Книга снобов.
Глава XII. Снобизм в клерикальном мире.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Книга снобов. Глава XII. Снобизм в клерикальном мире. (старая орфография)

ГЛАВА XII.
Снобизм в клерикальном мире.

"Любезный мистер Сноб, - пишет мне какой-то юный корреспондент, подписывающийся Сноблингом, - следует-ли пастора, который на днях, по просьбе герцога, приостановил венчание четы, имевшей вполне законные разрешения на свадьбу, считать клерикальным Снобом?"

Во-первых, мой молодой друг, ваш вопрос недобросовестный. Уже одна иллюстрированная газета представила в каррикатурном виде этого пастора и потому он понес достаточное наказание.

Во-вторых, очень вероятно, что если бы мисс Смит явилась к этому пастору с вполне законным разрешением вступить в брак с Джонсом, то он, не видя перед собой старика Смита, послал бы за ним своего причетника в кэбе, а до приезда отца невесты приостановил бы венчание. Этот пастор, вероятно, считает своим долгом спрашивать у всех невест, являющихся в церковь без отцов, почему отсутствуют родители и всегда, в этих случаях, посылает за ними.

В третьих, очень может быть, что герцог Нердельон был в дружеских отношениях с пастором и часто говаривал ему: "Друг мой, я не желаю, чтобы моя дочь вышла за капитана и если когда-нибудь они вздумают венчаться в вашей церкви, то, пожалуйста, во имя нашей старой дружбы, пришлите за мной причетника в кэбе".

Вы видите, любезный Сноблингь, что в том и в другом случае пастор, если не имел права поступить так, как он поступил, то его вмешательство можно извинить. Конечно, он не в праве приостановить моего венчания, или моего обеда, когда я, свободно рождепный британец, могу заплатить за то и за другое. Но в виду его пастырской заботливости о своем духовном стаде, можно простить ему эту излишнюю и неудобную ревность в исполнении того, что он считает своею обязанностью. Однако, если пастор сделал для герцога то, что он не сделал бы для Смита, если он столько же был знаком с семьей герцога, сколько я с великогерцогским Саксен-Кобургготским домом, то я должен сознаться, любезный Сноблинг, ваш вопрос мог бы повлечь за собою неприятный ответ, хотя я решительно отказываюсь произнести этот ответ. Я только прибавлю, что желал бы знать мнение сэра Джоржа Туфто на счет поступка часового, который покинул бы свой пост только потому, что какой-нибудь лорд, не имевший никакого отношения к военной службе, попросил его нарушить свой долг.

Как жаль, что церковный сторож, выгоняя палкой уличных мальчишек из церкви, не может вымести из нея всякий светский элемент, потому что в этом случае светский элемент ничто иное, как снобизм. Если я читаю в газетах, что пастор лорд Чарльс Джемс конфирмовал блестящую группу юных аристократов в королевской часовне, - а нечто подобное можно прочесть каждый день, во время лондонского сезона, - то, признаюсь, подобный параграф придворных известий кажется мне самым возмутительным, отвратительным и подлым в этом вообще омерзительном газетном отделе. В подобных случаях снобизм доведешь до зенита. Как, господа, мы даже в церкви не признаем равенства! А ведь, по крайней мере, в церкви-то мы могли быть все равными, так как все происходим от Адама и Евы.

Поэтому я обращаюсь к герцогам, графам и баронам с просьбою не оказывать более содействия подобным скандалам, а епископов я умоляю обдумать этот вопрос и протестовать против такого обычая. Если бы они объявили, что пасторы не будут в исключительных церквах конфирмовать только аристократов, то большое зло будет прекращено, и очерки о Снобах не даром написаны.

Разсказывают, что когда один богатый выскочка оказал большую услугу Вулоксмитскому епископу и попросил взамен конфирмовать его детей частным образом, в собственной часовне, епископа, то последний исполнил его желание. Может-ли сатира идти далее этого? Может-ли самая забавная из газет написать более наивную нелепость? Предполагать, что конфирмация действительнее, когда она совершена отдельно и в тайне, все равно, что желать отправиться в рай на особом поезде. Разсказывают, что известная Бегум Оумру, умирая, завещала папе и Кентербюрийскому архиепископу по десяти тысяч фунтов стерлингов, чтобы быть вполне уверенной на счет ходатайства за нее перед небом той и другой церкви. В этом поступке скрывается такая же доля Снобизма, как и в только что указанных фактах, но только индейская владетельная особа более искренний и откровенный Сноб. В сущности, приличный Сноб в тайне также гордится своими почестями и богатствами, как выскочка Сноб, который выставляет их на вид; а высокорожденная английская герцогиня также кичится своими бриллиантами, как царица Капиибу офицерскими эполетами, которые она нашивает, для пущого блеска, на свое платье.

Не из презрения к пэрам, которых я люблю и почитаю, но ради пользы для них и для всей страны я желал бы, чтобы титулы никогда не существовали. Подумайте только, если бы не было дерева, но было бы и тени и как честнее, как благороднее было бы общество, как лучше было бы духовенство, если бы не существовали светские соблазны, которые постоянно сбивают людей, даже пасторов, с истинного пути.

А я видал много таких примеров. Вот Том Спифль, отправляясь пастором в провинцию, был прекрасным добрым работящим человеком. Он сначала в своем приходе вел себя отлично; перевез к себе в пасторский дом старую тетку, неустанно заботился о бедных и писал ежегодно ворох самых добронамеренных, хотя и туманных, проповедей; а когда семья лорда Брандикола поселилась в его приходе, то он, получив приглашение в замок лорда, пришел в такое смущение, что забыл благословить трапезу и опрокинул вазу с вареньем на колени леди Фанни Тоорфи. А чем же кончилось его знакомство с этой аристократической семьей?

Он поссорился с теткой, которая не могла помириться с тем, что он перестал обедать дома. Он забыл своих бедных и загнал до смерти свою старую лошадь от ежедневных поездок в замок, где он безумно ухаживал за лэди Фанни, в которую втюрился, как дурак. Он выписал из Лондона модные костюмы, стал носить лакированные сапоги и от него теперь несло издали духами; он купил верховую лошадь у Боба Тофи, начал появляться на собраниях стрелков и на охоте, даже я видел его в Гайд-Парке верхом подле леди Фанни и в опере в ложе с нею же. Он переменил свое имя, как делают многие Снобы, и превратился из простого Снифля в Д'Арси-Снифля.

его сына, лорда Аликомнайна), он сказал Снифлю: "если бы я не уважал церковь, то, клянусь Юпитером, вытолкал бы вас в шею". Что касается до лэди Фанни, то, как всем известно, она вышла замуж за генерала Подаджера.

минеральным водам, то исполняя обязанности странствующого пастора, то служа ментором какого-нибудь проезжого юного аристократа, то играя в рулетку и скрывая свое духовное звание под фальшивой бородой.

Если бы соблазн не явился ему в лице лорда Брандибола, он до сих пор был бы скромным достойным пастором. Он мог бы жениться на своей двоюродной сестре, дочери торговца крепкими напитками, который давал за нее четыре тысячи фунтов стерлингов, нажить семерых детей и умереть среди общого уважения.

А мог-ли он сделать что-нибудь лучшее? Конечно, мог, и если читатель желает знать, каким добрым, благородным и возвышенным человеком может быть провинциальный пастор, пусть он прочтет книгу Станлея: "Жизнь доктора богословия Арнольда".