Доносчик.
Страница 2

По южному берегу Темзы проходил трамвай, и незнакомец вскочил в него. Сыщик последовал за ним. На перекрестке улиц Элефант и Кэстл трамвай остановился. Сыщик Броун, увидев, что человек продолжает спокойно сидеть в углу, принялся читать газету. Когда трамвай шел полным ходом, сыщик вдруг заметил, что незнакомец исчез. Выпрыгнув, он оглянулся и выругался: этого человека и след простыл! Он стоял в полном недоумении, не зная, что делать. Вдруг кто-то взял его за локоть. Это был Гаррис.

-- Господин, которого вы ищете, исчез под землей, - произнес мистер Гаррис весело, - он спустился в подземку и поехал дальше.

-- Вы с ним знакомы?

-- Отчасти. Я даже считаюсь его другом, но только теперь он меня рассердил.

-- Кто же он? - спросил сыщик Броун.

Гаррис сделал вид, будто не слышит.

-- Откуда вы знаете, что я его преследую? - удивился Броун.

-- Потому что я следую за вами, - объяснил Гаррис спокойно. - И за вами вскочил в вагон. Удивляюсь, как вы меня не заметили...

У Фрэнка Суттона была секретарша, которая каждый вечер ужинала в ресторане на улице Хашмаркет, а потом, по обыкновению, отправлялась в кино и закусывала вторично где-нибудь в дешевом кафе. Мисс Милли Треннит была большой любительницей кино. Обо всем этом знал Гаррис. По опыту он заключил, что симпатичные мужчины лет шестидесяти с хорошими манерами имеют иногда большой успех, чем молодые люди. Но хотя он и поджидал секретаршу Суттона у ее дома до полуночи, Милли Треннит так и не появилась...

На следующее утро Милли Треннит рассказала Лесли, что была в оперетке на премьере, но тот не заинтересовался этим. Она обычно болтала по утрам за чтением корреспонденции, и Лесли привык делать вид, будто слушает, хотя думал о своем.

Ей было сорок четыре года, она имела приятную внешность: красивые глаза, здоровый цвет лица и пышные рыжие волосы. Она была, наверное, в молодости красавицей.

-- Удивляюсь, что вы нигде не бываете, капитан Лесли. Я вас нигде не встречаю, - не унималась в то утро Милли.

-- Что вы говорите?

-- Я сказала, что удивляюсь вашему домоседству.

-- Я, наверное, говорил вам уже раз двадцать, что не женат, - ответил он невпопад, продолжая читать письмо.

-- Тем более это странно, - заметила Милли немного раздраженно. - Для старого холостяка жизнь кажется мрачноватой, как, впрочем, и для старой девы тоже. Потому я непременно смотрю всякие, даже плохие фильмы, которые прибывают из Голливуда. Иногда даже по два раза... И все же приятнее сидеть в своей уютной маленькой квартирке, болтать с кем-нибудь или слушать, что вам рассказывают...

-- В таком случае купите себе радио, - посоветовал, не отрываясь от бумаг, Лесли.

-- Если вы думаете, что вы единственный, кто мне это советует, то ошибаетесь, - холодно отрезала она. - Это мне уже говорил мистер Суттон, когда я ему жаловалась на скуку в Лондоне.

Лесли положил письмо на стол.

-- Четырнадцать лет я служу у него. Я работала у него еще когда он торговал в Рио-де-Жанейро, потом - в Ледзе. Тогда был еще жив его отец - старый Вильям Суттон...

-- Старая, добрая фамилия Суттонов, не правда ли? Вам ведь очень нравится мистер Суттон? - поинтересовался Лесли.

Она пожала плечами:

-- Ну, я бы не сказала...

-- Он даже чуть старше меня, - заметил капитан, - а выглядит очень молодым и в некоторых отношениях почти дитя. Он слушает все, что ему говорят и доверяет каждому, отчего и теряет так много...

Наступило продолжительное молчание, затем Милли заговорила:

-- Вы знакомы с районом Ремингтон-Мэншнз? Это - вблизи Хороу-Рид... У меня там квартира. Там очень мило, и я рада, что швейцар не замечает, когда я ухожу или возвращаюсь...

Лесли пристально посмотрел ей в глаза.

-- Это звучит одобряюще для того, кто вас тайно посещает, - произнес он с особым ударением и заметил, как Милли покраснела. Потом она неестественно рассмеялась.

-- Вы особенный человек, - произнесла Милли.

Через несколько минут мисс Треннит вышла из комнаты и Лесли иронично хмыкнул. Эта Милли Треннит - занятная особа. Ей явно недостает мужского тепла. К тому же она пряма и откровенна...

Лесли спешил окончить работу: сегодня четверг, а по четвергам после обеда Берил Стендман обычно ходила на урок пения.

...Лесли ждал ее на тротуаре. Мисс Стендман перешла улицу и быстрым шагом приблизилась к нему. Она кивнула ему довольно холодно, и это удивило Лесли.

-- У вас были неприятности? Или вы поссорились с кем-нибудь? - спросил он, - например, с дядюшкой Лоу?

-- С дядей Лоу? - Берил покачала головой. - Дядя очень мил, и у нас не бывает недоразумений.

-- Думаю, он чего-то наговорил обо мне? - напрямик спросил капитан. Берил взглянула на него.

-- Он действительно рассказал о вас целую историю, которую мне лучше бы не знать, - пробормотала она.

-- Звучит загадочно, - заметил Лесли сдержанно, - и что же он вам рассказывал?

Девушка некоторое время молчала.

-- Ах, вы это о моем несчастном прошлом?

В его голосе звучала ирония, и Берил почувствовала себя неловко.

-- Дядя Лоу говорил мне, что вы здесь, в Лондоне, сидели в тюрьме. Правда это? - спросила девушка, краснея.

Он кивнул.

-- Да, это правда, я сидел в тюрьме не только в Англии, но и в других странах, например, в Южной Африке. Можете сообщить и об этом мистеру Фридману, - ответил он холодно. - И не думайте, что я был жертвой интриг. О, нет! Я сам был виноват, понимаете, сам!

Они медленно шли по улице.

-- Мне жаль, что я причинил вам столько неприятностей и оказался таким плохим человеком, - признал Лесли тихим и мягким голосом. - И все-таки я прошу вас мне доверять. Я знаю, что эту просьбу не просто исполнить.

-- Но вы ведь теперь ведете нормальный образ жизни? - спросила Берил, посмотрев ему прямо в лицо.

-- Да, я веду теперь приличный образ жизни, - подтвердил Лесли, потупившись.

Она взяла его за руку, ничего не говоря, но легкое пожатие ее руки и доверчивый взгляд заставили его побледнеть. Берил почувствовала, как он вздрогнул.

-- Я так рада, - прошептала она, - и... и... я должна вам кое-что сказать, Джон...

