Похождения Тома Соуэра.
Глава XXXIV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Похождения Тома Соуэра. Глава XXXIV. (старая орфография)

ГЛАВА XXXIV.

Весть разнеслась в несколько минут по местечку и полдюжины лодок, нагруженных людями, плыло уже к Мак-Дугласской пещере; вскоре за ними последовал и паровой паром, тоже переполненный пассажирами. Том Соуер находился в одной лодке с судьей Татшером. Когда дверь в пещеру была отперта, в полумраке представилось печальное зрелище. Инджэн Джо лежал распростертый на земле, мертвый, приставя лицо к щели у двери, как будто его потухавший взор искал, до последней минуты, света и радости внешняго мира. Том был тронут: он понимал, по своему собственному опыту, те мучения, которые перенес этот несчастный. Но это сострадание не мешало Тому тоже испытывать сильное облегчение, и это чувство обезпеченности выяснилось теперь, лучше, чем когда-либо, как велико было бремя страха, тяготевшее на его душе с того самого дня, в который он возвысил свой голос против кровожадного злодея.

Большой нож метиса лежал тут же, с сломанным пополам лезвием. Толстая нижняя балка у двери была изрублена и исщеплена в одном месте старательно, но безполезен был этот труд, потому что природный камень выступал тут порогом и нож был немощен против несокрушимого материала: он сам оказался его жертвою. Но если бы даже не было здесь каменного препятствия, то и тогда работа метиса пропала бы даром: выпилив прочь даже всю балку, Инджэн Джо был бы не в состояний пролезть в эту скважину под дверью. Он не мог не понимать этого и если пробивал своим ножом балку, то лишь, чтобы делать хотя что-нибудь, - чем-нибудь наполнить томительные часы, - отвлекать себя чем-нибудь от мучительных мыслей... Обыкновенно, у входа в пещеру, в стенных расщелинах, торчало с полдюжины огарков, оставляемых здесь туристами; теперь не было ни одного: заключенный отыскал их и съел. Он тоже поймал, как было видно, несколько летучих мышей и тоже употребил их в пищу, оставляя одни только их когти. Несчастный погиб голодною смертью. Около него, в одном месте, возвышался сталагмит, медленно вырощенный каплями воды, стекавшими с висевшого над ним сталактита. Узник обломал вверху этот сталагмит и поставил на нем камень, в котором выскоблил углубление для собирания драгоценной влаги, падавшей сюда, по одной капле, через каждые двадцать минут... Дессертная ложка воды в сутки! Эта капля падала и в то время, когда были внове еще пирамиды; падала при разрушении Трои; при заложении города Рима; при распятии Христа; при основании Британской монархии Завоевателем; при отплытии Колумба; падала, когда лексингтонское избиение было "новостью". Она падает и поныне; будет падать и в те времена, когда все это погрузится в вечереющий день истории, в сумерки предания и в полную, глубокую мглу забвения. Все ли имеет свою цель, свое назначение? Падала-ли терпеливо эта капля в течение пяти тысяч лет, ради того, чтобы быть наготове для потребности этой эфемерной человеческой мошки, и предназначено-ли ей совершить другое важное дело через другия десять тысяч лет?.. Как бы то ни было, но, хотя прошло много лет с тех пор, как злополучный метис выскреб это углубление в камне с целью собирать драгоценные капли, всякий турист, приезжающий для обозрения диковинок Мак-Дугласской пещеры, останавливается подолгу перед скорбным камнем с падающею на него каплею воды. И "Чаша Инджэна Джо" занимает теперь первое место между достопримечательностями пещеры; с нею не может соперничать сам "Аладинов дворец".

Инджэн Джо был схоронен у входа в пещеру, и на погребение его собралось множество народа, приехавшого в экипажах и в лодках из местечка и из разных деревень и ферм, расположенных на семь миль в окружности; все прибыли с семьями и со всякой провизией, и рассказывали потом, что провели также приятно время на похоронах метиса, как оно могло бы быть и при его повешении.

Это погребение остановило лишь развитие одного дела: подачи губернатору петиции о помиловании Инджэна Джо. Эта петиция была снабжена многочисленными. подписями, плодом многих слезных и красноречивых митингов. Комитет из недоумков женского пола порешил: одеться в глубокий траур, пойти к губернатору и завывать перед ним, умоляя его стать мягкосердечным ослом и попрать правосудие своими ногами. Инджэн Джо был грешен в убийстве пяти местных обывателей, но это ничего не значило. Если бы он был даже самим сатаною, всегда нашлась бы целая куча скудоумных, готовых - нацарапать свое имя под петициею о прощении, и пролить слезу из своих постоянно разстроенных, страдающих течью, водохранилищ.

