| Автор: | Шекспир У., год: 1591 |
| Категория: | Пьеса |
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.
СЦЕНА I.
Охота на севере Англии.
Входят: два сторожа с самострелами в руках.
1-й сторож. Укроемся под этим густым кустарником; через эту поляну скоро пройдут олени; мы, спрятавшись в этой чаще, наметим главного из всего стада.
2-й сторож. Я стану на холме, тогда мы можем стрелять оба.
1-й сторож. Нельзя; звук твоего самострела спугнет все стадо, и тогда мой выстрел пропадет. Станем здесь и прицелимся в лучшего, а для того, чтобы время не показалось тебе скучным, я расскажу тебе, что случилось со мною однажды, на этом самом месте, где мы стоим.
2-й сторож. Кто-то идет, обожди, пока он удалится.
Входит король Генрих, переоде;тый, с молитвенником.
Король Генрих. Я бежал из Шотландии, из одной любви к моей стране, из желания приветствовать ее моим сочувственным взором. Нет, Гарри, Гарри, это не твоя страна; твое место занято, твой скипетр вырван у тебя, смыто то м?ро, которым ты был помазан. Никто коленопреклоненный не назовет тебя кесарем, никакой смиренный проситель не взмолится к тебе о правосудии; нет, никто не обратится к твоей защите, потому-что могу-ли я помогать другим, не умея помочь себе?
1-й сторож. А, вот так дичь, шкура которой доставит сторожу награду! Это бывший король. Схватим его!
Король Генрих. Приму в объятия я горькое злосчастье; говорят-же мудрецы, что это самый умный способ.
. Чего мы ждем? Задержим его.
1-й сторож. Повремени еще; послушаем немного.
Король Генрих. Моя супруга и мой сын отправились во Францию за помощью, но, как я слышал, великий, всевластный Уорик поехал туда-же просить сестру короля в жены Эдуарду. Если эти вести справедливы, ваши труды напрасны, бедные королева и сын мой, потому-что Уорик ловкий оратор, а Людовик такой принц, которого легко тронуть трогательными словами. Но, в этом отношении, Маргарита может тоже склонить его, потому-что это женщина, весьма заслуживающая сострадания. Ея вздохи сделают пролом в его груди; её слезы пробьют и каменное сердце; тигр присмиреет при её скорби и Нерон замучится раскаянием, услыша её жалобы, увидя её соленые слезы. Но, увы! она пришла просить, а Уорик - дать; она будет, слева, умолять о помощи для Генриха; он, справа, просить супруги Эдуарду. Она заплачет, скажет: её Генрих низложен; он улыбнется, скажет: его Эдуард водворен. Она, бедняжка, не может более и молвить с горя; между тем Уорик указывает на титул Эдуарда, смягчает все худое, приводит доводы великой важности и, в заключение,отвлекает короля от нея, с обещанием его сестры и всего прочаго, что может укрепить и поддержать положение короля Эдуарда. О, Маргарита, так оно будет, и ты, бедная душа, будешь позабыта, быв беспомощною, когда явилась.
2-й сторож. Скажи, кто ты, толкующий о королях и королевах?
Король Генрих. Я более того, чем я кажусь, и менее того, чем я рожден. Во всяком случае, я человек, потому что менее этого я уже быть не могу; а людям позволительно говорить о королях; отчего же нельзя и мне?
2-й сторож. Да говоришь ты, словно бы и сам был королем.
Король Генрих. Таков я мысленно, и этого довольно.
2-й сторож. Но если ты король, где твоя корона?
Король Генрих. Корона в моем сердце, а не на слове; она не покрыта алмазами и индейскими камнями; она невидима; зовут мою корону: довольство. Эта корона, которой редко пользуются короли!
2-й сторож. Ну, если ты король, увенчанный довольством, и твоя корона - довольство, то ты должен быть доволен и тем, чтобы с нами пройтись... Нам сдается, вы тот король, которого низложил король Эдуард; а мы, как его подданные, присягнувшие ему на верность, должны задержать вас, как его врага.
. А вам не случалось присягать и нарушать клятву?
2-й сторож. Нет, такой клятвы никогда не было, и теперь этого не будет.
Король Генрих. Где же были вы, когда я был английским королем?
2-й сторож. Здесь, в этой же стороне, где живем и теперь.
Король Генрих. Я был помазан в короли в девятимесячном возрасте; мой отец и дед были королями; и вы клялись в верноподданстве мне. Скажите же, не нарушили вы присяги?