Ей было трудно говорить... Сердце его болезненно сжалось; он уже знал, что она скажет.

-- Я выйду замуж... уже на будущей неделе, - прошептала она. - Разве это... разве это не ужасно?..

-- Выйдете замуж... уже на будущей неделе... - пробормотал он... - Это ужасно...

Они смотрели друг другу в глаза.

-- Это дядя Лоу... Он сказал сегодня утром, что уже обо всем подумал и два дня назад выхлопотал особое разрешение...

-- Особое разрешение?

Берил кивнула.

-- Да, венчание произойдет в отделе записей гражданских: браков. Фрэнк хотел церковного венчания с богослужением, пением хора и открытым приемом, но дядя Лоу - против этого. О, Джон, он был так добр ко мне... Вы даже не знаете всего, что он сделал для меня...

-- Вы говорите о предстоящей свадьбе?

-- О, нет! Я имею в виду то время, когда я еще была ребенком. Дядя всегда заботился обо мне...

Они шли по парку "Греет", и Берил все еще опиралась на его руку, бормоча:

-- Я надеюсь быть счастливой... Фрэнк добрый, хороший человек. Он умеет вести дела... Он сможет построить нашу семейную жизнь...

Берил говорила, но Лесли казалось, что она сама сомневалась в справедливости своих слов.

-- Такие браки - обычно счастливые... - продолжала Берил, - когда люди заключают союз после нескольких лет знакомства. Любить безумно своего мужа я бы не хотела - это оканчивается несчастьем...

-- Вы говорите глупости!..

-- Я знаю, что говорю глупости! Джон, но я так несчастна. Лучше мне вообще не выходить замуж! Но так хочет дядя Лоу. К тому же, он кое-что рассказал мне...

-- Он рассказал вам что-то особенное? - спросил Джон, и она кивнула.

-- Да, о себе и о своем прошлом. Мы говорили о моем будущем...

-- Я бы на вашем месте не особенно заботился о будущем, Берил, - произнес Лесли спокойно. - В неделе всего семь дней...

Девушка прервала его:

-- Не будем об этом! Я выйду замуж! Это не будет препятствовать ничему... ничему...

-- Но в неделе так много дней... - повторил он. Берил вдруг выдернула свою руку.

-- Не будем об этом больше говорить! - Посмотрите туда - видите? Этот странный человек как-то вечером заходил к нам и интересовался вами...

-- О ком вы говорите? Там гуляет много народа, - заметил равнодушно Лесли.

Берил указала на господина в старом, полинявшем пальто.

-- Он - репортер из "Почтового курьера". Фамилию его я забыла.

-- Гаррис, - уточнил Лесли. - Джо Гаррис, известный криминалист.

-- Интересно, что он хотел узнать обо мне? - задумчиво произнес капитан.

Но Берил ничем не могла помочь ему: она слышала только два вопроса, которые Гаррис задал дяде. Их цели и смысла она не уловила...

Лесли проводил Берил до остановки трамвая, и они расстались. Оба больше не говорили ни о прошлом, ни о будущем.

Уже сидя в трамвае, Берил развернула утреннюю газету и прочла: "...Сообщаем, что убийство было совершено опасным преступником, который носит кличку "Доносчик". Человек этот имел круг людей, которые на него работали и которых он предавал. В полицию неоднократно поступали доносы. "Доносчик" сам писал эти разоблачения и сам был скупщиком краденых вещей. Это - главный канал, по которому сплавлялось все награбленное и похищенное в стране. Хотя полиция не знает, кто он, но это тот, на совести которого немало преступлений, совершенных не только в Лондоне, но и в Южной Африке. Скотленд-Ярд также просит полицию Йоганнесбурга прислать фотографию и отпечатки пальцев преступника, который под разными вымышленными именами вступал в брак с разными девицами, за что был осужден в Претории на два года".

Сердце Берил сжалось - Южная Африка... Разве Лесли не говорил, что он побывал в Южной Африке?.. Она вышла из трамвая, чувствуя себя отвратительно. Неужели все это правда? Два дня назад она узнала, что ее отец был вором, а приемный отец - грабитель... Теперь - это...

...После чая Лоу читал газету, что принесла ему Берил. Он дошел до столбца, который ее так потряс. Внимательно прочитав текст, он, наконец, отложил газету.

-- Ты читала о "Доносчике"? - спросил он.

Берил вздрогнула. Но Лоу, кажется, не видел никакой связи между статьей и Джоном Лесли.

-- Этот "Доносчик" - такой ужасный тип, что меня не удивит, если с Баррабалем случится несчастье, - произнес Лоу задумчиво.

-- Почему с Баррабалем должно случиться несчастье? - не поняла Берил.

-- А потому, что он раскрыл это преступление. Он - самый талантливый, самый энергичный сыщик в Скотленд-Ярде. Интересно знать, кто из них хитрее?

...В тот вечер Баррабаль сидел в своем кабинете, устав после тяжкой дневной работы. Было время ужина. Слуга принес поднос, поставил его на маленький стол и стал наливать чай. Баррабаль подозрительно посмотрел на чай и взял кусочек тартинки. Над его головой горела большая лампа, и Баррабаль заметил какие-то крупинки на масле. Через минуту он уже звонил по телефону в один из госпиталей. Договорившись о встрече, он поехал в лабораторию, чтобы отдать ужин на исследование. В ожидании результата он ходил по приемной и курил сигару, когда на пороге возник химик.

-- Я сделал только поверхностный анализ. Но могу вам сказать твердо, что тартинка была несомненно обсыпана мышьяком. В чае я ничего не обнаружил. Завтра я все определю поточнее, - сообщил он.

-- Это все, что я хотел знать, - коротко поблагодарил Баррабаль.

Вернувшись на службу, он позвонил секретарше.

-- Если меня будут спрашивать, - сказал он удивленной барышне, - скажите что я умер... Ах, нет, подождите минутку...

Он быстро присел к столу и стал писать. Наследующее утро в газетах появилось сообщение, что главный инспектор Баррабаль из Скотленд-Ярда заболел и отправлен в госпиталь. В конце замечалось: "Наверное, главный инспектор уголовной полиции приступит к исполнению своих обязанностей только через несколько недель. Его заменит инспектор Эльфорд".

-- Не сомневаюсь, - заявил Баррабаль Эльфорду, - теперь они начнут охоту на вас. Так что - готовьтесь!

Эльфорд в ответ только растерянно пожал плечами.

-- Мой дорогой, ваши прекрасные порывы стоят вам огромных денег. Придет время, когда вы увидите: невозможно спасти закоренелого преступника и заставить его начать новую жизнь, - заявил Фрэнку Лоу Фридман.

