Попенджой ли он?
Глава IV. У декана.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Попенджой ли он? Глава IV. У декана. (старая орфография)

Глава IV.
У декана.

У декана был обед во время пребывания мис Талловакс в Бротертоне. На обеде были каноник Гольденоф и леди Алиса. Приглашали епископа с женой - что делалось раз в год - но гости, приехавшие к нему, помешали ему принять приглашение. Но капеллан его преосвященства, Грошют, присутствовал. Грошют тоже пребендиат и член капитула, был иногда колючкой в боку декана. Но наружный вид всегда поддерживался в Бротертоне, и никто не заботился о приличии более декана. Поэтому, Грошют, приверженец Нижней церкви, крещенный жид, но пользовавшийся репутацией ученого теолога, был приглашаем к декану. Вот почему тут были также другие пасторы и мистер и мистрис Гаутон. Надо помнить, что мистрис Гаутон была та красавица, которая отказалась сделаться женой лорда Джорда Джермена. Прежде чем решиться на этот шаг, декан постарался узнать не имеет ли чего-нибудь его зять против встречи с Гаутонами. Это было бы, впрочем, глупо так как обе семьи были знакомы. И Де-Барон, отец мистрис Гаутон, и сам мистер Гаутон были короткие знакомые покойного маркиза и маркиза настоящого, до его отъезда из Англии. Когда женщина отказывает мужчине, она не подаст повода к ссоре. Все это декан понимал; и так как он сам знал Гаутона и Де-Барона то думал, что лучше устроить эту встречу. Лорд Джордж покраснел до ушей, а потом сказал, что будет рад встретиться с Гаутоном и его женой.

Обе молодые жены знали друг друга девицами и теперь встретились дружелюбно, по-крайней-мере по наружности.

- Душечка, сказала мистрис Гаутон, которая была четырьмя годами старше Мери: - разумеется, я все знаю об этом, знаете и вы. Вы богаты и могли выбрать кого хотели. У меня не было ничего, и мне пришлось бы всю жизнь проводить в Манор-Кроссе. Вы удивляетесь?

- Зачем мне удивляться? спросила леди Джордж, которую однако очень удивила эта речь.

- Он ведь первый красавец в Англии. Все согласны с этим; потом какая фамилия - и какие надежды! Мне было бы очень лестно. Разумеется, он еще вас не видал тогда, или видел ребенком, а то он не выбрал бы меня. Теперь ведь устроилось гораздо лучше, - не правда ли?

- Я конечно это нахожу.

- Я так рада слышать, что у вас есть дом в Лондоне. Мы переезжаем в Лондон 1-го апреля, когда охота кончится. Мистер Гаутон мало ездит верхом, но много охотится. Мы живем на Беркелейском сквере, и надеюсь, что мы будем часто с вами видеться.

- И я тоже надеюсь, сказала леди Джордж, которая никогда очень не любила мис Де-Барон и как-то смутно думала, что ей следует немножко бояться мистрис Гаутон.

Но когда гостья её отца была так к ней вежлива, она не могла не платить ей тем же.

- Нет никакой причины, чтобы то, что было прежде, ставило нас в неловкое положение - не правда ли?

- Конечно, сказала леди Джордж, чувствуя, что почти краснеет от намека на такой щекотливый предмет.

- Разумеется. Зачем? Лорд Джордж скоро привыкнет ко мне, точно будто ничего никогда и не было; а я всегда буду его любить - в известной степени. Ничего не будет такого, что могло бы возбудить в вас ревность.

- Я нисколько этого не боюсь, сказала леди Джордж почти чрезчур сериозно.

- И вам нечего бояться. Хотя одно время он был очень, - очень привязан ко мне. Но это не могло состояться. А какая польза думать о том, чего не может быть? Я не выдаю себя за добродетельную и люблю деньги. У мистера Гаутона, по-крайней-мере большой доход. Будь у меня ваше состояние, я не знаю, что могла сделать тогда.

Леди Джордж почти чувствовала, что ей следовало бы обидеться этим - она почти чувствовала отвращение; но в тоже время не совсем и поняла. Её отец непременно захотел позвать Гаутонов и сказал ей, что конечно она будет знакома с Гаутонами в Лондоне. Ей казалось, что она была очень несведуща в обычаях жизни, но что теперь она, как замужняя женщина, должна научиться этим обычаям. Может быть следовало выражаться так свободно. Ей не нравилось слышать от другой женщины, что эта другая женщина вышла бы за её мужа, если бы он не был нищий; и это тем казалось обиднее, что случилось так недавно. Ей не нравилось слышать, что она не должна ревновать, особенно когда она вспомнила, что её муж был отчаянно влюблен в ту женщину, которая говорила ей это. Но она не ревновала и была уверена, что никогда не будет ревновать; и может быть все это ничего не значило.

