| Автор: | Шекспир У., год: 1596 |
| Категория: | Драма |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Венецианский купец. Действие II. (старая орфография)
ДЕЙСТВИЕ II.
СЦЕНА I.
Бельмонт. Зал в замке.
Входят: принц Морокко и его свита; Порция, Нерисса и прочие из домашних. Туш рогов.
Морокко. - Не отвергай меня по цвету кожи.
Ливрее темной пламенного солнца,
Которому сосед я и питомец.
Пусть явится прекраснейший из всех,
Рожденных в царствах полуночи, где
От Фебовых лучей не тает инеи -
И сделаем надрезы в знак любви:
Чья кровь красней - его, или моя?1
Скажу тебе, что этот образ мой
Безстрашных устрашал; моей любовью.
Стран солнечных - и те его любили.
Я не хотел-бы изменить свой цвет,
Как лишь затем, чтобы твои мечты
Склонить к себе, прекрасная царица.
Порция. - В условьях выбора мне не дано
Руководиться девственным капризом;
И лотерейный смысл моей судьбы
Лишил меня свободы при избраньи.
Но еслиб не стеснил меня отец,
Не ограничил вымыслом своим -
Отдаться в жены только под условьем,
Которое я объясняла вам,
То Вы-бы были, достославный принц.
В моих глазах не менее прекрасны,
Чем кто-либо из посетивших нас.2
Морокко. - Благодарю Вас даже и за это.
И так прошу Вас - пусть меня сведут
Клянусь кривым мечем, сразившим Софи,
Персидского царевича, в трех битвах
Разбившого Султана Солимана, -
Что пересилю самый грозный взгляд.3
Встревожу дух отважнейший на свете, -
Схвачу сосущих малых медвежат
Из-под медведицы, готов дразнить
Рыкающого по добыче льва, -
Чтоб овладеть тобой. - Но что все это?
Когда Геракл с Лихасом мечут кости,
Кто больший тут из них? Счастливый случай
Даст более очков руке слабейшей:
И вот, Алкид побит своим слугой.
И я могу по слепоте судьбы,
Впав в заблужденье, не достичь того,
Чего достигнет менее достойный -
И с горя умереть...
Порция. - Вам надо взять свой жребий...
Иль выбирайте, но сперва дав клятву,
Что если выбор будет неудачен,
Вы больше с женщиной не заведете речи
О браке никогда: так взвесьте-жь все...
Морокко. - Да будет: я готов нести свои жребий.
Порция. - Сперва пойдемте в храм; после обеда
Вы можете допрашивать судьбу.
Морокко. - И так, слепого счастья приговор -
Блаженство, или горестный позор.
(Уходят при звуке рогов.)
СЦЕНА II.
Венеция. Улица.
Входит Ленчелот Гоббо.4
Ленчелот. - Разумеется, моя совесть меня оправдает, если убегу от этого жида, моего хозяина: бес-то все толкает меня под локоть и искушает, говоря: "Гоббо, Ленчелот Гоббо, добрый Ленчелот, или добрый Гоббо, или добрый Ленчелот Гоббо, употреби в дело свои ноги, возстань и спасайся!" А совесть-то говорит: "нет, берегись, честный Ленчелот; берегись, честный Гоббо", или, как это вышеупомянуто: "честный Ленчелот Гоббо; не уходи, гнушаися показывать пятки". Бес-то не испугался: приказывает мне собираться. "Via!" говорит бес: "валяй!" говорит бес: "во имя самого неба, соберись ты с духом", говорит бес, "и уходи". Как же, - а совесть-то вот повисла у меня на сердце да и говорит, все будто так умно: "мой честный друг, Ленчелот, ты сын честного человека, или - так-бы мало сказать - честной женщины; потому - отец-то, точно, что-то смекал, до чего-то доходил, как будто ощущал некоторый неприятный вкус. Так вот совесть-то и говорит:, Ленчелот - ни-ни!" "Валяй", говорит бес. "Ни-ни!" говорит совесть. Совесть, говорю я, хорош твой совет. Хорош, бес, и твой совет, говорю я; послушаться совести, так оставаться мне у жида, моего хозяина, который (прости Господи!) тоже что-то в роде дьявола; а дать тягу от этого самого жида, так стало-быть послушаться беса, который, на том не взыщите, и есть уже сам дьявол. Да жид-то, право, само воплощение дьявола; и если ужь по совести, там моя совести довольно-таки безчувственная совесть, коли заставляет меня оставаться у жида. Бес больше по душе советует: уйду, бес, мои ноги в твоем распоряжении; уйду.
старик Гоббо с корзиной.
Гоббо. - Господин молодой человек, постойте; прошу вас, куда тут к господину жиду?
Ленчелот. - Господи! Да ведь это самый мой настоящий единоутробный отец; и слеп, как еслиб в глазах у него был не то, чтоб песок, а щебень с шоссейной дороги, - и ведь не узнает меня: попробуем-ка сыграть с ним штуку.
