| Автор: | Шекспир У., год: 1591 |
| Категория: | Пьеса |
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
СЦЕНА I.
Сент-Ольбэнс.
Входят: Король Генрих, королева Маргарита, Глостэр, Кардинал и Сеффольк; сокольничьи перекликаются.
Королева Маргарита. Поверьте мне, лорды, до сего дня я за последния семь лет еще не видала такой удачной охоты за водяными птицами. Однако, надо заметить, что ветер был очень силен и было десять шансов против одного, что старый Джон не взлетит.
Король Генрих. Но какой взмах, милорд, сделал, ваш сокол и насколько выше остальных он поднялся! Как Божьи деяния видны на всех его твореньях! Да, как птицы, так и люди стремятся в вышину.
Сеффольк. Ничего мудреного, с позволения вашего величества, что сокола лорда протектора парят так высоко: они знают, что господин их любит вышину и мысли свои возносит выше соколиного полета.
Глостэр. Милорд, лишь человек низкий и подлый душою не поднимется выше птичьяго полета.
Кардинал. Так я и думал: он хочет быть превыше облаков.
Глостэр. Да, милорд кардинал, как вам это покажется?Разве нехорошо-бы было для вашего высокопреподобия взлететь на небо?
Король Генрих. В хранилище превечного блаженства.
. Твое небо - земля, глаза твои и мысли направлены к короне,- сокровищу твоей души. Ты зловредный протектор, опасный пэр, который ластится к королю и государству.
Глостэр. Что это, кардинал? Разве ужь ваше священство стало так догматично? Tantaene animis coelestibus irae? Разве служители Церкви так горячатся? Любезный дядя припрячьте вашу злобу: можете-ли вы это сделать при вашей святости?
Сеффольк. Это не злоба, сэр; это не более того, что пристало такой доброй ссоре и такому плохому пэру.
Глостэр. Как это, милорд?
Сеффольк. Ну, как вы, милорд, как ваше высокопротекторство?
Глостэр. Ну, Сеффольк, дерзость твоя известна по всей Англии.
Королева Маргарита. И твое честолюбие также, Глостзр.
Король Генрих. Молчи, прошу тебя, любезная королева; не подстрекай более этих разъяренных пэров, ибо блаженны миротворцы на земле.
Кардинал. Да буду я благословен за тот мир, который я своим мечем водворю в этом надменном протекторе.
Глостэр
Кардинал (В сторону). Что-жь, пожалуй, коли посмеешь.
Глостэр (в сторону). Не обращай на это дело внимания кучки мятежников; своей собственной особой ответь за оскорбленье.
Кардинал (в сторону). Хорошо, но только там, куда-бы ты не смел заглянуть; а если осмелишься, так сегодня вечером на восточной опушке рощи.
Король Генрих. Чего вы, лорды?
Кардинал. Поверь мне, кузен Глостэр, еслибь слуга твой не поймал дичи, так внезапно, мы еще поохотились-бы (в сторону Глостэру). Приноси свой меч в две рукоятки.
Глостэр. Совершенно верно, дядя.
Кардинал (в сторону). Так что-жь вы, рассудили? С восточной стороны рощи.
Глостэр (в сторону). Кардинал, я с вами согласен.
Король Генрих. Ну, что там, дядя Глостэр?
Глостэр
Кардинал (в сторону). Medice, te ipsum, протектор: и ты также остерегайся. Оберегай также и себя.
Король Генрих. Ветер усиливается и ваш гнев также, лорды. Как докучная музыка отзывается он в моем сердце! Когда разрываются такие узы, какая может быть надежда на согласие? Прошу вас, милорды, дайте мне уладить эту ссору.
Входит горожанин Сент-Ольбэна, крича: Чудо!
Глостэр. Что значит этот шум? Что за чудо ты провозглашаешь?
Горожанин. Чудо! Чудо!
Сеффольк. Подойди к королю и расскажи ему, что это за чудо?
Горожанин. Клянусь вам, какой-то слепой, полчаса тому назад, прозрел у раки святого Ольбэна,- слепой, никогда в жизни прежде не видавший света.
