Простодушные у себя дома и за границею.
Часть первая. Простодушные у себя дома.
Глава VII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Простодушные у себя дома и за границею. Часть первая. Простодушные у себя дома. Глава VII. (старая орфография)

ГЛАВА VII. 

Доставка грузов в Калифорнию. - Серебряные кирпичи. - Подземные копи. - Стропила. - Осмотр рудников. - Итоги цен за доставку водою в 1863 году.

В этой главе я хочу сказать несколько назидательных слов о серебряных копях; а потому, если кто из читателей не пожелал бы слушать этих слов, тот может, получив предостережение, и пропустить ее, если ему угодно.

1863 год был, пожалуй, верхом блеска и пышности во времена "полнейшого процветания" Калифорнии. Г. Виргиния до того кишмя кишел людьми и повозками, что имел совершенно вид пчелиного улья, то есть имел бы, если бы взор человеческий мог проникнуть сквозь плотный туман щелочной пыли, которая здесь обыкновенно носится в воздухе летом. Относительно этой пыли я хочу сказать, что если бы вы проехали в её облаках десять миль, вы сами и лошади ваши покрылись бы целым слоем в одну шестнадцатую дюйма и приняли бы общую однообразную окраску бледно-желтого оттенка, а ваш экипаж покрылся бы на три дюйма такой же густой пылью, которую набрасывают на него колеса. Особенно чувствительные весы, употребляемые пробирщиками, нарочно сохраняются в дороге в стеклянных герметически закупоренных банках; но все-таки эта пыль до того невидимо-тонка и неосязаема, что так или иначе она забирается внутрь банки и вредит чуткости весов.

товарными поездами, отчасти же в громадных фурах или вагонах, в которые были впряжены цугом целые процессии мулов, до того длинных, что вся эта нить мулов и повозок казалась непрерывным шествием, тянувшимся вплоть от Виргинии до самой Калифорнии. Их долгий путь легко можно было заметить но пыльному облаку, извивающемуся, как змея, в пустынной равнине. Эти вагоны-фуры взимали за передвижение грузов на протяжении этих полутораста миль по 200 фунтов за тонну для грузов меньшого размера (та же цена была и на всякие другие экстренные заказы, исполняемые по почте) и по 100 фунтов за тонну, если был заказан полный воз.

Одна торговая фирма в г. Виргинии получала 100 тонн груза каждый месяц и за его доставку должна была ежемесячно платить по 10.000 фунтов. Зимой цена доставки значительно повышалась. Золото в слитках грузилось на почтовые повозки и переправлялось почтой в Сан-Франциско. Обыкновенно слиток золота был величиной вдвое больше свинцовой болванки и заключал в себе стоимость от 1.500 до 3.000 долларов, смотря по степени содержания в нем частиц серебра; доставка его обходилась приблизительно около 1 ¹/₂ процента его настоящей стоимости; следовательно, за каждый слиток приходилось платить свыше 25 долларов. Кто грузил немного слитков, тому приходилось платить и все 2 процента. Почта приходила три раза в день в оба конца и мне случалось видеть, что каждая из них увозила по одной трети тонны в слитках; и не раз бывало, что на моих глазах почта делила груз в две тонны золота (тоже в слитках) пополам и увозила каждая по одной тонне. Впрочем, это были события, выходящия из ряду вон.

М-р Валентайн, агент Фарго, переправлял все слитки золота чрез Виргинскую контору транспортирования кладей в течение многих месяцев под-ряд. Его прекрасной памяти мы обязаны нижеследующими отчетами о делах этой компании с Виргинской конторой: начиная с января 1862 года, переправлено через эту контору слитков золота:

С 1 января 1862 г. по 1 апреля на - 270.000 долларов,

" 1 апреля" 1 июля - 570.000 "

" 1 июля "1 октября - 800.000 "

" 1 октября" 1 января - 956.000 "

Затем в следующую "четверть" на 1.275.000 "

а за последнюю четверть, истекшую 30 июня текущого года, - 1.600.000 долларов.

За весь 1862 год она перевезла на 2.615.000 долларов, а, следовательно, за последующие шесть месяцев общая стоимость доставки возросла больше, чем в два раза. Судя по непрерывному росту грузовых оборотов, мы имеем повод обещать Виргинской конторе до 500.000 дол. средней получки в месяц за переправу слитков золота в 1863 году, хотя, может быть, мы и преувеличиваем невольно, благодаря такому быстрому росту. Это даст в среднем годовой итог в 6.000.000 долл. "Золотой Холм" и "Серебряный Город", вместе взятые, могут совсем нас побить: мы их считаем в 10.000.000 долларов. Дэйтон, Эмпайр-Сити, Офир и Карсон-Сити, по нашему мнению, имеют в среднем 8.000.000 долларов и, пожалуй, эта цифра не особенно преувеличена; даже весьма возможно, что и эти города вырабатывают золота и больше, чем на восемь миллионов.