Гоббо. - Господин молодой барин, прошу вас, куда тут к господину жиду?
Ленчелот. - Повернитесь направо при первом же повороте, но при самом последнем повороте налево; ну, а затем, при самом-то ужь следующем повороте не поворачивайтесь ни направо, ни налево, а повернитесь прямо и непосредственно к дому жида.
Гоббо. - Господи! Вот дорожка, которую не легко будет найти. Не можете-ли вы мне сказать - есть тут один Ленчелот, который живет у него. - Что: живет он у него еще, или пет?
Ленчелот. - Вы говорите о молодом господине Ленчелоте? (в сторону) Теперь смотрите: я начинаю замучивать воду: (к нему) Вы говорите о молодом господине Ленчелоте?
Гоббо. Не о господине, сударь, а o сыне бедного человека; отец его, хоть и я говорю это, честный и пребедный человек, а благодарение Богу, тоже - живет...
Ленчелот. - Ну, пускай там его отец будет чем ему угодно; мы, кажется, здесь говорим о молодом господине Ленчелоте.
Гоббо. - О Ленчелоте, если будет угодно вашей милости.
. - Ergo - о господине Ленчелоте. Не говорите больше о господине Ленчелоте, так как сей молодой джентльмен (согласно судьбам и предопределениям, и тому подобным общепринятым изречениям, трем сестрицам, и тому подобным отраслям знаний), в действительности скончался; или, как верно сказали бы вы, по просту - переселился на небо.
Гоббо.-- Что вы! Господи, сохрани и помилуй! Да ведь он был костылем моей старости, моей истиннои подпорой.
Ленчелот - (про себя). Неужели я и в самом деле похож на дубинку, что-ли, на хлевной подсошек, костыль, или на подпорку? (к нему) Что ты не узнаешь меня, батя?
Гоббо. - Вот грех-то! Не знаю я вас, молодой господин: только ужь вы сделайте милость, скажите мне, что мальчик мой (упокой Господи, его душу!), жив, али помер?
Ленчелот. - И ты не узнаешь меня, батя?
Гоббо. - Как узнать-то:ужь больно слеп;нет, не знаю я вас.
Ленчелот. - Да, и в правду, еслиб и глаза-то были, пожалуй, что не узнал-бы: это ужь умный, да умный отец, что сам знает своего ребенка. Хорошо-же, старик, я разскажу тебе новости о твоем сыне. (Преклоняет колено). Благослови: правда должна выйти на свет; смертоубийство не может быть долго укрываемо; сын-же своего отца - может, но в конце концов истина все-таки выйдет наружу.
Гоббо. - Прошу вас, сударь, встаньте; я уверен, что вы не Ленчелот, мой сын.
Ленчелот. - Прошу и я - довольно всякого дурачества на этот счет; давай мне свое благословение: я именно самый твой Ленчелот и есть, который твоим мальчиком был, твоим сыном есть, и твоим ребенком должен-бы быть.
Гоббо. - Не могу подумать, чтоб вы были мой сын.
- А я ужь и не знаю, что я должен думать об этом... а только я Ленчелот, живу у жида, и уверен в том, что жена твоя, Маргарита, мне приходится матерью.
Гоббо. - Маргарита - это точно: это хоть под присягу; ежели то-есть, только ты самый тот Ленчелот, ты моя плоть и кровь. (Шарит рукой у него на затылке). Господи! Слава Тебе Создателю! Борода-то как у тебя отрасла: теперь у тебя больше волос на подбородке, чем у моего коренника Доббина на хвосте.
Ленчелот. - Стало у твоего Доббина хвост растет наубавку? А то я уверен, что у него было больше волос на хвосте, чем у меня на лице, когда я в последний раз его видел.
Гоббо. - Господи! И переменился-жь ты. Ну, как вы теперь с своим хозяином? А я ему на поклон гостинца вот принес. Ну, что, как вы с ним теперь?
Ленчелот. - Да так себе - я собственно как уже поставил на том, чтоб удрать, то я и не остановлюсь, пока не буду от него на разстоянии. Мой господин - это чистый жид. Ему? Гостницы с поклоном! - Петлю ому на шею! Он голодом меня заморил на своей службе: можно просто пересчитать все мои пальцы моими ребрами. - Это хорошо, что ты пришел; давай мы поднесем этот твой гостинец тут одному господину Бассанио; вот тот ужь точно что одевает своих в отличные новые ливреи. Если только мне не у него служить, - забегу туда, куда только доходит Божья земля. - О, редкостный случай! Вот это он самый и есть: - к нему, отец. Потому - будь я сам жид, ежели еще буду служить у жида.
Входят Бассанио, Леонардо и прислуга.
Бассанио. - Так и сделать; - по поспешить со всем этим настолько, чтоб ужин был готов никак не позже пяти. Позаботься об отправке этих писем; закажи ливреи, и попроси Грациано тотчас ко мне. (Слуга уходит.)
