Книга снобов.
Глава XX. Еще Снобы дающие обеды.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Книга снобов. Глава XX. Еще Снобы дающие обеды. (старая орфография)

XX.
Еще Снобы дающие обеды.

Если читатели следят за модой, то они должны бы поднести мне дорогой подарок за настоящий очерк дающих обеды Снобов. Я не имел бы ничего против поднесения мне серебряного обеденного сервиза, но без тарелок, которых я терпеть не могу.

Если бы я мог поставить на своем и принудить других к исполнению моего плана, то увеличилось бы число людей, дающих обеды и уменьшилось бы количество дающих обеды Снобов. По моему мнению, в недавно вышедшей книге моего приятеля Сойера, всего интереснее то, что касается простых домашних обедов, а не церемонных банкетов.

Домашний обед должен бы составлять центр всей системы приглашения гостей и следовало бы звать своих друзей только на тот хороший и вкусный обед, который сам хозяин ест каждый день.

Никого на свете я так не уважаю, как подругу моей жизни, мистрисс Сноб, её шестерых братьев и её мать, мою ангельски настроенную тещу и, конечно, я никого не желал бы лучше накормить, как их и самого себя. Поэтому мой ежедневный, домашний обед должен быть гораздо лучше и приятнее, чем глупые званые банкеты во дни большой охоты в окрестностях моего жилища. Вместе с тем мне никогда не придет в голову мысль прибегать для домашних обедов к различным нелепостям в роде взятой на прокат посуды, нанятого на день лакея и т. д.

Но если немыслимы эти нелепости в ежедневной жизни, то почему же обязательно человеку, принадлежащему к среднему классу, корчить из себя богатого и знатного аристократа, как только дело идет о том, чтобы накормить таких же представителей средняго класса, как он сам, тем более, что их не обманешь, хотя они сами делают те же глупости, когда приглашают его на обед.

Очень приятно обедать с друзьями и потому естественно желание обедать с ними не раз, а два раза; люди же с малыми средствами не могут позволять себе часто устраивать званые обеды, стоющие очень дорого. Я сам видывал не раз, как герцог Веллингтон в клубе довольствуется вместо обеда куском ростбифа и полбутылкой хереса. Если он это делает, то почему же нам с вами не следовать его примеру?

По всем этим причинам, я поставил себе за правило, что когда несколько герцогов и маркизов обедают у меня, то угощать их только ростбифом, или бараниной. Знатные люди остаются очень довольными этой скромной трапезой и благодарят меня за простое угощение.

Конечно, я вовсе не желаю, чтобы эти лорды меня угощали также скромно у себя. Блеск и великолепие составляют удел некоторых особ, также как приличный комфорт - людей моего и твоего, читатель, положения в свете. Судьба предназначила одним есть на золотых тарелках, а другим на фаянсовых. Последние должны быть очень довольны, что у них есть и такия тарелки, так как у громадного большинства нет и этого.

Как нельзя более применима старая басня о вороне в павлиньих перьях к дающим обеды Снобам. Страсть подражать богатым и знатным распространена в Лондоне повсюду, от Кенсингтона и Бэльгревии до Брунсвикского сквера. Все почти рядятся в павлиньи перья и стараются обезьянничать глупой неведомо чем гордящейся птице. О, вы, заблуждающиеся Снобы, подумайте, какого удовольствия вы себя лишаете и сколько выделаете зла в вашей нелепой погоне за величием. Если бы вас не соблазняли павлиньи перья, то вы и ваши друзья обедали бы просто, спокойно, весело, тогда как ваши заботы о том, чтобы бросить пыль в глаза, только приводят к общему недовольству, подтачивая истинное гостеприимство и настоящую дружбу.

Очутившись в обществе Снобов, дающих обеды и Снобов, обедающих в гостях, каждый благоразумный человек видит, что все перед ним обман - и еда, и питье, и посуда, и слуги, и хозяева, и гости, и разговоры, и одежда. Даже благоразумный человек, видящий во всем этом обман, сам принимает в нем участие.

Хозяин улыбается и громко разговаривает то с одним, то с другим гостем, а в сущности заботливо посматривает по сторонам, опасаясь, что не хватит вина, или чтоб мальчик из соседней лавки, исполнявший обязанности лакея, не выдал себя.

Хозяйка также усиленно улыбается, но сердце её тревожно бьется и она все думает о том, чтобы не переварили одно блюдо и не пережарили другое.

Серебро - не серебро, а мельхиор и все гостеприимство также мельхиоровое.

Обеденный разговор отличается общей фальшью. Из присутствующих трех прескверных болтунов один рассказывает всем известные анекдоты, другой от времени до времени режет его, а третий дуется, что не может вставить своего слова в разговор. Молодой франт Мускадел повторяет газетные описания придворного бала, а его соседка мистрисс Фокс с завистью смотрит на него, так как сама она никогда не бывала на таких балах. Пожилая дама недовольна тем, что её дочь Мэри посадили рядом с бедным пастором, а не подле богатого полковника Гольдмора. Жена доктора насупила брови, потому что, входя в столовую, она должна была уступить место жене адвоката. Старик Корк ворчит на дурное вино, а Гутльтон саркастически отзывается о жарком.

И подумать, что все эти люди могли бы быть спокойными и счастливыми, если бы их не губила страсть к павлиньим перьям!