Автор: | Тассо Т., год: 1580 |
Категория: | Поэма |
ПЕСНЯ ДВЕНАДЦАТАЯ
1
Несется ночь на черной колеснице; |
Но вовсе не смыкают глаз и стан |
И город. Христиане под надежной |
Охраной все работы продолжают; |
Неверные восстановляют также |
Разрушенные стены и валы. |
И в то же время ранами своими |
И те и эти заняты прилежно. |
2
Все раны перевязаны. Текут |
Часы, не прерываются работы; |
Но рвение к ним гаснет понемногу: |
И тишина и тьма зовут к покою. |
Одна лишь амазонка, в вечной жажде |
И подвигов и славы, неустанно |
Рабочих побуждает. С ней Аргант, |
И говорит она себе неслышно: |
3
"Аргант и повелитель турок нынче |
Явили чудеса отваги оба: |
И обратить в куски снаряды вражьи, |
А я вдали от боя, под прикрытьем, |
Искусною стрельбою отличалась, |
И в этом слава вся моя: ужель |
На это только женщина способна? |
4
Ах, лучше бы, среди стольких героев |
Души своей ничтожной не являя, |
Ушла в леса и в горы я и там |
В зверей бы диких стрелы запускала! |
Иль, в женские одежды облачившись, |
Скрывалась бы в убежище надежном!" |
Вдруг, мыслью озаренная, Клоринда |
Выходит из раздумья, восклицая: |
5
"Давно уж, государь, моя душа |
Томится жаждой подвига такого, |
Что дерзостью затмил бы все другие; |
И вот что мне, не знаю, Провиденье ль, |
Гордыня ли моя, сейчас внушает: |
Пойти с мечом и с факелом к врагам |
А остальное все - во власти Неба. |
6
И если мне не суждено вернуться, |
Тебе своих я спутниц поручаю, |
А также и того, кто был ко мне |
Отечески и нежен и заботлив. |
Отправь в Египет и сироток бедных, |
И старца, удрученного годами. |
Молю, будь милосерд к ним, государь: |
И пол и возраст этого достойны". |
7
Арганта изумленного пронзает |
Из сердца амазонки жало славы, |
И говорит он: "Ты пойдешь туда, |
Меня же бросишь здесь, как рядового? |
И мог бы я издалека спокойно |
Огнем, тобой зажженным, любоваться? |
Нет, нет! Доныне я делил твои |
Опасности и до конца желаю |
С тобой остаться в славе или в смерти. |
8
Не меньше твоего вот это сердце |
Жизнь выменять на честь, я знаю так же". |
Клоринда же ему: "Ты доказать |
Сумел нам это вылазкой бессмертной; |
Но что потеря женщины Солиму? |
В тебе ж (да отвратит несчастье Небо) |
Какую он утрату понесет!" - |
9
"Напрасно ты пытаешься умерить |
Мой пыл пустыми доводами, - так |
Ей воин возражает, - за тобой |
Пойду я, если хочешь; а не хочешь, |
Пойду один вперед". Согласной парой |
Царя они находят средь старейших, |
И говорит Клоринда: "Государь, |
Дозволь нам некий замысел исполнить. |
10
Аргант берется вражью башню сжечь, |
А что он говорит, то исполняет; |
Я с ним пойду: дождаться только надо, |
Чтоб стража от усталости заснула". |
Вздевает к небу руки Аладин |
"Хвала Тебе, что, на рабов смиренных |
Склоняя взор, мое спасаешь царство! |
11
Нет, не падет оно, пока еще |
В таких бойцах опору обретает; |
Но вам, великодушные, какая |
Награда возместить заслугу может? |
Пусть Слава обессмертит ваше имя |
И им весь мир наполнит; я же только |
Вознагражу вас вполовину, если |
Вам часть своих владений предложу". |
12
Так молвил повелитель престарелый, |
Арганта и Клоринду обнимая. |
Султан, пылая ревностью высокой, |
Не может скрыть ее и говорит: |
"Мечом и я не тщетно опоясан; |
Я с вами отправляюсь иль за вами". |
Клоринда возражает: "Как? Втроем? |
А на кого же мы Солим оставим?" |
13
Аргант ему другой ответ готовит, |
"Твою отвагу знают, Сулейман; |
Все ужасы бессильны перед нею; |