1-й сторож. Нет, потому-что мы были подданными, вам лишь пока вы были королем.
Король Генрих. А разве умер я? Не дышу я еще по-человечески? О, простаки, вы не знаете даже, в чем клянетесь! Смотрите, как я сдуваю это перо с своего лица, и как воздух веет его ко мне обратно, и как оно повинуется моему дуновению, когда дую я, и уступает тому, когда веет он,- такова и легковесность простого народа. Но не нарушайте своей присяги; моя смиренная просьба не должна сделать вас повинными в этом грехе. Идите, куда хотите; королю приходится подчиняться, будьте королями вы, я слушаю вас.
1-й сторож. Мы верноподданные короля,- короля Эдуарда.
Король Генрих. И станете такими-же у Генриха, сядь он на место Эдуарда.
1-й сторож.Именем Бога и короля, мы приказываем вам идти с нами к приставам.
. Ведите, во имя Бога! Имя вашего короля - да будет уважено! И что, по Божьей воле, совершит ваш король, тому я подчинюсь покорно. (Уходят).
СЦЕНА II.
Лондон. Комната во дворце.
Входят король Эдуард, Глостэр, Кларенс и лэди Грэй.
Король Эдуард. Брат Глостэр, при сент-олбэнской битве супруг этой лэди, сэр Джон Грэй, был убит и его поместьями завладел победитель. Она просит теперь о возвращении ей этих земель, в чем мы, по справедливости, и не можем ей отказать, потому что этот достойный джентльмэн утратил жизнь в борьбе за дом Иорка.
Глостэр. Ваше величество сделаете хорошо, увлажив её просьбу. Было-бы безчестно отказать ей в этом.
Король Эдуард. Так именно; однако, подождем.
Глостэр (всторону). Вот что! Я вижу, что этой лэди придется выполнить кое-что, прежде чем король выполнит её просьбу.
Кларенс (всторону). Он умеет выследить дичь; какой у него нюх!
Глостэр (всторону). Молчи!
Король . Вдовица, мы рассмотрим вашу просьбу; явитесь в другой раз, чтобы узнать наше решенье.
Лэди Грэй. Всемилостивейший государь, я не могу терпеть отсрочки; пусть соблаговолит ваше величество порешить со мной тотчас, и какова ни будет ваша воля, я буду ею довольна.
Глостэр (всторону). Ну, вдова, я ручаюсь за все твои земли, если только то, что ему нравится, понравится и тебе. Держись крепче, не то, божусь, достанется тебе удар.
Кларенс (всторону). Ей нечего бояться, разве что она упадет.
Глостэр (всторону). Избави Бог! Он воспользуется тогда этим.
Король Эдуард. Сколько у тебя детей, скажи, вдовица?
Кларенс (всторону). Мне кажется, он хочет потребовать у неё ребенка?
Глостэр (всторону). Нет, хоть высеки меня; он хочет лучше подарить ей двух.
Лэди Грэй. У меня их трое, всемилостивейший государь.
Глостэр
Король Эдуард. Жаль будет, если они лишатся отцовских поместий.
Лэди Грэй. Так будьте милостивы, грозный владыка, и даруйте их им.
Король Эдуард. Милорды, оставьте нас; я хочу испытать находчивость этой вдовы.
Глостэр. О, оставляем тебя на свободе, и будешь ты свободен, пока молодость не простится с тобой, предоставя тебя костылям (Глостэр и Кларенс отходят в сторону).
Король Эдуард. Теперь, скажите мне, сударыня, любители вы своих детей?
Лэди Грэй. О, так-же сильно, как самое себя.
Король Эдуард. И не готовы-ли вы сделать многаго для их добра?
Лэди Грэй
Король Эдуард. Так добудьте им, ради их добра, поместья вашего мужа.
Лэди Грэй. Я для того и явилась к вашему величеству.
Король Эдуард. Я скажу вам, как добыть эти земли.
Лэди Грэй. Вы сделаете меня тем на век слугой вашего величества.
Король Эдуард. А какую услугу окажете вы мне, если дарую их?
Лэди Грэй. Какую вы прикажете, если только я в состоянии ее оказать.
Король Эдуард. Но вы станете отговариваться, узнав о даре мне.
Лэди Грэй
Король Эдуард. О, ты можешь исполнить то, о чем я хочу просить.