"Эсмеральду" мы считаем в 4.000.000 долл.

"Риз-Ривер"" в 2.000,000 долл.

С нашей стороны так считать собственно довольно щедро: но этого может оказаться, пожалуй, даже мало, прежде чем закончится текущий год. Итак, мы можем предсказать, что в этом году цена за доставку грузов дойдет до 30.000.000 долл. Считая, что на всей "Территории" находится сотня мельниц, мы получим, что каждая промоет в год (т. е. за двенадцать месяцев) золотых слитков на 300.000 долл. Допустим, что каждая из них работает по 300 дней в году (больше этого не работает, впрочем, ни одна из мельниц); это даст в среднем по 1.000 долл., ежедневно. Скажем, что каждая из мельниц промывает до 20-ти тонн руды ежедневно, причем в общей сложности эти 20 тонн стоят 50 долл. Вот и весь настоящий оборот наших ста мельниц, доведенный "до точки": на каждую приходится в общем по 1.000 долл, в день и по 30.000.000 долл, в год. ("Предприятие" {Это значительно преувеличено, - прим. Марк. Твэна).}).

пятнадцати до двадцати пассажиров по 25--30 долл., с человека. Все время непрерывные концы делали шесть почтовых карет и, благодаря им, дело "Уэльз, Фарго и К°" в Виргинии было делом крупным и весьма доходным.

В центре Виргинии и "Золотого Холма" ("Гольдхилля") на всем его протяжении, мили на две, тянулась известная комстокская серебряная жила, толщиной в пятьдесят - восемьдесят футов, расположенных между крепкими стенами руды, шириной с большую нью-иоркскую улицу. Напомним кстати читателю, что в Пенсильвании жила каменного угля шириною в восемь футов уже считается весьма широкой.

В те времена Виргиния была бойким городом, состоявшим из людных улиц и домов за поверхности земли; а внизу, под нею, был еще такой же бойкий город, углубившийся в самые недра земные. Там тоже кишит многолюдное население, стремящееся вверх и вниз по сложной и запутанной сети туннелей и спусков, мелькающее туда и сюда при свете сверкающих огней; а над головой высится обширнейшая паутина переплетающихся балов, которые поддерживают стены подземных галерей Комстока, чтобы оне не сдвигались. Эти балки и стропила были толщиной с человеческое тело и шли снизу вверх до такой высоты, что глазом невозможно было проследить, благодаря надвигающейся вверху темноте. Казалось, смотришь вдаль сквозь несколько рядов тщательно вычищенных ребер и костей какого-то гигантского скелета. Представьте же себе, что такая система балок и стропил тянется на протяжении двух миль, при ширине в шестьдесят футов и при высоте большей, чем любой церковный шпиль в Америке. Вообразите же, что эти внушительные ряды переплетов простираются на протяжении целого Бродуэ, от самого св. Николая до Уолл-Стрита, а по нем - шествие, как в праздник 4-го июля; но люди здесь доведены до степени пигмеев, выступающих во главе процессии, как бы на самой вершине колокольни св. Троицы, и оттуда махающих флагами... Все это, конечно, можно себе представить; но вот чего и вообразить себе нельзя - так это страшной цены, в которую обошлись эти самые балки с той минуты, как оне были срублены в роще при озере Уошу, а затем переправлены вокруг и вверх по горе Дэвидсон; за доставку взималась ужаснейшая плата. Затем эти бревна стругали, придавая им четырехгранный вид; потом спускали их вниз в рудники и там уже водружали на место. Двадцати крупнейших состояний не хватило бы на то, чтобы построить из таких балок одну из крупнейших серебряных копей. Одна испанская поговорка гласит, что для того, чтобы пустить в ход серебряные копи, нужны золотые, и гласит совершенно справедливо. Бедняк, у которого есть серебряные прииски и который не сумеет их продать - просто жалкий нищенка.