Последнего ж защитника лишившись, |
Встревожился б народ еще сильнее, |
И этих бы двоих я удержал, |
Когда б их заменить возможно было. |
14
Меж тем у башни сильная охрана: |
Чтоб одержать над нею верх, сильнейший |
Отряд должны мы были бы послать, |
А это запрещает осторожность. |
Пусть действуют вдвоем; им не впервые |
Случайностям подобным подвергаться. |
Их пара стоит тысячи бойцов: |
Вернутся к нам они с победой только! |
15
И сан державный твой, и твой венец |
Обязывают здесь тебя остаться; |
Когда ж Клоринда и Аргант исполнят |
Свой замысел (а что они исполнят, |
Я в глубине души не сомневаюсь) |
Ты выйдешь к ним на помощь". Аладину |
Султан с досадой явной уступает. |
16
"Постойте, - говорит Исмен, - постойте: |
Еще теперь не время; подождем, |
Пока восторжествует сон над стражей, |
Поставленной у гибельной махины. |
Я снадобье горючее меж тем |
В достаточном запасе приготовлю". |
С ним оба соглашаются и часа |
Удобнейшего ждут нетерпеливо. |
17
Чтоб не привлечь вниманья христиан, |
Роскошные одежды и доспехи |
Клоринда заменяет черным платьем, |
Беды грядущей предзнаменованьем. |
Без блеска щит она берет и шлем |
Без перьев и нашлемника; лишь евнух |
Арзет при ней, тот евнух престарелый, |
Что вынянчил ее со дня рожденья. |
18
Повсюду за воительницей смелой |
При виде снаряжения ее |
Тревогою сжимается в нем сердце. |
Своими сединами, старой службой, |
Всей нежностью ее он заклинает |
От пагубной затеи отказаться; |
Она ж внимать не хочет ничему. |
19
"Жестокая, - так заключает он, - |
Уж если ни года мои, ни просьбы, |
Ни слезы преклонить тебя бессильны, |
Тогда тебе открыть я должен тайну. |
Узнаешь ты свое происхожденье, |
И уж решай сама, как поступить". |
Он требует настойчиво, Клоринда, |
Дыханье затаив, ему внимает. |
20
"Сенап был Эфиопии царем; |
Быть может, он там царствует доныне; |
Он сам и с ним все эфиопы Сына |
Марии, Иисуса, почитают. |
На женской половине во дворце |
Хотя она была и черной кожи, |
Но цвет ее красы отнюдь не портил. |
21
Сенап ее неистово любил |
И ревновал с не меньшим пылом также; |
Терзаемый губительною страстью |
И от людей жену скрывая, он |
Равно хотел бы скрыть ее от Неба. |
Разумная и скромная царица |
Жила в уединенье неизменном |
И счастье обретала в счастье мужа. |
22
Картина у нее была в покоях |
Священного значения: как снег, |
Сверкая белизной, в цепях, под стражей |
Дракона дева юная томится; |
Чудовище копьем пронзает витязь, |
И плавает оно в своей крови. |
Перед картиной часто в умиленье |
Молитвенном царица преклонялась. |
23
Невдолге забеременев, царица |
То ты была... До глубины сердечной |
Она поражена нежданным чудом; |
Потом ей стало страшно, чтобы в белом |
Ребенке доказательство измены |
Не увидал ревнивый муж, и скрыть |
От глаз его она тебя решилась. |
24
Тогда ей предложили заменить |
Тебя новорожденной эфиопкой: |
Служанка лишь да я имели доступ |
В ту башню, что служила ей жилищем; |
И мне она с доверием вручила |
Сокровище свое. Осталась ты |
Не погруженной в воду по обряду: |
У эфиопов он бывает позже. |
25
Печаль несчастной матери кто мог бы |
Воочию представить! Сколько раз |
Она тебя в объятиях сжимала! |
Прощалась сколько раз она с тобою! |
Слезами орошенные глаза |
И молвит: "Боже! Сердца моего |
Ты видишь глубочайшие изгибы! |
26
И знаешь Ты, что я не осквернила |
Ни помысла, ни ложа своего... |
Не о себе Тебя я умоляю: |
Во многом я грешна... Но, Боже правый, |
