Перикл, принц Тирский.
Действие четвертое.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

Входит Гоуэр.

Представьте себе, что Перикл в Тире, где был встречен с восторгом, как он этого желал. Его скорбную царицу мы оставим в Эфесе, посвятившую себя служению Диане. А теперь перенесемся мысленно к Марине, которую наша быстро-меняющаеся сцена должна найти в Тарсе, изучающей, под руководством Клеона, музыку и искусства; она приобрела, благодаря прекрасному образованию, все прелести, что сделало ее предметом самого восторженного поклонения. Но увы! Чудовище зависти, слишком часто подкапывающееся под заслуженную славу, старается лишить жизни Марину можем измены. В этом-то именно роде и есть у нашего Клеона дочь, вполне уже созревшая для замужества. Эта девица называется Филотена; в нашей истории за верное выдается, что она всегда желала быть вместе с Мариной, - плела-ли она своими длинными тонкими, красивыми, точно снег белыми пальчиками размотанный шелк; ранила-ли она острой иголкой полотно, которое от каждой такой раны делалось еще крепче; пела ли она в сопровождении лютни и заставляла своим пением умолкать ночную птицу, всегда стонущую жалобно; восхваляла-ли она своим богатым и красноречивым пером Диану, свою богиню, - Филотена во всем старается соперничать с совершеннейшей Мариной, как еслибы ворона могла соперничать с пафосской голубицей белизной перьев. Марина получает все хвалы, как долг должный ей, а не как дар. Это до такой степени погружает в мрак все прелести Филотены, что жена Клеона, побуждаемая необыкновенной завистью, замышляет на жизнь Марины. Это убийство оставит её дочь без соперницы. Этому гнусному замыслу благоприятствует смерть Лихориды и проклятия Диониса уже имеет под руками жестокое орудие, готовое нанести удар. Рекомендую вашему вниманию событие еще нерожденное. Крылатое время я могу только подгонять к хромающему ходу моей рифмы, но и в этом я бы никогда не успел, еслибы ваша мысль не сопровождала меня. Диониса появляется с Леонином, убийцею (Уходят).

СЦЕНА I.

Тарсь. Открытое место близь морского берега.

Входят: Диониса и Леонин.

Диониса. Не забывай своей клятвы; ты поклялся сделать это. Всего один удар, - и о нем никто никогда не узнает. Так скоро ты ничего не можешь сделать, что принесло-бы тебе так много выгод. Не допусти, чтоб холодная совесть, воспламеняя в груди твоей любовь, воспламенила ее до нежности; не позволяй сострадания, от которого отказываются даже женщины разжалобить себя, но будь воином твоего решения.

Леонин. Я исполню дело; однако, она все-таки прелестное создание.

Диониса. Тем более она достойна того, чтобы боги приняли ее в свои селения. Она идет сюда, оплакивая смерть своей старой кормилицы. Ты решился?

Леонин. Я решился.

Входит Марина с корзиной цветов.

Марина. Нет, я сорву с земли её покровы и усыплю твою могилу цветами; желтые, голубые и красные, фиалки и ноготки, как ковром, покроют твою могилу до последних дней лета. О, горе мне, бедной девушке, рожденной в буре, во время которой умерла моя мать! этот мир для меня точно постоянная буря, уносящая меня далеко от моих друзей.

Диониса. Как, Марина? Ты одна? Как могло случиться, что моя дочь не с тобой? Не изсушай свою кров печалью; разве нет у тебя кормилицы во мне! О, Господи! Как изменилось твое лицо от печали! Ну, полно-же полно! Дай мне эти цветы, пока море не испортило их. Погуляй с Леонином. Воздух здесь свеж и резок, он возбуждает аппетит. Ну, Леонин, подай ей руку и погуляй с нею.

. Нет, прошу тебя; я не хочу лишить тебя твоего прислужника.

