Попенджой ли он?
Глава VII. Ворота Кросс-Голла.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Попенджой ли он? Глава VII. Ворота Кросс-Голла. (старая орфография)

Глава VII.
Ворота Кросс-Голла.

Пока Нокс был еще в деревне, начались переговоры с Прайсом, охотником-фермером, который был очень добрый человек. Дамы в Манор-Кроссе его не любили, так как его образ жизни нисколько не походил на их жизнь. Он в церкви бывал не так часто, как по их мнению он должен бы быть; и так как он был холостяк, то о нем рассказывали вещи вероятно несправедливые. Холостяк может жить в городе и никто не станет справляться об его жизни; но если же не женатый человек живет одиноко в деревенском доме, он непременно сделается жертвою клеветы, если у него в доме увидят женщину моложе шестидесяти лет. Говорили также о Прайсе, что иногда после охоты от него выходили люди в неприличном виде. Но я не думаю, чтобы старик сер-Симон Вольт, начальник охоты, мог так любить его, или так часто бывал бы у него в доме, если бы что нибудь было не так; и никто не сомневался, что в Гольте, как назывался лесок за полмили от дома, всегда можно было найти лисицу. Но в большом доме всегда были предубеждены против Прайса, и с этим соглашался даже лорд Джордж.

Но когда Нокс пошел к Прайсу и объяснил, что дамы принуждены оставить Манор-Кросс и очистить место для маркиза, Прайс объявил, что он уберется со всей поклажей, сапогами, шпорами, бутылками, как только получит уведомление. Прайсы английского мира, вообще не нарушают уважения к маркизам.

- Работники могут явиться завтра, сказал Прайс. - Холостяк может приютиться везде, мистер Нокс.

Дом в Кросс-Голле был совершенно отделен от фермы Кросс-Голльской, где был отдельный дом, теперь занимаемый работниками. Но Прайс был человек достаточный, и когда дом был пуст, мог позволить себе занять его.

Таким образом первоначальные затруднения уменьшались. А между тем дела шли не совсем гладко. Маркиз не удостоил ответом брата; но Ноксу написал длинное письмо, ставя управляющему в обязанность выгнать его мать и сестер из поместья совсем.

"Мы будем гораздо лучшими друзьями врозь,, писал он: "если они останутся там, мы будем видеться редко, а может быть не будем видеться совсем, и это будет очень неудобно. Если оне поместятся в другом месте, я меблирую для них дом; но я не хочу, чтобы оне торчали у меня под рукой."

Нокс разумеется обязан был показать это лорду Джорджу, а лорд Джордж обязан был посоветоваться с леди Сарой. Леди Сара сказала своей матери, только не все; но сказала таким образом, что старушка согласилась остаться наперекор старшему сыну. Сама же леди Сара, несмотря на свою истинно-христианскую и действительную доброту, была не прочь от борьбы. Конечно её брат был главою фамилии и имел преимущества, но оне также имели свои права и она не была расположена покоряться его тиранству. Поэтому Нокс был убежден уведомить маркиза, в самых мягких выражениях, что дамы решились переехать в Кросс-Голл.

Чрез месяц после этого у Ворот Кросс-Голла была охота, начальником которой был уже пятнадцать лет сер-Симон Вольт. Это были ворота большого парка, открывавшияся на дорогу напротив дома Прайса. Эти ворота были каменные, с аркой и с домиком с каждой стороны. В прежнее время это была дорога из Лондона в Бротертон. Но железная дорога уничтожила эту, и эти ворота стали служить любимым местом сборища для охотников.

В подобных случаях лорд Джордж всегда бывал тут. Он никогда не охотился, но приезжал верхом, не в охотничьем мундире, говорил несколько вежливых слов сер-Симону, который пожимал ему руку, делал замечания о погоде, но никакого сочувствия между этими людьми не было.

На этот раз леди Амелия привезла леди Сюзанну в колясочке, и леди Джордж была тут верхом с своим отцом деканом, очень желая следовать за охотой, но муж очень строго запретил ей это. Разумеется, тут были мистер Прайс и мистер Нокс, тоже державший лошадь и охотившийся.

Пока вели собак, Прайс вынул письмо из кармана и показал его Ноксу.

- Маркиз писал вам, сказал управляющий тоном удивления, удивляясь не тому что маркиз писал к Прайсу, а что он решился писать к кому-нибудь.

- Никогда прежде не писал, и жалею зачем написал теперь.

Нокс также пожалел, когда прочел письмо. В нем выражалось очень сильно желание со стороны маркиза, чтобы Прайс не выезжал из Кросс-Голла, что дому следует принадлежать к ферме, и что маркиз желает, чтобы мистер Прайс остался его соседом.

"Если вы можете это устроить, я сделаю ферму и приятной и прибыльной для вас," писал маркиз.

- Он ни слова не говорит о её сиятельстве, сказал Прайс: - но он желает отвязаться от них всех.

- Я полагаю так, отвечал управляющий.

- Неизвестно что может случиться, Прайс.

- Если я и должен буду убраться, я не думаю, чтобы я умер с голоду, мистер Нокс.

- И я этого не думаю.

- Семьи у меня нет, и я не знаю обязан ли я слушаться приказаний лорда, хотя он мой хозяин. Я дам то больше уважаю чем его, мистер Нокс.

Тут Прайс употребил довольно сильные выражения.

