Похождения Тома Соуэра.
Глава XI.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Похождения Тома Соуэра. Глава XI. (старая орфография)

ГЛАВА XI.

Около полудня роковая весть взбудоражила внезапно весь поселок. Не было никакой надобности в телеграфе, - о котором и теперь там еще не мечтают, - новость перелетала из уст в уста, от одной кучки людей к другой, из дома в дом, почти с быстротой телеграммы. Понятно, что и учитель освободил всю школу от послеобеденных занятий; обыватели нашли бы очень странным, если бы он того не сделал. Возле убитого подняли окровавленный нож и кто-то признал его за принадлежащий Меффу Поттеру, - так рассказывали. Говорили тоже, что один запоздалый местный житель застал Поттера мывшимся у ручья в час или около двух часов ночи, и что Поттер поспешил скрыться от него; - это было очень подозрительно, особенно самое мытье, не входившее в привычки Поттера. Толковали тоже, что обыскали весь поселок, чтобы найти этого "убийцу" (публика быстро находит улики и постановляет приговоры), но его нигде не оказывалось. Повсюду были разосланы конные сыщики, и шериф был уверен, что его поймают еще до вечера.

Все так и валили к кладбищу. Том забыл свои огорчения и присоединился к шествию, не потому, чтобы ему не желалось в тысячу раз лучше идти во всякое другое место, но потому, что его влекло туда какое-то неизъяснимое, страшное очарование. Добравшись до роковой могилы, он протиснулся своим маленьким телом сквозь толпу и увидел ужасную картину. Ему казалось, что он был здесь когда-то давно... Кто-то ущипнул его за руку. Он повернулся и встретил на себе взгляд Гекльберри. Оба мальчика разом осмотрелись кругом, наблюдая, не подметил-ли кто чего-нибудь в этим взаимном взгляде, но все разговаривали и были слишком заняты страшным зрелищем.

- Бедный малый! Бедный малый!.. А все же урок тем, которые грабят могилы!.. Не миновать Поттеру виселицы, если только изловят его!..

Таково было содержание толков, а пастор произнес: Суд Божий. Господняя рука здесь!

Том содрогнулся с головы до ног, потому что увидел нечаянно угрюмое лицо Инджэна Джо. В эту самую минуту толпа заколебалась, стала тесниться, и раздались голоса:

- Вот и он!.. Он!.. Сам идет!..

- Кто?.. Кто?.. - спрашивало десятка два других голосов.

- Мефф Поттер!

- Смотрите, остановился!.. Смотрите же, поворачивает!.. Не выпускайте его!

Сидевшие на деревьях, над головами Тома, говорили, что Поттер и не думает уходить; он только как будто в нерешительности и смутился.

- Адская наглость! - проговорил один из присутствовавших. - Пришел полюбоваться на свое дело... только не ждал встретить здесь столько народа!

Толпа разступилась: шел шериф очень важно и ведя Поттера за руку. Лицо бедняги было искажено, в глазах выражался испуг. Дойдя до убитого, он пошатнулся, как пораженный ударом, закрыл лицо руками и зарыдал.

- Не я это сделал, други мои! - проговорил он сквозь слезы. - Честное слово, не я!

- Разве тебя уже обвиняют? - крикнул кто-то.

Эти слова попали в цель. Поттер открыл лицо и безпомощно оглянул всех. Увидя Джо, он воскликнул:

- О, Инджэн Джо, ты обещал мне, что никогда...

- Это твой нож? - сказал шериф, бросая нож перед ним.

Поттер готов был упасть, если бы его не подхватили и не посадили на землю. Он бормотал:

- Что-то мне говорило, что не надо возвращаться и...

Он остановился, дрожа, потом помахал ослабевшей рукою с видом побежденного человека и сказал: - Говори, Джо... рассказывай все... нечего уже тут более...

Гекльберри и Том стояли, молча и оцепенев, и слушали, как закоренелый лжец излагал по своему, спокойно, события, и ждали, что ясное небо разверзнется и из него вылетят молнии на голову Джо; они дивились только тому, что кара так медлит. А когда он закончил рассказ и все же остался цел и невредим, их нерешительное желание нарушить свою клятву и спасти жизнь бедному, обманутому арестанту ослабело и исчезло окончательно, потому что им было ясно, что этот разбойник продал душу свою дьяволу, а бороться с тем, кто принадлежит нечистой силе, было бы просто гибельно.