Лэди Грэй. В таком случае, я сделаю то, что прикажет ваша милость.
Глостэр (всторону). Он напирает крепко, и сильные дожди пробивают и мрамор.
Кларенс (всторону). Он красен, как огонь! Ея воску нельзя не растаять.
Лэди Грэй. Почему вы остановились, государь?Не следует-ли мне узнать мою задачу?
Король Эдуард. Задача легкая: полюбить короля.
Лэди Грэй. И исполнить ее тем легче, что я подданная.
Король Эдуард. Если так, я охотно возвращаю тебе поместья твоего мужа.
. Я откланиваюсь с тысячью благодарностей.
Глостэр. Торг заключен; она подписывает его своим поклоном.
Король Эдуард. Нет, ты постой: я разумею дары любви.
Лэди Грэй. И я разумею дары любви, мой милостивый властитель.
Король Эдуард. Но я боюсь, что в другом смысле. Какую любовь, думаешь ты, я жажду так приобрести?
Лэди Грэй. Мою любовь по смерть, мою смиренную признательность, мои молитвы, - ту любовь, которой требует добродетель и которую добродетель дарует.
Король Эдуард. Нет, клянусь, я разумел другую любовь.
Лэди Грэй. Так вы разумеете не то, что я думала!
Король . Но теперь вы можете угадывать отчасти мою мысль.
Лэди Грэй. Я никогда не соглашусь на то, чего, повидимому, добивается ваше величество.
Король Эдуард. Говоря прямо, я желал-бы спать с тобой.
Лэди Грэй. Говоря прямо, я желала бы лучше спать в тюрьме.
Король Эдуард.Так не получишь же ты мужниных поместий.
Лэди Грэй. Пусть будет вдовьим достоянием мне честь; я не хочу купить их её ценою.
Король Эдуард. Но ты причиняешь этим большой вред своим детям.
Лэди Грэй. А ваше величество вредите тем и им, и мне. Но, могущественный государь, это шутливое увлечение не вяжется с важностью моего ходатайства. Прошу вас, отпустите меня с "да" или "нет",
Король . "Да", если ты скажешь "да" на мою просьбу. "Нет", если скажешь "нет" на то, что я прошу.
Лэди Грэй. В таком случае, "нет" государь. Мое ходатайство окончено.
Глостэр (всторону). Не нравится он вдове; она хмурит лоб.
Кларенс (всторону). Он самый неумелый любовник во всем христианстве.
Король Эдуард (всторону). Ея обращение доказывает, что она преисполнена скромности; её речи обнаруживают несравненный ум. Все её совершенства заслуживают власти. Так или иначе, она стоит короля. Она должна быть или моей любовницей, или супругой.- Скажи, что если король Эдуард возьмет тебя в королевы?
Лэди Грэй. Это легче сказать, нежели сделать, всемилостивейший государь. Я подданная, годная в предметы шутки, но не гожусь я в государыни.
Король Эдуард. Прелестная вдова, клянусь своим саном, я говорю лишь то, что.у меня на душе, а именно, что я хочу обладать тобою, как возлюбленной.
Лэди Грэй. И это более того, что я могу дать: я слишком ничтожна, чтобы быть вашей супругой, но слишком ценна, чтобы стать вашею наложницей.
Король Эдуард
Лэди Грэй. Вашей милости будет неприятно, если мой сын назовет вас отцом.
Король Эдуард. Не более чем если мои дочери назовут тебя матерью. Ты вдова и имеешь несколько детей; а я, именем Божией Матери, хотя и холост, но имею своих тоже. Что же, ведь это счастье быть отцом многих сыновей! Не возражай более, ты будешь моею супругой.
Глостэр (всторсту). Духовный отец покончил с исповедью.
Кларенс (всторопу). Он сделался духовником ради перемены.
Король Эдуард. Братья, вы желали-бы знать, о чем шел у нас разговор.
Глостэр. Вдове он не понравился; что-то она очень грустна.
Король Эдуард. Вам покажется странным. Если я ее обвенчаю...
Кларенс. С кем, милорд?
Эдуард. Со мною, Кларенсь.
Глостэр. Это будет дивом, дней на десять, по крайней мере.
Кларенс. На день больше, чем продолжаются сами дивы.
Глостэр. За этот срок диво уже покончится.
Король Эдуард. Ладно, шутите, братья. Я могу сообщить вам обоим, что её просьба уважена относительно поместий её мужа.