Король Генрих. Хвала Господу, который дает душам верующих свет в потемках и утешение в отчаянии.
Входят: мэр Сент-Ольбэна со всею братией; Симпкокс, которого двое людей несут на кресле; его жена и множество народа.
Кардинал. Вот горожане идут процессией, чтобы представить этого человека вашему величеству.
Король Генрих
Глостэр. Помогите, господа, поднесите его ближе к королю. Его величеству угодно говорить с ним.
Король Генрих. Разскажи нам, добрый человек, как было дело, чтобы и мы вместе с тобою могли воздать хвалу Богу. Как? Неужели ты уже давно был слеп, а теперь прозрел?
Симпкокс. Родился слепым, с позволения вашего величества.
Жена. Да, именно, так точно.
Сеффольк. Что это за женщина?
Жена. Его жена, с позволения вашей светлости.
Глостэр. Еслиб ты была его матерью, ты могла-бы это сказать вернее.
Король Генрих. Где-ты родился?
Симпкокс. На севере, в Беруике, с позволения вашего величества.
Король Генрих. Бедняга! велика милость Божия у тебе. Пусть-же не проходит ни дня, ни ночи, неосвященными памятью о том, что сделал для тебя Господь.
Королева . Скажи мне, добрый человек. случайно-ли ты сюда пришел, к этой святой раке, или из благоговения?
Симпкокс. Богу известно, что из чистого благоговения. Раз сто, или еще того чаще, меня звал святой Олбэн, говоря:- Иди, Симпкокс, иди к моей раке, и я тебе помогу!
Жена. В самом деле, это верно; я сама часто слышала, как голос его звал.
Кардинал. Как? Да ты еще и хром?
Симпкокс. Да, помоги мне Всемогущий!
Сеффольк.Как это с тобой случилось?
Симпкокс. При падении с дерева.
Жена. Со сливы, господин.
Глостэр. Давно-ли ты ослеп?
Симпкокс. О, я так родился, господин.
Глостэр. Как? И все-таки хотел влезть на дерево?
. Но ведь это лишь в юности, за всю мою жизнь.
Жена. Даже слишком верно: вот он и поплатился дорого за это лазанье.
Глостэр. Клянусь всем святым, ты очень любиль сливы, если вздумал так рисковать.
Симпкокс. Увы, господин, жене моей хотелось дамасских слив, и она заставила меня лезть с опасностью жизни.
Глостэр. Хитрый плут; но это ему, однако, не поможет.- Дай мне посмотреть твои глаза. Теперь моргни; теперь открой их.- По моему ты не хорошо видишь.
Симпкокс. Напротив, господин: ясно, как днем, и благодарю Бога и святого Ольбэна.
Глостэр. И ты верно говоришь? А какого цвета этот плащ?
Симпкокс. Красного, господин; красного, как кровь.
Глостэр. Что-жь, это сказано прекрасно. Какого цвета моя одежда?
Симпкокс. Да черного, конечно;- черного, как уголь, как черный янтарь.
Король Генрих
Сеффольк. А между тем он, кажется никогда не видал черного янтаря.
Глостэр. Но видел, до сего дня, много плащей и платьев.
Жена. Никогда, до сего дня, во всей своей жизни.
Глостэр. Скажи мне, малый: как его имя?
Симпкокс. Увы, господин, я не знаю.
Глостэр. А его?
Симпкокс. Право, господин, не знаю.
Глостэр. А как твое собственное?
Симпкокс. Саундер Симпкокс, с позволения вашего, господин.
Глостэр. Ну, постой же, Саундер, самый лживый из плутов во всем христианском мире! если-бы ты родился слепым, ты все-таки мог-бы знать наши имена, так же, как и назвать различные цвета наших платьев. Зрением можно различить цвета, но тотчас-же назвать их все невозможно. Милорды, святой Ольбэн сделал чудо, а как вам покажется искусство того, кто возвратит ноги этому калеке?
. О, господин, еслиб вы могли!
Глостэр. Господа сент-ольбэнцы, нет-ли у вас в городе караульных и того, что называют кнутами?