Это происходило в гостиной до обеда. Потом мистер Гаутон подошел к Мери, говоря, что декан поручил ему вести ее к обеду. Сказав это, Гаутон удалился, как вообще это делают мужчины.

- Будьте с ним как можно любезнее, сказала мистрис Гаутон. - Он не разговорчив, но совсем не дурной человек, и такая хорошенькая женщина как вы может сделать с ним что хочет.

Леди Джордж, идя к обеду, уверяла себя, что не имеет ни малейшого желания прибрать к рукам Гаутона.

для своей благородной родни, если её благородная родня будет обращаться с нею надлежащим, образом. Она уже составляла с полдюжины завещаний, и охотно сделает новое, если лорд Джордж будет вежлив к ней. Декан в душе несколько стыдился своей тетки, но он умел переносить её странности, не выказывая досады, и знал, что более выиграет чем проиграет от её родства.

- Добрейшая женщина на свете, сказал он заранее лорду Джорджу: - но, разумеется, вы должны помнить, что она не была воспитана как знатная дама.

Лорд Джордж с величественной вежливостью выразил свое намерение обращаться с мис Талловакс со всевозможным вниманием.

- Она может располагать по своему усмотрению тридцатью тысячами фунтов, продолжал декан. - Я никогда ничего не говорил ей о её деньгах, но право мне кажется, что она любит Мери больше всех. Об этом стоит помнить.

Лорд Джордж опять величественно улыбнулся; - может быть выказывая некоторое неудовольствие в своей улыбке. Но все-таки он вполне сознавал, что о мис Талловакс и её деньгах не надо забывать.

- Милорд, сказала мис Талловакс: - надеюсь, вы позволите мне сказать, как всем нам лестно высокое звание Мери.

Лорд Джордж поклонился и улыбнулся и привел свою даму в столовую. Он не был находчив и не знал что ответить своей даме.

- Разумеется, для таких людей как мы, продолжала мис Талловакс: - большая честь вступить в родство с маркизом.

Опять лорд Джордж поклонился. Это было неприятно, - гораздо хуже чем он ожидал от тетки такого светского человека как его тесть, декан. Мис Талловакс было на вид лет шестьдесят, она была очень низенькая, очень здоровая женщина, с красными щеками, маленькими серыми глазками и темными накладными волосами. Лорду Джорджу пришло в голову, что пройдет довольно много времени прежде чем тридцать тысяч, или часть их, перейдут к нему. Потом к нему пришла другая, мысль, что так как он женился на дочери декана, то обязан хорошо обращаться с теткой декана, даже если эти деньги никогда не достанутся ему. Поэтому он сказал мис Талловакс, что его мать надеется иметь удовольствие видеть ее в Манор-Кроссе до её отъезда из Бротертона. Мис Талловакс чуть не свалилась со стула, кланяясь головою и плечами на это приглашение.

Декан был очень приятный хозяин за столом, и беседа шла очень приятно, несмотря на разные задорливые попытки Грошюта. Каждый человек и каждый зверь имеет свое собственное оружие. Волк дерется зубами, бык рогами, а Грошют дрался своим епископом - по внутреннему инстинкту. Епископ, по словам Грошюта, думал, что то и это следует сделать. На клерикальных собраниях можно было сделать такую-то перемену, и в епархии надлежит устроить такия-то духовные празднества. Эти замечания обыкновенно обращались к канонику Гольденофу, который почти на них не отвечал. Но декан каждый раз придумывал вежливый ответ, который хотя будучи ответом, каждый раз переменял разговор. В Ограде было законом не допускать епископа Бартона вмешиваться в дела Бротертонского собора; а если не епископу, то уж по-крайней-мере его капеллану. Хотя каноник и декан были согласны не по всем делам вообще, в этом отношении они были согласны. Но капеллан, знавший положение дел не хуже их, находил этот обычай дурным и решился уничтожить его.

- Конечно было бы очень приятно, мистер Гольденоф, если бы могли иметь такия собрания в Ограде. Я не говорю, чтобы это сделалось сегодня, не говорю чтобы и завтра; но мы можем подумать об этом. Епископ, который чрезвычайно любит службу в соборе, очень желает этого.

- Мне не очень нравятся собрания такого рода, сказал каноник.

- Какие бы собрания ни были в Ограде, надеюсь, что они будут в моем доме, сказал декан: - но я должен сказать, что из всех собраний я предпочитаю такое собрание какое теперь у меня. Джермен, потрудитесь передать бутылку.

Когда они были одни, декан всегда называл зятя Джорджем, но в обществе оставлял более фамильярное имя.

Де-Барон, отец мистрис Гаутон, любил пошутить.

- Так не одни охотники любят собрание, сказал он: - и духовенство тоже любит собираться. В чем же разница?

- Разница большая в цвете одежды, сказал декан.

- Духовным лицам, кажется, не позволяется охотиться? спросил Гаутон, который обыкновенно не очень вникал в предмет, о котором шла речь.