На другой день после погребения, утром, Том повел Гека в укромное место для важной беседы. Гек знал уже все о похождениях Тома со слов валлийца и мистрисс Дуглас, но Том сказал ему, что они не говорили об одном, - и об этом-то, именно, он и хотел потолковать теперь с ним. Физиономия Гека омрачилась.

- Я знаю в чем дело, - сказал он. - Ты ходил в нумер второй и не нашел там ничего, кроме водки. Никто не говорил мне, что это ходил ты, но я о том догадался, лишь только при мне заикнулись насчет найденного там водочного склада. И я понимал, что деньги тебе не попались, потому что, будь иначе, ты уже дал бы мне знать, тем или другим путем, хотя и не открывался бы никому... Мне и всегда казалось, Том, что не завладеть нам этой мошною!

- Позволь, Гек, я ничего не мог доносить на хозяина харчевни. Тебе известно, что в ней торговали, как всегда, в субботу, когда я отправился на пикник. Не помнишь ты разве, что ты должен был караулить у нея в ту же ночь?

- Да, да!.. Но все кажется мне теперь как бы происходившиим за год назад. В эту ночь я и покрался за Инджэном Джо.

- Ты покрался за ним?

- Да, только ты об этом молчи. Я думаю, что у него остались тут приятели и вовсе не желаю, чтобы они насолили мне, сделали какую-нибудь гадкую штуку. Ведь не будь я, он был бы теперь преотлично в Техасе.

И он рассказал другу подробно о всем событии, из которого тому было известно лишь касавшееся участия старика в этом деле. "А теперь, - сказал он в заключение, возвращаясь к главному вопросу, - я думаю, что те, что лакали водку в нумере втором, те вылакали и деньги... Во всяком случае, надо нам проститься с ними!"

- Гек, деньги были не в нумере втором!

- Что?.. - Гек так и воззрился в лицо товарища. - Том, ты напал опять на их след?

- Гек, оне в пещере!

Глаза у Гека разгорелись.

- Повтори это, Том!

- Деньги в пещере!

- Том... по истине... ты шутишь или серьезно?

- Еще бы не согласен! Только, чтобы нам можно было идти так, чтобы отмечать дорогу и не заплутаться.

- Гек, мы можем проделать все без малейшого затруднения на свете!

- Великолепно! А почему ты знаешь, что деньги...

- Гек, потерпи, пока мы туда не войдем. Если мы их не найдем, бери мой барабан и все, что у меня только есть. Обещаю, клянусь!

- Хорошо, как сказано. Когда же мы?

- Да сейчас, если ты согласишься. Ты довольно окреп?

- Далеко-ли там-то идти, в пещере? Я теперь опять подвинтился, вот уже дня три или четыре, но я все еще не пройду более одной мили... так кажется мне, по крайней мере.

- Всякому, кроме меня, пришлось бы пройти пять миль, Гек, но я знаю гораздо более короткий путь, я он известен одному мне. Я довезу тебя туда в лодке, Гек; туда поплывем по течению, а назад я буду грести. Тебе не придется и руки приложить.

- Отправимся тотчас же, Том.

- Прекрасно. Возьмем с собою хлеба и мяса, и наши трубки, и еще небольшой мешок или пару их, да две или три веревки от воздушных змеев, да еще этих новых штучек, что зовутся фосфорными спичками. Я тебе скажу, до чего я жалел, что нет их у меня, когда там сидел!

Через несколько времени после полудня, мальчики взяли небольшую лодку, хозяина которого не было дома, и отправились тотчас же в путь. Спустясь на несколько миль ниже "Пещерной лощины", Том сказал:

- Посмотри: вся эта крутизна от верха и до лощины кажется одинаковой. Ни строений, ни куп деревьев, один кустарник везде. Но ты замечаешь это белесоватое пятно там, где земля сползла? Это одна из моих отметок. Пристанем теперь!

Они вышли на берег.

- Вот, Гек, с того места, где мы стоим, ты мог бы тронуть этот вход в пещеру, закинув свою удочку. Попробуй его найти.

Гек оглядел все кругом, но отверстия не увидел. Том гордо шагнул вперед, в самую гущину кожевенного кустарника, и сказал:

- Вот оно! Взгляни, Гек! Это самая удобная лазейка во всем округе! Только, молчок! Все время хотелось мне быть разбойником, но я понимал, что для этого нужен приют вроде этого и на который другим было бы мудрено натолкнуться. Теперь найдено, что нужно и мы никому не скажем, кроме Джо Гарпера и Бена Роджерса, потому что надо же набрать шайку. Без шайки, где же краса? Но "Шайка Тома Соуера"... Хорошо это звучит, неправда-ли, Гек?

