Книга снобов.
Глава XXXVI. Снобы и брак.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Книга снобов. Глава XXXVI. Снобы и брак. (старая орфография)

XXXVI.
Снобы и брак.

- Все мы, клубные холостяки, очень благодарны вам, - сказал мне на днях мой старый товарищ, Эсекс Темпль, - за ваше мнение о нас. Вы называете нас красноносыми, тупыми эгоистами и тому подобными лестными эпитетами. Вы просто и ясно выражаете желание, чтобы мы все пошли к чорту. Вы отрицаете в нас всякое право на уваженье и не допускаете, чтобы мы вели честную, приличную, христианскую жизнь. Но кто же вы сами, мистер Сноб? Почему вы считаете себя судьей всех и смеетесь с адскими гримасами над всем нашим поколением?

"Я вам разскажу свою историю,. - продолжал он, - и историю моей сестры, а там смейтесь, сколько угодно, над старыми девами и холостяками. Я вам сообщу по секрету, что сестра Полли была помолвлена за адвоката Ширкера. Никто не может отрицать его талантов; но он всегда был низким эгоистом. Женщины, к сожалению, не замечают подобных недостатков в предмете их любви. Ширкер ухаживал за Полли много лет тому назад, когда он был адвокатом без практики.

"Читали вы когда-нибудь биографию лорда Эльдона? Помните вы, как этот старый Сноб рассказывает, что он покупал на два пенса сарделей и жарил их вместе с мистрисс Скотт? Он кичится своим смирением и рисуется своей бедностью, хотя в то время он выработывал более тысячи фунтов в год! Ну, Ширкер также гордился своим благоразумием и ни за что не хотел жениться, пока у него не будет средств. Ведь это, кажется, очень благородно: Полли ждала, ждала, терпеливо, а года шли. Он не чах от любви, спал спокойно более шести часов в сутки и неудержимо стремился к осуществлению своих самолюбивых целей. Он предпочитал поговорить с ловким стряпчим, чем поцеловать Полли, которая, однако, была прехорошенькая, и пока она сохла в своей комнате, перечитывая те немногия письма, которые он удостоил ей написать, он думал только о делах, которые он вел, проклятый, холодный, самодовольный негодяй. Их свадьба все откладывалась, пока, наконец, Ширкер не сделался знаменитым адвокатом.

"Между тем, мой младший брат Помп Темпль, служивший в 120-м цесарском полку, и наследовавший такими же скудными средствами, как я и Полли, влюбился в кузину Фанни Фигтри и женился на ней. Свадьба была блестящая. Шесть подружек в розовых платьях держали букет, веер, перчатки, флакон с духами и платок невесты; в сенях находились корзины с цветами для украшения лакеев и лошадей; церковь была полна приглашенными, а вокруг стояла толпа любопытных; тетка Фигтри собрала экипажи всех знакомых, а карета молодых была запряжена четверкой.

"Во время свадебного завтрака играла на улице музыка и полиция следила за порядком. Счастливый жених бросил годовое содержание на платья подружек и маленькие подарки, а у невесты приданое сияло шелком, бархатом, кружевами и драгоценными каменьями, как и подобало будущей жене гусарского офицера. Помп бросал деньги без счета и после свадьбы, а его жена была одной из самых модных амазонок в Брайтоне и Дублине. Мистрисс Фигтри, у которой живет бедная Полли, так как я не в состоянии ей устроить самостоятельного домашняго очага - сводила с ума меня и сестру бесконечными рассказами о величии Помпа и его высокопоставленных знакомствах.

"Я никогда не был очень близок с Помпом. Он естественно презирал меня, как штафирку, а при жизни матери, всегда баловавшей его и платившей его долги, я питал к нему некоторого рода зависть; Полли нас кое-как мирила.

"Она ездила в Дублин к брату и, вернувшись, рассказывала о том, что он был первым франтом в городе и, адъютантом лорда наместника, что Фанни носили везде на руках, что первого их сына назвали длинным рядом аристократических имен, а второго крестила жена лорда-наместника.

"Потом Помп и Фанни приехали в Лондон, где родился их третий ребенок. Полли была его крестной матерью и уже говорила мне: "Знаешь, что, Эссекс, нельзя не любить Помпа, он такой красивый, такой добрый, такой щедрый, так любит свою семью. Нельзя не простить ему маленьких недостатков". Но в один прекрасный день, когда его жена еще лежала в постели и семейный доктор каждое утро навещал ее, я встретил на улице Помпа и Полли. Она казалась такой счастливой, такой сияющей, какой я уже давно не видал ее, а напротив, он был смущен и, очевидно, чего-то стыдится.

"Я тотчас понял по её взгляду, что она принесла какую-нибудь жертву и прямо пошел к семейному стряпчему. Оказалось, что она продала бумаг на две тысячи фунтов и отдала деньги Помпу. Ссориться с ними было уже поздно она отдала деньги, а он уже уехал в Дублин, когда я добрался до его дома. По словам все еще сиявшей Полли, он должен был поместить эти деньги в выгодную операцию и быстро разбогатеть. В сущности, ему было необходимо покрыть свои потери на манчестерских скачках и, конечно, вы понимаете, что Полли никогда более не видала своих денег: ни капитала, ни процентов.

"Выманенная таким образом сумма составляла более половины её приданого, а потом он еще стянул у нея тысячу фунтов. Наконец, пришлось всем сложиться, чтобы спасти Помпа от гибели, но, как всегда, подобные усилия ни к чему не повели. Теперь Помп с женой живут где-то заграницей, я не знаю даже где. Их трое детей у Полли, а знаменитый адвокат Ширкер отказался от брака с нею, хотя она, вероятно, разсчитывала на этот брак, отдавая почти все свое состояние.

- Вот к чему ведет ваша пресловутая теория о бедных браках, - воскликнул Эссекс Темпль, окончив свой рассказ, - почему вы знаете, может быть и я хочу жениться? Как смеете вы издеваться над моей бедной сестрой? Мы оба жертвы той неблагоразумной системы браков, которую вы, Сноб, проповедуете.

И он замолчал, полагая, что разбил мою теорию, но по моему, напротив, его рассказ только подтверждает мои аргументы.

женой. Она несчастна потому, что адвокат Ширкер самолюбивый, корыстный, подлый Сноб.

А кто ввел их в соблазн? Если бы свет был проще, то и глупые люди не гонялись бы за модой. Весь свет любит придворные известия, экипажи, наряды. Милостивое небо! Прочтите в газетах придворные известия и модные романы, посмотрите на то, что делается в Лондоне от Пимлико до Ред-Лайон-сквэра и вы увидите, что бедный Сноб подражает богатому Снобу, что мелкий Сноб ползает у ног крупного Сноба, а крупный Сноб давит мелкого. Разве в голову богача когда-нибудь входит мысль о равенстве? Разве когда-нибудь герцогиня Фитцбатльакс будет считать себе равной лэди Крез, или лэди Крез перестанет обращаться покровительственным тоном с мистрисс Бродклот, муж которой еще не баронет, или мистрисс Бродклот дружески протянет руку мистрис Сиди, которая раззорилась, или мистрисс Сиди, умирающая с голода в своей роскошной квартире, перейдет в скромное жилище, или её домовладелица мисс Летсам бросит привычку удивляться фамильярности лавочников и дерзости служанки, которая носит шляпку с цветами, как её госпожа?

Но зачем и желать таких счастливых времен? зачем желать погибели всех Снобов? Ведь это значило бы наложить на себя руку и прекратить эти очерки, о, глупый Сноб-самоубийца.