Я только-что назвал городом подземную Виргинию; но под нею собственно только и есть, что одне копи товарищества Гаульд и Керри, выдающияся из общого числа других. Но зато на все длиннейшие ходы, туннели и спуски на протяжении целых пяти миль имеется до пятисот рудокопов. В общем итоге, подземный город Виргинии насчитывает до 30.000 миль в виде улиц и население в пять-шесть тысяч человек. В настоящее время некоторые из числа жителей работают на глубине от 1.200 до 1.600 футов от поверхности земли в городе Виргинии и в Гольдхилле. Посредством сигнальных звонков сюда, вниз, сверху дают знать, что желает главноуправляющий, и это сообщается звонком посредством телеграфа точно так же, как мы, например, даем пожарный сигнал. Иной раз люди сваливаются туда, в шахту глубиной в тысячу футов. В таких случаях здесь водится обыкновение наряжать следствие.

Если вы пожелаете посетить одну из таких копей, вы можете пройти вниз по туннелю длиной с полмили, если это вам приятнее, или же можете для большей скорости спуститься, как стрела, в самую шахту, вниз, на маленькой платформе. Это такое ощущение, как если бы вы падали с вершины в самую глубину пустого внутри шпица, но не головой, а ногами вперед. Спустившись на самое дно, вы берете свечу и принимаетесь шагать по туннелям и по штольням, где толпы людей заняты рытьем и взрыванием руды. Вокруг вас повсюду взлетают целые бочки больших обломков твердого камня: это серебряная руда. Вы выбираете некоторые из них в виде образца, на память. Вас приводит в восторг целый мир скелетеобразных балок и стропил; вам часто приходит на память мысль, что вы погребены в недрах горы, на тысячу футов под землей, вдали от дневного света. Дойдя до самых недр рудника, вы взбираетесь из "галереи" в "галерею" по бесконечным лестницам то вверх, то вниз. Когда же, наконец, ноги совсем отказываются вам служить, вы ложитесь в одну из небольших "складочных" тележек и вас начинают тащить кверху, вдоль по узкому наклону отверстия, похожого на водосточную трубу, и, приближаясь к свету, вы испытываете такое ощущение, как если бы вы ползли вон из гроба, которому конца нет. Добравшись до самого верхняго его отверстия, вы видите суетливую толпу людей, которые встречают поднявшияся на поверхность тележки и бочки руды, которые они скатывают с возвышения в длинные ряды громадных ящиков, каждый из которых вмещает по двенадцати тонн. Под этими ящиками находятся ряды вагонов, которые грузятся таким образом: от падения в ящик груза в нем открывается как бы дверца, устроенная у них в дне, и чрез нее бочка падает в вагон; а затем целая вереница таких вагонов, извиваясь, тянется но направлению к серебряным "мельницам", чтобы доставить туда свой драгоценный груз для промывки.

"в шляпе" и вы, значит, видели его полностью. Вам не для чего больше спускаться в рудники вторично, потому что вы уже видели всю процедуру. Если вы позабыли, каким образом после промывки руды получаются слитки серебра, вы можете, конечно, опять заглянуть на мельницу или найти в "Эсмеральде" те главы, в которых я говорю об этом... если вы расположены, понятно. Конечно, бывает порою, что в этих самых рудниках случаются обвалы, и тогда стоит взять на себя труд и риск спуститься туда и наблюдать за разрушительною силой оседающих горных масс. Когда-то я напечатал по этому поводу свои впечатления в "Антрепризе" и из этой статьи приведу нижеследующия выдержки:

Один час в обвалившемся руднике.

Мы отправились осматривать землетрясение в рудниках Офира и вчера спускались туда. Нам нельзя было особенно глубоко спуститься внутрь откоса, потому что земля еще местами оседала. Поэтому мы направились вдоль по длинному туннелю, который начинается над конторой рудников Офира, а затем, посредством целого ряда длинных лестниц, спустились с первой в четвертую галерею. Пройдя по переходу, мы вошли в "испанския линии", миновали пять рядов еще нетронутых балов и, наконец, нашли место обвала. Здесь был полнейший хаос, какой только можно себе представить. Большие груды земли, расщепленные и поломанные балки, безпорядочно наваленные в кучу, оставляли между собою щели такой величины, что в них с трудом могла протискаться кошка. Сор и обломки все еще продолжали от времени до времени сыпаться сверху и одна из балок, которая прежде защищала другия, теперь сдвинулась с места, что ясно показывало, насколько еще продолжают оседать и обваливаться огромные массы земли. Мы находились в той части рудников Офира, которая известна под названием "северной шахты". Вернувшись на поверхность земли, мы вошли в туннель, ведущий в "центральную шахту", и вошли туда для того, чтобы перебраться в "главный Офир". Спустившись по длинной покатости туннеля, мы перерезали один или два перехода, а затем спустились еще в более глубокую шахту, из которой уже перебрались в пятую подземную галерею рудников Офира. Из бокового хода мы переползли сквозь небольшое отверстие и опять очутились посреди обвала; вокруг нас опять были глыбы земли и обломки балок и стропил, смешавшихся в одну общую безформенную и безпорядочную груду. Значительная часть второй, третьей и четвертой галереи пострадала от обвала и поддалась разрушению; последняя пострадала накануне в семь часов вечера.