- Очень даже, Том. А кого мы будем грабить?

- О, кого попало. Будем подстерегать... Обыкновенно так делают.

- А убивать будем?

- Нет... не всегда. Лучше заточать в пещеру и требовать выкуп.

- Деньги. Взятые в плен просят своих друзей собрать такую сумму, какую вы требуете, и если пройдет год, а денег не выслано, тогда уже вы убиваете этих пленников. Это обыкновенный порядок. Только женщин не убивают. Их посадят в заточение, но не убивают. Оне всегда очень красивые, богатые и страшно боятся. Вы обираете у них часы и драгоценности, но разговариваете всегда вежливо, сняв шляпу. Более вежливых людей, чем разбойники, даже нет; это можно видеть из любой книги. Кончается тем, что эти женщины влюбляются в вас. Посидят неделю или две в пещере и перестанут плакать; и тут их уже и не выживешь. Выгоните их, а оне опять возвращаются. Так оно во всех книгах.

- Это преотлично, Том. Мне кажется, что это даже превосходнее, чем быть пиратом.

- Да, во многих отношениях. Остаешься ближе к дому, к циркам, и все такое...

Они приготовили, между тем, все нужное и влезли в пещеру. Том шел впереди. Добравшись до конца прямого прохода, они прочно укрепили здесь свои веревки и двинулись вперед. Через несколько шагов, они были уже у ключа и Том содрогнулся невольно. Он указал Геку на светильню, все еще державшуюся на комке глины у стены, и рассказал, как они сидели здесь вдвоем с Бекки и смотрели, как пламень трепетал и угас.

Разговор мальчиков перешел в шепот; тишина и мрак места действовали на них. Они пошли далее и вступили в новый проход, заканчивавшийся "провалом". Но при зажженных свечах можно было убедиться, что тут не пропасть какая-нибудь, а только крутой глинистый спуск в двадцать или тридцать футов. Том прошептал:

- Я покажу тебе теперь кое-что, Гек.

Он поднял свою свечу вверх и сказал:

- Смотри туда, за угол, как можешь дальше. Что ты видишь?.. Там, на том большом утесе... Что начертано там сажей?

- Том, это крест!

- Ну, где же твой нумер второй? Под крестом! Именно там, где я увидел Инджзна Джо с его свечкой, Гек!

Гек постоял, не сводя глаз с таинственного знака, потом проговорил дрожащим голосом:

- Том, уберемся отсюда!

- Как? Не забравши денег?

- Да... бросим их. Тень Инджэна Джо бродит здесь, наверное.

- Нет, нет, Гек. Она может бродить там, где он умер... у входа в пещеру... а это в пяти милях отсюда.

- Не может быть, Том. Наверное она у его денег. Я знаю обычай у привидений; да и ты знаешь хорошо.

Тому стало казаться, что Гек мог быть и прав. Он стал колебаться, но его осенила внезапная мысль.

Возражение было основательно и оно подействовало.

- Том, я и не подумал об этом. Но твоя правда. Это счастье для нас, что тут крест. Я согласен спуститься вниз и поискать шкатулки.

Том пошел вперед, вырубая грубые ступеньки в глинистом спуске, по мере того как сходил. Гек следовал за ним. Из небольшого подземелья, в котором высился утес, выходили четыре дороги. Мальчики осмотрели три из них понапрасну. Но в одном из этих проходов, ближайшем к утесу, они увидели небольшую пещерку, в которой лежала на земле подстилка, стоял старый котелок, валялась кожа от окорока и до чиста обглоданные кости каких-то птиц. Но шкатулки не было видно. Как ни обыскивали мальчики этот угол, все было напрасно. Том сказал:

- Он говорил "под крестом". А ведь это ближе всего к такому месту: под самым утесом не может быть, потому что утес этот врос в землю.

Они принялись искать снова, потом сели, совершенно упав духом. Гек не мог ничего придумать. Том сказал, через несколько времени:

- Погляди-ка сюда, Гек. Тут по одной стороне утеса видны на земле следы от ног и накапано свечным салом, а в других местах ничего этого нет. Что это может значить? Понятно, что деньги тут, под утесом. Я стану рыть землю.

- Это не дурная догадка, Том! - воскликнул Гек с одушевлением.

Том вытащил тотчас же свой "неподдельный" барлоусский нож и не успел расковырять им землю на четыре дюйма в глубину, как попал во что-то деревянное.

- Слышь, Гек?..

вытянув руку со свечою вперед, насколько мог, но объявил, что конца углубления все же не видно, и надо пойти на разведки. Он полез вниз; узенький проход спускался постепенно, извиваясь, то вправо, то влево. Гек следовал за товарищем по пятам. Том повернул круто куда-то и вскрикнул:

- Господи Боже!.. Смотри, Гек!