Спаси малютку чистую! Пусть будет |
Она, как я, строга в законах чести, |
А находить пути к земному счастью |
Научится уже пусть от другой. |
27
И ты, небесный воин, что от змия |
Избавил эту девственницу, ты, |
Чей образ я дарами золотыми |
Украсила в мерцании лампады, |
Будь ангелом-хранителем для той, |
Что не познает материнской ласки". |
Страдалица смолкает и от скорби |
Лицо бледнеет сразу, как у мертвой. |
28
Взял на руки тебя я, оросил |
Для виду положив цветов и листьев. |
Не выдав никому заветной тайны, |
Я из дворца ушел переодетый. |
Меня под сень густую принял лес; |
И вдруг идет ко мне тигрица с пастью |
Открытой и горящими глазами. |
29
Я в ужасе на дерево взбираюсь, |
Тебя же оставляю на траве: |
Тигрица приближается и взором |
Заранее тебя уж пожирает. |
Но в миг один меняется картина: |
Чудовище тебя любовно лижет, |
А ты с улыбкой радостной его |
Рукой невинной гладишь и ласкаешь. |
30
В конце концов животное ложится |
С тобою рядом и свои сосцы |
Твоим губам, давно уж пересохшим |
От голода и жажды, подставляет. |
Ошеломленный, я смотрю на это |
Тигрица, накормив тебя, спокойно |
Встает и исчезает в темной чаще. |
31
Я с дерева схожу, беру тебя, |
Пускаюсь снова в путь и напоследок |
В деревню прихожу: там воспитал |
Тебя я под немым покровом тайны; |
Там первые произнесла ты звуки |
И первые же сделала шаги. |
Исполнило свой круг светило ночи |
Шестнадцать раз, пока мы там скрывались. |
32
Уже склонялись дни мои к закату; |
Я был богат: царица при разлуке |
Меня снабдила средствами с избытком. |
Устал блуждать я по чужим краям; |
Любовь к отчизне в сердце пробудилась; |
Друзей мне захотелось повидать, |
А также и места, где я родился, |
И век дожить у очага родного. |
33
В Египет направляюсь я, где свет |
На берегу потока вижу шайку |
Разбойников: передо мною - гибель, |
За мною - разъяренная стихия. |
Что делать? Я предпочитаю воду: |
Одна рука мне служит плавником, |
В другой держу я ношу дорогую. |
34
Поток несется быстро; посредине - |
Водоворот и пропасть: к ней меня, |
Я чувствую, неудержимо тянет. |
Тогда тебя бросаю я... О, чудо! |
Вода уходит под тебя, и волны |
Тебя качают нежно; вместе с ветром |
Они тебя выносят на песок, |
Куда едва я доплываю тоже. |
35
Я на груди тебя отогреваю. |
Ночь вскоре нас окутывает тьмою |
И погружает в сон, и воин мне |
Является величественно-грозный; |
Приставив меч к лицу, он говорит: |
"Исполни повеление царицы |
И окрести немедленно малютку; |
Она - Небес любимое дитя, |
36
А я - ее хранитель и защитник, |
Я для нее смирил в лесу тигрицу |
И чувство к ней внушил волнам бездушным: |
Страшись не верить сну, что в этот миг |
Небесную тебе вещает волю!" |
Рожденный мусульманином и к вере |
Приверженный, я далее пускаюсь, |
Считая сон лишь грезою пустою. |
37
Забыв свои обеты и мольбы |
Царицыны, тебя магометанкой |
Я воспитал и вырастил; и вскоре |
В тебе отвага женщину сломила; |
Оружием ты добыла себе |
И славу и богатство. О дальнейшей |
Судьбе своей ты знаешь; я ж повсюду |
Сопровождал тебя в деяньях бранных. |
38
Вчера я впал в неодолимый сон, |
Глядел он на меня еще грознее |
И голосом ужасным говорил: |
"Неверный, близок час, когда Клоринда |
Моею станет; ты же предавайся |
Бесплодному отчаянью тогда". |
И улетел, с земли поднявшись быстро. |
39
Тебе, предмет моих забот нежнейших, |
Бедою угрожает этот сон; |
И вера Эфиопии, быть может, |