Но Фрэнк не сдавался. Он сообщил Лоу, что "эксперимент" с Джоном Лесли дал хорошие результаты. Бывший арестант берется за дело энергично, работает хорошо и вообще ведет себя как вполне приличный человек...

На следующее утро после того, как газеты сообщили о внезапной болезни полицейского инспектора Баррабаля, Тильман явился в контору позднее обычного... Постучав в дверь, он вошел к заведующему. Мисс Треннит уже сидела на своем месте, но Лесли еще не было.

-- Сегодня вы опоздали, Тильман, - заметила строго секретарша. Но Тильман не чувствовал себя сконфуженным.

-- Время - отвлеченное понятие, - заявил он, небрежно просматривая корреспонденцию. - Представьте себе, в Китае теперь выдают выигрыш на скачках, а в Нью-Йорке - ложатся спать... Знаете, что сказал по этому поводу Оливий Лодге?

-- Меня совершенно не интересует, что говорят ваши друзья, - хмыкнула Милли сердито, и Тильман посерьезнел.

-- Ворчуна Лесли тоже нет сегодня утром, - заметил он.

-- Он уже был здесь утром, - прервала его Милли, - по-моему, он совсем не спит. Вы слышали что-нибудь о человеке по фамилии Баррабаль?

Она не отрывала взгляда от письма, которое просматривала. Тильман обернулся.

-- Что вы сказали? - спросил он. - Вы назвали имя Баррабаля?

-- Он болен и лежит при смерти, - сообщила Милли Треннит. На лестнице послышались шаги. Тильман быстро посмотрел на дверь. Вошел посыльный, который вручил Милли Треннит визитную карточку.

-- Мистер Лесли еще не приходил, - сообщила Милли посыльному, - но скажите, пусть этот господин войдет. Я охотно познакомлюсь с газетным репортером.

-- Газетный репортер? - заинтересовался Тильман, когда посыльный вышел. Он взял в руки карточку, которую Милли положила на стол.

"Мистер Джошуа Гаррис".

У Тильмана был растерянный вид.

К конторе примыкало маленькое помещение, где мистер Лесли обычно принимал посетителей. Туда быстрыми шагами и направился Тильман.

-- Разве вы не хотите видеть гостя? - спросила вслед удивленная Милли.

Но Тильман уже исчез, и в кабинет вошел Джошуа Гаррис.

Он смущенно поклонился, и секретарша улыбнулась в ответ.

Джошуа сел.

-- Я полагаю, мистера Суттона нет в городе? - поинтересовался он. Милли пояснила, что Фрэнк Суттон никуда не уезжал, что он всегда в конторе и сейчас вышел на минутку. Она рассказала также, что шеф очень занят и, не в пример другим, имеет мало свободного времени.

-- Господин Лесли, должно быть, симпатичный человек, - заметил Гаррис. - Я где-то его видел, но где, право, не помню.

Милли скорчила презрительную гримаску.

-- Вы, наверное, редко бываете в обществе, - заметила она иронично.

Джошуа покачал головой.

-- Совсем не бываю. Все свободное время провожу в нездоровом воздухе судебных камер, и это - мое любимое занятие. Я посещаю почти все судебные заседания. Есть люди, которые собирают коллекции почтовых марок, разводят ангорских кошек, а я собираю криминальные факты.

Милли Треннит была, видимо, очень заинтересована этим визитом. Теперь она понимала, где гость мог встретить Лесли.

-- Право, не догадывалась, что Джон Лесли симпатичный человек! Он иногда такой отвратительный, - заметила она ядовито.

-- О, такого я еще не слыхал! - произнес Гаррис, улыбаясь. - Но все-таки одно хорошее качество у него есть... Простите, но он обладает хорошим вкусом при выборе своих секретарш...

Услыхав этот комплимент, Милли была удивлена и не могла не улыбнуться.

-- Слава Богу, я секретарша не его, а мистера Суттона, - заметила она.

Мистер Гаррис вздохнул.

-- С некоторыми людьми так трудно сходиться!

-- Да, но Лесли бывает просто невозможен! - не унималась Милли, - он бывает так несдержан.

...Гаррис делал вид, будто слушает мисс Треннит с большим вниманием, но не переставал прислушиваться к скрипу ботинок за дверью. Верхняя часть двери была стеклянной, а коридор был освещен. Репортер мог даже видеть чью-то тень, когда незаметно поглядывал туда. Вдруг он поднялся.

-- Ах, извините, - сказал он мягко, - я не выношу сквозного ветра...

Несмотря на возраст и кажущуюся флегматичность, Гаррис с изумительной быстротой направился к двери и резко распахнул ее. За дверью стоял Тильман с опущенной головой и полузакрытыми глазами.

-- Извините, - произнес Гаррис вежливо, - вы хотели войти в комнату?

Улыбаясь, мистер Гаррис закрыл дверь.

-- Кто это был? - спросила Милли. - Разве дверь не была закрыта?

-- Я ее только что закрыл.

-- Вы с Тильманом разговаривали? Что он хотел? - забеспокоилась Милли.

-- Как? Тильман? - Джошуа улыбнулся.

-- Вы его тоже знаете? - спросила секретарша.

Репортер покачал головой.

-- Я этого господина просто видел. Возможно, даже когда-то перебрасывался с ним двумя-тремя словами...

Появление таинственного Тильмана, видимо, произвело впечатление на мистера Гарриса.

-- Это замечательно, - продолжал он, помолчав, - такая встреча...

У Милли пробудилось любопытство и даже возникла некая догадка.

-- Я знаю, о чем вы думаете... Наверное, вы видели его на скамье подсудимых в Олд Бейли, - заявила она.

-- Вполне возможно, что я видел его в Олд Бейли, - согласился Гаррис, - но только не на скамье подсудимых, о, нет, конечно, нет...

Приход Лесли прервал этот разговор. Джон вошел в комнату и, увидав Гарриса, попятился было назад, но потом закрыл дверь и направился на свое место. Джошуа поднялся и пошел вслед за ним.

-- Вы желаете говорить со мной? - спросил Лесли.

-- Да, я хотел бы поговорить с вами.

Лесли посмотрел на секретаршу.

-- Только несколько минут, - быстро добавил Джошуа, - речь идет об одном важном деле.

-- Хорошо. Мисс Треннит, прошу вас, - сказал Лесли. Таким образом он всегда высылал ее, и Милли покраснела от досады.

-- Думаю, что не могу пока уйти, мистер Лесли, - заявила она, - мне необходимо просмотреть все эти письма.

-- Прочтите их где-нибудь в другом месте, - отрезал Лесли. Джошуа Гаррис увидел, как тряслись от злости руки секретарши и как, схватив письма, она выскочила из комнаты.

Теперь ему было ясно, каковыми являлись взаимоотношения между секретаршей Треннит и энергичным заведующим мистера Суттона. Гаррис передал Лесли свою визитную карточку и тот, прочитав, бросил ее на стол.

