| Автор: | Шекспир У., год: 1601 |
| Категория: | Трагедия |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гамлет. Действие II. (старая орфография)
ДЕЙСТВИЕ II.
ЯВЛЕНИЕ I.
КЛАВДИЙ и ПОЛОНИЙ.
КЛАВДИЙ.
Во всем я царствии единого зрю друга!
Изгнала днесь меня из сердца и супруга.
Раби не чувствуют любви ко мне, лиш страх
Еще содержит их в тиранских сих руках,
Когда природа в свет меня производила,
Во мне изкоренить природное мне зло,
О воспитание! и ты не возмогло,
Се в первый раз во мне суровый дух стонает,
И варварством моим меня изобличает,
То рвался, что еще на чью он жизнь алкал.
ПОЛОНИЙ.
Супруга - - -
КЛАВДИЙ.
И Божество в сей день смиренно призывала.
Она потоки слез лила пред ним стеня,
И отвратилася, мне вшедшу, от меня:
Поди, сказала мне, немедленно отселе,
Приди, сказав еще, и ты в себя в сей час,
Уже разверзлися днесь пропасти на нас.
Восколебало мя ужасное то слово,
И сердце зделало к разкаянью готово.
Се, Боже! пред тобой сей мерзский человек,
Который срамотой одной наполнил век,
Поборник истинны, безстыдных дел рачитель,
Враг твой, враг ближняго, убийца и мучитель!
Принудь меня, принудь прощения просить!
Всели желание искать мне благодати;
Я не могу в себе сей ревности сыскати!
Противных божеству исполнен всех страстей.
При покаянии ж мне что зачати должно?
Мне царствия никак оставить не возможно.
На чтож мне каяться и извергати яд;
Коль мысли от тебя далеко отстоят?
ПОЛОНИЙ.
Имей великий дух приявши скипетр в руки,
Будь мужествен по гроб, и не страшися муки.
Не тот отважен, кто идет безстрашно в бой;
Забудь и светския и Божески уставы.
Ты Царь противу их последуй правам славы.
КЛАВДИЙ.
Наполнен злобою жизнь вечную губя,
Довольствуйся одним, ты Клавдий, щастьем света,
И уж не отрицай днесь пагубна совета!
Не представляй злых следств, и жизни сей конца;
Вся часть твоя есть честь державы и венца.
Чтоб при конце сказать: я жил на свете сладко.
Но кая фурия стесненну грудь грызет?
И кая скорбь во мне всю внутренную рвет?
О небо! не тревож меня, оставь в покое!
Не обличай меня, спасенья не хочу,
И что я зделал, то во аде заплачу.
ПОЛОНИЙ.
Душа моя твоей последовать готова;
КЛАВДИЙ.
Намеренье сие я твердо предприял;
Но чтоб никто в пути нам щастья не стоял,
Я зрю против себя супругу ныне львицей.
.
Она разкаялась: кто знает для чево?
Не для паденияль, Полоний, моево?
Пойдем теперь против супругиной любови,
Не пощадим пролить мы и её днесь крови!
И взыдет в Царский одр прекрасна дщерь твоя.
ПОЛОНИЙ.
Сия щедрота весь мой разум превосходит.
КЛАВДИЙ.
Когдаж Офелии я стар явлюся быть,
Ты можеш властию к любви её склонить.
ПОЛОНИЙ.
Седины под венцем не могут быть приметны,
ЯВЛЕНИЕ II.
КЛАВДИЙ, ПОЛОНИЙ, ГЕРТРУДА и РАТУДА.
ГЕРТРУДА.
Вы все свидетели моих безбожных дел:
Тех пагубных минут, как честь я потеряла,
И на супружню смерть нетронута взирала:
Свидетельствуйте вы, что я слагаю грех,
Всещедрый Бог мне дал в сей день к сему успех.
И человечество в зло сердце возвращала.
Я плод с него сняла признав свою вину:
А ты не почитай мя больше за жену;
Любовь произвела во мне твое злодейство!
Признайся так как я, сложи с главы венец,
И сотвори своим безстудиям конец.
Ты в ненависти, Князь мой сын любим в народе,
Надежда всех граждан, остаток в царском роде.
И тяжким бременем все царство отягчил.
Нещастная страна вся кровью обагренна,
И трупием своих сынов отягощенна.
Колико много слез ты пролил бедных жен,
Как честь мою любовь сквернейша поглотила,
А я тебя на трон Монаршеский пустила!
О как тогда, о как не сшед на землю гром,
И с нами не упал наш оскверненный дом!
И как мы в таковом грехе с тобой спаслися!
Помысли Клавдий ты, как Вышний терпелив:
И я жива, и ты еще по всем том жив.
Отец в нем милосерд, судья в нем преужасен:
КЛАВДИЙ.
Ты хочеш, чтоб твой сын на мой престол возшел,
И пред народом всем мне судиею сел?
Я слышу из твоих уст речь не обычайну,
Как ты ево отца дерзнула умертвить,
Я зрю, что и меня так хочеш погубить.
ГЕРТРУДА.
Не о злодействиях я мысль уже имею,
Которому и я сообщница была,
И повод твоему убийству подала,
Не ждав злой совести последующей муки,
И ах! в супруговой крови багрила руки.
