Принц и нищий.
Глава XVI. Парадный обед.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Принц и нищий. Глава XVI. Парадный обед. (старая орфография)

ГЛАВА XVI.
Парадный обед.

Обеденный час приближался, но, как это ни покажется странным, мысль о парадном обеде почти уже не страшила Тома и вызывала у него разве лишь самую легкую тень неудовольствия. Успешное выполнение королевской роли утром значительно улучшило его самочувствие и доверие к собственным силам. Пробыв четыре дня в позолоченной своей клетке, мальчик с Мусорного двора приспособился к ней за это время несравненно больше, чем это оказалось бы возможным для взрослого человека в целый месяц. Факт этот являлся сам по себе блестящим доказательством способности детей легко приурочиваться к изменившимся условиям обстановки.

В качестве лиц, пользующихся особыми правами и преимуществами, мы можем войти в парадную обеденную залу и осмотреться там в отсутствие Тома, которого еще наряжают и подготовляют в торжественному обеду. Это обширная зала с позолоченными колоннами и пилястрами. Стены и потолок украшены живописью альфреско. У дверей стоят неподвижно, как статуи, рослые гвардейцы, в богатых нарядных костюмах, вооруженные бердышами. На хорах, идущих вокруг всей обеденной залы, помещаются: оркестр музыки и множество граждан обоего пола, разодетых, как говорится, в пух и прах. Посередине залы стоит на возвышенной эстраде стол, за которым надлежит обедать Тому. Предоставим теперь слово старинному летописцу.

"В залу входит джентльмэн с жезлом в руке. Рядом с ним идет другой джентльмэн со скатертью. Трижды преклонив колени, оба они с величайшим благоговением накрывают стол скатертью, а затем удаляются. Потом входят два других джентльмэна, один тоже с жезлом, а другой с солонкой, тарелкою и хлебом. Совершив установленное коленопреклонение, они уходят тем же порядком, как и предшествовавшие, поставив, разумеется, принесенные ими вещи на стол. Под конец входят, в богатых одеждах, двое вельмож у одного из которых имеется нож для разрезания хлеба. Изящно совершив троекратное коленопреклонение, они подходят к столу и обтирают его хлебом и солью с таким же благоговейным почтением, как если бы находились в присутствии короля".

Этим заканчивается торжественный предварительный церемониал. Издали по гулким корридорам доносятся уже звуки сигнального рожка и неясные еще возгласы: "Место королю! Дорогу его превосходительнейшему величеству королю! Безпрерывно повторяясь, эти звуки и отголоски становятся все громче и явственнее по мере своего приближения. Наконец чуть не вплоть в нам раздается резкий воинственный сигнал рожка и громовой возглас: "Дорогу королю! " В это мгновение появляется у дверей и проходит сквозь них размеренным шагом блестящая торжественная процессия. Предоставим опять говорит хроникеру.

"Сперва идут джентльмэны, бароны, графы и кавалеры ордена Подвязки в богатых костюмах и с непокрытыми головами. За ними следует государственный канцлер между двумя сановниками, из которых один несет королевский скипетр, а другой государственный меч в красных бархатных ножнах, усеянных золотыми лилиями. Меч этот он держит острием вверх. За ними шествует сам король, которого встречают при входе в зал громким приветственным тушем двенадцать трубачей и множество барабанщиков. Все находящиеся на хорах встают с мест и кричат: "Боже, спаси короля!" За королем идут вельможи собственного его двора, а по правую и левую руку конвоирует его почетная стража из пятидесяти дворян с вызолоченными боевыми секирами".

более естественными, что он вовсе не думал о том, как ему следует себя держать, до такой степени был он занят и очарован окружавшей его блестящей обстановкой, музыкой и приветственными возгласами. Кроме того, каждый будет казаться изящным и красивым, если его одеть в великолепный костюм, сшитый как раз по его мерке, особенно если счастливый обладатель такого костюма занять в данную минуту мыслями о чем-нибудь ином. Сообразуясь с полученными инструкциями, Том ответил на приветственные возгласы легким наклонением головы, накрытой шапочкой со страусовыми перьями пурпурового цвета, и вежливо проговорил:

- Благодарю вас, верноподданные!

не снимая шапок. Этим и ограничивалось взаимное их сходство в навыках, но, по отношению к еде в шапках, ни одна сторона не могла похвастать более старинной и прочнее установившейся привычкой. Королевская свита, войдя в залу, расположилась там живописными группами, при чем все, кроме короля, оставались, с непокрытыми головами.

"самые рослые и сильные люди в Англии, тщательно выбранные именно в виду этих качеств". Пусть продолжает летописец:

"Ийомены королевской лейб-гвардии вошли с непокрытыми головами, в красных мундирах с вышитыми на спинах золотыми розами. Они входили и уходили, принося каждый раз перемену блюд, сервированных на серебре. Особо назначенный для того джентльмэн принимал эти блюда в том самом порядке, в каком их приносили, и ставил их на стол. Лорд-испытатель яств заставлял каждого ийомена отведать от принесенного им блюда в доказательство, что там нет отравы".

Том пообедал с аппетитом, несмотря на сознание, что сотни глаз следили за каждым куском, который он подносил ко рту, и наблюдали за тем, как он ел этот кусок с таким же интересом, как если бы там заключалось смертоносное взрывчатое вещество, которое могло в любую минуту разнести короля на куски по всему парадному залу. Том в свою очередь наблюдал за тем, чтобы есть не спеша и не делать самому ничего такого, что могли сделать за него другие, а выжидать, пока надлежащее должностное лицо станет перед ним на колени и выполнит требуемую процедуру. В продолжение всего обеда он не сделал ни единого промаха и не на шутку гордился столь полным и драгоценным успехом.

Обед, наконец, кончился, и Том вышел из залы в торжественной процессии, окруженный блестящей своей свитой. В честь его опять гремели трубы, били барабаны, и зала потрясалась громкими приветственными возгласами, ласкавшими его ухо. Мальчику казалось, что если публичный королевский обед не осложняется ничем худшим, то можно было бы, пожалуй, подвергаться такому испытанию хотя бы даже и несколько раз в день, если бы только это дозволяло откупиться от выполнения некоторых других более страшных и тягостных обязанностей королевского звания.