- Отчего ты не бежал?.. Что тебя принудило идти сюда? - спросил кто-то.

Инджэн Джо повторил через несколько минут перед следователем и под присягою также спокойно свое показание, и мальчики, видя, что громы небесные все же не разражаются, утвердились вполне в той мысли, что Джо продал себя сатане. Он сделался для них с этого времени самым любопытным из виденных ими когда-либо зловредных предметов, и они не могли свести с него своих зачарованных глаз. Они втайне решились наблюдать за ним по ночам, если случай представится, в надежде лицезреть и его страшного владыку.

Инджэн Джо помог другим поднять мертвое тело и уложить его на повозку, причем иные в трепетной толпе прошептали, будто из раны кровь посочилась немного!.. Мальчики понадеялись, что это обстоятельство обратит подозрения на должную дорогу, но ошиблись в своем ожидании, потому что многие тотчас заметили:

- Еще бы, труп был тогда в трех шагах от Поттера.

Страшная тайна и угрызения совести тревожили Тома с неделю, и Сид сказал однажды за завтраком:

Том побледнел и потупился.

- Это знак нехороший, - строго произнесла тетя Полли. - Что у тебя на душе, Том?

- Ничего. Ничего нет у меня, - ответил мальчик, но рука у него дрогнула так, что он разбрызгал свой кофе.

"Это кровь, это кровь, вот что!" И несколько раз все тоже говорил. А потом: "Не мучьте меня... я разскажу". Что разскажешь? Хотелось бы знать, что ты хочешь рассказывать?

- Перестань! - сказала она. - Это все следствие того ужасного убийства. Мне самой оно снится чуть не каждую ночь. Иной раз даже грезится, что я это совершила.

Мэри заметила, что и на нее также подействовало это происшествие. Сид удовлетворился, повидимому. Том выскользнул из комнаты при первой возможности и целую неделю жаловался на зубную боль, ради которой завязывал себе рот на ночь. Он не догадывался, что Сид не спит по ночам, подстерегая его, и распускает ему повязку, прислушивается, опершись на локоть, и потом опять налаживает ее на место. Понемногу, душевная тревога Тома стихла, зубная боль ему надоела и была брошена. Если Сид намеревался извлечь что-нибудь из отрывочных речей Тома, то не выдавал этого ничем. Самому Тому казалось, что его товарищам по школе не мешало бы и перестать вечно разспрашивать о дохлых кошках; эти толки возобновляли его безпокойство. Сид замечал, что Том решительно перестал брать на себя роль следователя при освидетельствовании этих трупов, между тем как прежде он был всегда во главе всякого нового похождения; он заметил тоже, что Том не брал на себя и роли свидетеля, что было странно. Не укрылось от взгляда Сида и то, что Том выказывал вообще отвращение к производству этих следствий и избегал их, как мог. Сид удивлялся, но не говорил ничего. Впрочем, и следствия скоро вышли из моды у школьников и перестали растравлять сердце Тома. Ежедневно, или хотя через день, в это печальное время, Том выжидал удобного случая, чтобы пробраться к маленькому решетчатому тюремному окну и просунуть в него что-нибудь в утешение "убийце". Тюрьма состояла из крошечной кирпичной клетушки, стоявшей на болоте, в самом конце деревни. При ней не было сторожа; да правду сказать, редко кто и сиживал в ней. Приношения Тома облегчали ему совесть. Обывателям очень желалось вымазать дегтем Инджэна Джо, вывалять в перьях, навязать ему рогожку и выгнать его за то, что он доносчик, но он наводил такой страх на всех, что никто не решался первый наложить на него руку, и дело так и не выгорело. При обоих своих показаниях он осторожно начинал рассказ прямо с драки, не упоминая вовсе о предшествовавшем тому разрытии могилы; поэтому было решено и не начинать дела о том в суде.