Входит дворянин.
Дворянин. Всемилостивейший государь, ваш неприятель, Генрих, взят и приведен, как пленник, ко входу в ваш дворец.
Король Эдуард. Препроводите его в Тоуэр. Мы, братья, пойдем к тому, кто его поймал, чтобы расспросить, как его взяли. Вы, лэди, пойдете с нами; лорды, оказывайте ей почтенье! (Уходят: король Эдуард, лэди Грэй, Кларенс и лорд).
Глостэр. А, Эдуард хочет быть почтительным с женщинами! Хотелось бы мне, чтобы он истощил себе и мозг, и кости, и все так, чтобы из его чресл не могла бы возникнуть ни одна надежная ветвь, для заграждения мне того золотого времени, о котором я мечтаю! Но между задушевным моим желанием и мною (будь уже схоронены все права распутного Эдуарда) есть еще Кларенс, Генрих и его молодой сын Эдуард и все еще непредвиденное потомство от их телес; они займут места, прежде чем я успею это сделать... Соображение, охлаждающее мои планы! Что же, мне приходится только грезить о престоле, подобно тому, кто, стоя на мысе и глядя на отдаленный берег, на который ему хотелось бы ступить, желает, чтоб его шаг был равносилен его глазу; он клянет море, отделяющее его оттуда, и говорит, что изсушит его с целью проложить себе дорогу. Так жажду я короны, будучи столь далеким от нея; так кляну те препятствия, которые нас разделяют, и так я говорю, что уничтожу эти причины, так обольщаю себя несбыточностью! Слишком быстр мой взор, слишком заносчиво мое сердце, - разве что моя рука и мужество поравняются с ними... Но если, положим, нет королевства для Ричарда, то какую другую радость может предоставить ему мир? Могу я найти небо на груди женщины, покрыть свой стан блестящими украшениями и очаровывать красивых женщин моими речами и наружностью?.. О, жалкая мысль! И более несбыточная, чем достижение двадцати золотых корон! Любовь прокляла еще в утробе матери и для того чтобы я не пользовался её нежными законами, она подкупила слабую природу какой то подачкой, с тем, чтобы та свела мне руку, как завялый куст, нагромоздила бы гору на моей спине, где уселось уродство, обращающее в посмешище мое тело, выкроила-бы мне ноги неравной длины, сделала бы меня несоразмерным во всех частях, чем-то вроде хаоса или необлизанного медвеженка, ничем не похожаго на мать. Такой ли я человек, чтобы меня полюбить? О, чудовищное заблуждение даже питать такую мысль! Но если этот мир не предоставляет мне другой радости, кроме того, чтобы повелевать, смирять, господствовать над теми, кто красивее меня, то моим блаженством будут мечты о короне, и во всю мою жизнь наш мир будет казаться мне адом, до той поры, пока мое безобразное туловище, на котором насажена эта голова, не будет увенчано блестящею короной. Но все же я не знаю, как добыть эту корону: много жизней стоят между мною и этой целью, а я подобен тому, кто, заблудясь в тернистом лесу, обрывает иглы, но сам изорван ими, ищет дороги и удаляется от нея, не знает, как выбиться на простор и отчаянно старается найти выход; так мучусь я, чтобы захватить английскую корону; но я избавлюсь от этой муки, прорубив себе путь кровавым топором. Что же, я могу улыбаться и убивать с улыбкой; могу выражать удовольствие, когда что либо удручает мне сердце; могу орошать свои щеки поддельными слезами и прилаживать свое лицо ко всяким обстоятельствам. Я утоплю более мореходов, чем то делали сирены, я убью более смотрящих на меня, нежели василиск, я сумею быть оратором не хуже Нестора, обману хитрее, нежели то мог Улисс; подобно Синону, возьму другую Трою, перещеголяю цветами самого хамелеона, одержу верх над Протеем в перемене обличья, и сам кровожадный Макиавель будет школьником передо мной. Я могу сделать все это - и мне не добыть короны? Да! Будь она еще далее от меня, я ее сорву! (Уходит).
Франция. Комната во дворце.
Музыка, Входят: французский король Людовик и его сестра Бонна со свитой. Король садится на трон, тогда входят: королева Маргарита, её сын принц Эдуард и граф Оксфорд.
Король Людовик (вставая). Прекрасная английская королева, достоуважаемая Маргарита, садись со мною; не прилично тебе, по сану твоему и рождению, стоять, когда сидит Людовик.
