Черная стрела.
Книга пятая. Горбун.
II. Битва при Шорби.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Черная стрела. Книга пятая. Горбун. II. Битва при Шорби. (старая орфография)

II.
Битва при Шорби.

Им приходилось проскакать не более четверти мили. Но как только они выехали за последний ряд деревьев, то тотчас заметили людей, бежавших с криком по снежной поляне. В ту же минуту в городе поднялась тревога, и не успели они проехать полдороги, как раздался звон набата.

Молодой герцог стиснул губы. Он боялся застать врагов готовыми, и знал, что если не успеет в время проникнуть в город, то его небольшой отряд будет раздавлен в открытой равнине.

Однако ланкастерцы еще далеко не были готовы. Все произошло, как предсказал Дик. Ночная стража уже сняла оружие; прочие еще оставались по своим квартирам, совершенно неготовые в битве, и во всем Шорби было, может быть, не более пятидесяти вооруженных людей и оседланных лошадей.

Звон набата, крики людей, бежавших по улицам и стучавших в двери, заставили всех броситься в оружию, и десятка два людей мигом присоединились к этим пятидесяти. Так как суматоха происходила всюду, и неизвестно было, откуда идет тревога, то они бросились по улицам в разных направлениях.

Вследствие этого Ричард Глостер, въезжая в город, был встречен лишь ничтожною горстью врагов, которую он смял одним натиском, как буря ладью.

Когда они проскакали еще сто шагов, Дик тронул герцога за руку, и тот остановил коня, протрубил условленный сигнал и повернул направо. Весь отряд, как один человек, последовал за ним и промчался на ближайшую площадь. Только двадцать всадников остановились у входа и повернули назад; пехотинцы, которых они везли за собой, тотчас очутились на земле, и в то время как одни натягивали луки, другие бросились в соседние дома.

Горсть ланкастерцев, преследовавшая их, удивленная этой внезапной остановкой и решительным видом остановившихся, после минутного совещания поскакала в город за подкреплением.

Квартал, захваченный Ричардом, благодаря указаниям Дика, состоял из пяти узеньких улиц, застроенных бедными дохами, и занимал небольшую возвышенность.

Пять улиц были заняты небольшими отрядами; резерв поместился в центре, вне выстрела, готовый устремиться на подкрепление всюду, где бы оно ни потребовалось.

Квартал был так беден, что в нем не жил никто из ланкастерских лордов или их арендаторов, и все жители, при приближении неприятеля, оставили дома и с воплем устремились по улицам.

В центре, где сходились пять улиц, стояла таверна, которую Ричард Глостер выбрал своей главной квартирой на этот день.

Дику он поручил защиту одной из улиц.

- Ступайте, - сказал он, - добывайте шпоры. Добывайте славу для меня: один Ричард для другого. Говорю вам, если я поднимусь, подниметесь и вы - по той же лестнице. Ступайте же! - прибавил он, пожимая ему руку.

Но лишь только Шельтон отошел, он обратился к малорослому, оборванному стрелку, стоявшему рядом.

- Ступай, Дёттон, и поскорее, - сказал он, - следуй за этим молодым человеком. Если он окажется достойным доверия, ты отвечаешь за его жизнь головой. Горе тебе, если ты возвратишься без него. Но если он изменить или ты усомнишься в нем - заколи его сзади.

Между тем Дик поспешил укрепить свою позицию. Улица, которую им приходилось защищать, была очень узка и с обеих сторон тесно вастроена домами; но, несмотря на тесноту и темноту, главная часть битвы должна была, по всей вероятности, происходить здесь, так как улица выходила на городскую площадь.

Площадь была полна бегущих горожан, но среди них не было видно ни одного воина, готового к аттаке, и Дик воспользовался этим временем для приготовлений к обороне.

Два крайних дома стояли пустые, с открытыми дверьми, в том виде, как их оставили жители; из них поспешно вытащили мебель и устроили баррикаду поперек улицы. Под начальством Дика находилось сто человек; большую часть из них он поместил в дома, откуда они могли стрелять в окна. Остальные под его непосредственным надзором выстроились за баррикадой.

Между тем суматоха в городе все еще продолжалась; звон колоколов, звуки труб, крики начальников, вопли женщин, бряцанье оружия и стук копыт - все это сливалось в оглушительный гам. Мало-по-малу, однако, гам стал затихать, и вскоре ряды солдат и группы стрелков стали выстраиваться на площади в боевом порядке.

Значительная часть войска носила красный и синий цвета, и в рыцаре, который распоряжался этим отрядом, Дик узнал сэра Датэля Брэкли.

Наступила продолжительная пауза, затем почти одновременно прозвучали четыре трубы в четырех кварталах города. Пятая отвечала с площади; в ту же минуту ряды двинулись, и туча стрел посыпалась на баррикаду и застучала о стены двух крайних домов.