Мэр. Конечно, милорд, к вашим услугам.
Глостэр. Ну, так пошлите сейчас-же за одним из них.
Мэр. Ступай, малый, и приведи караульного прямо сюда (Уходит один из служителей).
Глостэр. А теперь, пока, подайте мне сюда скамейку. (На сцену выносят скамейку). Ну, малый, если хочешь спастись от кнута, перескочи мне через эту скамейку и беги прочь.
Симпкокс. Увы, господин, я даже не могу стоять без поддержки один; вы хотите мучить меня понапрасну.
Возвращается слуга и караульный с кнутом.
Глостэр. Ну, сэр, мы должны заставить вас разъискать ваши ноги. Бей его, служивый, пока он не перескочат через эту самую скамейку.
Караульный. Слушаю, милорд. Ну-ка, малый, живо. Долой рубаху!
Симпкокс. Увы, господин! Что-же мне делать? я в состоянии даже стоять (После того, как караульный хватил его один раз, он перескакивает через скамейку и убегает прочь; за ним следует народ, с криком: "Чудо!").
Король Генрих
Королева Маргарита. Мне было смешно смотреть как побежал этот негодяй.
Глостэр. Ступайте за плутом и уберите прочь эту шлюху.
Жена. Увы, сэр, мы это сделали, ведь просто от нужды.
Глостэр. Пусть их бьют кнутом в каждом торговом городе, пока они не дойдут до Беруика, из которого пришли (Входят: Мэр, караульный, жена Симпкокса и др.)
Кардинал. Герцогь Гемфри совершил сегодня чудно.
Сеффольк. Это правда: он заставил хромого скакать и бегать.
Глостэр. Но вы сделали больше чудес, чем я: вы, милорд, обратили в бегство в один день целые города.
Входит Бекингэм.
Король Генрих. Какие вести принес кузен наш Бекингэм?
Бекингэм. Такие, что сердце мое замирает их открыть. Кучка злых людей, склонных к непотребным делам, под предводительством и при сообщничестве лэди Элеаноры, супруги протектора,- главы и начальницы этого возмущения,- злоумышляли против вашего государства; водились с колдуньями и чародеями, которых мы и накрыли на месте преступления, когда они вызывали злых духов из преисподней, вопрошая их о жизни и смерти короля Генриха и других частных советников вашего высочества, о чем ваша светлость знаете более подробно.
. Итак, милорд протектор, вследствие этого, ваша супруга предстанет в Лондоне на суд. Эта весть, я думаю, направила иначе острие вашего оружия; весьма вероятно, милорд, что вы не соблюдете своего часа.
Глостэр. Честолюбивый служитель церкви, перестань огорчать мое сердце. Горе и тоска одолели все мои силы: и побежденный (каким я и есть) я уступаю тебе, как уступил-бы и подлейшему из рабов.
Король Генрих. О, Боже! Какие беды творят злые и тем самым навлекают посрамление на свою-же голову!
Королева Маргарита. Видишь, Глостэр, какое пятно на твоем гнезде; смотри-же, чтоб ты сам был лучше и безупречнее.
Глостэр. Ваше величество, что касается меня, я призываю Небо в свидетели, как я любил своего короля и государство. Что-же касается моей жены, я не знаю, что это такое. Мне грустно слышать то, что я услышал. Она благородна, но если она забыла честь и добродетель и зналась с теми, которые, как сажа, марают дворянство,- я изгоняю ее от своего ложа и общества и отдаю ее, в добычу законам и позору, который обезславил честное имя Глостэра.
Король Генрих, Ну, на эту ночь мы отдохнем здесь завтра снова направимся обратно в Лондон рассмотреть что дело основательно, призвать к ответу этих гнусных оскорбителей и взвесить это дело на беспристрастных весах правосудия, господство которых непоколебимо для того чья правда сильнее (Трубы. Уходят).
СЦЕНД II.
Лондон. Сад герцога Иорка.
Входят: Иорк, Сольсбери и Уорик.
Иорк. Теперь, любезные лорды Сольсбери и Уорик, когда наш скромный ужин окончен, дозвольте мне узнать, в этих укромных аллеях, для моего собственного удовлетворения, ваше мнение о том, что мои права на английский престол неоспоримы.