Есть истинная вера, я не знаю. |
Ах, сбрось доспехи эти и сдержи |
Кипучую отвагу!" Он рыдает, |
Клоринда же полна тревожной думой; |
Такой же сон привиделся и ей. |
40
Очнувшись, говорит она спокойно: |
"Одну я веру знаю; с молоком |
Ее всосав, я с нею и останусь, |
И то, что мной задумано, исполню. |
Оружия не положу я; трусость |
Меня остановить бы не могла |
И смерть, приняв чудовищнейший образ". |
41
И старика старается утешить. |
Но время приближается; спешит |
Она примкнуть к герою, что намерен |
В одну опасность ринуться с ней вместе. |
Ее чрезмерно пылкую отвагу |
Исмен еще сильнее разжигает; |
Приносит ей он и состав горючий, |
И спрятанный в сосуде медном факел. |
42
Под кровом ночи парой неразлучной |
Они шаг в шаг спускаются с холма. |
Как грозное виденье, перед ними |
Внезапно вырастает вражья башня. |
Сердца их пламенеют, и готовы |
Они тотчас же броситься вперед, |
Чтоб кровью христианскою омыться; |
Но бдительная стража уж в движенье. |
43
Они меж тем подходят молча ближе; |
И наконец: "К оружию!" кричит. |
Они уж не скрываются. Внезапно |
Напав на христиан, приводят их |
В смятенье, опрокидывают, гонят. |
Так молния и вспыхивает в небе, |
И падает на землю в то же время. |
44
Прорвавшись сквозь мечи и сквозь удары, |
Они махины страшной достигают; |
Уж в их руках зловещий слышен треск; |
Уж пламенем объят состав горючий; |
Уж пламя лижет башню языками; |
Столб дыма поднимается вокруг: |
Темнеет от него прозрачный воздух, |
И звездный блеск, тускнея, будто гаснет. |
45
И башня загорается, а ветер |
Способствует пожару и тревоге. |
Объятые смятеньем, на бегу |
Оружие хватают христиане; |
Но грозная, вся в пламени, громада |
Разрушило мгновение одно |
Плоды упорной длительной работы. |
46
На крики часовых и на огонь |
Два конные отряда прилетают; |
Аргант грозит, лицом к лицу их встретив: |
"Пожар я вашей кровью затушу!" |
И между тем с Клориндой шаг за шагом |
К холму он отступает; христиане |
Потоком устремляются тотчас же |
За ними вслед и окружают их. |
47
Тем временем Ворота Золотые |
Отворены, и Аладин уж там, |
Отрядом сильным защитить готовый |
При отступленье доблестную пару. |
И те спешат укрыться за твердыню; |
Спешат и христиане: Сулейман, |
Отбросив их, ворота запирает, |
Клоринда же снаружи остается. |
48
Несчастная, чтоб не ушел от кары |
За ним стремишься ты, его караешь, |
Но в этом и свою найдешь погибель! |
Во тьме горячей схваткой увлеченный, |
Не думает Аргант об амазонке: |
Он видит лишь опасности одни |
И ими лишь одними озабочен. |
49
С намеченною жертвою покончив, |
Клоринда возвращается и видит |
Ворота на запоре, а вокруг |
На гибель ей теснятся христиане. |
Никто ее не примечает, впрочем; |
Тогда вдруг окрыляется надеждой |
Душа ее: скользнув в толпу, она |
На время в ней бесследно исчезает. |
50
Потом, смятеньем пользуясь и мраком, |
Она тайком уходит с поля битвы. |
Так волк, овечьей кровью упитавшись, |
Скрывается от злобы пастухов. |
Танкред, однако, видел, как Клоринда |
Он видел это ясно и теперь, |
Не отставая, следует за нею. |
51
Искусного бойца в ней усмотрев, |
Он силами померяться с ней хочет. |
Пока она другого входа ищет, |
Как тень он от нее не отстает. |
Клоринда, обернувшись, восклицает: |
"Кто ты такой? Зачем меня так пылко |
Преследуешь и что приносишь мне?" - |
"Войну и смерть!" - Танкред ей отвечает. |
52
"Войну и смерть! Что ищешь, то получишь", - |
Сказала и уже готова к бою; |
