он забрался подслушивать в мой дом? Ну, теперь ему не придется больше подслушивать.

- С вашего дозволения, сэр Даниэль, - сказал один из окружающих: - здесь какая-то записка приколота к его груди.

- Дай мне ее и стрелу, - сказал рыцарь. И, взяв в руки стрелу, он в течение некоторого времени угрюмо смотрел на нее. - Да, - сказал он потом, обращаясь к лорду Шорби: - ненависть преследует меня по пятам. Эта черная стрела, или такая же, как эта, свалить, наконец, и меня. И вот что, друг, позвольте честному рыцарю дать вам совет: если эти собаки станут гнаться за вами, бегите! Но посмотрим, что тут написано... Так и есть, милорд: вас отметили, как дерево, которое хотят срубить. Но что такое у вас было в письме?

Лорд Шорби снял бумагу со стрелы, прочел ее, смял и, преодолевая отвращение, мешавшее ему приблизиться, опустился на колени подле трупа и стал шарить в сумке.

Он встал с очевидным волнением.

- Друг, - сказал он, - я потерял очень важное письмо, и еслибы мошенник, который украл его, попался в мои руки, не миновать бы ему петли. Но прежде всего позаботимся о безопасности дома. И так уж случилось не мало бед, клянусь св. Георгом!

Вокруг дома и сада были поставлены часовые; на каждой площадке лестницы тоже поместили по часовому; целая толпа воинов разместилась в передней; другая - у огня под навесом. Люди сэра Даниэля были усилены воинами лорда Шорби; таким образом не было недостатка ни в людях, ни в оружии, чтобы охранить здание или схватить спрятавшагося врага, еслибы такой оказался.

Между тем тело шпиона было вынесено из замка и положено в церкви аббатства.

Только когда все эти распоряжения были приведены в исполнение и водворилась тишина, обе девушки отыскали Ричарда Шельтона в его убежище и рассказали ему обо всем, что произошло. Он в свою очередь рассказал им о посещении шпиона, его опасной находке и смерти.

Джоанна прислонилась к стене в состоянии близком к обмороку.

* * *

Выбравшись благополучно из комнаты Джоанны, Дик наткнулся в корридоре на пикет солдат, которые по его просьбе отвели его в церковь, где служил сэр Оливер панихиду по убитом шпионе. Церковь была слабо освещена восковыми свечами. Посреди клироса лежал убитый шпион под катафалком.

Глухой ропот молящихся раздавался под сводами церкви; несколько фигур, одетых в капюшоны, стояли на коленях на амвоне, а на ступеньках алтаря духовное лицо в епископском облачении служило мессу.

Один из стоявших на коленях встал и, подойдя к вошедшим, спросил, зачем они пришли. Из уважения к церкви и покойнику, они говорили, понизив голос, но эхо подхватило их слова, раэнося их глухими отголосками под высокими сводами.

- Монах? - сказал сэр Оливер (это был он), когда стрелок объяснил ему, в чем дело. - Брат мой, я не ожидал вас, - прибавил он, обращаясь в Дику. - Скажите пожалуйста, кто вы? и по чьей просьбе приходите присоединить ваши молитвы к нашим?

в ваших руках.

Сэр Оливер сильно вздрогнул; полные щеки его побледнели, и несколько времени он ничего не отвечал.

- Ричард, - сказал он наконец, - я не знаю, что привело вас сюда, но сильно подозреваю недобрый умысел. Тем не менее, ради прежней дружбы, я не хочу вам зла. Вы проведете всю ночь здесь, рядом со мною; вы будете здесь, пока не кончится бракосочетание милорда Шорби; и если все сойдет благополучно и вы не замыслили ничего дурного, то после этого вы уйдете невредимым. Но если у вас кровавые замыслы, они падут на вашу голову. Amen!

После этого он сказал несколько слов солдатам; взявши Дика за руку, он ввел его на клирос и поместил рядом с собой; тут юноша стал на колени и принял вид молящагося.

Оливера. Итак, он находился в плену. Здесь, в таинственном полумраке церкви, рядом с бледным трупом человека, которого он убил, приходилось ему провести ночь, а утром видеть, как возлюбленная на его глазах будет обвенчана с другим.

Тем не менее он с умел подавить свое волнение и решился спокойно ждать конца.