Сольсбери. Милорд, мне не терпится услышать о них подробно.
Уорик. Милый Иорк, начинай-же: и если твои права верны, то Невили готовы быть твоими послушными подданными.
Иорк был Джон Гаунт, герцог Ланкастер; пятый - Эдмонд Ленгли, герцог Иоркский; шестой - Томас Уудсток, герцог Глостэр; Уильям Уиндзорский был седьмой и последний. Эдуард, Черный принц, умер прежде своего отца и оставил после себя единственного сына, Ричарда, который, по смерти Эдуарда Третьяго, царствовал, пока Генрих Болингброк, герцог Ланкастер, старший сын и наследник Джона Гаунта, коронованный под именем Генриха Четвертого, не завладел правленьем, не свергнул законна короля и не отправил его бедную супругу во Францию о куда она и прибыла, а его самого в Помфрет,- где, как вам всем известно, безобидный Ричард был предательски убит.
Уорик. Отец, герцог говорит правду: таким-то разом, Ланкастерский дом добыл себе корону.
Иорк. Которую и удерживает теперь за собою силой, но не правом, потому-что по смерти Ричарда, наследника первого сына, надлежало царствовать потомкам следующего сына.
Сольсбери. Но Уильям Хэтфильдский умер, не оставив наследника.
Иорк. Третий сын, герцог Кларэнс, по линии которого я требую короны, имел потомство:- дочь Филиппу, которая вышла за Эдмонда Мортимера, графа Марча; Эдмонд имел потомство:- Роджера Марча; Роджер имел потомство: Эдмонда, Анну и Элеанору.
Сольсбери. Этот Эдмонд, в царствование Болингброка, как я читал об этом, предъявил свои права на корону, и был-бы королем, еслиб не Оуэн Глендауэр, который продержал его в заточении, пока он не умер. Но вернемся к остальным.
Иорк. Его старшая сестра, Анна, моя мать, наследница короны, вышла за графа Кэмбриджа, который был сыном Эдмонда Лэнгли, пятого сына Эдуарда Третьяго. По ней я и требую себе королевства: та была наследницей Роджера, графа Марча, который был сыном Эдмонда Мортимера, женатого на Филиппе, единственной дочери Лионеля, герцога Кларэнса. Итак, если потомкам старшего сына подобает наследовать прежде младшего, то я король.
Уорик. Какой ясный вывод может быть еще яснее? Генрих требует корону через Джона Гаунта, четвертого сына; Иорк требует ее через третьяго. Пока не порвется линия Лионеля, он не должен царствовать: а она еще не прервалась, но процветает в тебе, в твоих сыновьях, прекрасных отпрысках этого древа. Ну, отец мой, Сольсбери, преклоним-же колена и, в этом уединенном месте, пусть мы первые приветствуем своего законного государя, с почестью, подобающей его родовому праву на корону.
Оба. Да здравствует наш государь Ричард, король английский!
Иорк. Благодарим вас, лорды! Но я не король вам, пока не коронован и пока меч мой еще не обагрен живой еще кровью Ланкастерского дома; а сделать это надо не надо, но рассудительно и в таинственном молчании. В эти опасные времена делайте, как я: закрывайте глаза на герцога Сеффолька, на гордость Бофорта, на честолюбие Сомерсета, Бекингема и на всю их клику, пока они не поймают в западню пастуха всего стада - добродетельного принца, доброго герцога Гемфри. Они этого ищут и ища, найдут себе смерть, если Иорк может быть пророком.
Сольсбери. Милорд.оставим это:мы уже знаем ваше мнение подробно.
Уорик. Моесердце говорит мне,что граф Уорик некогда сделает герцога Иорка королем.
Иорк. А я, Невиль, вот в чем уверен: Ричард дожить до того, что сделает графа Уорика величайшим в Англии человеком, после короля (Уходят).
СЦЕНА III.
Там-же. Зала суда.