Ленчелот. - Отец - к нему.
Гоббо. - Господи благослови вашу милость.
Бассанио. -
Гоббо. - Да вот - сынишка у меня, сударь, - бедный малый, -
Ленчелот. - Не бедный малый-с, а богатого жида человек, которому бы хотелось - как это мой отец вам сейчас объяснит.
Гоббо. - У него большое навождение, сударь, как-бы вам так сказать, - служить, -
Ленчелот. - Это точно; долго-ли, коротко-ли, а я служу у жида, и имею-с желание, то-есть - да вот, как это мой отец вам сейчас объяснит, -
Гоббо. - Они с своим хозяином что-то (не в обиду будь сказано вашей милости) как будто не совсем сродни, -
Ленчелот. - Да просто, коли ужь если говорить по чистой правде, жид мне сделал такую обиду, и заставляет еще - да вот как мой отец, будучи в надежде как есть настоящий старец, и может вам доказать.
Гоббо. - Я вот тут голубков принес, хочу пожертвовать вашей милости; а просьбишка-то моя...
Ленчелот. - Да чего ужь проще, просьба, что просто даже противна мне самому, как ваша милость узнаете вот от этого почтенного старца, и хоть и я это говорю, что ужь именно, что старец, а все-таки мой отец - и бедный человек-с...
Бассанио. - Да говорите один кто-нибудь за обоих. - Что вам нужно?
Ленчелот. - Вам-с - служить-с...
Гоббо. - Вот тут-то и зацепка всего дела, сударь.
Бассанио. - Тебя я знаю, и твоя ужь просьба
Со мною нынче говорил, и сделал
Твое тем повышенье; если только
Назваться это может повышеньем,
Чтоб к бедному наняться господину,
Оставивши богатого жида.
Ленчелот -- отлично разделилась-с старинная поговорка между вами и моим хозяином, Шейлоком: при вас, значит, Божья благодать, а у него за то есть, что взять.
Бассанио. - Ты это очень хорошо сказал.--
Ну, папенька с сынком, пока ступайте;
С своим патроном прежним распроститесь,
И отыщите мой приют. - Ливрею
Ему почище дайте, посвежее,
Чем у других: смотрите-же, исполнить. (Прислуге.)
Ленчелот. - Пойдем, отец. - Я не умею выпрашивать себе мест, нет. У меня на это никогда нет языка. Ну что жь! (глядя на свою ладонь) существует-ли во всей Италии человек, у которого была-бы лучше ладонь: так и просится возложить на книгу для принесения присяги, что мне всегда во всем будет счастье. {В хиромантии или гаданьи по ладони, линия проходящая вокруг начала большого пальца считалась та же, которая, начинаясь у мизинца, проходит к началу указательного пальца, линией счастья.} Так и надо: вот простенькая линия жизни. Вот некая малая толика жен: ах, пятнадцать жен - это ничего: одиннадцать вдов и девять девиц, это самый настоящий комплект для одного порядочного мужчины; затем - три раза тонуть и не потонуть, и быть в опасности жизни на краю пуховой постели: ну, это не важные еще опасности. - Дело! Если фортуна женщина, так она предобрая бабенка за такой подбор. Идем, отец; я распрощаюсь с моим жидом во мгновенье ока. (Уходят Ленчелот и Гоббо.)
Бассанио. - Я попрошу, любезный Леонардо,
Похлопочи об этом: закупив
Все это и распределив как должно,
Скорее возвращайся, так как нынче
Я угощаю избранных друзей:
А потому, пожалуйста, скорей.
Леонардо. - Употреблю на это все старанья.
Входит Грациано.
Грациано. - Где господин ваш?
Леонардо. -
(Леонардо уходит.)
Грациано. - Синьор Бассанио.
Бассанио. - Грацьяно.
Грациано. - Имею просьбу к вам.
Бассанио. - Готов исполнить.
Грациано. - Ты мне не можешь отказать: и еду
С тобой в Бельмонт.
Бассанио. - Так что-же; и поедешь.--
Но слушай, Грациано: ты шумлив,
И грубоват, твой голос слишком громок;
И не во вред, пожалуй, между нами,
Но где тебя не знают, очень могут
Быть приняты за вольность и неловкость.
Прошу тебя, старайся как-нибудь
Холодными росинками приличий
Смирять и отрезвлять свои порывы,
Чтобы своим неловким поведеньем
Не повредить мне там, куда я еду,
И тем не погубить моих надежд.
Грациано. - Синьор Бассанио, склони свой слух:
Ну если не приму я трезвый вид,
Не стану говорить почтительно, - ругнусь-же
Так иногда лишь, в виде исключенья, -
Носить молитвенник в кармане, лицемерить;
Да что! - Во время чтения молитв,
Как должно, шляпой прикрывать глаза,
И воздыхать, и говорить "Аминь";--
Не стану всяких соблюдать приличий,
На утешенье бабушки-старушки -
Тогда не верь мне более ни в чем.