Аттака началась по общему сигналу, разом на всех пяти выходах квартала. Глостер был осажден со всех сторон, и Дик убедился, что для защиты своего поста ему всецело приходится положиться на свою сотню.

Семь залпов следовали один за другим, и в самок разгаре стрельбы Дик почувствовал, что это-то тронул его сзади за руку; он повернулся и увидел пажа, державшого в руках кожаную куртку, усаженную блестящими стальными пластинками.

- Это от милорда Глостера, - сказал паж. - Он заметил, сэр Ричард, что вы плохо вооружены.

Дик, обрадованный посылкой, слез с коня и при помощи пажа надел панцырь. Он еще не кончил дела, как две стрелы безсильно отскочили от металлических пластинок, а третья ударила в пажа, который пал смертельно раненый.

Между тем все неприятельское войско медленно приближалось по площади и, наконец, подошло так близко, что Дик приказал отвечать на выстрелы. Немедленно из-за баррикады, из окон домов, посыпался град стрел, разнося смерть в неприятельских рядах. Но ланкастерцы, точно ожидавшие этого сигнала, отвечали громким криком и бегом бросились на баррикаду. Всадники же все еще стояли в отдалении, с опущенными забралами.

Затем последовала отчаянная и упорная борьба в рукопашную. Нападающие, держа меч в одной руке, другою старались разрушить баррикаду. Осажденные старались не допустит их до этого и защищали укрепление как бешеные. В течение нескольких минут продолжался молчаливый бой, грудь с грудью. Но разрушать всегда легче, и когда аттакующие отступили, по данному сигналу, значительная часть баррикады была разрушена, а остальная грозила падением.

Теперь пехотинцы на площади разступились, а всадники, до сих пор стоявшие неподвижно, повернулись в баррикаде, и длинная, закованная в сталь, колонна, быстрая, как змея, помчалась на полуразрушенную баррикаду.

Из двух передних всадников один упал вместе с лошадью и был растоптан другими. Другой, доскакав до баррикады, пронзил копьем стрелка, но тотчас же был сброшен с лошади и лошадь его убита.

Тогда вся масса всадников всею тяжестью обрушилась на баррикаду и смяла защитников. Всадники перескакивая через трупы товарищей и, теснимые сзади остальными, прорвались сквозь разстроенные ряды воинов Дика и помчались по улице, как поток переливается и просачивается через размытую плотину.

Но сражение еще не кончилось. По близости от первой баррикады, Дик и немногие уцелевшие отчаянно работали мечами и алебардами и успели выстроить вторую, более высокую и более действительную баррикаду из трупов людей и лошадей, бившихся в последней агонии.

Наткнувшись на это новое препятствие, остаток кавалерии отступил, и так как, при виде этого движения, стрелы с удвоенною быстротой посыпались из окон домов, отступление одну минуту едва не превратилось в бегство.

В то же время те, кто успел пробраться за баррикаду, были встречены у таверны страшным горбуном с резервом иоркистов и в безпорядке бросились назад.

на улице.

Глостер слез с лошади и подошел к баррикаде. Лицо его било бледно как полотно, но глаза горели и голос хрипел и прерывался вследствие возбуждения от битвы и победы. Он посмотрел на баррикаду, и при виде массы трупов усмехнулся.

- Ричард Шельтон, - сказал он, - я доволен вами. Станьте на колени.

Ланкастерцы снова выдвинули стрелков, и стрелы градом сыпались на улицу; но герцог, не обращая на них ни малейшого внимания, обнажил меч и посвятил Ричарда в рыцари.

упустить случай встретиться с ним. Заметьте все, - продолжал он, возвышая голос: - если граф Рейзингам умрет не от моей руки, я буду считать победу за поражение.

- Кэтсби, - возразил герцог, - битва сосредоточена здесь, а не в другом месте. Остальное только притворные аттаки. Здесь мы должны победить. Что же до опасности, то еслибы вы были безобразным горбуном, и мальчишки смеялись бы над вами на улицах, вы бы тоже не дорожили жизнью и отдали бы ее за час славы. Впрочем, пойдемте, осмотрим другие пункты. Сэр Ричард будет охранять это место, где он стоит по щиколку в крови. Мы можем положиться на него. Но помните, сэр Ричард, что еще не все кончено. Худшее впереди. Будьте осторожны.

Он подошел в Шельтону, глядя ему прямо в глаза, и крепко пожал ему руку обеими своими руками. Дик смутился перед его взглядом. Болезненное возбуждение, мужество, жестокость, которые читались в нем, исполнили его страхом за будущее. Дух молодого герцога очевидно приносил богатые плоды на войне, но можно было опасаться, что и в дни мира, среди друзей, этот дух будет продолжать свою смертоносную работу.