| Автор: | Шекспир У., год: 1598 |
| Категория: | Пьеса |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Король Генрих V. Действие пятое. (старая орфография)
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ.
Хор (входит).
Для тех, кто в хрониках не сведущ, мы
Изобразим дальнейший ход событий,
А тех, которые о них читали,
О снисхождении смиренно просим,--
Изобразить здесь тех времен событья
Во всей их правде жизненной нельзя.--
Мы короля отправили в Калэ;
За ним последовав туда, вы с ним-же
Оттуда на крылах воображенья
Перенеситесь за море. Глядите!
Весь берег Англии людьми усеян;
Мужчины, женщины и дети - все
Толпятся там, и гром рукоплесканий
И ликованья клики заглушают
Рев моря самого, что путь монарху
Готовит, словно вестник-исполин.
Теперь пусть к берегу король пристанет
Его догонит ваша мысль в Блэкгете,
Где просят лорды Генриха дозволить
Нести пред ним по городу его
В боях погнутый меч и шлем измятый;
Но, гордости, тщеславья чуждый, он
Отказывает им, всю честь и славу
Предоставляя Богу - не себе.
Теперь прилежная работа мысли
Пускай покажет вам, как извергает
Потоки целые народа Лондон;
В торжественной процессии лорд-мэр
С знатнейшими из граждан выступают,
Как римские сенаторы, с несметной
Толпой плебеев позади, навстречу
Герою-цезарю. Иль, чтоб сравнить
С событием нам ближе, хоть и мельче,
Представьте полководца королевы
Вернувшимся - и дай Бог, чтоб скорее
Вернулся он! - подняв ирландский бунт
Тогда из наших мирных граждан дома,
Не устремился-бы ему на встречу?
Так встреча Генриха еще несметней
И с большим правом собрала толпы.--
И вот, он в Лондоне, где долго держат
Его стенанья Франции и просьбы
Заступников её: сам император
Старается уладить мир. - Но вас
Мы просим пропустить все те событья
Вплоть до того, как Генрих вновь вернулся
Во Францию, а с ним и мы. Итак,
Представив вам все, что случилось раньше,
Еще раз вам напомним, что все это
Уже прошло. А вы, за сокращенья
Нас извинив, отдайтесь вновь мечтам,
Чтоб вас несли к французским берегам.
(Уходит).
ЯВЛЕНИЕ I.
Франция. Английский сторожевой пост.
Флюеллен и Гоуер.
Гоуер. Да, вы правы; но зачем же на вас сегодня порей? Давидов день прошел.
Флюеллен. Взегда и во взем находятся свои причины и поводы; и я скашу вам это, как другу, капитэн Гоуер. Этот подлый оборвыш, вшивый, дрянной хвастунишка Пистоль, завсем ничего не стоющий каналья, как вы зами и весь свет снаете, пришел вчера ко мне и принес мне золи и хлеба и предлошил мне это зъесть с моим пореем. - А пыло это в таком месте, что я не мог садать ему. Но я теперь посволю себе смелость нозить мой порей, пока встречу его опять, и тогда я выскашу ему кое-какие пошелания.
Входит Пистоль.
Гоуер. Глядите, вот и он сам; раздулся словно индюк.
Флюеллен. Я не позмотрю на его расдутый соб. - Спаси вас Господи, подпрапорщик Пистоль, пакостный, вшивый каналья! Спаси вас Господи!
Пистоль.
С ума сошел ты, пес троянский! Хочешь,
Чтоб Парки ткань смертельную порвал я?
Прочь с глаз моих! Меня тошнит от вони
Порея твоего!
Флюеллен. А я прошу вас от взего зердца, вы пакостный, вшивый каналья, чтопы вы исволили по моему шеланию и приглашению и трепованию скушать этот порей. Потому что, видите-ли, вы его не мошете терпеть и ваши наклонности и аппетит и пищеварение завсем не вынозять порея; потому именно, видите-ли, я и прошу вас скушать его.
Пистоль.
Сам Кадвалландер с козами своими
Флюеллен. Так вот вам одну косу! (бьет его). Угодно вам, пакостный каналья, скушать?
Пистоль. Троянец злополучный, ты умрешь!