Бассанио. - Посмотрим, как ты выдержишь себя.
Грациано - Нет, исключенье, впрочем, на сегодня:
Меня судить не должно по тому,
Что будет в эту ночь.
Бассанио. - Нет, правда, было-б жаль:
Напротив, я просил-бы нам явить
Твой самый безшабашный род веселья,
Так как друзья придут повеселиться...
Но мне, однако, некогда - прощай.
Грациано. - И мне пора к Лоренцо и к другим;
Но к ужину тебя мы навестим. (Уходят.)
Там же; в доме Шейлока.
Входят Иессика5 и Ленчелот
Иессика. - Мне очень жаль, что ты уходишь так
От моего отца. Хоть дом наш - ад,
Но ты живой, веселый дьяволенок
Лишал его известной доли скуки.
Как быть - прощай, и вот тебе дукат.
Да вот что, Ленчелот, - ты там увидишь
За ужином - Лоренцо - он в гостях
У нового у твоего патрона -
Отдай ему письмо, - да осторожно...
И так, прощай: не надо, чтоб отец
Нас захватил с тобой на разговоре.
Ленчелот. - Прощайте. Слезы говорят за мои язык. Самая распрекраснейшая язычница, - сладчайшая Евреичка! Если только какой-нибудь христианин да не сплутует, чтоб добыть тебя, тогда я ничего не смыслю. Ну, прощайте! Эти глупые капли точно утопили мое мужество: Прощайте! (Уходит.)
. - Прощай, мои добрый Ленчелот.--
Ах, ненавистный грех сидит во мне,
Стыд дочери за своего отца.
Но если я и дочь ему по крови.
То не по свойствам. О, Лоренцо, если
Ты верен мне, - покончу я борьбу,
Связав крещением с тобой свою судьбу. (Уходит.)
СЦЕНА IV.
Там-же. Улица.
Входят: Грациано, Лоренцо, Салярино и Солянио.
Лоренцо. - Нет; ускользнем мы просто в самый ужин
Ко мне переодеться, и вернемся -
Все в час какой-нибудь...
Грациано. - Да мы еще порядком не готовы.
Салярыно. - 6
Солянио. - Выходит пошло, если не изящно,
И лучше ужь по моему не браться.
Лоренцо. - Теперь четыре только; два часа
Еще имеем для приготовлений.
Входит Ленчелот с письмом.
Друг Ленчелот, что нового мне скажешь?
Ленчелот. - Угодно-ли вам будет вскрыть вот это,
Оно, похоже, что-нибудь покажет. (Подает письмо.)
Лоренцо. - Рука знакома - да: прекрасная рука!
Белей бумаги, на которой пишет,
Прекрасная рука, что это пишет.
Грациано. -
Ленчелот. - Прощенья просим-с.
Лоренцо. - Ты теперь куда?
Ленчелот - Да вот-с - приглашать моего старого хозяина, Жида, на ужин к моему новому господину, христианину.
Лоренцо. - Постой, возьми... - Скажи Иессике милой,
Что я не изменю ей, да-тихонько
Ей говори; ступай. - Ну, господа,
Угодно вам приготовляться к маскам?
А у меня готов факелоносец.
Салярино. - Ну, так и быть, отправлюсь одеваться.
Солянио. - Иду и я.
Лоренцо. -
Найдете у него, так - через час.
Салярино. - Вот и отлично. (Салярино и Солянио уходят).
Грациано. - Письмо, конечно, было от прекрасной
Иессики.
Лоренцо. - Должен все тебе сказать.
Она уведомляет, как я должен
Ее похитить из дому отца;
Как много с нею денег и брилльянтов;
Как у нея готов костюм пажа...
Ну, если жид наш попадет на небо,
Так ради милой дочери своей;
И никогда да не дерзнет несчастье
Враждебно пересечь её пути,
Как разве лишь с единым извиненьем,
Идем-же вместе - ты прочтешь дорогой:
Иессика будет мой факелоносец. (Уходят.)
СЦЕНА V.
Венеция. Перед домом Шейлока.
Входят Шейлок и Ленчелот.
Шейлок. - И хорошо, увидишь - пусть твои глаза
Тебе-жь судьею будут - все различье
Между Шейлоком старым и Бассаньо.--
Иессика, гэ! - Не будешь обжираться,
Как у меня ты обжирался - да.
Иессика, гэ! - Ни спать так и храпеть,
Что-жь, это?
Ленчелот. - Гей, Иессика!
. - И кто-же приказал тебе кричать?--
Я-ж не приказывал тебе кричать.
Ленчелот. - Вы-ж мне всегда выговаривали, что я ничего не могу сделать без приказания.
Иессика.
Иессика. - Вы кликали, - что вам угодно?