Королева Маргарита. Нет, могущественный французский государь, теперь уже Маргарита должна опустить свой флаг и научиться подчиняться там, где повелевают короли. Сознаюсь, я была великой королевой Альбиона в былые, золотые дни; но теперь злосчастье попрало мой титул и повергло меня ниц с позором. Я должна, поэтому занимать место, подобающее моему состоянию, и соображаться с этим смиренным местом.
Король Людовик. Но, скажи, прекрасная королева, откуда проистекает такое глубокое отчаяние?
Королева Маргарита. Оно происходит от причины, которая наполняет слезами мои глаза и останавливает мой язык, затопляя горем мое сердце.
Король Людовик (сажая ее возле себя). Но, что бы это ни было, ты останешься собою и сядешь со мной рядом. Не склоняй шеи под ярмо фортуны, но пусть твой неустрашимый дух переступит победоносно через все неудачи. Говори прямо, королева Маргарита, и поведай свое горе; оно будет облегчено тебе, если только Франция может оказать помощь.
Королева Маргарита. Эти милостивые слова оживляют мой упавший дух и позволяют заговорить моему языку, скованному горем. Да будет-же известно благородному Людовику, что Генрих, единственно владеющий моею любовью, из короля стал изгнанником и принужден жить покинутым в Шотландии, в то время, как надменный и честолюбивый Эдуард, герцог Иоркский, завладел королевским титулом и престолом английского законного, действительно помазанного короля. Вот причина, по которой я, бедная Маргарита, пришла, вместе с моим сыном, принцем Эдуардом, наследником Генриха, просить твоей справедливой и законной защиты. И если ты за нас не вступишься, вся наша надежда пропала: Шотландия готова нам помочь, но того не может; наши пэры и народ совращены; наша казна захвачена, наши солдаты обращены в бегство, и сами мы, как видишь, в тяжелом положении.
Король Людовик. Славная королева, перенеси терпеливо эту бурю, пока мы обсудим средство к её прекращению.
Маргарита. Но чем мы более ждем, тем сильнее становятся ваши враги.
Король Людовик. Но чем я более промедлю, тем лучше помогу тебе.
Королева Маргарита. О, нетерпение совместно с истинным горем! И вот, смотри, идет сам виновник этого горя.
Входит Уорик со свитою.
Король Людовик. Кто это входит так смело в наше присутствие?
Королева Маргарита. Это наш граф Уорик, величайший друг Эдуарда.
Король Людовик. Добро пожаловать, храбрый Уорик! Что привело тебя во Францию?
Сходит с трона; королева Маргарита встает.
Королева Маргарита. Вот поднимается и вторая буря, потому что это тот, который повелевает ветрами и теченьем.
Уорик особу; затем, чтобы искать дружеского союза с тобою и, наконец, ради скрепления этой дружбы супружескими узами, просить тебя соблаговолить на дарование добродетельной Бонны, твоей прекрасной сестры, в законные супруги английскому королю.
Королева Маргарита. Если это удастся, надежды Генриха погибли!
Уорик (Бонне). И, прекрасная дама, от имени моего короля, мне поручено, с вашего милостивого позволения, поцеловать почтительно вашу руку и выразить вам устно всю сердечную страсть моего государя; слава о вас, проникнув в его сердце через его внимательное ухо, водворила туда ваше изображение и ваши добродетели.
Королева Маргарита. Король Людовик и лэди Бонна, выслушайте меня, прежде нежели ответите Уорику. Его просьба вызвана не бескорыстною, честною любовью Эдуарда, но хитростью, проистекающею из нужды. Можно-ли тиранам безопасно править дома, если они не приобретут внешних важных союзов? Что он тиран, на то достаточно одного доказательства: ведь Генрих жив. Но если-бы он умер, так здесь стоит принц Эдуард, сын Генриха-короля. Смотри, Людовик, как бы тебе не навлечь на себя позора и опасности этим союзом и браком! Хотя похитителям и удастся временно пользоваться властью, но небо справедливо и подавляет зло со временем.
Уорик. Дерзкая Маргарита!
Принц. И почему не "королева?"
Уорик. Потому что твой отец был похитителем, и ты столько же не принц, как она не королева.