Флюеллен. Правда ваша, мерзкий каналья, умру, когда Господу угодно пудет. А пока я прошу вас замих жить и кушать на сдоровье, - вот вам и приправа к этому плюду! (бьет его).
Гоуер. Ну, будет, капитан; он и так совсем упал духом.
Флюеллен. Пусть покушает моего порея, говорю я, не то я пуду колотить его по пашке хоть четыре дня. - Кушайте, говорят вам, это хорошо для ваших свеших ран и кровяной петушьей грепенки.
Пистоль
Флюеллен. Непременно, и песовзяких замнений и вопрозов и двузмысленностей.
Пистоль
Клянусь пореем, отомщу жестоко!...
Флюеллен. Кушайте, прошу вас. А то не шелаете-ли еще приправы к порею? Да и порея не мало-ли для вашей клятвы?
Пистоль. Дай хоть вздохнуть дубинке! Видишь, ем!
. На сдоровье, мерский каналья, на сдоровье! Нет, я прошу, ничего не просать, пошалуйста! И шелуха годится для вашей расбитой петушьей грепенки. Теперь, когда вы потом увидите порей, смейтесь над ним, пошалуйста. Я ничего не скашу.
Пистоль. Ну, хорошо!
Флюеллен
Пистоль. Мне грош? Мне?Мне?
Флюеллен. Именно, и вы должны его всять, а не то у меня в кармане есть еще порей для вас.
. Твой грош беру в задаток мести!
Флюеллен. Ешели я вам что-нибудь долшен, я саплачу все сполна тумаками; вы пудете торговать мясом и пудете иметь от меня питое мясо. Спаси вас Господи и исцели вашу распитую пашку!
(Уходит).
.
Я стены ада местью потрясу!
Гоуер. Знаете что? Вы просто на просто трус и лгунишка! Вы позволили себе глумиться над старинным обычаем, который обязан своим возникновением достойному памяти случаю; но когда дошло до дела, вы не осмелились постоять за себя. Я уж несколько раз замечал, что вы насмехаетесь над этим достойным человеком. Вы думали, что если он плохо владеет английским языком.так плохо владеет и английской дубинкой; теперь вы видите, что дали маху. Желаю, чтобы валлийский кулак научил вас, как прилично вести себя англичанину. Прощайте! (Уходит).
Пистоль.
Иезавелью для меня? Недавно
Узнал о смерти Нель, что умерла
Французскою болезнью в госпитале,--
Итак, простите радости свиданья!
Дубинкой из моих усталых членов.
Попробую стать своднею, да кстати
И легким на руку карманным вором.
Украдкой в Англию сбегу, чтоб красть.
И стану клясться: "Эти раны мне
Нанесены французом на войне!"
(Уходит).
ЯВЛЕНИЕ II.
Король Генрих, Бедфорд, Глостер, Эксетер, Варвик, Вестморлэнд и свита; король Карл, королева Изабелла, принцесса Екатерина, Алиса, придворные кавалеры и дамы, герцог Бургундский и его входят с разных сторон.
Король Генрих.
Нас свел здесь мир, и мир да будет с нами!
Привет вам, брат наш, Франции монарх!
Прекрасной нашей всяких благ желаем!--
Как ветвь и члена царственного дома,
Приветствуем и вас, Бургундский герцог,
Кому обязаны мы этой встречей.--
Король Карл.
Добро пожаловать! Мы рады видеть
Вас, царственный наш брат! - И вы, милорды,
Добро пожаловать!
.
Да принесет
Нам этот день приятного свиданья
Такие-же отрадные плоды,
Как нам отрадно светлый взор ваш видеть,
Метал убийственный огонь, разил
Как василиска взгляд; мы уповаем,
Что ныне он свой яд совсем утратил,
И злобу и вражду заменит дружба.
.
Аминь! Мы с этой целью и явились.
Королева Изабелла.
Привет мой вам, английские милорды!
Герцог Бургундский.