-- Садитесь, мистер Гаррис! - предложил он.

Джошуа молча сел.

-- Вы о чем хотите меня спросить? Я ведь не был свидетелем убийства. Думаю, что вы пришли по этому поводу. Так вот - я даже не слышал выстрелов и положительно ничего не могу сказать вам такого, что репортер мог бы занести в свою записную книжку.

Гаррис откашлялся.

-- Ох, нет, я хотел с вами переговорить о совсем другом деле. Не знаю, как начать разговор по поводу такого запутанного дела...

Тень улыбки мелькнула по лицу Лесли. В душе он посмеивался над застенчивостью репортера.

-- Значит, о другом деле, - протянул он. - Выходит, это не касается убийства?

-- Нет, нет...

Гаррис кашлянул снова.

-- Дело вот в чем, мистер Лесли, - продолжал репортер. - Я иду сейчас по следам совсем иного дела, которое, может, и имеет некоторое отношение к грабежу, о котором мы оба думаем... Мы получили сведения, что в Лондоне существует человек... я не скажу "главарь шайки грабителей" - это выражение не характерно для журналиста. Но существует, скажем, целая организация... Мне важно выследить ее... По нашей информации - это уникальный грабитель...

Лесли следил за ним с любопытством.

-- Вы не похожи на репортера, - заметил он.

Улыбка расплылась по лицу Джошуа.

-- Ни один репортер не похож на репортера, - сказал он.

-- Да, есть репортеры музыкальные, литературные. И ни один из них не похож на то, кем является в действительности, - согласился Лесли. - Но почему вы, собственно, пришли ко мне? - продолжал он, помолчав. - Может, вы думаете, будто я знаю что-нибудь об укрывателях краденого?

Джошуа закусил губу. Во время разговора он все вспоминал, где же мог видеть Лесли раньше...

-- Не имеет значения.

-- Несколько дней тому назад я имел контакт с инспектором Баррабалем, - продолжал Гаррис, и Лесли наморщил лоб.

-- Я писал ему, и он мне ответил, что было бы хорошо, если бы я вас навестил...

-- Почему именно меня?

Гаррис медлил, но Лесли помог ему.

-- Он, может быть, сказал вам, что я отбывал тюремное наказание и потому осведомлен, что происходит в мире преступников?..

-- Да, именно так, - ответил мистер Гаррис, облегченно вздохнув.

-- И, может быть, он рассказал вам, что я интеллигентнее любого рядового преступника и потому смогу навести вас на след укрывателя? - продолжал Лесли.

-- Я вам очень обязан, - пробормотал Гаррис.

-- Но должен разочаровать вас: я этого сделать не смогу, - твердо сказал Лесли. - Если вы увидите Баррабаля и будете говорить с ним, то передайте от меня...

-- Вы ведь говорите почти о покойнике, - пробормотал Гаррис. - Он еще не умер, но газеты сообщают тревожные вести о состоянии его здоровья... Если бы вы могли указать мне хотя бы способ, как мне связаться с этим "Доносчиком"...

Лесли только развел руками.

Джошуа поднялся.

-- Я вряд ли увижу Баррабаля: его практически никто не видит...

Гаррис направился к двери, но у порога остановился-

-- Мне жаль, что вы ничего не могли сказать, - вздохнул он. - Теперь я вынужден искать других людей... Мистер Лесли, я обыщу весь Лондон, пока не найду этого "Доносчика"! Думаю, это будет самое крупное дело, что когда-либо попадало в печать.

Он внимательно смотрел на Лесли, но тот даже бровью не повел.

-- Вы - занятой человек, - произнес капитан сухо. - Если бы это было в моих силах, я помог бы вам написать хорошую статью. То, что я бессилен вам помочь, будет стоить мне бессонных ночей...

Но к этому ироническому замечанию Гаррис был готов.

"Доносчике"? - спросил репортер, глядя капитану в глаза.

Лесли зевнул.

-- Этот "Доносчик" - всего лишь фантазия журналистов, и только, - произнес он.

Джошуа опустил голову.

-- Боюсь, я вам помешал, извините, - пробормотал он.

-- О, ради Бога! - ответил Джон, садясь за письменный стол и принимаясь за прерванною работу.

-- Жаль, что вы не оправдали моих ожиданий, - сказал репортер. - Я слышал, вы в состоянии направить меня на след вашего друга. Да, именно вашего друга... Я выражаюсь, конечно, символически. Но о нем я непременно напишу мою лучшую статью!

Лесли взглянул на него раздраженно.

-- Вы любите мечтать? - спросил он.

-- Я никогда не мечтаю, - ответил Джошуа твердо. - Я - серьезный человек и к тому же - холостой.

Он сделал паузу.

-- Говорят, этот "Доносчик", когда не сидит в тюрьме, то занимается торговыми делами. Если не ошибаюсь, он владелец какого-то предприятия или заведующий...

Гаррис ждал, что Лесли что-нибудь скажет.

-- Это все вам рассказывал Баррабаль? - спросил капитан. - Он, кажется, весьма знающий человек. Всего доброго, мистер...

-- Гаррис, - уточнил Джошуа с любезной улыбкой. - Всего доброго, мистер Лесли!

Он уже открыл дверь, но снова остановился.

-- У вас занятные служащие, - сказал он медленно, - и хотя это не мое дело, я хочу дать вам совет. У вас есть служащий по фамилии Тильман... Боже упаси, если я что-нибудь скажу, но...

Джон Лесли уставился на него.

-- Спасибо за предостережение, - произнес он, - если это действительно предостережение, как я полагаю. Я и так хотел сделать ему сегодня утром замечание...

Спустя полчаса после ухода репортера Лесли наговаривал в диктофон, стоящий возле его стола, ответы на письма, полученные им утром. Он был аккуратен и хорошо исполнял свои обязанности. Окончив работу, Лесли взял газету, лежавшую на столе, и просмотрел ее. Статью об инспекторе Баррабале он прочел несколько раз.

"Потеряно! В пятницу вечером, в половине одиннадцатого потерян светло-серый бумажник, где было четыре или пять ассигнаций. Потерян вблизи Фицван-Авеню".

Он прочел это объявление несколько раз, сложил аккуратно газету и положил ее на стол.

В половине одиннадцатого в пятницу придет кто-то, чтобы продать алмазы и смарагды. На прошлой неделе был взломан ювелирный магазин, и эти драгоценные камни были похищены.

Он посмотрел на календарь. Сегодня пятница...

В тот же день Лесли рано ушел на обед и два часа отсутствовал. Когда он вернулся, то узнал, что Фрэнк Суттон хотел поговорить с ним.

-- Ничего особенного, - объяснила любезно Милли Треннит. - Мистер Суттон имел два пригласительных билета на представление в Национальный Спортивный клуб и хотел знать, пойдете ли вы с ним. Он просил вам передать, что представление начнется только около десяти часов...