Танкред желает драться также пешим |
И спрыгивает на землю с коня: |
Вмиг оба нападают друг на друга, |
И гордостью пылая, и враждою. |
Так бьются два быка, когда ревнивой |
И яростной любовью возгорятся. |
53
Вам поприще обширней было нужно, |
Дела отваги вашей озарило! |
О ночь, что скрыла их в своих тенях, |
Дозволь поднять мне плотную завесу |
И показать их племенам грядущим! |
Пусть славу их увидит свет и пусть |
Живет в воспоминаньях смертных вечно! |
54
Нет отступленья им и нет прикрытья: |
Ни к хитрости, ни к ловкости прибегнуть |
Они во тьме и в ярости не могут; |
Их ноги неподвижны и тверды, |
А руки их в движенье непрестанном; |
Мечи их сыплют искры, друг о друга |
Со звоном ударяясь: что ни взмах, |
То колет или рубит меч противный. |
55
Глумленье месть влечет, а месть - глумленье, |
И пуще распаляются сердца; |
Все уже, уже место поединка, |
Противник же к противнику все ближе. |
Они уже не думают о том, |
Пускают в ход они и рукоятки, |
И шлемами сшибаясь, и щитами. |
56
Сжимал три раза мощными руками |
Танкред Клоринду, и освобождалась |
Три раза из жестоких уз она, |
Неведомо Амуром услажденных; |
И за мечи они берутся снова, |
И снова их окрашивают кровью. |
В конце концов приходится на миг |
Им разойтись, чтоб с силами собраться. |
57
Найдя себе в мечах опору, оба |
Один другого молча созерцают. |
Заря уж обагрянила восток |
И звезд ночных ослабила сиянье. |
Танкред гордится тем, что на его |
Доспехах меньше крови, чем на вражьих: |
Безумные, как слепо предаемся |
Мы сладостно-обманчивым надеждам! |
58
Победой злополучной обольщенный, |
За каплю крови каждую врага |
Твои глаза потоком слез заплатят! |
Бойцы стоят сначала неподвижно |
И взглядами пытают лишь друг друга; |
Но тягостно молчанье для Танкреда, |
И первый нарушает он его: |
59
"По праву от судьбы мы ждать могли бы, |
Что поединок наш произойдет |
На поприще, достойном нашей славы; |
Но так как этой милости она |
Лишила нас, то удостой хотя бы |
Открыть свое мне имя и рожденье, |
Чтоб я узнал теперь же, кто почтит |
Меня в победе или пораженье". - |
60
"Ты у меня исторгнуть хочешь тайну, |
Которой я ни одному доныне |
Врагу не открывал. Что значит имя? |
Довольно знать тебе, что я один |
Из воинов, огню предавших башню". |
Клоринде: "Варвар! И твоя утайка, |
И речь твоя равно взывают к мести". |
61
И снова гнев владеет их сердцами, |
И снова бой пылает: что за бой! |
Уж ими управляет не искусство, |
А бешенство слепое; без расчета |
Удар наносят руки за ударом. |
От ног до головы в крови и в ранах, |
Не падают они лишь оттого, |
Что ярость в них поддерживает бодрость. |
62
Так бурные в Эгейском море волны, |
Хоть ветры, их поднявшие, давно |
Спокойно улеглись в свои пещеры, |
Вздымаются еще горами долго, |
Покорные начальному движенью. |
И так же два воителя, хотя |
Их силы истощились, остаются |
Во власти злобы, их воспламенившей. |
63
Но вот настал тот неизбежный час, |
Танкред ей в грудь прекрасную наносит |
Удар мечом; железо входит в тело |
И кровью упивается, и вся |
В крови ее наружная одежда. |
Колена подгибаются под нею, |
И чувствует она, что умирает. |
64
Танкред победу хочет довершить |
И снова меч заносит над Клориндой; |
Но падает она, и озаряет |
Ее внезапный луч, упавший с неба: |
Он входит в сердце к ней, и христианкой |
Неверная становится мгновенно. |
И голосом, уж гаснущим, она |
Последние слова чуть произносит: |
65
"Победа, друг, осталась за тобой; |