Великие монархи! Я старался -
Как ведомо обоим государям -
По мере сил моих и разуменья,
От сердца чистого, подвигнуть ваши
Теперь, когда успехом увенчались
Старания мои, - лицом к лицу
С приветом на устах сошлись монархи,--
Да не впаду в немилость я, спросив:
Чтоб искалеченный, несчастный мир,
Искусств, наук, богатства, плодородья
И радостей семейных покровитель,
Не смел поднять прекрасного чела
Во Франции? Увы, давно, давно
Он отлетел из Франции злосчастной!
На тучных пашнях на корню сгнивают
Роскошные хлеба, и виноград -
Живые изгороди одичали,
Ветвями обросли, напоминая
Нестриженных, небритых заключенных;
Поля под паром заросли бурьяном,
А плуг, что должен бы их вырвать с корнем,
Ржавеет от бездействия; луга,
Что кормовыми травами пестрели,
Устали ждать косцов и обленились, -
Лишь белену, крапиву, да лопух;
Ни красоты, ни пользы нет от них!
И, как сады, луга и пашни наши,
Заброшены и наши очаги;
В невежестве; досуга больше нет
Для тех наук, что красили страну.
Как дикари, как варвары-солдаты,
Живем теперь: иных и мыслей нет,
Угрюмы лица, жалки одеянья,
И безурядица во всем царит.--
Вас здесь свело желанье все исправить,
Возстановить в стране былой порядок;
Что миру благодатному мешают
Сменить все эти бедствия и снова
Дарами нас своими осыпать.
Король Генрих.
Несущого с собой конец всем бедам,
Описанным так ярко вами, то
Его должны купить согласьем полным
На все условия мои. По пунктам
Их краткий перечень.
Герцог Бургундский.
Они известны
Монарху Франции, но он пока
Король Генрих.
А между тем от этого ответа
Зависит мир, который вам так дорог.
Король Карл.
Но если вам угодно будет выбрать
Кого нибудь из ваших приближенныхъ*
Для обсуждения совместно с нами
Условий ваших, то мы не замедлим
Король Генрих.
Согласны.--
Любезный дядя Эксетер, брат Кларенс,
И вы, брат Глостер, Варвик, Гунтингдон,
За нас скреплять, менять и добавлять
Условия, как вам ваш ум подскажет
Для пользы родины и чести нашей.
А мы заранее все утверждаем.--
За королем последовать иль с нами
Остаться здесь?
Королева Изабелла.
Позвольте мне пойти,
Там голос женщины, чтобы смягчить
Излишнюю суровость притязаний.
Король Генрих.
Так пусть кузина здесь побудет с нами.
Которыми я обусловил мир.
Королева.
Пускай останется.
(Все, кроме и Алисы, уходят).
Король Генрих.
О, Катарина!
Ты не подскажешь-ли солдату слово,
Что к сердцу девушки нашло бы путь
И о любви его ей рассказало!
Екатерина
Король Генрих. Прекрасная Катарина! Только полюби меня всем своим французским сердцем и признайся мне в этом хоть на самом ломаном английском языке, - я буду счастлив! Можешь ли ты полюбить меня таким, каким я тебе кажусь?
Екатерина. Я не знаю это: каким я тебе кажусь?
. О, ты-то кажешься мне ангелом!
Екатерина (Алисе). Que dit-il? Que je suis semblable aux anges?
Алисаâce, ainsi dit-il.
Король Генрих. Да, я так сказал, безценная Катарина, и могу, не краснея, повторить.
Екатерина. O, bon Dieu! Les langues des hommes sont pleines des tromperies.
(Алисе). Что она говорит, красавица? Что у мужчин лжи вый язык?
Алиса. Oui, что языки мужчин наполнены лживостью; это говорит принцесса.
Король Генрих Ну, принцесса говорит лучше по английски! - (Вслух). Право, Кэт, я такой жених, которого не трудно понять. И я даже рад, что ты не знаешь лучше по английски, а то, пожалуй, нашла бы, что я слишком уж прост для короля, или подумала бы, что я только недавно продал свою ферму, чтобы купить корону. Я не мастер объясняться в любви, не умею ворковать, а просто скажу: я люблю тебя! И если тебе захочется, чтобы я пошел еще дальше простого ответа на вопрос: искренно-ли? - пропало все мое сватовство. Так отвечай-же, что любишь меня, протянем друг другу руки, и дело с концом. - Что вы скажете на это, лэди?