Это была она, шкатулка с деньгами! она стояла в небольшой пещерке, рядом с пустым боченком из под пороха, парою ружей в кожаных чехлах, двумя или тремя парами старых охотничьих сапог, кожаным поясом и разным хламом, смокшим от просачивавшейся воды.

- Добыли, наконец! - проговорил Гек, вороша рукою загрязненные монеты. - Мы богаты теперь, Том!

- Гек, я был всегда уверен, что не уйдут эти деньги от нас. И хотя глазам не верится, а вот оне, наши!... Ну, не будем валандаться здесь, вытащим их скорее. Дай-ка, я попробую, могу-ли поднять шкатулку.

- Я так и полагал, - сказал он. - Они тащили ее тогда из заколдованного дома с трудом; я это заметил. Хорошо, что мы захватили с собою мешечки.

Они пересыпали монеты в мешки и вынесли их наверх, к утесу с крестом.

- А теперь надо вытащить ружья и прочее, - сказал Гек.

- Я не знаю. Но у разбойников всегда бывают оргии, надо же это и нам, разумеется. Поторопимся, однако, Гек; мы здесь уже не малое время; становится поздно, кажется мне. Да и проголодался я. Мы поедим и покурим в лодке.

Они скоро показались уже в чаще кожевенного кустарника, огляделись осторожно, уверились, что на берегу никого нет, и стали закусывать и курить, сидя в лодке. Когда солнце склонилось уже к горизонту, они отчалили и пустились в путь. Том греб вдоль берега, весело болтая с Геком среди сгущавшихся сумерек; когда они доехали, было уже темно.

- Вот что, Гек, - сказал Том. - Мы спрячем деньги на чердаке, над дровяным сараем мистрисс Дуглас, а завтра утром придем за ними, поделимся, и тогда уже отыщем для них безопасное местечко в лесу. А теперь, обожди меня здесь и стереги добро, пока я сбегаю и стяну тачку Бэнни Тэйлора. Я мигом вернусь.

Он скрылся, но скоро явился опять с тачкою, положил в нее оба мешечка, прикрыл их старой рогожкой и повез свой груз. Добравшись до домика валлийца, мальчики присели отдохнуть; но лишь только они собрались тронуться снова в путь, старик вышел и окликнул их:

- Гек и Том Соуер.

- Очень кстати! Пойдемте со мною, ребята, вас давно все ждут. Ну, марш вперед! я повезу тачку за вас. Она тяжеленька... Что у вас там, кирпичи или металл какой, лом?

- Да, старый металл, - ответил Том.

- Я так и думал. Здешние мальчишки готовы более потрудиться и истратить более времени на добывку старого лома, за который им дадут какие-нибудь шесть битов на заводе, нежели взяться за дельную работу, которая принесет им вдвое более того. Но такова уже натура у человека. Ну, шевелитесь, шевелитесь!

- Нечего разспрашивать. Узнаете, когда придем к вдове Дуглас.

Гек проговорил с некоторою робостью, потому что привык к ложно взводимым на него обвинениям:

- М-р Джонс, мы ничего худого не делали.

Старик расхохотался.

- Да, она всегда со мной хороша...

- Ну, и прекрасно. Чего же тебе бояться тогда?

Гек был туп на соображение и потому не успел еще разрешить вполне самому себе этого вопроса, как уже очутился, вместе с Томом, в гостиной мистрисс Дуглас. Втолкнув их туда, м-р Джонс вошел тоже, оставя тачку за дверью.

Гостиная была ярко освещена и все почетнейшие из местных обывателей были тут на лицо: Гарперы, Роджерсы, тетя Полли с Сидом и Мэри, пастор, издатель газеты и еще многие другие, все очень разряженные. Мистрисс Дуглас встретила мальчиков так приветливо, как только это было можно в отношении существ в таком виде: они были вымазаны грязью и свечным салом. Тетя Полли вся сгорела от стыда, нахмурилась и потрясла головой, глядя на Тома. Но никто не страдал и на половину так, как сами мальчики. М-р Джонс сказал:

- И отлично сделали, - ответила вдова. - Вы, дети, пойдемте со мною.

Она провела их в одну из спальных комнат и сказала:

- Умойтесь тут и оденьтесь. Вот две пары полной одежды для вас: тут рубашки, чулки, все, что требуется. Собственно эти обе перемены для Гека... нет, нет, Гек, нечего благодарить... одну перемену купила я, другую м-р Джонс. Но все это будет впору вам обоим, Оденьтесь же, а мы вас обождем. Приходите тотчас как будете готовы.

И она ушла прочь.