Прости меня, как я тебя прощаю! |
О теле уж покончены заботы, |
Нуждается душа лишь в состраданье; |
Водой, твоей молитвой освященной, |
". |
От этих скорбных слов глаза Танкреда |
Слезами орошаются невольно. |
66
Из недр земли с журчанием певучим |
Ручей неподалеку вытекает; |
Его водой наполнив шлем, Танкред |
Спешит назад исполнить долг священный. |
Дрожа, снимает шлем он с головы |
Неведомого воина и видит |
И узнает, и нем и неподвижен: |
О, страшный вид! О, роковая встреча! |
67
Готовый умереть, он собирает |
Свои все силы вдруг, чтоб поскорее |
Возлюбленной бессмертную жизнь дать |
Взамен земной, что у нее он отнял. |
При звуке слов молитвенных лицо |
Клоринды озаряется улыбкой, |
Как будто говорит она: "Открылись |
Передо мной небесные врата". |
68
Уж с бледностью фиалки белизна |
Сливаются налет; глаза на небо |
Упорно устремив, она герою |
В знак мира холодеющую руку |
Протягивает с нежностью безмолвной, |
Все в том же положенье испускает |
Последний вздох и кажется уснувшей. |
69
Все силы, что Танкреду удалось |
Собрать в себе, его вдруг покидают: |
Беспомощно он отдается скорби, |
Сжимающей и холодящей сердце. |
Смерть - на лице его, и та же смерть - |
Во всех его и помыслах и чувствах. |
Оцепенелый, бледный и безмолвный, |
Являет он отчаянье живое. |
70
Последние из нитей, что в его |
Истерзанном и изнемогшем теле |
Бессмертную удерживали душу, |
Одна вслед за другою разрывались: |
Последовал тотчас же за своей |
Когда б туда отряда христиан |
Не привела случайность иль потребность. |
71
Начальник по доспехам узнает |
Танкреда; узнает он и Клоринду, |
И скорбь ему стрелой пронзает сердце. |
Не зная, что Клоринда - христианка, |
Не хочет он, однако же, ее |
На растерзанье хищникам оставить |
И воинам велит, подняв обоих, |
Снести их на руках к шатру Танкреда. |
72
При медленном и бережном движенье, |
Хотя и не приходит воин в чувство, |
Но вздохи чуть заметные, однако, |
На жизнь еще указывают в нем. |
Зато его возлюбленной останки |
Застыли уж в оцепененье смутном. |
Достигнув стана наконец, кладут |
Обоих под различными шатрами. |
73
Уход оруженосцев верных к жизни |
Открыть глаза и говор слышит он, |
И рук прикосновенье ощущает; |
Приходит он в сознанье напоследок |
И, взгляды изумленные вокруг |
Бросая, различает понемногу |
И внутренность шатра, и лица близких. |
74
"Еще живу я, - шепчет он печально, - |
Дышу еще и свет дневной я вижу, |
Что озаряет совести упреки |
В ужасном злодеянье темной ночи? |
Мой меч, жестокий меч, носитель смерти, |
Орудие победы, почему |
Теперь ты трусишь и не порываешь |
Последних нитей жизни ненавистной? |
75
Пронзи вот эту грудь! И это сердце |
Злосчастное на части разорви! |
Но ты умеешь быть жестоким только, |
А твой удар мне благостыней был бы! |
И бедственной любви живым примером |
Преступника влачить в позоре дни - |
Поистине единственная кара. |
76
Отныне жить средь палачей своих, |
Средь угрызений совести я буду; |
Бояться буду ночи одинокой, |
Напоминанья гибельной ошибки; |
И буду ненавидеть это солнце, |
Что грех мой осветило: самого |
Себя боясь, себя я буду бегать |
И снова находить везде себя же. |
77
Но где, увы! в каком остались месте |
Печальные бесценные останки? |
Быть может, жертву ярости моей |
Теперь уж звери дикие терзают? |
Несчастный! Тьма тобой руководила, |
Но ты свою возлюбленную отдал |
Чудовищам ночным; тебе они |
Обязаны столь благородной пищей. |