Лесли покачал головой.

-- У меня есть дела поважнее.

Была такая же ненастная ночь, как и тогда, когда Ларри Грем в начале нашего повествования встретил "Доносчика". Лил сильный дождь, и ветер завывал в узких переулках, поднимая черепицу на крышах домов и ломая сучья крепких деревьев. Улица вела к церкви Святого Иоанна. Чтобы проехать до Хеата, нужно было подниматься в гору, и автомобили с трудом карабкались наверх. Обычно в такую погоду никто из жителей не решался выйти на улицу.

...Человек, сидящий за рулем, посматривал в открытое окно. Вдруг он увидел того, кого ждал. Тот стоял под одним из деревьев. Улица была пустынна... Автомобиль замедлил ход и остановился.

-- Добрый вечер! - произнес человек, отделившись от дерева. - Я бы хотел с вами обсудить одно дельце...

Очевидно, человек, сидевший в автомобиле, знал о грабеже в Роламптоне. Речь шла о шайке голландцев во главе с англичанином по имени Ян Брель...

-- Не понимаю, что вы хотите, - произнес сидящий в автомобиле, снимая со стенки маленький электрический фонарь.

-- Не валяйте дурака! - возразил незнакомец, - вы же великолепно знаете о чем речь...

Узкий луч фонарика на мгновение высветил лицо незнакомца, и человек в автомобиле тотчас узнал его. И в тот же миг три тени вынырнули из засады. Но было уже поздно: автомобиль несся по склону дороги со скоростью в сто километров. Двое полицейских, бежавших по середине улицы, едва успели отскочить в сторону.

-- О, черт! Мы его проморгали! - закричал Эльфорд. - Вы хотя бы номер его машины заметили, Броун?

-- Заметил, - ответил сыщик, - это маленький автомобиль системы "Паккард".

...Все уже потеряли надежду узнать что-либо о беглеце. И вдруг полиция получила известие об автомобильной катастрофе, происшедшей на трамвайном пути около Холливей-Фризон. Машина налетела на столб и разбилась вдребезги.

Прибыв на место катастрофы, полицейские обнаружили части машины, лежавшие на середине улицы. Несмотря на отвратительную погоду, толпа любопытных все увеличивалась. Выяснилось, что автомобиль был похищен девять месяцев тому назад в Винчестере. Эльфорд принялся за исследование внутренностей автомобиля и обнаружил две важные вещи. Первая - маленький коричневый конверт, на обороте которого стояло название депозитной кассы банка в Мидланде, вторая - обыкновенная открытка, служившая подкладкой для бумаги, на которой писали твердым карандашом. На поверхности были заметны впадины. Расшифровать запись не было возможности, и Эльфорд, положив открытку в конверт, отправил ее в Скотленд-Ярд. Через час инспектор Баррабаль и его ассистент рассматривали увеличенный фотографический снимок, изображавший оттиск. На нем можно было прочесть: "можете встретить меня... парк от половины четвертого до... очень важно. Д.Л."

-- Д.Л., - повторил он задумчиво. - Очень даже интересно...

-- Джон Лесли? - спросил Джон Эльфорд.

Баррабаль всматривался в еще мокрый снимок.

-- Да, скорее всего это - Джон Лесли, - произнес он. - И очень возможно, что письмо адресовано Берил Стендман. Каков преступник, а?! Оставляет на месте преступления почти что визитную карточку!

На следующее утро Джон Лесли явился в контору с перевязанной рукой. Милли Треннит ждала с нетерпением его рассказа о несчастном случае, но управляющий молчал. Когда же она спросила о состоянии его руки, он сердито пробурчал: "Ничего особенного". Чуть позднее он все-таки рассказал ей, что, когда брился вчера вечером, бритва нечаянно упала на руку.

Суттон был, как всегда, приветлив, но Лесли ничего не сказал ему о своей ране.

-- Очень странный случай с вами произошел, - едко заметила секретарша в присутствии своего шефа.

-- Что вы хотите этим сказать? - поинтересовался Суттон.

Милли Треннит промолчала. Суттон всегда был по отношению к секретарше очень сдержан. Бывали однако случаи, когда он в присутствии третьего лица обращался с Милли довольно резко, но это было крайне редко, и мисс Треннит переносила подобные вспышки шефа терпеливо.

...В этот день Лесли был особенно вежлив со служащими: на это были свои причины. Дело в том, что сегодня он обедал с Берил Стендман.

-- Я злюсь на себя, что наврала дяде Лоу целую историю, - сказала ему Берил, проходя черным ходом в один из ресторанов на Пикадилли.

-- И я зол на себя за то, что подвел шефа, - в тон ей ответил Лесли. Берил, метнув на него укоризненный взгляд, заставила его замолчать.

...Лесли ел мало и, казалось, был не в духе. Мисс Стендман приписывала это раненой руке.

-- Вы сегодня совсем другой... Вас что-то беспокоит? - спросила она.

Джон долго молчал, прежде чем ответить.

-- Да, меня беспокоит ваше замужество, - наконец, медленно отозвался он. Берил инстинктивно чувствовала: что-то должно произойти...

-- Мой милый Джон, - голова ее беспомощно поникла, - как ужасно, что вы снова начинаете говорить об этом...

-- Вам нельзя выходить за Суттона, пусть даже он самый прекрасный человек и обещает быть примерным мужем, - продолжал Лесли.

Берил заметила что-то особенное в выражении его глаз, то новое, чего раньше не замечала.

-- Нет, вы не должны выходить замуж! - повторил Лесли убежденно. Он заметил, как, побледнев, она повторила шепотом его слова.

-- Я вас люблю, - пробормотал он.

В эту минуту Лесли обернулся и увидел мистера Фридмана. Тот стоял у него за спиной, и выражение его лица не сулило Джону ничего хорошего.

Но Лесли оставался спокойным. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

-- Может, присядете? - вежливо осведомился он у старого опекуна Берил.

Лоу Фридман молча взял стул от соседнего стола и сел.

-- Сейчас подадут десерт. Не хотите ли чего-нибудь? - любезно продолжал капитан.

-- Мне нужно сказать вам несколько слов, - резко произнес Лоу.

Казалось, он избегал смотреть на Берил, но она все равно прочла горький упрек в его глазах, и у нее навернулись на глаза слезы.

-- Мне очень жаль, дядя Лоу, - начала она.

-- Хорошо, дружок, - погладил он ее руку. - Ты наврала мне с десять коробов. Ты хотела встретиться с этим господином, и понятно, что ты это скрыла от меня. Мы это дело постараемся забыть...

Повисло тяжелое молчание. Лесли доедал свой десерт и с равнодушным видом болтал о разных пустяках. Берил сидела неподвижно. Потом быстро поднялась и, взяв дядюшку под руку, отвела в сторону.