Трубы. Входят: король Генрих, королева Маргарита, Глостэр, Иорк, Сеффольк и Сольсбери; герцогиня Глостэр, Марджери, Джорден, Саусуэл, Юм и Болинброк под стражей.
Король Генрих и др.). Вы, четверо, отсюда опять вернетесь в тюрьму, а оттуда - на место казни; колдунью в пепел сожгут в Смисфильде, а вас троих удавят на виселице.- И вы,сударыня, так как вы благородного происхождения, после трехдневного наказания перед народом, будете на всю жизнь лишены почестей и поселитесь с сэром Джоном Стэнли на родине, в изгнании, на острове Мэне.
Герцогиня. Я довольна изгнанием, но была-бы довольнее смертью.
Глостэр. Елеанора, ты видишь, что закон осудил тебя: я не могу оправдывать тех, кого осуждает закон. (Уходят: герцогиня и другие заключенные под стражей). Глаза мои полны слез, а сердце - горя. Ах, Гемфри! Такой позор в твои годы с горя наклонит твою главу к земле.- Умоляю ваше величество отпустить меня: печаль моя требует утоления, а мои годы - спокойствия.
Король Генрих. Постой, Гемфри, герцог Глостэр. Прежде, чем уйти, отдай мне свой жезл. Генрих сам будет себе протектором; а Бог будет моей опорой, моим проводником, фонарем,освещающим шаги мои. Иди с миром, Гемфри, не менее любимый, чем когда ты был протектором твоего короля,
Королева Маргарита. Я не вижу причины, почему-бы совершеннолетний король нуждался в протекторстве, как ребенок. Бог и Король Генрих пусть правят кормилом Англии! Отдайте, сэр, ваш жезл, а королю - его государство
Глостэр. Мой жезл? Благородный Генрих, вот мой жезл: я отдаю его так-же охотно, как Генрих, - твой отец, отдал его мне; я даже также охотно оставляю его у ног твоих, как другие из честолюбия приняли-б его. Прощай, добрый король: когда меня не будет, пусть отрадный мир охраняет твой трон (Входит).
Королева Маргарита. Вот теперь Генрих король, а Маргарита королева, и Гемфри, герцог Глостэр, сам не свой, вынесши такой сильный удар,- два удара сразу: жена в изгнании и один из его членов оторван от него - этот жезл, дающий власть. Пусть он теперь остается там, где ему скорее всего подобает быть, - в руке Генриха.
Сеффольк. Так склоняется величественная сосна, опуская свои ветви, так гордость Элеаноры кончается в своем младенчестве.
Иорк. Лорды, будет о нем. С позволения вашего величества, сегодня день, назначенный для поединка; ответчик и истец,- оружейник и его работник,- готовы вступить в борьбу; так не угодно-ли будет вашему величеству посмотреть на их поединок?
Королева Маргарита
Король Генрих. Ради Бога, посмотрите, чтобы арена и все остальное было в порядке: пусть ссора тут и кончится и да защитит правого Господь!
Иорк. Никогда еще не видал я человека более трусливого и не подготовленного к битве, как истец, - слуга этого оружейника, милорды.
Входят: с одной стороны Хорнер и его соседи, пьющие за его здоровье столько, что он даже пьян. Он входит с дубинкой на которой висит мешок с песком; перед ним идет барабанщик. С другой стороны: Питер тоже с барабанщиком и с подобной-же дубинкой; с ним мастеровые, пьющие за его здоровье.
1-й сосед. Вот, сосед Хорнер, пью чарку хереса за твое здоровье. Не бойся-же, сосед, все тебе удастся.
2-й сосед. А я, сосед, чарку шарнеко.
3-й сосед. А я, сосед, чарку доброго двойного пива. Пей и не бойся своего работника.
Хорнер. За дело-же, и я, ей-Богу, не ударю перед вами в грязь лицом, а Питеру - фигу.
1-й мастеровой. Вот.Питер, пью за твое здоровье; не трусь-же!
2-й мастеровой. Радуйся, Питер, и не бойся хозяина: дерись-же во славу мастеровых.