Шейлок. -
Иессика: - вот мои ключи. - Зачем я
Туда пойду? Я зван не из любви:
Они меня прельщают улещеньем;
И я-жь пойду из ненависти к ним -
Иессика, девочка, смотри за домом.
Претит мне к ним идти! На мои покои
Не доброе заваривают что-то:
Не даром снились мне мешки червонцев.
. - Нет ужь, это мы будем вас покорнейше просить - пожалуйте; мой молодой господин очень дожидается вашего дохода. {Здесь Ленчелот, в качестве шута, "clown'а", умышленно путает слова, употребляя одно вместо другого. Не передать этой путаницы, как мне предлагали, значило бы лишить всякого смысла ответ Шейлока.}
Шейлок. -
Ленчелот. - И у них там как-бы заговор: - я не скажу, что вы непременно увидите маски, но если это так случится, так стало-быть не даром у меня пошла из носа кровь в понедельник последней святой недели в шесть часов утра, что приходится в этом году как раз на среду первой недели великого поста четыре года тому назад, после полудня.
Шейлок. - Еще и маски? - Двери на запор!--
И гнусный визг скривленного гудка,
Не вздумай ты взлезать на подоконья,
Высовываться из окон к толпе,
Чтобы глазеть на христианских дурней
Заткни все уши, - то-есть все отверстья; -
И да не внидет звук пустых забав
В мои скромный дом - клянусь Иакова жезлом!
Я праздновать не думал эту ночь.
Скажи им, что приду.
Ленчелот. - Я и пойду вперед. - А вы, синьора,
Поглядывайте все-таки в окошко:
Который стоит чудных глаз жидовки. (Уходит.)
Шейлок. - Что там сказал глупец от чресл Агари - га?7
. - Сказал: прощайте; больше ничего.
Шейлок. - Бездельник добрый малый, но обжора;
На прибыль медлен, как улитка, спит-же
Для трутней места нет в моем улье,
И вот, я отпустил его; но отпустил
К тому глупцу, чтоб он ему помог
Скорей растратить занятые деньги.--
Быть-может, я и тотчас возвращусь -
Ты делай, как приказано: все двери
Запри на все засовы за собой:
Что крепко хранено,
Пословица, которой никогда
Не обветшать в разсчетливых умах. (Уходит.)
Иессика. -
Теряю я теперь отца, ты - дочь. (Уходит.)
СЦЕНА VI.
Там-же.
Грациано и Салярино замаскированные.
Грациано. - Вот дом с навесом, где Лоренцо нас
Салярино. - Да и час
Ужь чуть-ли не прошел.--
. - На удивленье,
Что и влюбленный может опоздать:
Они всегда опережают время.
. - О, голубки Венеры в десять раз
Быстрей, когда кладут печати к новым узам,
Чем ограждая неприкосновенность
Уже скрепленных уз.
. - Везде одно:
Кто встанет от роскошного стола
С таким же точно острым аппетитом,
Который-бы с несбавленным огнем
Шел вновь по месту скучной дрессировки,
Как шел в начале? - Так и все на свете -
Манит вдали сильней, чем в обладаньи.
Из гавани родной летит судно,
В объятиях ласкаемое ветром...
Как сходно с блудным сыном возвращенье:
С потертыми, помятыми боками,
Избитое, истрепанное бурей.
Входит Лоренцо.
Салярино. -
Лоренцо.--Друзья, прошу простить за промедленье!
Не я, дела заставили вас ждать.
Когда вы вздумаете сами разыграть
Разсчитывайте смело. - Подходите:
Здесь обитает мои папаша жид
Гей! кто там есть?
Входит вверху, в одежде мальчика.
Иессика. - Кто вы? Скажите, - чтоб мне не бояться -
Хотя, клянусь, мне голос тот знаком...
. - Лоренцо, и - твоя любовь.
Иессика. - Лоренцо - да! Любовь моя, конечно, -
Кого-жь еще могла-б я так любить?
кто это может знать,
Кроме тебя, Лоренцо!--
Иоренцо. - Душа твоя и небо это знают.
. -На - вот, лови эту коробку: стоит...
Я рада - ночь... И ты меня не видишь,
А то бы я сгорела со стыда!
Любовь слепа, влюбленные не видят
А иначе - Эрот-бы покраснел -
Да, сам Эрот! - увидевши меня
Так странно превращенную в мальчишку.
Лоренцо. -
Иессика. - Что-о-о! - Мне-жь держать свечу перед моим стыдом?
И без того он слишком - слишком ярок.
Ведь это открывающим к лицу,
Лоренцо. - Вы и скрыты, душа моя, под этою прелестной
Одеждой мальчика. Сходите-же скорей,
Так как ужь ночь готовится к побегу,
Иессика. - Запру все двери, и позолощусь
Еще дукатами, - и тотчас с вами. (Уходит с верху.)