-- Ты ведь ему ничего плохого не сделаешь? - спросила она. - Я виновата во всем, это был мой план...

Он похлопал ее по плечу.

-- Я буду очень вежлив с ним, не беспокойся об этом. Когда я увидел вас, то, конечно, вначале ужасно рассердился. Но этот холодный черт так умеет владеть собой... Поверь мне, все будет в порядке.

Он не проводил ее до дверей, а только подождал, пока она исчезнет из виду. Вернувшись к столу, где сидел Лесли, он произнес:

-- Мне нужно вам кое-что сказать, молодой человек.

Джон Лесли откинулся на спинку стула, вытер губы салфеткой и закурил папиросу.

-- Чем меньше вы мне скажете, тем лучше. Тем более, если говорить со мной в таком тоне.

-- Вы ведь знаете, что моя племянница помолвлена и через несколько дней станет женой приличного и уважаемого человека...

Он делал ударение на каждом слове.

-- Я кое-что слышал, но было бы лучше, если бы вы не разговаривали со мной в таком тоне и не вспоминали о его положении и благородстве. Это выглядит так, будто вы упрекаете меня за то, что я - полная противоположность жениху, а это оскорбительно...

-- Вы знаете, что она обручена и скоро выйдет замуж. Неужели этого недостаточно? Вы понимаете меня?.. - Фридман с трудом сдерживал себя. - И знайте, - продолжал он, - если вы встанете на ее пути, если вы разрушите этот союз, поверьте, я застрелю вас. Это не пустые слова. И если вам удастся уговорить девушку отказать Фрэнку Суттону и связать свою жизнь с вашей, то, будьте уверены, я последую за вами хоть на край света и найду вас... Вы, может, думаете, что я шучу?

Лесли стряхнул пепел с папиросы и улыбнулся.

-- Нет, почему же, я верю вам, - спокойно произнес он. - Очень возможно, что и я совершу то же самое с Фрэнком Суттоном, если он сделает Берил несчастной.

-- Лесли, давайте откровенно, - сказал Лоу. - Я желаю, чтобы вы отказались от должности у Суттона и отправились в путешествие... И сегодня же... Я дам вам двадцать тысяч - этого на первое время достаточно. Я знаю о вас все, Лесли. Вы были прежде грабителем, и я вам говорю то же, что сказал когда-то Берил... Я не понаслышке знаю жизнь, которую вы ведете, ведь и я раньше жил так же... И уж лучше мне видеть вас обоих мертвыми, чем свою бедную девочку несчастной с вами... Лесли, вы мне даже симпатичны, я хочу говорить открыто с вами, как, надеюсь, с порядочным человеком. Я сейчас дам вам чек, банки открыты до трех часов. Сегодня вечером вы можете исчезнуть из Англии...

-- Ничего подобного я не собираюсь делать, - категорически заявил Лесли, - и вы меня ни за какие деньги не сможете заставить покинуть Англию. Но если это так важно, то обещаю не встречаться с Берил до дня ее свадьбы. Когда она состоится?

-- В следующий четверг, - ответил Фридман, помедлив.

-- Хорошо, тогда позвольте мне в среду вечером сделать некое заявление?

Лоу помедлил с ответом, но потом кивнул.

-- Что же касается денег, то оставьте ваши двадцать тысяч фунтов себе. Вы - милый человек. Я встречал немало порядочных евреев, но вы - один из лучших. Держитесь нашего уговора, и я обещаю не встречаться с Берил до вечера среды.

Едва Лесли успел покинуть ресторан, как Фридман уже звонил Фрэнку Суттону. Они разговаривали полчаса, и Лоу остался доволен разговором. Подозвав шофера, ожидавшего у подъезда, Лоу Фридман вернулся домой. Берил была в своей комнате, но потом вышла пить чай. Ее лицо было озабоченным и грустным.

-- Дорогая, - ласково сказал Лоу, когда чай был разлит, - ты еще такая глупышка... Ох, какой скверный чай. Мне стыдно за тебя, Берил!

Но прежде чем она успела извиниться, он продолжал:

-- Я разговаривал с этим молодым человеком, и знаешь, он мне очень нравится. У него есть что-то в характере, отчего он, несмотря на свое темное прошлое, может притягивать к себе. Если бы у меня появилось намерение помочь погибающему человеку, то первым, конечно, был бы Лесли...

Этот разговор, казалось, был очень неприятен Берил. Особенно ей не хотелось говорить о прошлом мистера Лесли.

-- А ты был с ним сдержан? - поинтересовалась она.

-- Да, я был очень любезен. Я предложил ему даже несколько тысяч фунтов, чтобы он имел возможность открыть собственную торговлю, но он отказался...

-- И какие же условия ты ему поставил? - спросила она.

Фридман опустил чашку на стол.

-- Я требовал, чтобы он немедленно покинул Англию и оставил бы тебя и Фрэнка в покое.

Наступило долгое молчание.

-- Он отказался не только принять деньги, - начал Фридман, - но и покинуть Англию тоже. Я смог только добиться от него слова не видеться с тобой до дня твоей свадьбы. И он обещал это...

Берил знала, что если дядя Лоу начинал говорить торжественно, это означало что-то важное.

-- Итак, завтра - последний день перед твоей свадьбой. Берил, я хотел бы, чтобы вы обвенчались в субботу утром.

Мисс Стендман побледнела.

-- Я хотел бы, чтобы это произошло поскорее, - продолжал он. - Я говорил с Фрэнком по телефону, и он тоже хочет поскорее обвенчаться и отправиться в путешествие. Он на время может оставить свои дела... Ты можешь исполнить мое желание, Берил, и обвенчаться в субботу?

Фридман заметил происходившую в ней борьбу. Только когда она произнесла тихое "да", он облегченно вздохнул.

-- Так будет лучше и для Лесли, и для тебя, - заключил Лоу и похлопал Берил по плечу.

-- Может, ты и прав, - произнесла Берил ровным, бесцветным голосом и вышла из комнаты.

Что ей оставалось делать? Позвонить по телефону Лесли? А если позвонить, то что сказать? Ну, а выходить замуж? И если бы еще за человека, которого она ненавидела! Но Фрэнк ей нравился больше, чем кто-либо другой. За исключением, конечно, капитана Джона Лесли... Да, Фрэнк любит ее, он ей сам это сказал. А Джон - что ждет ее с ним? Пожалуй, ей ничего не оставалось делать, как, сцепив зубы, идти навстречу неизбежной судьбе.

И все-таки будущее представлялось ей мрачным и грустным. Она опустилась в кресло, сердце ее ныло. Она слышала, как приехал Фрэнк. Прошло немало времени, пока Она решилась выйти поздороваться с ним. Берясь за ручку двери, ведущей в библиотеку, Берил услышала голос дяди Лоу.