78
Останки обожаемые! К вам |
Вас соберу и сохраню навеки. |
Но если вас уже пожрали звери, |
Их ярости отдамся я и сам: |
Утроба их могилою мне станет, |
Как и моей возлюбленной, и наши |
Останки в прах единый обратятся". |
79
Так говорил любовник безутешный; |
Когда же узнает он, что предмет |
Его печали рядом с ним, тьму скорби |
С лица его луч радости сгоняет: |
Так молния вдруг прорывает тучу. |
Едва изнеможенье поборов, |
Встает он через силу и, шатаясь, |
Плетется к обожаемому телу. |
80
Когда он на груди прекрасной видит |
Зияющую рану, а в лице, |
Хотя уже поблекшем, - ясность неба |
Без облака в глубоком мраке ночи, |
Теряя силы вновь, он восклицает: |
"О красота небесная! Ты можешь |
Смягчить своим сияньем ужас смерти, |
Но жребий мой смягчить не можешь ты. |
81
Прекрасная рука, что, умирая, |
В знак мира протянула мне она! |
В каком тебя я вижу состоянье, |
И что я сам собою представляю! |
Моей безумной ярости, увы! |
Вот следствие печальное! О варвар! |
С жестокостью нанес ты эти раны, |
С жестокостью на них ты и глядишь! |
82
Иссякли и в глазах жестоких слезы! |
Но вместо слез, бесценная, тебе |
Я отдаю всю кровь свою!" Внезапно |
Он раны обнажает, рвет повязку |
И, кровью истекая, нанести |
Себе удар готовится последний; |
Но тут же чувств лишается, и этот |
Избыток скорби жизнь его спасает. |
83
Тотчас его в постель кладут и душу |
Но уж молва распространила слух |
О случае ужасном. Поспешает |
Готфрид благочестивый, а за ним |
И верные друзья к Танкреду в ставку; |
Ни доводы, однако, ни советы |
Не служат для героя утешеньем. |
84
Сочится кровь из обнаженных ран, |
И боль еще усиливают руки, |
Что принести желают облегченье; |
Но всеми почитаемый пустынник, |
Как христианин, лишь в грядущей жизни |
Танкреда озабоченный судьбою, |
И строго и сурово упрекает |
Его за обнаруженную слабость: |
85
"Танкред, Танкред, как изменился ты! |
Куда девал ты разум и отвагу? |
Какая туча взор твой затемнила? |
Небесной благодати, как несчастья, |
Не должен ты оплакивать: иль свыше |
Иль ты не узнаешь руки, что вновь |
Тебя на путь оставленный наводит? |
86
Из рыцаря, из мстителя за веру, |
Завещанную Богом, ты позорно |
Становишься рабом на своего |
Создателя восставшего созданья. |
Карает заблуждение твое |
И к доблестям забытым возвращает |
Тебя благополучная развязка, |
А ты отвергнуть хочешь эту милость? |
87
Отвергнуть хочешь ты, неблагодарный, |
Заботливость Небес! Куда ж, несчастный, |
Влечет тебя отчаянье слепое? |
Ведь ты уже над бездною повис |
И все ее не видишь? Заклинаю, |
Проснись ты наконец, открой глаза |
И овладей печалью, неизбежно |
Готовящей тебе двойную гибель!" |
88
Сказал и смолк. Танкреда повергает |
И сердце в нем смягчается: но стонет |
По-прежнему и жалуется он; |
То сам с собой заговорит о чем-то, |
То заведет с Клориндою беседу, |
Ее как будто видя в небесах, |
К его речам склонившуюся свыше. |
89
Зовет ее с вечернею зарею |
И с утренней зарей ее зовет: |
Так скорбными ночами филомела |
Тоскует о птенцах своих любимых, |
Похищенных жестоким птицеловом |
И нежным пухом чуть еще покрытых. |
В конце концов глаза он закрывает, |
И на него нисходит краткий сон. |
90
Тогда ему является Клоринда |
В сверкающем венце из звезд небесных; |
Но в блеске ослепительном черты |
Знакомые он узнает тотчас же. |
И кажется ему, что осушает |
"Пусть этот образ радости небесной, |
Мой верный друг, тебя утешит в горе. |
91