Питер. Благодарю вас всех. Пейте и, прошу вас, молитесь за меня: сдается мне, что я ужь выпил последний свой глоток на земле. Тебе, Робин, если умру, отдаю свой передник; а ты, Уиль, получишь мой молоток; а тебе, Том, вот все деньги, сколько у меня есть. О, Господи, благослови меня! Я прибегаю к Богу, потому что ни за что не смогу справиться с хозяином, который уже много обучался фехтованью.
Сольсбери. Ну, будет вам пить, принимайтесь за драку. Как твое имя, малый?
Питер
Сольсбери. Питер! А дальше как?
Питер. Тузилка.
Сольсбери. Тузилка? Ну, смотри-же, тузи своего хозяина хорошенько.
Хорнер. Господа, я пришед сюда, так сказать, по подстрекательству моего мастерового, чтобы доказать, что он плут, а я - честный человек. Что-же касается герцога Иорка, пусть я умру, а не желал я никакого зла, ни ему, ни королеве. А потому, Питер, приготовься к настоящему удару.
Иорк. Отправляйтесь: у этого плута ужь и язык не ворочается. Играйте, трубачи, тревогу состязающимся (Тревога. Они дерутся; Питер убивает хозяина на повал).
Хорнер. Стой, Питер, стой! Я признаюсь, я признаюсь в измене (Умирает).
Иорк. Возьмите у него орудие драки. - Благодари, любезный, Бога и доброе вино, помешавшее твоему господину.
Питер. О, Боже! Неужели. а одолел своих врагов перед таким собраньем? О, Питер, ты восторжествовал по праву.
Король Генрих. Ступайте, унесите этого изменника с наших глаз долой: из его смерти мы познаем его вину. В правосудии своем Бог нам открыл правоту и невинность этого бедняги, которого тот думал несправедливо умертвить.- Иди, любезный, следуй за нами, чтоб по лучить награду (Уходят).
СЦЕНА IV.
Там-же. Улица.
Входят: Глостэр и его слуги в траурной одежде.
Глостэр. Так-то, порой, облако омрачает самый ясный день, а за летом, во веки вечные, следует бесплодная зима с жестокими, колючими морозами. Как времена года, протекают многочисленные радости и горести. Который час, господа?
Слуга
Глостэр. Десять - тот самый час, который назначен мне, чтобы ожидать прихода моей наказуемой герцогини. Вряд-ли вынесут ее нежные ноги ходьбу по этим кремнистым дорогам. Милая Нелль! Плохо придется твое благородной душе сносить, что этот подлый народ буде смотреть тебе в лицо, смеясь над твоим позором, когда он-же, еще недавно, завистливыми взглядами провожал тебя у колес твоей гордой колесницы, в которой ты торжественно ехала по улице. Но тише! Кажется, она идет; подготовлю свои заплаканные глаза к тому, чтоб они увидели её позор.
Входит герцогиня Глостэр в белой простыне; у неё на спине приколота бумага; ноги - босы, в руке зажженная свеча. С нею сэр Джон Стэнли, шериф и стража.
Слуга. С позволения вашей светлости, мы отобьем ее от шерифа.
Глостэр. Нет, ни с места, коли жизнь вам дорога: пусть ее идет мимо.
Герцогиня. Вы пришли, милорд, посмотреть на мое всенародное посрамление? Теперь и ты приносишь покаяние. Смотри, как они глядят. Видишь, как указывает на нас пальцами обезумевшая толпа, как кивают они головою, как мечут взоры на тебя? О Глостэр, скройся от злобных взглядов и, в своем замкнутом жилище, кайся в моем позоре и кляни твоих врагов,- вместе твоих и моих.
Глостэр. Будь терпелива, кроткая Нелли: забудь про это горе.