Мистер Фридман любил читать газеты вслух.

"Полиция, - читал он, - предполагает, что автомобиль принадлежал "Доносчику". Авто соскользнуло с рельс трамвая, так как неслось с ужасной скоростью. Удивительно, что водитель не погиб. Есть основание полагать, что он ранен; во всех госпиталях уже наведены справки... В осколках стекла обнаружены следы крови. Возможно, он поранил руку".

Берил стояла, как громом пораженная, продолжая держаться за ручку двери, У нее мелькнула мысль, что ведь и у Джона Лесли перевязана рука...

Лоу Фридман заметил бледность ее лица, но придал этому иное значение.

-- Войди, моя дорогая, Фрэнк хочет поговорить с тобой.

Берил подумала, что дядя, наверное, рассказал жениху о ее свидании с Джоном Лесли. Однако выяснилось, что существовала совсем иная причина для расстройства. Суттон шагал по комнате, посматривая на телефон. Он сказал, что ждет звонка.

-- Не пройтись ли нам по саду, - вдруг предложил он, и они вышли. К левой стороне дома прилегала просторная терраса, где они стали прохаживаться взад и вперед.

-- Что скажешь о переносе дня нашей свадьбы? - коротко спросил Фрэнк. - Вначале я был даже недоволен...

-- Почему?..

Фрэнк посмотрел на нее. Ему показалось, что в вопросе прозвучала ирония. Зная Берил уже шесть лет, он до сих пор не знал, как держать себя с нею. Время до свадьбы протекало тихо и бесцветно, без объятий и любовных сцен. Это было медленное вступление в семейную жизнь, как выражался дядя Лоу.

-- Я должен открыто поговорить с тобой, - начал Фрэнк, - мы хорошо понимаем друг друга. Что касается меня, то, знаешь, Берил, я очень тебя люблю. День, когда ты станешь моей женой, будет счастливейшим в моей жизни. Поэтому я смотрю на все открытыми глазами. Я знаю, ты не особенно стремишься к семейной жизни, и то, что дядя Лоу ускорил нашу свадьбу, тебя поразило. Возможно, он неправ. Не понимаю, зачем эта спешка...

Очевидно, дядя ничего не сказал Фрэнку о Джоне Лесли, и Берил была ему очень за это благодарна.

-- Я построил уже все планы так, чтобы в четверг мы могли ехать. Теперь же я должен страшно много работать, чтобы окончить все срочное, - говорил Фрэнк. - Есть еще одно большое затруднение... Дядя Лоу требует не говорить никому в конторе о дне нашего венчания. Не знаю, откуда у него такое странное желание. Скажи, пожалуйста, что ты вообще думаешь об этом?

Берил долго молчала, потом произнесла:

-- Ну что ж, пусть так и будет...

Фрэнк положил свою руку на ее нежную кисть. Но оба они оставались спокойны и холодны.

-- Думаю, лучше всего, если мы поедем в Шотландию, - сказал Фрэнк, - я знаю там один отличный отель и уже заказал там к следующему четвергу несколько комнат.

И опять у Берил возникло чувство, что они - практически чужие люди.

-- Шотландия - не хуже других мест, - холодно отозвалась Берил, и Фрэнк продолжал.

-- Лоу великодушен и заботится о тебе с особой щедростью. Он дает мне двадцать тысяч фунтов на расширение моего дела. Я хотел бы в субботу устроить огромное торжество и разделить всю сумму между моими служащими. Бедняга Лесли мог бы великолепно использовать свою часть...

Он рассмеялся, но этот смех не нашел отклика в душе Берил.

Берил была даже рада услышать голос дяди Лоу, который ворчал, что она слишком легко оделась на прогулку в такую холодную погоду.

Фрэнк не остался к ужину, и Берил была очень этим довольна. Она вернулась в свою комнату и открыла письменный стол. Теперь она решилась, наконец, написать Джону Лесли. Но никак не находила нужных слов.

...Выйдя в переднюю, она увидела лакея, разговаривающего с почтальоном. Он быстро обернулся, услышав скрип двери.

Сначала у Берил мелькнула мысль отдать телеграмму дяде Лоу, но потом она передумала и, разорвав телеграмму, прочла:

"Каюта приготовлена для Джаксона".

Берил вернулась с телеграммой к дяде Лоу. Тот лишь покачал головой.

-- Возможно, Фрэнк заказал каюту также еще одному из своих клиентов, иначе я ничего не понимаю. Сейчас передам телеграмму по телефону в контору.

...Эта лондонская газета была популярным, читаемым изданием. Она постоянно вела тему "Доносчика". Это была изюминка, которую редакция не хотела выпустить из рук. Не проходило и дня, чтобы в газете не появилось какого-нибудь остроумного замечания об очередных проделках или об огромном богатстве этой загадочной личности. Статьи пользовались успехом. Единственным человеком, ненавидевший конкурирующее издание, был редактор газеты "Почтовый курьер" мистер Филд.

-- Вот увидите, они нас скоро затрут, - повторял Филд сердито. - Посмотрите! Прочтите это! "Почтовый курьер" и вы с вашей статьей в сравнении с этим - кусок замороженного сыра...

Мистер Гаррис вздохнул и начал искать в карманах папиросы, но, не обнаружив их, взял из ящика, стоявшего на столе редактора.

-- Замороженный сыр...

Гаррис еще раз вздохнул.

-- Он категорически отказывается принимать кого-либо, - сообщил он. - Бороться против высшей силы - бесполезная глупость.

-- Наши конкуренты пишут... - сердито начал опять Филд и подал Гаррису газету через стол, но тот намеренно закрыл глаза.

-- Я поражен, что вы читаете такую скверную газету. Этим вы подаете плохой пример младшим репортерам.

"Леопольд"? - спросил Филд.

-- Не только знаю этот клуб, но и состою в нем почетным членом. Общество там ужасное, да и пиво не лучше. Но почему вы спрашиваете меня об этом?

-- Мне кто-то сказал, что это заведение является местом деловых свиданий. Я подумал, нельзя ли туда отправиться на охоту за новостями?

-- Ничего нет неприятнее, чем гнаться за лисицей, и поймать тигра, - многозначительно ответил Гаррис, поднимаясь из-за стола. У него родилась другая идея - снова отправиться в контору Суттона.

Гарриса привлекал угрюмый Тильман. Почему он предпочел интервью с Тильманом разговору с Баррабалем, мы узнаем позже...

сотрудниках, иногда даже позволяла себе сделать замечание Джону Лесли. В то утро не успел он открыть дверь, как она обрушилась на него.

-- У вас сегодня нет вашей прекрасной повязки, капитан Лесли!

Подняв руку, Лесли показал тонкую красную царапину на кисти руки.

-- Повязка больше не нужна, - ответил он спокойно.

