Лондонские тайны.
Часть II. Львиная пасть.
Глава сорок пятая. "Брат, сжалься!"

Глава сорок пятая
"БРАТ, СЖАЛЬСЯ!"

Бриан встал.

-- Милорд, ваши угрозы недостойны дворянина. Угодно вам согласиться на мое желание? Да или нет?

-- Нет, нет и нет! Я вам предлагаю уйти отсюда или я прикажу выгнать. Я застрелю вас как вора, если вы не уйдете сейчас же.

-- А я прошу ваше сиятельство исполнить ваши слова, - холодно поклонился Бриан.

И он стал медленно подходить к графу, не сводя с него пристального взгляда.

Вейт-Манор поднял пистолет. Его подмывало желание спустить курок, но очевидно было и то, что он этого боялся.

-- Не подходите! Не подходите!

Бриан подошел к нему и положил руку на плечо. Граф в изнеможении опустился в кресло.

-- Вы сейчас убедитесь, милорд, боюсь ли я смерти?

Бриан взял пистолеты из рук графа и положил на стол.

-- Вы совершенно напрасно обрадовались тому, что я люблю, - продолжал Бриан. - Теперь мне необходимо спешить, и я не дам вам покоя. Я хочу быть богатым, понимаете, я хочу!

-- Вы хотите!

-- Хочу!

Граф опустил голову, услышав такой решительный ответ Бриана.

-- Хочу, милорд! - повторил Бриан. - Я хочу, чтобы любимая мною женщина могла пользоваться роскошью и удобствами жизни, потому что красотою она выше всех женщин! Милорд! Мы имели одного отца. Вы один воспользовались нашим общим достоянием. Теперь и моя очередь... Не бойтесь, милорд, я вовсе не хочу попасть на скамью уголовного суда. Но не знаете ли вы такого закона, который запрещал бы англичанину выброситься в окно и разбить себе голову, милорд?

Граф бессмысленно смотрел на Бриана, подошедшего к окну.

-- Слышите, милорд? На улице шумит народ. Как он обрадуется даровому зрелищу!

Бриан схватился за задвижку.

-- Ради Бога, что вы хотите делать?

-- Не вставайте, милорд! Я хочу богатства ради нее. Час тому назад у меня похитили эту девушку. Итак, мне нужно золото. Вы отказываете мне, я хочу мстить.

Бриан отворил окно.

-- Берегитесь, сэр! - вскричал Вейт-Манор. - Берегитесь, если вы намерены оскорбить меня перед этой глупой толпой!

Бриан встал на стул.

-- Нет.

-- Уверяю вас, что вы не один раз раскаетесь в жестоком отказе. Итак, прощайте!

Бриан стал у окна и с грустью проговорил:

-- Сколько народа там, и я уверен, что все, находящиеся здесь, знают о нашей вражде.

-- Наконец я дождусь конца этой комедии! Угроза, не приводимая в исполнение, придает нам, трусам, смелость, - с усмешкой сказал Вейт-Манор.

-- Милорд, - холодно ответил Ленчестер, - я ищу места, где бы вернее мог разбить себе голову.

Делайте все, что вам угодно, сказал граф, опускаясь в кресло.

-- Благодарю, милорд. Но я говорил уже вам, что падение мое не удивит никого, все знают наши отношения друг к другу.

-- Но кто же осмелится обвинять меня? - спросил Вейт-Манор.

-- Все, милорд, потому что в истине слов умирающего никто не усомнится.

-- Боже милостивый! - вскричал граф, поняв намерение брата. - Это низкое зло, Бриан!

-- Почему же? Вы хотели меня застрелить? Я уверяю вас, что не присоединю никакого оскорбления вашему сиятельству; но, наконец, я выбрал место и вы, вероятно, мое восклицание услышите снизу. - И он сделал движение, будто хотел броситься вниз.

-- Подождите! - вскричал Вейт-Манор. - Какое восклицание?

-- Я скажу: "Сжалься, брат!"

Крупные капли пота катились по вискам Вейт-Манора, и он упал на колени.

-- Сжалься! - с отчаянием произнес он. - Сжалься!

Вейт-Манор понял, что на него падало бы обвинение.

Бриан спустился на пол и помог брату встать. Пошли оба к столу, где Вейт-Манор подписал свое имя внизу листа бумаги.

-- Ну вот, - слабым голосом сказал он, - довольны ли вы?

-- Милорд! Я желал бы, чтобы вы сами написали добровольную уступку, - отвечал Бриан.

Вейт-Манор дрожащей рукой начал писать. Но в это время дверь тихо растворилась и Патерсон, никем не замеченный, положил на стол лоскуток бумаги на котором было написано чье-то имя. Едва граф прочитал бумажку, как с ужасом отодвинул кресло от стола и прошептал:

-- Неужели мертвые восстают из могил? Или уж я лишился ума?

-- Человек, написавший свое имя, желает вас видеть и переговорить с вами, - сказал Патерсон.

Потом он обратился к управляющему и спросил:

-- В кабинете, милорд.

Граф тотчас же вышел и не возвращался более получасу. Ленчестер подошел к столу, чтобы взглянуть, что брат написал, но в это время взгляд его упал на бумажку, принесенную Патерсоном. Там было написано имя Измаила Спенсера! Им овладело изумление. Неясные подозрения, пробужденные рассказом Сюзанны, представились ему, он хотел бежать в ту комнату, куда ушел граф, но было поздно: граф шел ему навстречу с радостным видом.