. - Мой капюшон! - Жантилька, - не жидовка.8
Лоренцо. - Чорт побери! люблю ее сердечно:
Умна, насколько я могу судить,
И постоянна, что ужь доказала;
А потому - прекрасной, умной, верной,
Она пребудет, как она сама,
В душе моей на-веки неизменно.
Иессика, внизу.
Ну вот - пришла? - Идемте-жь, господа!
Теперь нас заждались другия маски.
Входит Антонио.
Антонио. - Кто это здесь?
. - Синьор Антонио?
Антонио. - Ай-ай-ай! Грациано! Где-жь другие?
До масок-ли! попутный дует ветер,
Бассаньо тотчас едет на корабль:
Я слуг ужь двадцать разослал за вами.
Грациано. -
Как под ветрило: тотчас укачу. (Уходит),
СЦЕНА VII.
Бельмонт. 3ал в замке.
Порция с Мороккским принцем и их свиты.
Порция. -
Все три ларца почтившему нас принцу -
- Теперь, ваш выбор, Принц...
Морокко. - Один из золота, и носит надпись:
"Кто выберет - возьмет, что многие хотят."
Другой из серебра, надписан обещаньем:
"Кто выберет - возьмет, чего он сам достоин."
И третий из свинца, с такою-же тупой
И грубою, как сам свинец, угрозой:
"Кто выберет - рискнет отдать все, что имеет."
Как тут решить, что именно мне выбрать?
Порция. -В одном из них хранится мой портрет;
И если, Принц, вы выберете этот, -
Морокко. - Хотя бы некий бог навел мой ум! - позвольте:
Пересмотрю все надписи обратно:
Что говорит свинцовый?
"Кто выберет - рискнет отдать все, что имеет".
Отдать за что? Все - за свинец? Рискнуть
Всем для свинца? В ларце бы угроза:
Кто всем рискует, должен быть в надежде
Каких-либо иных прекрасных выгод;
До подлой мишуры. - Нет, для свинца
Я не намерен жертвовать ничем.
Что девственное скажет серебро?
"Кто выберет - возьмет, чего он сам достоин".
И взвесь себя рукою безпристрастной...
Коли ценить тебя твоей оценкой,
Ты стоишь много; и, однако-жь много
Еще не есть - достигнуть до нея.
Есть жалкое самоуничиженье:
Чего я сам достоин? - Да
По роду, по богатству, по уму
И по изящным свойствам воспитанья;
Что еслиб дальше не блуждая, здесь
Остановить свой выбор? - Поглядим
Еще, что скажет нам на золоте реченье:
"Кто выберет - возьмет, что многие хотят".
Со всех концов земли сюда стремятся
Облобызать сей дышащий ковчег,
И поклониться смертной сей святыне.
Гиркания,9
Аравии пустынной - превратились
В большие, торные пути для принцев,
Чтоб увидать прекрасную - ее.
И царство вод, что яростной слюноп
Как маленький ручей для чужеземцев,
Чтоб увидать прекрасную - ее.
Один из этих трех хранит небесный образ.
Возможно-ли, чтоб это был свинец?
Но мне, он слишком груб, чтобы хранит
Ея могильный сазан в темном склепе.
Подумать-ли, что в серебре она,
Когда пред пробным золотом оно
Во веки не бывал такой алмаз
В оправе худшей золотой оправы.
Есть в Англии монета золотая
С фигурой ашела, оттиснутой на ней...
Тогда как здесь - сам ангел в середине
Ковчега золотого. - Дайте ключ:
Мой выбор сделан - там ужь будь, что будет.
Порция. -
Хранится там, - тогда я ваша.
Морокко. - (Открывает ларец). -- Ад!
Глазной дыре - записка? Прочитаем:
"Не все то злато, что блестит,
Нам это опыт говорит.
Жизнь рады многие продать,
Злат-гроб - лишь храмина червей.
Будь так-же ты умен, как смел,
Юн мышцами, сужденьем зрел -
Ответ мог быть тебе милей...
".
Мне холодно - и жизни смысл потерян...
Прощай, мой пыл: морозу буду верен.--
Прощайте! - Слишком дух мой омрачен,
Чтоб соблюдать условья этикета:
(Уходит.)
Порция. - Освобождение... Задерните завесы, -
Идите. - Еслиб с этим цветом кожи
(Уходят.)
СЦЕНА VIII.
Венеция. Улица
Входят
Салярино. - Что думаешь? - Бассанио я видел
Под парусами. С ним наш Грациано;
Лоренцо жь с ними нет на корабле.
. - Мерзавец жид мольбами поднял дожа:
Чуть не подвергли обыску корабль.
Салярино. - Да поздно: он ужь был под парусами.
Что кто-то видел ужь в гондоле вместе
Лоренцо и влюбленную Иессику;
К тому-жь Антонио удостоверил дожа,
Что у Бассанио их нет на корабле.