Оба они погрузились в свои бумаги.

Лесли взглянул на нее.

-- На какую свадьбу? Вы имеете в виду венчание Суттона? Думаю, что нет, не иду.

-- А вы приглашены?

Было что-то злое и вызывающее в выражении ее лица, и Лесли внимательно присматривался к ней. Большинство женщин некрасивы, когда злятся, но Милли была одной из тех немногих, что в момент гнева преображаются и приобретают притягательную силу.

-- Приятно услышать подобный комплимент! - отпарировала она и повторила. - Я вас спрашивала, приглашены ли вы на свадьбу?

-- Меня никогда не приглашают на свадьбы, - весело ответил Джон.

-- Тогда надо сообщить Суттону, чтобы он прислал вам приглашение, - сказала она и зло улыбнулась.

-- Вы наверняка тоже не пойдете? - поинтересовался он.

"наверняка"?

Он с шумом отодвинул стул, встал, засунул руки в карманы брюк и склонил голову набок.

-- Я вчера заходил поздно ночью в контору, - сообщил он многозначительно, и Милли вздрогнула.

-- Вы были здесь вчера поздно вечером? Впрочем, это меня не касается, - пробормотала она.

-- И вы тоже были поздно вечером здесь. Судя по запаху египетских сигар, и Фрэнк Суттон был здесь, - спокойно заметил Лесли.

-- Вы давно знакомы с Фрэнком Суттоном? - спросил Джон. - Много лет, не правда ли? Вы были, наверное, красивой девушкой, когда поступили к нему на службу?

Она вскочила - вся бледная и дрожащая.

-- Подите вы к черту! - закричала она. Но Лесли это не смутило.

-- Я полагаю, - продолжал он медленно, - нет особых причин вам встречаться дважды в неделю здесь по ночам... Я знаю об этом давно и думаю, что не следует обрученному человеку встречаться в конторе тайно со своей секретаршей...

Но он не утратил самообладания.

-- Я не говорю о себе. Я говорю о вас, - спокойно продолжал он. - И я говорю это для вашей же пользы. Я случайно знаю кое-что о личной жизни Фрэнка Суттона. Если думаете, что вы - единственная женщина, с которой он здесь встречается, то это - большая ошибка.

Лесли показалось, что Милли сейчас набросится на него.

-- Вы - лгун! Вы - лгун! - кричала она. - Здесь никто не бывает... Я знаю, он ни с кем не встречается здесь... Вы - ничтожный вор! Он вас из грязи вытащил, вытащил вас из тюрьмы и дал хорошее место... Вы - вор!

-- Я вот что скажу... Возможно, это вас интересует... Фрэнк Суттон намерен жениться на очень хорошей женщине. Он относится к ней так хорошо, так внимательно... Но если с мисс Стендман что-то случится, тогда, моя милая, советую вам искать нового любовника. В этом случае я его убью. Я рассчитаюсь с ним, как бы трудно это ни было...

Широко раскрытыми глазами смотрела Милли на Джона. Лицо ее подергивалось, руки дрожали. В эту минуту вошел Фрэнк Суттон. Он бросил взгляд на свою секретаршу, затем - на Джона Лесли и, казалось, понял, что здесь произошло.

-- Хелло! - произнес он и обратился к мисс Треннит. - Что здесь происходит? У вас что - припадок? Что случилось, Лесли?

Джон Лесли пожал плечами.

Милли хотела что-то сказать, но, передумав, выскочила из комнаты, хлопнув дверью.

-- Мой дорогой, - голос Фрэнка был встревоженным, - зачем вы постоянно ссоритесь с моей Милли?

Лесли сжал губы.

-- Ваша Милли! Именно это и послужило причиной ссоры. Да, я сказал ей, что если она дорожит своим добрым именем, то пусть лучше не встречается с вами поздно ночью в конторе.

-- Вы это сделали? - удивленно спросил он. - Бог мой, я удивляюсь вашему мужеству! Она настоящий черт, когда бывает злой. Бедная старая Милли! Как вы глупы, Лесли! Понятно, она была здесь не одну ночь, а несколько! Я хочу расширить после свадьбы торговлю, а это нельзя сделать без дополнительной работы. Если мой план удастся, вы убедитесь в этом. Бедная, бедная Милли! - покачал он еще раз головой и вышел из комнаты.

...Обычно Джон Лесли брался за газету, когда работа была окончена. Ее приносили ему каждое утро, и он старательно прочитывал каждую статью. Это занятие действовало успокаивающе. На сей раз Джон просматривал газету очень внимательно - и, наконец, обнаружил две важные вещи...

В то время в Лондоне действовали четыре международные банды ювелирных грабителей. Три из них он знал: голландская банда и две смешанные - американская и английская... На счету одной была кража очень дорогого ожерелья...

Второе сообщение касалось инспектора Баррабаля, состояние здоровья которого заметно улучшилось.

...Кража была совершена два дня назад. К заметке прилагались фотография ожерелья и описание каждого большого камня в отдельности, но Лесли это мало интересовало. Он сложил газету и, подойдя к окну, долго смотрел на улицу, как в ту злополучную ночь, когда был убит Ларри Грем. В комнату вошла Милли Треннит, и никто бы не мог заметить следов недавней бури на ее лице. Она улыбнулась Джону Лесли извиняющейся улыбкой.

-- Мне жаль, что так все случилось, капитан Лесли. Надеюсь, вы простите мне мою вспышку. Я чувствую себя сегодня не совсем здоровой, и все окружающее меня ужасно нервирует. Но вы были тоже несдержанны.

-- Я сожалею об этом, - ответил Лесли, улыбаясь.

-- Ни одной женщине не нравится, когда критикуют ее характер, - продолжала она быстро. Ее болтовня была свидетельством хорошего настроения. - Прошу извинения за все то, что я говорила о Берил Стендман. Через несколько минут она будет в конторе, и мне будет ужасно неприятно, если вы ей все расскажете.

Милли утвердительно кивнула, и Лесли не заметил, как по ее лицу промелькнула загадочная улыбка.

-- Она сейчас в городе, и мистер Суттон просил ее зайти, ее и мистера Фридмана, - пояснила Милли.

Это было для Лесли полнейшей неожиданностью. Если он дал слово не встречаться с Берил, то и ей также следовало избегать посещения торгового дома Суттона.

-- Когда вы пришли сюда в последнюю ночь, капитан Лесли? Мы были здесь до половины двенадцатого...

-- Почему вы возвратились в контору? - поинтересовалась секретарша. - Неужели вы тоже замешаны в любовной истории? Не сердитесь на меня, ради Бога...

-- Я не сержусь, - ответил Джон холодно. - Я возвращался из театра и зашел сюда, чтобы захватить работу. Но почему вас это интересует?

-- Ах, я спросила просто так!