Но ту вину с меня сложил единый час,
В который облака я гласом проницала,
И со смирением на небеса взирала.
Сложите так и вы тяжелы бремена,
Я свет покину в век, и скроюсь в лесы темны,
Жилищи будут там пещеры мне подземны,
Оставь и ты свой скиптр, а ты свой пышный сан,
Оставленный вам век еще на пользу дан.
Что к собственной своей вы пагубе губите,
Не таковы в других суть жестоки сердца,
Чтоб изтребить пеклись они вас до конца.
Примите только вы иные в жизни меры.
ПОЛОНИЙ.
Кому прощать Царя? народ в ево руках.
Он Бог, не человек, в подверженных странах.
Когда кому даны порфира и корона,
ГЕРТРУДА.
Не сим есть праведных наполнен ум Царей:
Царь мудрый есть пример всей области своей;
Он правду паче всех подвластных наблюдает,
То помня завсегда, что краток смертных век.
Что он в величестве такой же человек,
Раби его ему любезные суть чады,
От скипетра его лиется ток отрады.
И не приближится к его престолу льстец.
А ты, о яд Царя! злодей всего народа,
Которого им в казнь извергнула природа!
Доколе во грехах сих будет утопать?
Иль ты терпение Господне презираеш.
И устремительно на ярость прелагаеш?
Уже и так Творца ты варвар раздражил,
Брегись, чтоб вскоре он тебя не поразил.
И в час, когда не ждеш, в твою погибель грянет.
КЛАВДИЙ.
Оставим здесь её, она теряет ум;
Дадим свободу ей к собранью прежних дум.
.
ГЕРТРУДА и РАТУДА.
РАТУДА.
Воспомни о своем теперь Царица сыне.
Оставь злодеев сих, пред ним признайся ныне.
Да тень супругову в сем Князе утолиш.
Трони ево ты слух плачевными словами!
И разреши свой грех сыновними устами.
ГЕРТРУДА.
И тайного уж нет пред Князем ничево.
Не знаю, кто и как мою мог сведать скверность,
И таинство пронзить, познав мою неверность.
Я говорила с ним о мерзостях своих,
РАТУДА.
Довольно. Будь пред ним в подробностях безсловна,
Арманс то знает все, а я тому виновна;
Но мню, что то никак не может быть виной,
От дней, как действие то учинилось странно,
Я весь терзалась год, терзаясь непрестанно.
Днес правость на конец мой ум в полон взяла,
И молчаливости оковы прервала.
.
Нет винности твоей.
РАТУДА.
Свидетельствуя рану,
Супругу твоему в одре Полоньем дану,
Таилась я, что я была устрашена
И кто бы таковой, в том вестнице поверил?
Полоний плачучи пред всеми, лицемерил,
Вещая всем, что твой возлюбленный супруг,
И что ево сокрыть была сия притчина,
Чтоб не пустит ево умерша видеть сына,
И пущей жалости ему не приключить,
Котора без того велика зрелась быть!
И вымысл злой души за правду показался.
Полоний до сего свирепости таил:
Как агнец был сей тигр, и Царь ево любил:
Хотя бы все места я града обегала,
Ктоб дерзость такову, Царица, мог иметь,
Что б вшел он в твой чертог, на теле ран смотреть?
Ты радовалася, никем тогда не зрима,
Как мнилась быть твоя печаль неутолима.
Полоний на себе терзал тогда власы.
Свирепство было в нем прехитро прежде скрыто,
Но ах! чьи льстят уста, в том сердце ядовито!
ГЕРТРУДА.
И полную ли весть о деле злом дала?
РАТУДА.
Все так, как было то, Армансу я сказала,
Как многажды о том из уст твоих слыхала:
И как ево тебе неверности внушал,
Которых, как я мню, конечно не бывало.
Как сердце на него твое ожесточало.
Как многажды тебя к убийству он влачил,
И погубил Царя в средине ночи спяща,
В крепчайшем сне, в твоем объятии лежаща.
ГЕРТРУДА.
Скончай Ратуда речь, тоски дух вон влекут:
Когда бы ты в тот час Ратуда пробудилась,
Ты б взор свой на меня возвергнуть усрамилась:
А я то видела без слабости тогда.
РАТУДА.
Когда смятение мя ваше разбудило - - -
Какое зрелище передо мною было!
ГЕРТРУДА.
Я представляю то теперь как ад себе - - -
ЯВЛЕНИЕ IV.
ГЕРТРУДА одна.
О дремлющая тень супруга умерщвленна!
Когда представятся ей все дела мои,
И в них проклятые злодействия сии!
Другим нещастливым в случаях самых строгих,
Отрада, что они жалеемы от многих.
Кто может на меня с щедротою воззреть?
О Царь мой! о супруг! когда назвать так смею,
И право имени сего еще имею:
По возприятии мне милости с небес,
И, сей от сердца глас, который я приемлю,
Удобны до тебя дойтить пронзивши землю;
Прими прошение толь смрадные души,
И жалобу свою в том свете утиши!
Я б с радостью тебе последовала спешно;
Но ах! закон и свой живот пресечь претит,
И самовольну смерть мучением платит;
Так дай последовать божественну уставу,
Ратуда ждет меня: что делает мой сын?
И нет ли страха там? с Армансом он один.
Конец второго действия.