Янки при дворе короля Артура.
Часть первая.
Глава XXII. Целительный источник.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Янки при дворе короля Артура. Часть первая. Глава XXII. Целительный источник. (старая орфография)

ГЛАВА XXII.
Целительный источник.

Странники были человеческия существа. В противном случае, они действовали бы совершенно иначе. Они совершили продолжительное и трудное путешествие; но вдруг, когда этот утомительный путь был окончен, они узнают, что то, для чего они пришли - более не существует; конечно, они поступили не так, как поступили бы лошади, кошки, или какие-либо другия животные - или повернули бы назад и пошли бы искать чего-нибудь лучшого - первые же, как жаждали прежде видеть этот источник, так теперь в сорок раз более жаждали видеть то место, где был этот источник. Человеческия существа бывают иногда непостижимы.

Наше путешествие прошло совершенно благополучно; за два часа до захождения солнца мы уже были на пограничной возвышенности Валлэй Голинесс; нам видны были как долина с одного конца до другого, так и её очертания. В этой долине возвышались три массивных здания, которые были совершенно отделены одно от другого, а пространство между ними казалось совершенно пустынным. Такой вид всегда бывает крайне мрачен, точно местность погружена в какую-то мертвую тишину. Но время от времени тут раздавался звук, нарушающий тишину; это был чудный заунывный и тихий звук колоколов, его доносил до нас ветер и так тихо, томно, что мы не знали, ощущаем-ли мы этот звук слухом или мыслями,

Мы достигли главного здания Долины еще до наступления темноты. Мужчины были отправлены в мужское отделение, а женщины в женское. Суеверное отчаяние овладело каждым обитателем и это было видно по их безцветным лицам. Эти люди все в черном, в мягких сандалиях, с вытянутыми лицами появлялись всюду, как призраки, проходили мимо и исчезали безшумно, как видения тревожного сна или как привидения.

Старый патер, увидев меня, очень обрадовался и даже прослезился, но тотчас же и выдал себя, сказав:

- Не откладывай, сын мой, приступай к делу. Если у нас не будет воды, то мы совершенно раззоримся, и доброе дело, существовавшее двести лет, должно прекратиться. Не можешь-ли ты устроить так, чтобы тут не участвовала нечистая сила.

- Я работаю, отец мой, без всякого содействия дьявола. Я не пользуюсь дьявольскими навождениями, а только тем, что создано десницею Божиею. Но разве Мерлэн работает с должным благочестием?

- Он говорит, что готов дать клятву в том, что тут нет ничего дурного.

- Хорошо; в таком случае, пусть он продолжает свою работу.

- Но надеюсь, что и ты, мой сын, не останешься праздным, а поможешь ему?

- Нельзя, отец мой, действовать смешанными способами; это будет, во-первых, невежливо, а во-вторых, нельзя нам подрезывать один другого. Мерлэн вступил с вами в договор и потому ни один маг не имеет права прикасаться к этому делу, пока договор не будет расторгнут.

- Но я нарушу наши условия; это ужасное приключение, мой поступок будет совершенно справедлив. Я возьму обратно от него эту работу и вы должны тотчас приняться за дело.

- Этого нельзя делать, отец мой! Конечно, нет никакого сомнения, что высшая власть может делать, что ей угодно, но мы, бедные чародеи, далеко не в таком положении. Мерлэн очень хороший маг для небольших дел и пользуется известною репутациею. Он теперь хлопочет и делает, что может, поэтому с моей стороны будет крайне невежливо отнимать от него его работу, пока он сам от нея не откажется.

Тут лицо патера просияло.

- Ах, это устроить очень просто. Мы можем убедить его отказаться от этого дела.

- Нет, нет, отец мой, это вовсе не подобает, как говорит народ. Если его убедят против его воли, то он устроит с нами какую-нибудь дурную шутку и наведет такия чары, которые затормазят мне дело, пока я не отыщу их секрета. Это может занять целый месяц. Я ужь употребил небольшое волшебство моего изобретения, которое называю телефоном и секрет которого он не угадает и во сто лет. Неужели вы хотите, чтобы он затормозил мне дело на целый месяц? Неужели вы будете рисковать затянуть время на целый месяц при таком положении дел?

- Целый месяц! Ах, одна мысль об этом приводит меня в ужас. Это твое последнее решение, сын мой? Мое сердце обливается кровью от отчаяния. Оставь меня, я хочу несколько успокоиться, так как в течение десяти дней не знал отдыха; бедная плоть не в состоянии выносить такого труда и требует успокоения.

некоторые чары, которые и дали ему известную репутацию, но он совершал их в полном уединении, когда тут никого не было; в тоже время он решительно ничего не мог сделать, когда его осаждала делая толпа, ожидающая чуда; толпа для мага тех дней была так же неудобна, как толпа для спирита наших дней; всегда найдется в этой толпе какой-нибудь скептик, который в самую критическую минуту испортит все дело. Мне, конечно, не было никакого разсчета удалять Мерлэна от его дела, пока я сам не буду в состоянии за него приняться. А я не мог начать работы, пока не получу из Камелота все необходимое; необходимо было подождать три или четыре дня.

Мое присутствие обнадежило местных поселенцев и несколько ободрило их; вечером они сели за скудную трапезу; это было в первый раз в течение десяти дней. Лишь только их желудки были достаточно наполнены, как они воспрянули духом; они выпили меду и это их развеселило. Впрочем, в эту ночь все были навеселе; вся община, казалось, и не думала ложиться спать, мы сидели за столом и у нас было очень весело. Разсказывались старые истории сомнительного свойства, которые слушались то со слезами на глазах от смеха, с широко раскрытыми ртами, то раздавался громкий смех, от которого тряслись их жирные животы; пелись хором песни сомнительного содержания.