Екатерина
Король Генрих. Право, если бы ты заставила меня воспевать тебя в стихах или танцовать с тобою, я бы пропал. Я ничего не смыслю ни в рифмах, ни в размере, а в танцах никак не могу попасть в такт, хотя по части того, что-бы попадать в противника, я не из последних. Вот, если бы я мог пленить девушку игрой в чехарду или ловким прыжком в седло в полном вооружении, я бы разом - прости за хвастовство! - вспрыгнул на брачное ложе. Или доведись мне подраться на кулачках за мою возлюбленную, или прогарцевать в честь ее на коне, я бы работал кулаками что твой мясник и сидел бы на коне, как мартышка, которую ни за что не стрясешь с седла. Но, ей-богу, Кэт, я не мастер строить умильные рожи, красноречиво вздыхать и затейливо уверять в своей любви; я умею только давать самые простые клятвы, которых никогда не даю без нужды и не нарушаю даже по нужде. Можешь ли ты, Кэт, полюбить молодца такого закала, лицо которого даже недостойно загара, и который если и заглядывает в зеркало, то отнюдь не из любви к тому, что он там видит. Если можешь, то сумей взглянуть на него так, чтобы он пришелся тебе по вкусу. Я говорю с тобой начистоту, по-солдатски; можешь полюбить меня, каков я есть, так бери меня; а нет, то... Да, если я скажу, что умру, это будет правда, но если я скажу, что умру от любви, - нет! А все-таки я люблю тебя искренне. И право, Кэт, советую тебе взять в мужья человека простого, верного, хоть и без лоска. Такой поневоле будет ценить тебя, - где уж ему искать успеха у других! А то эти молодчики с их неистощимым красноречием, умеющие ловко вкрасться в женское сердце своими стишками, так же ловко умеют и увильнуть из него. О, все все эти краснобаи - пустые болтуны, а рифмы - динг-данг, звук пустой! Стройная нога исхудает, прямая спина сгорбится, черная борода поседеет, кудрявая голова облысеет, красивое лицо покроется морщинами, светлые глаза потускнеют, но верное сердце, Кэт, останется неизменным, как солнце или месяц на небе; нет, лучше солнце, а не месяц; оно всегда светит одинаково и не знает ущерба. Хочешь такого мужа, так бери меня; бери меня, бери солдата, бери короля! Ну что же ты скажешь в ответ на мои любовные речи? Говори, милая, и говори мило, прошу тебя!
Екатерина. Как возможно, что я должна любить врага Франции?
. Нет, это невозможно. Ты и не будешь любить врага Франции, Кэт; если ты полюбишь меня, ты полюбишь друга Франции. Я так люблю Францию, что не могу разстаться ни с одним клочком её земли; все должно быть моим; но если Франция будет моя, а я твой, то Франция будет и твоя, а ты моя.
Екатерина. Меня не понятно.
Король Генрих quand vous avez le possession de moy... постойте, как дальше-то? Святой Дионисий, выручай!... donc vostre est France, et vous estes mienne. Нет, Кэт, легче, кажется, завоевать еще королевство, чем сказать еще такую речь по-французски. Мой французский язык может только насмешить тебя.
Екатерина. Sauf vostre honneur le Francais, que vous parlez, il est meilleur que l'Anglais lequel je parle.
Король Генрих. Ну нет, Кэт; мы оба ломаем - ты мой, а я твой - язык одинаково превосходно. Но ведь ты же понимаешь настолько по-английски, чтобы понять меня? Любишь ли ты меня?
. Я не умеет это сказать.
Король Генрих. Так не сумеет ли кто из твоих близких, Кэт? Я спрошу у них. Слушай! Я знаю, что ты меня любишь, и сегодня вечером, как только придешь в свою светлицу, станешь разспрашивать обо мне свою подругу, и знаю, будешь бранить во мне как раз то, что тебе нравится во мне. Но, милая Кэт, прошу тебя, смейся надо мной в меру, моя прекрасная принцесса, - ведь я люблю тебя без меры. Если ты когда-нибудь станешь моей, Кэт, а я крепко верю, что ты будешь моей, то выйдет, что я завоевал тебя этой войной, и поэтому от тебя непременно родятся удалые воины! Ну что же, не смастерить ли нам с тобой эдак между днями святого Дионисия и святого Георгия мальчугана, который заберется в самый Константинополь и схватит турку за бороду? А?