- Что может им помешать? спросил каноник, который никогда не охотился и конечно всегда посоветовал бы молодому пастору удержаться от этого удовольствия, но предлагая этот вопрос он мог нанести косвенный удар неприятному капеллану, как бы оспаривая власть епископа.

- Их собственная совесть, я полагаю, торжественно ответил капеллан, таким образом успешно парируя удар.

- Когда так, я очень рад, сказал Гаутон: - что я не вступил в духовное звание.

- Я боюсь, что вы не годились бы для нас, Гаутон, сказал декан. - Не пойти ли нам к дамам?

В гостиной, чрез несколько времени, лорд Джордж очутился возле мистрис Гаутон - которая была Аделаидой де-Барон в то время, когда он напрасно вздыхал у её ног. Каким образом случилось, что он сидел возле нея, он не знал, но был совершенно убежден, что это сделалось не по его желанию. Он взглянул на нее только раз, когда вошел в комнату, почти покраснев при этом, и сказал себе, что она очень хороша собой. Ему почти казалось, что она лучше его жены: но он знал - он знал теперь - что её красота и обращение не так нравились ему, как красота и обращение того милого существа, на котором он женился. А теперь он сидел возле нея и обязан был заговорить с нею.

- Надеюсь, сказала она ему почти шопотом, хотя не показывая вида, что. шепчется: - что мы оба сделались очень счастливы после нашей последней встречи.

- Надеюсь, ответил он.

- По-крайней-мере не может быть никакого сомнения относительно вашего счастия, лорд Джордж. Я никогда не знала девушки милее Мери Ловелес; она такая хорошенькая, такая невинная, такая восторженная. Я более ничего как жалкое суетное существо сравнительно с нею.

- Она именно такова, как вы говорите, мистрис Гаутон.

Лорд Джордж также был недоволен - гораздо более недоволен, чем его жена. Но он не знал как выказать свое неудовольствие; и хотя чувствовал его, чувствовал также и прежнее влияние красоты этой женщины.

- Я с таким удовольствием услыхала, что вы взяли дом в Мюнстер-Корте. Надеюсь; что мы с леди Джордж будем короткими друзьями. Я даже не стану называть ее леди Джордж; потому что она была для меня Мери прежде, чем мы думали о наших мужьях.

Это было не совсем справедливо, но этого лорд Джордж не мог знать.

- И я надеюсь - могу я надеяться - что вы будете у меня?

- Непременно.

- Если вы дадите мне возможность чувствовать, что все случившееся прежде не разорвало дружбы между нами, то это будет много способствовать к счастию моей жизни.

Мистрис Гаутон, сказала все что хотела сказать и переменила свое положение так же безмолвно как заняла его. В её движении не было ничего резкого, а между тем лорд Джордж видел как она заговорила с своим мужем, сидевшим на другой стороне комнаты, когда его собственные слова еще раздавались в его ушах. Он смотрел на нее несколько минут, она неоспоримо была хороша. Сравнения быть не могло, оне так были не похожи; а то он готов был бы сказать, что Аделаида была красивее. Но Аделаида конечно не годилась для жизни в Манор-Кроссе, и не поладила бы с леди Сарой.

На следующей день маркиза, и леди Сюзанна и Амелия приехали к декану очень парадно, сделать визит мис Талловакс и отвезти леди Джордж в Манор-Кросс. Мис Талловакс было очень приятно познакомиться с маркизой. Она никогда прежде не видала даму в таком звании.

- Только подумай каковы должны быть мои чувства, сказала она своей племяннице в это утро: - я никогда в жизни не говорила ни с кем выше жены баронета.

- Я не думаю, чтобы вы нашли большую разницу, сказала Мери.

- Я еще не разобрала этого, тетушка.

Наверно это была ложь, или дочь декана была очень не похожа на других молодых дам.

Леди Джордж знала, что в этом подразумевалась похвала и поэтому не возражала на выражение, против которого иначе следовало бы возразить.

до самого беднейшого из бедных, были её ежедневными собеседниками. С ними она проводила целые часы, не находя ничего неприятного в их языке, или привычках. Но она не любила, чтобы люди принятые в обществе были не дворяне. В давно прошедшее время, она только согласилась принимать декана, потому предполагается, что духовное звание делает человека джентльменом, и находила епископа знатным вельможей, даже если бы он был сын мясника. Но относительно мис Талловакс она сомневалась. Но даже леди Сара чувствовала, что надо покоряться изменениям сообразно духу времени. Об этом можно было пожалеть, но леди Сара знала, что у нея недостанет сил бороться одной.

- Ты знаешь она очень богата, шепнула ей маркиза: - и если Бротертон женится, твоему бедному брату очень понадобятся деньги.

- Это не должно составлять разницы, мама, сказала леди Сара.

Но леди Сара согласилась пригласить мис Талловакс завтракать в Манор-Кросс.