Наконец я отважился и сам рассказать одну историю; она имела необычайный успех. Конечно, эти островитяне еще не умели с первого раза так хорошо понимать юмора, но, чтобы объяснить им это лучше, я должен был рассказать свою историю несколько раз; когда я стал ее рассказывать в пятый раз, под ними затрещали сиденья; когда я рассказал в восьмой раз, то думал, что они разсыплются, как крошки; в двенадцатый раз - мне казалось, что они распадутся на части; в пятнадцатый - я полагал, что от них ничего не останется. Конечно, я выражаюсь здесь иносказательно. Эти островитяне всегда любят замедлять плату, если это касается вознаграждения ваших трудов и усилий, и в конце концов понижают доход всех других наций.

На следующий день я во время был у колодца. Мерлэн был также здесь, чародействуя, как бобр, но струя все еще не появлялась. Он был в дурном расположении духа; в тоже время я понял, что условленный с ним договор был слишком труден для новичка в этом деле. Мерлэн даже не сдерживал своего языка и клялся, как французский епископ времен Регентства.

Конечно, тут все было так, как я этого и ожидал. Так называемый "источник" был совершенно обыкновенный колодезь, вырытый совершенно обыкновенно, как вырывают колодцы, и выложен камнем, как это всегда делают. Точно так же как и ложь, создавшая его репутацию, не была чудодейственна. Колодезь находился в темном помещении, которое было устроено в центре гранитной часовни, стены которой были увешаны какими-то картинами, но такой работы, перед которой хромолитография могла бы показаться совершенством.

воду, не входя в помещение колодца, а из часовни; в самое же помещение колодца никто не смел входить. Однако, я вошел туда, так как пользовался временным авторитетом, благодаря любезности моего собрата по профессии и в то же время и моего подчиненного. Но сам он не входил туда. Он делал все крайне неосмотрительно и никогда не работал умом; если бы он вошел туда, хорошенько все осмотрел, то мог бы поправить колодезь самыми естественными средствами, а потом самым обыкновенным образом мог бы превратить это в чудо, как он всегда и делал; но нет, это был старый глупец. - Этот маг верил только в свою магию; ни один маг не может преуспевать в своей профессии, если он сам заражен суеверием.

Мне пришла в голову мысль, что, вероятно, в колодце образовалось отверстие; быть может, что из стены выпало несколько камней близь самого дна и образовались отверстия, куда и стекала вода. Я смерил цепь, в ней было 98 фут. Я позвал двух человек, запер дверь, захватил свечу и попросил своих компаньонов спустить меня туда с бадьею. Когда вся цепь была спущена, я увидел при свечке, что мои подозрения подтвердились; значительная часть стены была разрушена, образовалось порядочное отверстие. Однако, я сожалел, что моя теория относительно порчи колодца была совершенно правильна, у меня была другая идея и если бы нужно было привести ее в исполнение, то можно смело бы выдать появление воды за чудо. Я вспомнил, что в Америке, несколько столетий спустя, если нефтяной источник изсякался, оттуда выжимали нефть динамитною торпедою. Если бы я нашел этот колодезь изсякшим, то я употребил бы для этого такой же способ; но тут не могло быть и речи о бомбе. Человек никогда не должен останавливаться ни перед какими затруднениями, но ему необходимо заставить поработать свой ум. Но мне нечего было торопиться; оставалось еще достаточно времени впереди; я так и сделал.

Когда я был снова вытащен на поверхность, то попросил принести мне лот: колодезь был сто пятьдесят фут глубины, а в нем было воды на сорок один фут! Я позвал одного из местных жителей и спросил:

- Как глубок колодезь?

- Этого я не знаю, сэр, мне никогда об этом не говорили.

- До самого верха; так было, по крайней мере, в последния двести лет, как нам передавали наши предшественники.

Это было совершенно верно - по крайней мере, в последнее время - на это было доказательство более веское, чем только что заявленное свидетельство, - около двадцати или тридцати футов от цепи показалась трещина, а остальное заржавело и начинало портиться. Что такое случилось, когда колодезь изсяк в первый раз? Без всякого сомнения, какой-нибудь практичный человек спустился туда и починил течь, затем пришел к патеру и сказал, что если баня будет срыта, как он узнал это посредством чар, то вода снова появится в колодце. Конечно, починка опять испортилась и вот эти взрослые дети пришли в ужас, растерялись, а между тем ни один из них не подумал погрузить в колодезь лот или спуститься сам туда, чтобы узнать в чем дело. Это была старая привычка ума видеть везде все необычайное. Такое убеждение передается другому поколению, как общая внешность и черты лица: для людей того времени считалось чуть-ли не преступлением иметь такия идеи, которых не было у их предков.

- Это крайне трудное чудо возобновить воду в сухом колодце, но мы попробуем, если этого не удастся моему собрату Мерлэну. Он только посредственный маг и весьма возможно, что он потерпит неудачу. Но это нн может подорвать его кредита: человек, который может совершить такое чудо, должен знать многое. Но я могу сделать это чудо. Я должен сделать его; не стану скрывать от вас, что это такое чудо, для которого придется напрячь все свои силы до последней степени.

а мы будем за вас молиться.

У меня была хорошая мысль распустить слух, что это было крайне трудное дело. Часто малые дела становились великими, если о них распространяли такое предупреждение. Мой собеседник был вполне убежден в трудности такого предприятия; конечно, он сообщит это и другим. Дня через два поднимется сильная тревога.