Екатерина
Король Генрих. Знать-то можно только со временем, а вот обещать можно. Обещай же мне, Кэт, приложить все старанья со своей французской стороны, а уж я со своей английской ручаюсь за это, как король и холостяк. Ну, отвечай же мне la plus belle Catherine du monde, mon tres-chêre et tres divine deesse.
Екатерина. Ваше majêstê может своим fausse французским языком tromper самую sage demoiselle, какая есть en France.
. Ну его, мой ломаный французский язык! Скажу тебе на чистом, настоящем английском, что люблю тебя, Кэт! Клянусь честью! И, хотя не могу поклясться честью, что и ты любишь меня, все-таки льщу себя этой надеждой, даром что лицом не вышел. Черт побери честолюбие моего отца! У него только и дум было, что о внутренних гражданских распрях, - вот я и вышел с таким угрюмым, грубым, чисто солдатским лицом, которое пугает дам, чуть вздумаю поухаживать за ними. Но поверь мне, Кэт, с годами я все больше и больше буду нравиться тебе. Меня утешает, что старость, этот нерадивый хранитель красоты, уж не попортит моего лица. Взяв меня теперь, ты возьмешь меня в наихудшем виде, и если теперь сумеешь примириться с моей наружностью, то с годами и подавно. Так отвечай же, Кэт, хочешь ты взять меня в мужья? Полно краснеть по-девичьи, открой мысль своего сердца взглядом царицы, возьми меня за руку и скажи: "Генрих Английский, я твоя!" И как только ты осчастливишь мой слух такой речью, я воскликну: "Англия твоя, Ирландия твоя, Франция твоя и Генрих Плантагенет твой!" - и если он - я говорю это ему прямо в глаза - и не первый малый среди королей, то все же, как ты увидишь, король не малого числа добрых малых. Отвечай же мне, Кэт, скорее своей нескладной музыкой, - голос твой музыка, а английский язык твой нескладен. Итак, Катарина, королева всех Катарин, отвечай мне хоть нескладной музыкой: хочешь ты быть моей?
Екатерина. Как будет желанье de roy mon père.
Король Генрих
Екатерина. Так и я пожелает.
Король Генрих. За это я поцелую твою ручку и назову тебя своей королевой!
. Laissez, mon seigneur, laissez, laissez! Ma foy, je ne veux point que vous abaissiez vostre grandeur en baisant la main de vostre indigne serviteur; excusez moy, je vous supplie, mon très puissant seigneur!
Король Генрих. Так я поцелую тебя в губки, Кэт.
Екатерина
Король Генрих. Госпожа переводчица, что она говорит?
Алиса. Что это не обычай pour les dames Франции... Я не знаю, как baiser по английски.
Король Генрих
Алиса. Ваше величество entend лучше que moy.
Король Генрих. Она хочет сказать, что во Франции не принято целоваться до свадьбы? Так?
Алиса. Oui, vraiment.
. О, Кэт! Мелочные обычаи смиренно стушевываются перед волей великих монархов. Милая Кэт, нас с тобой не могут стеснять такия слабые преграды, как местные обычаи. Мы сами создаем обычаи. Мы пользуемся свободой в силу самого положения нашего, которое и заткнет рот всяким пересудам, как я сейчас заткну своим поцелуем твой ротик за то, что он стоит за щепетильные обычаи твоей родины и отказывает мнев поцелуе. Итак, смирно! (Целует ее). В твоих губках волшебная сила, Кэт; их сладость красноречивей всего французского совета и скорее уговорит Генриха Английского, нежели челобитные всех монархов вместе. - Вот и отец твой.
Входят и другие французские и английские дворяне.
Герцог Бургундский
Король Генрих. Я хотел бы втолковать ей, мой добрый кузен, как сильно я люблю ее - чисто по английски.
Герцог Бургундский. И что-же, она толковая ученица?
. Язык наш грубоват, кузен, да и манеры мои не из мягких, я не владею никакими чарами и не могу вызвать из её сердца духа любви в его настоящем виде.