. - Не видывал такой горячки страсти,
Таких нелепых, диких переходов,
Какими жид на улицах гремит:
"Дочь! - О, мои дукаты! - Моя дочь!
О, христианские мои дукаты!
Закон... Мои дукаты! Моя дочь!
Мешок с печатью, два мешка с печатью,
С дукатами, с дукатами двойными
Два камня, два ценнейших в мире камня
Украла дочь! - К властям! Сыскать девченку!
На ней самой и камни, и дукаты!"
Салярино. -
Гоняются по улицам за ним,
Крича про камни, "дочь мою, дукаты..."
Солянио. - Да - доброму Антонио не худо
Салярино. - Вот кстати что напомнил. Мы вчера
Разговорились тут с одним Французом;
Он говорил, что в узком там проливе
Корабль из наших с богатейшим грузом.
Я вспомнил про Антонио при этом,
И молча пожелал, чтобы корабль
Был не его.
. - Не лучше ли бы было
Ему все рассказать, что там ты слышал;
Но осторожно, чтоб не напугать.
Добрее нет души на белом свете.
Я видел их прощание с Бассаньо:
Тот говорил ему, что возвращеньем
Своим он поспешит; а он ответил:
"Не делай этого, чтоб не испортить
Из-за меня всего; но терпеливо
Высматривай и выжидай удачи.
Что-жь до жидовских исков на меня.
Не допускай их к помыслам своим;
К чарующим приветствиям любви,
Которые приличествуют там."
И тут-то, с полными глазами слез
Он отвернувшись руку протянул
Его сжал руку - так они разстались.
Солянио. - Мне кажется, ему и белый свет
Мил только им. - Пойдем его разыщем,
Им овладевшую тоску.
Салярино. - Пойдем.
СЦЕНА IX.
Бельмонт. Зал в замке.
Входит Нерисса
Нерисса. - Пожалуйста, скорее открывайте...
Принц Аррагонский принял ужь присягу,
И ужь идут сюда, чтоб делать выбор.
Порция, принц Аррагонский и их свиты.
Порция. - Вот, Принц, -взгляните - там стоят ларцы;
Я собственной персоной, - то мы тотчас
Отпразднуем обряды нашей свадьбы.
При неудаче-жь, не взыщите, Принц:
Без всяких безполезных объяснений
Аррагонский. - Я связан клятвой соблюсти три пункта:
Вопервых, никогда не открывать
Кому-либо, какой ларец я выбрал.
Уже не сватать девственной невесты;
И, наконец, при неудаче - тотчас
Откланяться - и убираться вон.10
Порция. -
Кто к нам сюда приходит рисковать
Собой за недостойную меня.
Аррагонский. - И я так прихожу! Когда бы счастье
Вот злато, серебро и презренный свинец.
"Кто выберет - рискнет отдать все, что имеет".
Будь повзрачней, чтоб я рискнул отдать.
Что скажет золото? - А-га! Посмотрим:
"Кто выберет - возьмет, что многие хотят."
Под "многими", которые "хотят",
Не разумеется-ли глупая толпа,
Могущая лишь выбирать с показу,
Не изучая далее того,
Не проникая мыслью за поверхность.
Как птичка-стриж, что вьет гнездо на ветре,
На выступе стены, вполне во власти
И на пути опасностей случайных.
"многие хотят";
Как с пошлым не могу совпасть умом,
И в уровень стать с грубою толпою,
Ну, что-жь, тогда к тебе, серебряный ковчег;
Поведай снова мне свои заголовок:
"Кто выберет - возьмет, чего он сам достоин".
И славно сказано! Так как никто
Не должен тщиться провести судьбу,
И быть в чести без подлинных достоинств.
Пусть не пытается никто носить
Все званья, должности и состоянья
Приобретались правильным путем!
Когда-бы почесть покупалась только
Достоинством того, кто приобрел!
Под властью сколько-б стали, кто у власти;
Как много было-бы пустого мужичья
Отсортировано от чистых зерен чести;
Как много чести было-б найдено -
В мякине и отребии времен! - Да - но мой выбор:
"Кто выберет - возьмет, чего он сам достоин."
Беру достоинство: - позвольте ключ,
И отомкните здесь мою судьбу.
. - Как долго для того, что ждет вас там.
Аррагонский. - Что это? Скорченная рожа идиота,
Сующого записку мне! - Прочтем -
И от моих достоинств и надежд!
"Кто выберет - возьмет чего он сам достоин."
Так я не стою больше ничего,
Как головы глупца? - И в том моя оценка!
Порция. - Судить и оскорблять - различные призванья:
Они враждебны по самой природе.11
Аррагонский. - (Читает.)
"Семь раз испытан я огнем:
С испытанным семь раз умом
Без страха можно выбирать:
Кто любит призраки ласкать,
Будь счастлив призрачным приветом;
Посеребренный был глупец:
Сходись ты с женщиной любою -
Всегда я буду вам главою:
Иди-же - здесь с тобой конец".