- Какое право имеет он думать, что я стану исполнять его грязные дела? Можете сказать ему от меня, чтобы он сам этим занимался.

- Вы ему ответите, Прайс?

- Ни строчки. Мне не о чем ему писать. Он знает, что я оставляю дом, а если не знает, то вы можете сказать ему.

- Куда вы переезжаете?

- Я устрою две комнаты на ферме; а будь у меня контракт я не прочь бы истратить триста или четыреста фунтов. Я хотел поговорить с вами об этом, мистер Нокс.

- Я не могу возобновить контракт без его позволения.

- Напишите и спросите его, да не забудьте сказать, что я непременно выеду из Кросс-Голла после Рождества. Если он согласится на четырнадцать лет, я перестрою старый дом и не спрошу у него ни шиллинга. Да ведь это никак лисица! Кто бы подумал в этом парке?

Говоря таким образом он уехал, Нокс за ним и все охотники переполошились. Для них было таким непривычным делом скакать по парку Манор-Кросса! Но собаки с громким лаем мчались сквозь лавровые кусты в разсадник, и обежали вокруг оранжереи вплоть до дома. Потом лисица забежала в огород и опять выбежала в лавровые кусты. Дворецкий, садовник, горничная и даже судомойка все вышли посмотреть. Даже леди Сара подошла к лицевой двери, имея очень строгий вид, а старая маркиза выглянула из своей гостиной наверху. Нашей приятельнице Мери казалось это очень забавно, потому что она могла ехать за собаками; и даже леди Амелия взволновалась, хлеща пони по дороге. Лисицу убили самым безстыдным образом в яме под оранжереей, ту самую лисицу, которая проводила бротертонских собак раз шесть по всем лучшим окрестностям Бротертона.

- Я это знал, сказал Прайс грустным тоном, поднимая голову, которую егерь только что отрубил от тела. - Могла бы она выбрать место получше для последняго конца.

- Кончено? спросила леди Джордж.

- Для этой кончено, мис, сказал Джордж Скроби, бросая лисицу собакам: - то есть миледи, я хотел сказать, прошу прощения у вашего сиятельства.

Кто-то надоумил его в эту минуту.

- Очень рад видеть ваше сиятельство на охоте, и надеюсь, что мы скоро можем показать вам кое-что получше.

Но охота для бедной Мери кончилась. Когда Джордж Скроби, сер-Симон и собаки отправились в Гольт, Мери принуждена была остаться с мужем и золовками.

- Я боюсь, сказал он: - что вашему брату очень хочется, чтобы Прайс остался в Кросс-Голле.

- Он еще писал что-нибудь?

- Не ко мне, а к Прайсу.

- Он писал к Прайсу?

Выражение глубокого неудовольствия пробежало по лицу лорда Джорджа.

- Я счел обязанностью упомянуть вам об этом, потому что не лучше ли будет для здоровья и счастия её сиятельства, чтобы она уехала отсюда.

- Вы сообразили все, мистер Нокс, и моя мать решилась остаться, мы очень обязаны вам. Мы чувствуем, что исполняя обязанность к моему брату, вы желаете быть вежливы к нам. Но я не желаю удерживать вас.

Гаутон, разумеется, тоже был на охоте вместе с женой. Когда лисицу убили, мистрис Гаутон находилась возле леди Джордж.

- Нет, ответила Мери.

- Поедемте со мною! Никто вас не увидит. Доезжайте до ворот, оттуда видно все.

- Не могу. Они не хотят, чтобы я была на охоте.

- Они! Кто они? и меня тоже не пускает мистер Гаутон. Но я все-таки проеду вперед. Я не вижу зачем нам оставаться сзади. Мистер Прайс поедет впереди меня. Вы знаете мистера Прайса?

- И я намерена ехать везде. Какая польза делать на половину? Поедемте.

Но Мери в голову не приходило взбунтоваться - она в в сердце этого не одобряла и разсердилась на мистрис Гаутон. Но когда амазонка ускакала по траве к воротам, Мери не могла не подумать, что она, не хуже своей старой приятельницы Аделаиды де-Барон, могла следовать за Прайсом. Декан поехал, выразив намерение посмотреть ферму Прайса.

Когда непривычное волнение утихло в Манор-Кроссе, лорд Джордж опять был принужден вернуться к известиям, слышанным от Нокса. Он не мог оставить их при себе. Он считал себя обязанным рассказать все леди Саре.

- Пишет такому человеку как Прайс о своем желании выгнать родную мать из её собственного дома!

- Нет; Нокс читал. Такое письмо не могли же они показать мне; но Нокс говорит, что Прайс пришел в сильное негодование и клянется, что он даже не ответит на письмо.

- Я полагаю, он может это сделать, Джордж? Было бы ужасно разорить его.

- Прайс богат. И даже если бы Прайс сделал все, чего желает Бротертон, он мог бы только не пускать нас год. Но не думаешь ли ты, что вам всем будет неудобно там? Каково будет матушке, если он не будет видеться с ним? И каково будет вам, когда вы узнаете, что никогда не будете видеться с его женой?

Леди Сара сидела молча несколько минут, а потом объявила, что предпочитает войну.

хуже бегства. Мы не должны допускать, чтобы мамашу выгнали из её собственного дома, а нас отвлекли от наших обязанностей. Я думаю, что нам не следует обращать никакого внимания на письмо Бротертона к Прайсу.