Обязана тебе я этим счастьем: |
Нечаянно ты жизни скоротечной |
Меня лишил, но пребываю в сонме |
Бессмертных я на лоне Божества. |
Здесь, чистым наслажденьям предаваясь, |
Я жду тебя, и здесь-то наши души |
Сольются, чтоб блаженство обрести |
Одна в другой и вместе - в славе вечной. |
92
Да, здесь я жду тебя, Танкред, лишь сам |
Не заграждай себе дороги к Небу |
И низменным не поддавайся чувствам: |
Верь, что тебя я так люблю, как только |
Дозволено мне смертного любить". |
И речью, и улыбкою, и взором |
Героя сердце сладостно утешив, |
Клоринда тает в блеске лучезарном. |
93
Танкред, с душою чистою проснувшись |
Велит земле предать с почетом должным |
Бесценный прах. Воздвигнуть он не может, |
Какой желал бы, памятник над ней: |
Достойного резца здесь не нашлось бы; |
Но, мраморную глыбу разыскав, |
Обделывает ей края искусно. |
94
В сопровожденье длинной вереницы |
Факелоносцев гроб несли; доспехи |
Воительницы были на сосне |
Укреплены как смертные трофеи. |
Наутро же герой, преодолев |
И слабость и печаль, с благоговеньем |
Пришел на место, где навеки были |
Погребены бесценные останки. |
95
При виде этой насыпи ужасной |
Бледнеет он; язык и чувства стынут; |
Глаза остановившиеся видят |
Лишь мрамор злополучный. Наконец, |
Обильных слез потоком разрешившись, |
"О могила! |
Сокровищница сердца моего, |
Возлюбленной моей приют последний! |
96
Нет, ты не смерть таишь; моя Клоринда |
Жива еще, и с ней жива любовь. |
В крови неугасающее пламя. |
Мой каждый вздох и каждый поцелуй, |
Слезами орошенный, о могила! |
Я посылаю праху дорогому, |
97
Возьми их от меня! Души, я знаю, |
Прекраснейшей они не оскорбят. |
Там, где она, ни гнева нет, ни злобы; |
Она простила мне, и это служит |
Моей вины здесь не было, и мне |
Любить себя она не запрещает, |
Пока не испущу я вздох последний. |
98
Да, буду я любить ее до смерти! |
Когда б мой прах с ее соединился |
И в недрах бы твоих нашел покой: |
От смерти б мы тогда стяжали счастье, |
Которого обоих жизнь лишила. |
И лишь мечтой могу себя я тешить!" |
99
Меж тем молва зловещая Солим |
Встревожила насчет судьбы Клоринды: |
А вслед за тем точнейшими вестями |
И плач и вопль такой повсюду в нем, |
Как будто победитель исступленный |
Его до основанья разрушает |
И предает огню дома и храмы. |
100
Арзет к себе все взоры привлекает: |
Глубокая, замкнутая в душе |
Печаль не выражается слезами; |
Посыпав пеплом волосы седые, |
Аргант, узнав о гибели Клоринды, |
Спешит в толпу вмешаться со словами: |
101
"Клоринды нет! А я ли не пытался |
Ее спасти! Едва мне стало ясно, |
Хотел за ней бежать и с ней погибнуть. |
Как заклинал я вашего владыку |
Ворота отворить! Но он отверг |
Все просьбы, все мольбы, и перед силой |
102
Увы! когда б дозволено мне было, |
Из рук бы смерти вырвал я ее |
Иль рядом с ней достойно завершил бы |
Я жизненный свой путь, по крайней мере. |
И Небеса судили ей иное. |
Она мертва! Но знаю я, какой |
Исполнить долг она мне завещала. |
103
Так слушай же, Солим, в чем поклянусь я! |
Я изменю, пусть молния твоя |
Стрелой меня пронзит и уничтожит. |
Клянусь отмстить злодею-кровопийце, |
Клянусь с мечом не расставаться этим, |
И коршунам его не брошу мертвым". |
104
И клятвы вызывают в легковерном, |
Изменчивом народе ликованье: |
Обманута всеобщая печаль |
Но тщетная надежда! В этом скоро |
Придется убедиться им: Аргант |
И сам не устоит перед ударом |
Того, кому удар готовил смертный. |