Коль медлить здесь не устыжусь:
Шел сватать с глупостью одной,
Уйду-же с глупостью двойной.--
Прощайте! Клятву я сдержу;
(Уходит.)
Порция. - Вот так-то моль о свечку обожглась.--
О, эти многодумные глупцы!
Терять свои смысл по правилам ума.
Нерисса. - Выходит, старая-то присказка права: -
Повеситься-ль, жениться~ль - все судьба.
. - И так, задерни занавес, Нерисса.
Входит слуга.
Слуга. - Где, где наша госпожа?
. - Здесь-с. Что угодно нашему господину?
Слуга. - Сударыня, там у ворот молодой Венецианец прибыл известить о приближении своего господина, и привез от него чувствительные приношения, то-есть (не считая изысканных и вежливых слов) богатейшие подарки; я не видывал еще такого подходящого посланника любви: апрельский день никогда не был так прекрасен, чтоб возвестить всю пышность будущого лета, как этот предвестник прибытия своего господина.
Порция. - Прошу довольно; мне уж, просто, страшно
Ты тратишь столько высшого витийства
На похвалы ему. - Идем, идем, Нерисса,
И я желаю видеть, что за вестник
От быстрого Эрота, так любезный...
. - Когда-б Бассанио к нам, господин Эрот...
(Уходят.)
Июня 1877.
Примечания
1 "Опытах" 1, 40, говорит: "у Турок есть обыкновение наносить себе раны в честь своих красавиц". Алая кровь была всегда традиционным признаком отваги и мужества. Потому и Бассанио дальше упоминает о трусах, у которых печень так же бела, как молоко.
2 Тонкая насмешка над чернотою принца (пре-красны), еще более заметная в подлиннике от непереводимой игры слов: fair - прекрасный, и fair - белокурый, светлый... Порция не терпит всех своих женихов, и потому последняя её любезность скорее отзывается дерзостью; но как насмешки, так и дерзость смягчаются в её сознании тем, что этот чужеземец не мог понять ни того, ни другого.
3 В заметке Театрального Комитета выражена догадка, что этот буквально переданный стих существует и другое чтение "over-stare", что будет то же самое), значит я совершенно того же мнения.
4 Гоббо по-итальянски значит - горбун.
5 Это имя должно читаться так, как еслиб оно начиналось с одной гласной "Е" - как в других европейских языках - иначе произойдет как изменение в имени, так и невозможное нарушение стиха.
6 Люди с факелами, по словам Стивенса, были в XV--XVI веке постоянною и необходимою принадлежностью всякой компании масок.
7 это название Ленчелота потомком Агари должно быть понимаемо в смысле презрения к бедному "язычнику", принадлежащему в добавок к домашней прислуге.
8 Тут всеми несомненно признается игра слов, происходящая из разных значений слова- латинского gentilis -- язычник, в отличие от обрезанных, "о призвании язычников", или в противупоставлении ап. Петру ап. Павла, как "апостола язычников"; и французского gentпle - милый, прелестный, и проч. Откуда произведено и у нас, путем довольно беззастенчивого барбаризма, неуклюжее слово Но Грациано, замаскированный, как ему и подобает, отшельником, ловко обращает себе на пользу самую неловкость "того слова, клянясь своим капюшоном и подшучивая, что девушка это самое и в латинском смысле, как противуположение жиду, и во как необыкновенно милая девушка. Передать это место, как мне предлагали, словами: "христианка, а не жидовка", т.-е., просто сказать, перенести слово "язычник." (gentilis) словом "христианин" я не берусь - предоставляя это сделать тем, кому эта мысль пришла в голову. Передать чисто по-русски: "милашка - не жидовка" - выйдет и стих, тогда как при обращении христианина в язычника даже и стиха бы не было, но уничтожится очень интересное сопоставление слов. Стесняться-же одною вульгарностью выражения значит совершенно не понимать характера Грациано, который, как говорится, за словом в карман не полезет и который потом и про свою возлюбленную, девушку хорошого общества, говорит при всех, что он ее приобрел "ухаживаньем до второго пота".
9 Это были обширные страны, к юго-востоку от Каспия, часть которых (Мервь) оружием Скобелева приведена в подданство России.
10 Гордость и самомнение принца Аррагонского таковы, что он при одной мысли о возможности для него неудачи впадает в цинизм и несдержанность выражении, - почему строгая хозяйка тотчас же и осаживает его, прерывая полупрезрительным холодным замечанием и ударяя на слово "все".
11 Новое, и уже более резкое замечание со стороны хозяйки. В порыве самолюбивой обидчивости принц вдается в разглагольствия, и забывая клятву, тем нарушает приличие; а потому хозяйка уже с большим нетерпением резко прерывает его, напоминая, что это приговор суда, которому он сам подверг себя добровольно, а следовательно не имеет никакого основания оскорбляться им.