Оксфорд. Следовательно, Уорик вовсе отменяет великого Джона Гаунта, покорившего большую часть Испании, а после Джона Гаунта, - Генриха Четвертого, мудрость которого была зерцалом для самых мудрых, и далее, за этим мудрым государем, Генриха Пятого, покорившего своею храбростью Францию. Наш Генрих происходит по прямой линии от них.
Уорик. Оксфорд, какже это, в своей сладкой речи, ты не упомянул, что Генрих Шестой потерял все, приобретенное Генрихом Пятым? Мне кажется, что предстоящие здесь пэры Франции должны усмехнуться при этом. К тому же ты говоришь о родословной, всего шестидесяти-двухлетней; ничтожное время для определения королевских прав!
Оксфорд. А ты, Уорик, как можешь ты говорить так против своего государя, которому служил тридцать шесть лет, и не краснеть в обличенье своего предательства?
Уорик. А как может Оксфорд, всегда защищавший правду, пристегивать теперь ложь к родословной? Стыдись! Покинь Генриха и назови королем Эдуарда!
Оксфорд. Назвать королем того, по чьему неправедному приговору был казнен мой старший брат, лорд Обри де Вер? И, мало того, и мой отец, уже на склоне его истекавших лет, когда сама природа подводила его к вратам смерти? Нет, Уорик, нет; пока жизнь поддерживает эту руку, рука эта будет поддерживать ланкастзэрский дом.
Уорик. А я за дом Иорка!
. Королева Маргарита, принц Эдуард и Оксфорд, благоволите, по нашей просьбе, отойти в сторону, пока я побеседую подолее с Уориком.
Королева Маргарита. Да не допустит небо, чтобы речи Уорика обольстили его! (Отходит с принцем и Оксфордом).
Король Людовик. Теперь, Уорик, скажи ты мне по совести, действительный-ли король ваш Эдуард? Потому что мне не хотелось бы соединяться с ним, если он незаконно избран.
Уорик. Ручаюсь за него своим добрым именем и честью.
Король Людовик. Но любезен-ли он народу?
Уорик
Король Людовик. Затем, оставя всякое притворство, скажи мне по истине о размере его любви к нашей сестре Бонне.
Уорик. Она такова, как приличествует подобному монарху. Я лично слыхивал, как он говорил и клялся, что эта его любовь - вековечное растение, потому что корень её заложен в почве добродетели, а листва и плоды озарены светилом красоты. Эта любовь чужда ревности, но не перенесет презрения, если лэди Бонна не утолит его страдания.
Король Людовик
Бонна. Ваше согласие или отказ будут моими (Уорику). Однако, я сознаюсь, что, еще до этого времени, если мне случалось слышать о деяниях вашего короля, то мой слух склонял мой разум к пожеланию.
Король Людовик. В таком случае, Уорик, моя сестра будет дана Эдуарду, и мы определим условия относительно того, что запишет король за своей супругой; оно должно быть равносильно её приданому. Подойди ближе, королева Маргарита, и будь свидетельницею того, что Бонна будет женою английского короля.
Принц. Женою Эдуарда, а не английского короля.
Маргарита. Хитрый Уорик! ты задумал расстроить этим союзом мое ходатайство: до твоего прихода король Людовик был другом Генриху.
Король Людовик. Таким и остаюсь к нему и к Маргарите; но если ваши права на корону слабы, как-то можно предположить по успеху Эдуарда, то будет только справедливо, если я буду освобожден от подачи вам помощи, которую я только что обещал. Но, тем не менее, вы найдете во мне все то доброжелательство, которого требует ваше положение и которое можно оказать в положении моем.
Уорик нежели Францию.
Королева Маргарита. Молчать, наглый и бесстыжий Уорик! Молчать, надменный создатель и рушитель королей, я не уйду, пока мои речи и слезы, полные правды, не заставят короля Людовика узреть твои лукавые замыслы и лживую любовь твоего короля: вы оба птицы одного полета! (Слышен звук рога).
Король
Входит вестник.
Вестник. Милорд посол, эти письма к вам от брата вашего, маркиза Монтэгю... Эти от нашего короля к вашему величеству... (Маргарите). А это, миледи, вам... от, кого, не знаю. (Все читают письма).
Оксфорд
Принц. Но заметь, что король топнул ногой, точно его обожгло крапивой. Я думаю, все к лучшему.
Король Людовик. Уорик, какие тебе новости? И ваши, прекрасная королева?
Королева . Мои таковы, что наполняют мне сердце неожиданною радостью.
Уорик. Мои полны печали и расстроивают мне сердце.
