Автор: | Филдинг Г., год: 1749 |
Категория: | Роман |
ГЛАВА VIII
Свидание Джонса с Софьей
Джонс в ту же минуту отправился к Софье и нашел ее только что поднявшейся на ноги, со струившимися из глаз слезами и кровью на губах. Он бросился к ней и голосом, полным нежности и страха, спросил:
- Милая Софья! Что означает этот ужасный вид? Она ласково посмотрела на него и сказала:
- Мистер Джонс, ради бога, как вы сюда попали? Оставьте меня сию минуту, умоляю вас!
- Не давайте мне такого жестокого приказания, - отвечал он. - Сердце мое обливается кровью больше, чем ваши губы. О Софья, с какой радостью я пролил бы всю свою кровь, чтобы спасти одну каплю вашей!
- Я и без того уже слишком многим вам обязана, вы, конечно, это знаете, - сказала Софья, устремив на него долгий нежный взгляд, потом со страдальчески исказившимся лицом воскликнула: - Ах, мистер Джонс, зачем спасли вы мою жизнь? Смерть моя принесла бы нам обоим больше счастья!
- Принесла бы больше счастья! - воскликнул Джонс. - Мне легче было бы умереть на дыбе, на колесе, чем перенести... вашу... не могу даже вымолвить этого страшного слова! Для кого же я живу, как не для вас?
И голос и взгляд его были полны невыразимой нежности, когда он произносил эти слова; в то же время Джонс мягко взял Софью за руку, и она ее не отняла; по правде сказать, вряд ли она и сознавала, что делает пли что с ней делается. Несколько минут влюбленные провели в молчании; пылкие взоры Джонса были устремлены на Софью, а она стояла, потупив глаза в землю. Наконец она собралась с силами и снова попросила его оставить ее, говоря, что она неминуемо погибла, если их застанут вместе.
- Ах, мистер Джонс, - прибавила она, - вы не знаете, какая ужасная вещь произошла сегодня!
- Я знаю все, дорогая Софья, - отвечал он. - Жестокий отец ваш рассказал мне все и сам послал меня сюда к вам.
- Отец прислал вас ко мне? - воскликнула она. - Да вы бредите!
- Дай бог, чтобы все это было только бредом! Ах, Софья, отец ваш прислал меня выступить в защиту моего ненавистного соперника, расположить вас в его пользу. Я готов был пойти на все, лишь бы только быть допущенным к вам. Скажите же мне что-нибудь, Софья! Успокойте мое истерзанное сердце. Еще никто на свете не любил так безумно, как я. Не отнимайте же так жестоко вашей дорогой, вашей милой, вашей нежной руки, - одна минута оторвет вас от меня, может быть, навеки... Поверьте, только это ужасное событие могло заставить меня забыть почтительность и благоговение, которое вы всегда мне внушали.
С минуту Софья молчала в смущении, затем, ласково взглянув на него, спросила:
- Что же мистер Джонс хотел бы услышать от меня?
- Обещайте мне только, - отвечал он, - что вы никогда не отдадите вашей руки Блайфилу.
- Не произносите этого ненавистного имени! Будьте спокойны, я никогда не отдам ему того, что в моей власти не отдавать.
- А теперь, - продолжал Джонс, - раз уж вы так бесконечно добры, сделайте мне еще одно маленькое одолжение; скажите, что я могу надеяться.
- Увы! - сказала она. - Куда увлекаете вы меня, мистер Джонс? Какую надежду могу я вам подать? Вы ведь знаете намерения моего отца.
- И я знаю, - отвечал он, - что вас невозможно заставить подчиниться им.
- Но к каким ужасным последствиям приведет мое непослушание! Моя погибель тревожит меня меньше всего. Мысль быть причиной горя отца - вот что для меня невыносимо.
ваше сердце.
- Подумать о вашем горе! - отвечала Софья. - Неужели вы воображаете, что я не сознаю, сколько бедствий навлеку я на вас, если уступлю вашему желанию? Именно эта мысль и придает мне решимость просить вас оставить меня навсегда, не идти навстречу собственной гибели.
- Мне страшна не гибель, - воскликнул Джонс, - а потеря моей Софьи! Если вы хотите избавить меня от самых горьких мучений, возьмите назад свое жестокое решение. Право, я не могу расстаться с вами, - нет, не могу!
растянутой, была прервана сценой настолько от нее отличной, что нам следует уделить изложению ее особую главу.