Это прочные четырехгранные бревна в восемнадцать дюймов ширины; первым свалилось на землю большое бревно, потом повалились стоймя еще другия в пять футов длины и остались стоять на первом, поддерживая еще одну горизонтальную балку. И затем, опять в таком же порядке, четырехгранные брусья следовали один над другим, как поперечные переплеты в оконной раме. Самая верхняя из этих тяжестей обладала такой силой, что буквально врезала на три дюйма в глубину твердого горизонтального бревна большие пятифутовые балки и давлением своим погнула их дугою. Прежде чем произошел обвал в "испанском" руднике, некоторые из двенадцати-дюймовых бревен были уже сплющены до пяти дюймов. Представьте же себе, какая нужна сила давления для того, чтобы сжать до такой степени прочное бревно подобных размеров! Был тут еще на протяжении двадцати футов целый рад балок, которые отклонились на шесть дюймов от перпендикуляра, вследствие тяжести, которая давила на них сверху, где были уже обвалившияся галереи. Можно было ясно разслышать, как подавались и трещали над вами балки, земля и стропила, и не очень-то приятное приходилось испытывать ощущение при мысли, что все у вас над головою постепенно рушится и медленно валится на вас. Однако, рудокопы не обращают на это никакого внимания.

Возвращаясь по пятой галерее, мы натолкнулись на уцелевшую и вполне безопасную часть "Офирова" спуска и по нем спустились в шестую; потом мы нашли на десять дюймов воды и принуждены были уйти оттуда. Благодаря работам по исправлению повреждений, причиненных спуску, выкачивание воды помпами было приостановлено и за это время вода в шахте поднялась почти на фут. Впрочем, как только помпы опять принялись за работу, вода стала заметно убывать. Мы опять взобрались на пятую галерею и отыскали шахту поглубже, чрез которую нам было удобно спуститься в такую часть шестой галереи, где бы вода до нас не достала; но нам пришлось разочароваться, так как рабочие пошли обедать и некому было управлять машиной для спуска.

"Соединенных Штатов" и, закапанные свечным салом, мокрые от пота, отправились на завтрак в контору Офира.

В продолжение знаменитого 1863 года, в самый расцвет Невады, в ней добывалось слитков золота на 25.000.000 долларов, что составляет почти по миллиону на каждую тысячу жителей; и это весьма значительная цифра, если принять во внимание, что в ней не развито ни земледелие, ни фабричное производство. Добывание серебра - вот единственный предмет её доходной торговли.

году 20.000.000 долларов. Но все равно, время грандиозных оборотов приближается быстрыми шагами. Туннель-Сутро должен пройти из конца в конец Комстокской жилы на глубине в две тысячи футов; тогда раскопки в рудниках пойдут легко и обойдутся сравнительно дешево, а такия временные затруднения, как дренаж, поднятие и нагрузка руды, совершенно перестанут быть обременительны. Эта обширная работа потребует многих лет и многих миллионов долларов, пока придет к концу; но в, то же время она принесет и денежные выгоды, которые уже явятся, как только туннель коснется самого начала серебряной Комстокской жилы.

Весь туннель займет протяжение в восемь миль и откроет поразительные богатства. Тележки будут отвозить руду на мельницу вдоль по туннелю и разгружать ее уже на месте; и таким образом будет отменена нынешняя дорогая система двойной разгрузки и нагрузки и перевозки на телегах мулами. Вода из туннеля доставит двигательную силу для мельниц. Мистер Сутро, автор этого грандиозного предприятия, один из тех немногих людей, которые одарены достаточной смелостью и постоянством для того, чтобы довести подобное предприятие до его полного осуществления. Ее один значительный съезд деятелей сумел он настроить дружественно к своему проекту, к своему важному труду; мало того, он изъездил всю Европу вдоль и поперек и завербовал стольких капиталистов, что теперь и там его предприятие приобрело крупный денежный интерес.