Книга снобов.
Глава III. Влияние аристократии на Снобов.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Книга снобов. Глава III. Влияние аристократии на Снобов. (старая орфография)

ГЛАВА III.
Влияние аристократии на Снобов.

В прошлое воскресенье я был в одной из лондонских церквей и после службы слышал разговор двух Снобов о пасторе. Один спрашивал у другого, кто он такой. Другой отвечал: "Это такой-то, домашний капеллан лорда, - как его там зовут". "Неужели", - сказал первый Сноб, тоном неописанного уважения, словно тождество и религиозная надежность пастора были вполне доказаны. Он также мало знал этого лорда, как этого пастора; но титул первого был для него достаточной гарантией для характеристики последняго и он пошел домой, совершенно успокоенный на счет пастора, как настоящий мелкий, заурядный Сноб.

Этот факт, навел меня на больший ряд размышлений, чем слышанная проповедь; меня бесконечно удивляло развитие и преобладание лордопоклонства. Какое дело было Снобу, находился-ли пастор капелланом у какого-то лорда? Чем объяснить культ пэров в нашей свободной стране? И однако мы все более или менее исповедуем этот культ и стоим на коленях перед лордами, а в отношении разсматриваемого мною великого вопроса я прихожу к убеждению, что аристократия влияет на развитие снобизма более всякого другого учреждения. Поощрение и поддержка Снобов входит в те безценные услуги, которые, по словам лорда Джона Росселя, нам оказывают пэры.

Иначе и быть не может. Какой-нибудь человек наживет себе громадное состояние, или добьется выгодного места, с помощью того или другого министра, или одержит победу, или заключит трактат, или, благодаря своей адвокатской ловкости и большому количеству крупных гонораров, проложит себе дорогу к судейскому посту - и тотчас страна вознаграждает его за это золотой коронкой, с большим или меньшим числом листьев, громким титулом и местом наследственного законодателя. "Ваши заслуги так велики, - говорит ему нация, - что ваши дети, в известной мере, будут царить над нами. Все равно, если ваш старший сын будет дураком; мы так ценим ваши услуги, что к нему перейдут, после вашей смерти, все те почести, которыми вы пользовались. Если вы бедны, то мы вам дадим такую сумму денег, что вы сами и старший представитель вашего рода, из поколения в поколение, будут в состоянии процветать и жиреть. Мы желаем, чтобы ваше потомство было совершенно особой расой в нашей счастливой стране, чтобы оно занимало первое место и срывало первые плоды во всех правительственных учреждениях и предприятиях. Мы не можем сделать пэрами всех ваших милых детей потому, что в таком случае звание пэров сделалось бы слишком обыкновенным и палата лордов была бы неудобно загромождена. Но им будут предоставлены лучшия казенные места: они будут капитанами и подполковниками в 19 лет, тогда как старые, седые поручики тянуть лямку 30 лет до этого чина, или они в 20 лет будут командовать судном и ветеранами, которые были в бою, когда они еще не родились. А так как мы главным образом свободный народ, то, чтобы поощрить людей к исполнению своего долга, мы говорим всякому человеку, какого бы то ни было происхождения - наживайте громадное состояние, получайте значительные адвокатские гонорары, произносите громкия речи, одерживайте победы, или прославьте себя каким-либо другим образом и вас, даже вас мы возведем в привилегированный класс, а ваши дети будут царить над нашими детьми".

Как можем мы обойтись без Снобизма, когда существует удивительное национальное учреждение, нарочно созданное для развития его культа? Как можем мы не поклоняться лордам? Плоть и кровь побуждает нас к этому. Какой человек может воздержаться от такого колоссального соблазна? Побуждаемые тем, что называется благородным соперничеством, люди стремятся к достижению почестей и приобретают их, а другие, слишком слабые, или подлые, слепо восторгаются и ползают перед счастливыми приобретателями почестей; наконец, третьи, не имея возможности достичь силы, питают ненависть, зависть и злобу к тем, которые достигли желанной цели. Только немногие, спокойные и нимало не гордящиеся своей мудростью, философы хладнокровно смотрят на общественный строй, устанавливающий организованное низкопоклонство перед пэрами и мамоном, а следовательно Снобизм в полном составе. И однако, среди этих спокойных моралистов не найдется ни один, который не прошелся бы с удовольствием под ручку с герцогом по Пель-Мель. Нет, невозможно при теперешнем строе, нашего общества не быть иногда Снобом.

неприятно приходить в столкновение на пароходах с людьми всякого рода и состояния, выражая тем, что ей, как высшему существу, неприлично общение с такими же, Ботом созданными людьми, как она - то мы не можем не сказать, что никакая женщина, естественно, по сердечному побуждению, не могла бы выразить подобных чувств и что только привычка к низкопоклонству, со стороны окружающих ее лиц, привела ее к убеждению, что она выше других, и что другие должны оставаться на благородном разстоянии от нея. Я помню, что однажды я был в Каире, когда там проезжал по дороге в Индию европейский королевский принц. Как-то ночью вся гостинница переполошилась распространившимся слухом, что человек потопился в соседнем колодце; все обитатели гостинницы сбежались во двор и в числе их был ваш покорный слуга, который обратился с вопросом к одному молодому человеку о том, что случилось. Как мог я знать, что этот молодой человек был принц? На его голове не было короны и в руках он не держал скипетра, одет же он был в белой куртке и в поярковой шляпе; но он удивился, что с ним осмелились заговорить и, подозвав своего адъютанта, поручил ему объясниться со мною. Наша вина, а не вина сильных мира сего, что они считают себя выше нас. Если вы добровольно бросаетесь под колеса колесницы, то не удивляйтесь, что она вас раздавит и если бы кто-нибудь из нас привык видеть перед собою коленопреклоненных рабов, то он совершенно естественно принял бы на себя надменный тон и стал бы гордо признавать, что это так ему и присуще.

Вот например, что мы читаем в описании лордом Л. его путешествий относительно того, как спокойно, добродушно и милостиво великий человек принимает культ низших существ. Выразив несколько глубоких и остроумных замечаний о городе Брюсселе, лорд Л. говорит: "проведя несколько дней в отеле "Бель-Bю", который незаслуженно хвалят и который не так комфортабелен, как отель "Франция", я познакомился с доктором Д., состоящим при посольстве. Он хотел показать нам с честью город и дал нам обед в главном ресторане, уверяя нас, что накормит лучше, чем в Париже. Кроме меня, он пригласил еще шестерых лиц и мы все нашли, что обед был бесконечно хуже, чем в Париже и гораздо дороже. Копия была гораздо хуже оригинала".

В этом рассказе замечательно то, что доктор угощал лорда, не жалея денег, а лорд принял это угощение и потом делает выговор за то, что оно было худо и слишком дорого, хотя не он платил деньги. Этот лорд напоминает мне пашу, который ворчит на недостаточный бакшиш.