Герцог Бургундский. Простите за вольную шутку, которой я отвечу на это. Чтобы вызвать духов, надо очертить круг, а что касается до того, чтобы вызвать духа любви в его настоящем виде, то, ведь, надо помнить, что он наг и слеп. Итак, можно ли упрекать девушку, на щеках которой пылает заря девственной стыдливости, что она не позволяет вызвать голого и слепого божка? Трудновато, ваше величество, молодой девушке сдаться на таких условиях!
Король Генрих
Герцог Бургундский. Ну, тогда уж их приходится извинить, ваше величество, раз оне не видят, что творят.
Король Генрих. Так, научите-же, любезный мой лорд, и вашу кузину сдаться, закрыв глаза.
. Я сам закрою глаза, когда она будет сдаваться, ваше величество, только научите ее понять меня. Девушки, воспитанные в тепле и холе, слепы, как мухи в сентябре, хоть глаза при них и есть, и даются в руки, хотя до того не переносили даже, чтобы на них глядели.
Король Генрих. Отсюда мораль, что мне надо возложить надежду на время и теплое лето; в конце концов я и изловлю муху, вашу кузину, которая будет тогда слепа.
Герцог Бургундский
Король Генрих. Правда, кое-кто из вас может поблагодарить любовь за мою слепоту; я не вижу многих французских городов из-за французской девицы, которая стала на моей дороге.
Герцог Бургундский. Нет, ваше величество, вы их видите точно на картине особого рода: города смотрят девицей, так как все обнесены девственными стенами, в которые еще не вторгалась война.
. Будет Катарина моей женой?
Король Карл. Если вам угодно.
Король Генрих
Король Карл. Мы согласны на все благородные требования.
Король Генрих.
Что, лорды, скажете?
.
Да, согласился
Король на все условия. И дочь
Отдаст за вас и прочее исполнит,
Чего потребовали мы.
.
Король
Не подписался лишь под этим пунктом:
"Король французский при всяком обращении к нам, по какому бы то ни было поводу, должен называть и титуловать нас по французски: "Notre très-cher filz Henri, roy d'Angleterre, hêritier de France", а по латыни: "Praeclarissimus filius noster Henricus. rex Angliae et heres Franciae".
Король Карл.
И уступить готов. коль вам угодно.
Король Генрих.
Да, утвердить и этот пункт прошу,
Любезный брат, во имя нашей дружбы:
Король Карл.
Бери ее, мой сын, и награди
Меня потомством чрез нее. Дай Боже,
Чтоб тем и кончилась вражда двух стран,
На благоденствие друг друга глядя.
Пусть ваш союз в сердца врагов недавних
Посеет христианское согласье
И дружбу братскую. Друг против друга
Пусть крови братской никогда вперед
Ни Англия, ни Франция не льет!
Все.
Аминь.
Король Генрих.
Вы все свидетели: ее целую,
Как королеву и свою супругу.
(Звуки труб).
Королева Изабелла.
Сердца и страны ваши во-едино!
Да будет столь же тесен, неразрывен
Союз обоих государств, как ваш.
И пусть ни злые языки, ни зависть,
Раздора между них во век не сеют,
Не разлучают слитых во-едино!
Услышь нас, Господи! Пускай живут,
Как братья. с англичанами французы!
Все.
Аминь!
Король Генрих.
Пусть все готовят к нашей свадьбе!
Вы, герцог. с пэрами должны скрепить
И в тот-же день и нас с тобою, Кэт,
Соединит на век любви обет!
(Все уходят).
Хор (входит).
С большим трудом он вел свое сказанье
При помощи столь слабого пера,
Подавленный величием преданья;
И мало мог великим людям он
Недолго украшал английский трон
Король-герой; померкло слишком скоро
Светило Англии, кому дан был
Фортуной дар побед благословенный.
Прекраснейший из всех садов вселенной,
И две короны гордо вознеслись
Над колыбелью Генриха Шестого.
Был слаб он, и другие принялись
Отпала Франция, и пострадать
Немало Англии пришлось. Пред вами
Все это нам не раз изображать
Здесь приходилось делом и словами;
Такое же заслужит одобренье.
Анна Ганзен.