Король Людовик. Но что-же это? Ваш король женился на лэди Грэй и теперь, чтобы загладить свою лживость и вашу, посылает мне письмо с увещанием потерпеть? Так-то ищет он союза с Францией? И дозволяет себе оскорблять нас таким способом?
Маргарита. Я уже предупреждала ваше величество; вот доказательство любви Эдуарда и честности Уорика!
Уорик. Король Людовик, я клянусь здесь перед самим небом и всей надеждою моею на небесное блаженство, что я неповинен в этом преступлении Эдуарда! Он мне более не король, потому что он безчестит меня... но себя еще более, если может понять свой позор. Не забыл-ли я, что мой отец погиб безвременно ради дома Иорка? Не оставил-ли я без внимания обиды, причиненной моей племяннице? Не увенчал-ли я его королевскою короной? Не лишен-ли я Генриха его прирожденного права? И за все это, под конец, я награжден стыдом? Но стыд падет только на него, потому что я заслуживаю чести. И чтобы возставить мою честь, потерянную из-за него, я отрекаюсь от него и перехожу к Генриху. Благородная королева, забудьте прежния неудовольствия; с этих пор я ваш верный слуга; я отомщу за оскорбление лэди Бонны и водворю Генриха на его прежнее место.
Королева . Уорик, эти слова обращают мою ненависть в любовь; я прощаю и забываю совершенно все прежние проступки, радуясь тому, что ты становишься другом Генриха.
Уорик. Таким другом, правдивым другом, что если король Людовик благоволит снабдить нас несколькими отрядами избранных солдат, то я попытаюсь высадиться с ними на наш берег и низложу с помощию оружия тирана с его престола. Не его молодой новобрачной помочь ему, а что до Кларенса, то, как мне пишут, он не прочь отпасть от него, за то, что Эдуард женился более ради своей блудливой похоти, нежели ради чести, или же укрепления и безопасности нашей родины.
Бонна. Дорогой брат, чем можешь ты лучше отомстить за Бонну, как не помощью этой несчастной королеве?
Королева . Славный король, как жить бедному Генриху, если ты не спасешь его от губительного отчаяния?
Бонна. Моя обида составляет одно с обидою этой английской королевы.
Уорик. И моя, прекрасная лэди Бонна, соединяется с вашею.
Король Людовик
Королева Маргарита. Позвольте мне теперь-же принести вам покорнейшую благодарность.
Король Людовик было, поди, припугни тем своего короля.
Бонна. Скажи ему, что в надежде на его скорое вдовство, я надену ради него траурную гирлянду.
Королева Маргарита. Скажи ему, что я слагаю свои траурные одежды и готовлюсь облачиться в доспехи.
Уорик
Король Людовик. Вы, Уорик с Оксфордом, переплывете море с пятью тысячами людей и вступите в бой с Эдуардом, а при первом случае эта благородная королева и принц последуют за вами с свежим подкреплением; но прежде чем пойдем, Уорик, разреши одно мое сомнение: что будет нам залогом твоей твердой верности?
Уорик. Вот что будет залогом моей незыблемой верности: если наша королева и этот юный принц согласны, то я соединю с ним тотчас-же узами супружества мою старшую дочь, мою радость.
Королева . Да, я согласна и благодарю за предложенье. Сын мой Эдуард! она красива и добродетельна, поэтому, не медли, подай руку Уорику, а вместе со своей рукою свою неизменную клятву в том, что только дочь Уорика будет твоею.
Принц. Да, я согласен взять ее, потому что она достойна этого, и вот, в знак моей клятвы, моя рука (Подает руку Уорику).
Король Людовик. Чего-же мы ждем? Надо собрать солдат, а ты, мистер Бурбон, наш главный адмирал, ты переправишь их на нашем королевском флоте. Мне так желательно, чтобы Эдуард пал в несчастливой войне за свое шуточное сватовство на французской принцессе.
Уорик. Я прибыл сюда послом Эдуарда, а возвращусь его заклятым, смертельным врагом. Он возложил на меня свадебное порученье, но ответом ему будет страшная война. Не было у него никого, чтобы сделать чучелой, кроме меня? Но за то и никто не обратит так его шутки в горе! Я был виновником его возведения на престол, я буду и виновником его низвержения. Не то чтобы я сострадал к несчастью Генриха, я только хочу отмстить за издевательство Эдуарда (Уходит).