Черная стрела.
Книга четвертая. Переодетый монах.
IV. Граф Рейзингам.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Черная стрела. Книга четвертая. Переодетый монах. IV. Граф Рейзингам. (старая орфография)

IV.
Граф Рейзингам.

Граф Рейзингам, самое могущественное лицо в Шорби, помещался, однако, очень скромно в доме частного джентльмена на окраине города. Только вооруженные люди у дверей и вестники, безпрестанно подъезжавшие или отъезжавшие, указывали на временное пребывание здесь важного лорда.

День уже склонялся к вечеру, когда дверь отворилась, и Дика повели наверх, в теплый кабинет, где граф Рейзингам в задумчивости сидел перед камином.

При входе пленника он поднял на него глаза.

- Сэр, - сказал он, - я знал вашего отца; он был благородный человек, и это склоняет меня в снисходительности. Но не могу скрыт от вас, что на вас тяготеют тяжкия обвинения. Вы соединились с разбойниками и ворами; доказано, что вы нарушили королевский мир; вы заподозрены в похищении корабля; вас нашли переодетым в доме вашего врага; в тот же вечер убит человек...

- С вашего дозволения, милорд, - перебил Дик, - я разом признаюсь в своей вине. Я убил этого Роттера; в доказательство вот письмо, которое я нашел в его сумке.

Лорд Рейзингам взял письмо и прочел его дважды.

- Вы прочли его? - спросил он.

- Прочел, - ответил Дик.

- Вы за Иорка или Ланкастера? - спросил граф.

- Милорд, недавно меня спрашивали об этом, и я не знал, что ответить, - сказал Дик, - но, раз ответив, не хочу изменять. Милорд, я за Иорка.

Граф одобрительно кивнул годовой.

- Честный ответ, - сказал он. - Но зачем же в таком случае вы передали мне это письмо?

- Разве изменник может принадлежать к какой-нибудь партии? - воскликнул Дик.

- Пожалуй, вы правы, молодой джентльмен, - отвечал граф. - Я вижу, что в вас больше молодости, чем хитрости; и если бы сэр Даниэль не быль значительное лицо в нашей партии, я принял бы вас под свое покровительство. Я разузнавал об этом деле, и, повидимому, вы действительно обижены, что, конечно, извиняет вас. Но видите ли, сэр, я прежде всего предводитель партии, защищающей дело королевы; и хотя по натуре я, как мне кажется, справедливый человек и склонен в излишнему милосердию, однако я должен согласовать свои поступки с интересами моей партии, а потерять сэра Даниэля уж вовсе не в её интересах.

- Милорд, - возразил Дик, - может быть, я слишком смел... можете ли вы разсчитывать на верность сэра Даниэля? Ведь он то-и-дело переходил от одной партии в другой.

- Да, но это общее явление в Англии. Что вы с этим сделаете? - отвечал граф. - А вы все-таки несправедливы к этому рыцарю; в конце концов он остается верен Ланкастерам. Даже в наших последних бедствиях он стоял твердо.

- Не угодно ли вам, в таком случае, - сказал Дик, - взглянуть на это письмо; может быть оно изменит ваше мнение о нем, - и он подал графу письмо сэра Даниеля к лорду Уэнслейделю.

Письмо произвело сильное действие; граф сразу стал мрачен, и рука его машинально схватилась за кинжал.

- Вы читали и это письмо? - спросил он.

- И это, - отвечал Дик. - Он предлагает лорду Уэнслейделю ваше собственное имение.

- Да, мое имение! - ответил граф. - Я вам очень обязав за это письмо. Оно раскрыло мне глаза. Ваш слуга, мастер Шельтон; я не буду неблагодарен, и для начала, виновны вы или нет, честный человек или плут, я возвращаю вам свободу. Ступайте с Богом! Но я думаю, с моей стороны будет справедливо задержать и повесить вашего человека, Лаулесса. Преступление слишком громко и требует какого-нибудь возмездия.

- Милорд, я прежде всего прошу вас пощадить и его, - сказал Дик.

- Милорд, он забрался в церковь из любви ко мне, и покинуть его было бы жестоко и неблагодарно с моей стороны.

- Мастер Шельтон, вы слишком требовательны, - сурово стал граф. - Ну, да чтобы совсем разделаться с вами, я исполню вашу просьбу. Ступайте; но будьте осторожны и поскорее выбирайтесь из Шорби. Потому что этот сэр Даниель - чорт бы его побрал! - сильно жаждет вашей крови.

- Благодарю вас, милорд, и надеюсь отслужить вам на деле, - сказал Дик выходя из комнаты.