Герцогиня. Ах, Глостэр, дай ты мне забыть о самой себе. Пока я еще твоя супруга, а ты принц и протектор этой страны, мне кажется, что не следовало-бы меня так вести, покрытую позором, с бумагой на спине, в сопровождении этой сволочи, которая радуется моим слезам, прислушивается к моим глубоким стонам. Безпощадный камень режет мои нежные ноги, а когда я вздрогнула, злорадный народ смеется и советует мне осторожнее ступать. О, Гемфри! могу-ли я снести такое позорное иго? Можешь-ли ты поверить, чтоб я когда-нибудь смотрела в лицо всему свету, или считала-бы счастливыми тех, которые наслаждаются солнцем? Нет, мраком будет мне свет, а день - ночью: думы о моем величии будут мне адом. Порою, скажу себе:- Я жена герцога Гемфри; он пришел, правитель всей страны; однако, так он управлял и был таким принцем, что стоял встороне, пока я, его несчастная герцогиня, была сделана позорищем и пугалом для каждого подлаго тунеядца. Ну ты будь кроток, и не красней за мой позор; не смущайся ничем, пока не замахнется над тобой секира смерти,- как это, наверно, скоро случится. Ведь всемогущий Сеффольк, вместе с тою, которая ненавидит тебя и всех нас, с Иорком и нечестивым Бофортом,- этим лживым попом,- все они расставили сети, чтобы лишить тебя крыльев; и, как-бы ты ни сумел взлететь, они все-таки опутают тебя. Но ты не бойся, пока не увязнет нога твоя, и не предупреждай врагов твоих.
Глостэр. Ах полно, Нелль: ты не туда метишь. Я сам должен обидеть их прежде, чем они до меня доберутся. Еслиб у меня было в двадцать раз больше врагов и если-бы каждый из них имел в двадцать раз больше власти, все это не сделало-бы мне никакого вреда, пока я честен, верен и невинен. Ты-бы хотела, чтобы я спас тебя от этого позора? Но, ведь, твой срам все-таки не был-бы смыт, а я-бы подверг себя нарушению законов. Самая главная твоя помощь в спокойствии, моя кроткая Нелль. Прошу тебя, подчини сердце свое терпению: ужасы этих немногих дней скоро прекратятся.
Входит герольд.
Герольд. Призываю вашу светлость в парламент его величества, созванный в Бери на первое число следующего месяца.
Глостэр. А мое согласие на это не испрошено предварительно? Вот так скрытничанье.- Хорошо, я тогда буду (Герольд уходит). Моя Нелль, я прощаюсь с тобою. Господин шериф, пусть наказание её не превышает королевского приказанья.
Шериф
Глостэр. Так вы, сэр Джон, должны теперь охранять мою супругу!
Стэнли. Так точно: мне это поручено, с позволения вашей светлости.
Глостэр. Не обходитесь-же с ней хуже оттого, что я прошу вас обходиться с ней получше. Может случиться, что свет еще посмеется, а я могу еще дожить до того, чтобы оказать вам любезность, если вы ее окажете ей. Итак, сэр Джон, прощайте.
Герцогиня. Как? Вы уходите, милорд, и не прощаетесь со мной?
Глостэр. Будь свидетельница моих слез; я не могу остаться говорить с тобою (Уходят. Глостэр и слуги).
Герцогиня. И ты ушел? Все утешение ушло с тобою, мне ничего ужь больше не осталось. Моя отрада - смерть; смерть, названия которой я прежде пугалась, потому что желала, чтобы земная жизнь была вечна, Стэнли, прошу тебя: уведи меня отсюда,- мне все равно куда: я этого прошу не как милости, а только, чтобы ты доставил меня куда тебе приказано.
Стэнли. Так, значит, сударыня, на остров Мэн. Там с вами будут обращаться согласно вашему положению.
Герцогиня. Так, значит, очень дурно, потому что оно позорно. И неужели со мной будут обращаться позорно?
Стэнли. Как подобает относиться к герцогине, супруге герцога Гемфри: так с вами и будут поступать.
Герцогиня
Шериф. Такова моя обязанность; простите меня, сударыня.
Герцогиня. Хорошо, хорошо, прощай; обязанность твоя окончена.- Ну, что-же, Стэнли, мы идем?
Стэнли
Герцогиня. Но позор мой не будет сброшен вместе этой простыней. Нет, он повиснет на моих самых дорогих платьях, и будет виден, как-бы я ни разоделась. Иди вперед: я хочу скорее видеть свою темницу (Уходят).