Диониса. Полно, полно! Я люблю царя, твоего друга и тебя больше, чем может любить чужое сердце. Каждый день мы ждем его сюда; когда он прийдет и найдет таким исхудалым наше сокровище, достойное всяческих похвал, он раскается, что совершил такое длинное путешествие, и станет упрекать нас, меня и моего супруга, в том, что мы недостаточно заботились о тебе. Ну, прошу тебя, погуляй и будь по-прежнему весела; сохрани эту красоту, которая восхищает взор молодых и старых... Не беспокойся обо мне, я могу и одна возвратиться домой.

Марина. Ну, хорошо, я пойду; только без всякой охоты.

Диониса. Ступай, ступай! Я знаю, что это тебе полезно. Погуляй, Леонин, с ней, по крайней мере, с полчаса. Не забудь, что я тебе говорила.

Леонин. Будь покойна.

Диониса. Оставляю тебя не надолго, моя дорогая, прошу тебя, гуляй потихоньку; не разгорячай себе кровь. Я ведь должна о тебе заботиться.

Марина. Благодарю тебя (Диониса уходит). Это западный ветер дует?

Леонин. Юго-западный.

Марина. Когда я родилась, дул северный ветер.

Леонин. Да?

Марина"Дружней, ребята!" и натягивая канаты, обдирал свои царственные руки. Обхватив руками мачту, он устоял против моря, которое почти разломало палубу.

Леонин. Когда это было?

Марина. Когда я родилась. Никогда еще волны и ветер не свирепствовали так. Одного матроса, закреплявшего паруса, сбросило в море. "А! ты уходишь от нас!" закричал кто-то, и все быстро и ловко соскочили с снастей и бросились к корме; боцман свистит, капитан зовет и этим только увеличивает суматоху.

Леонин. Ну, хорошо. Довольно. Читай молитву.

Марина. Что ты хочешь сказать?

Леонин. Если тебе нужно немного времени на молитву, то я тебе даю его. Молись, но недолго, потому что у богов - тонкий слух и я поклялся, что кончу дело быстро.

Марина. Как? Ты хочешь меня убить?

Леонин. Да, чтобы угодить моей госпоже.

Марина. Зачем она желает, чтобы меня убили? Клянусь, на сколько могу припомнить, я никогда не сделала ей никакого зла; никогда я не сказала дурного слова, не сделала никакого зла ни одному живому существу; поверь, я никогда не убила мыши, не тронула мухи; когда случайно я наступала ногой на червяка, я об этом плакала. Чем-же я ее оскорбила? Зачем ей нужна моя смерть? Чем моя жизнь может быть ей опасна?

Леонин. Я обязан исполнить поручение, а не рассуждать о нем.

Марина это делало тебе честь; будь-же и теперь таким. Твоя госпожа хочет моей смерти, а ты стань между нами и спаси меня, несчастную, спаси более слабую.

Леонин. Я поклялся и исполню.

Пока Марина отбивается от него, входят два пирата.

1-й пират. Стой, негодяй! (Леонин убегает).

2-й пират. Добыча, добыча!

3-й пират. Пополам, приятели, пополам! Уведем ее поскорее на корабль (Пираты уходят с Мариной).

СЦЕНА II.

Близь того-же места.

Входит Леонин.

Леонин. Эти разбойники находятся в услужении знаменитого пирата Вальдеса; они захватили Марину. Ну, чтожь? Пусть себе уезжает! На возврат нет ни малейшей надежды. Я поклянусь, что она убита и что ее бросил в море... Однако, подожду, может быть, они удовольствуются тем, что потешатся ею, не увозя ее с собою. Если она останется, то, обезчещенная ими, будет убита мною (Уосодит).

СЦЕНА III.

Митилены. Комната в доме разврата.

Входят Хозяин, его жена и Засов.

Хозяин. Засов!

Засов

Хозяин. Хорошенько обыщи рынок; Митилены полны гуляками. Много денег потеряли мы за это время, по недостатку девок.

Хозяин. Никогда еще нам так недоставало этих тварей. Всего только три жалких и есть у нас; да и оне не могут больше того, что могут; вследствие беспрестанной работы, оне почти совсем сгнили.

Хозяин. Нам нужны свеженькие, хотя бы и дорогонько пришлось заплатить за них. Если нет в деле добросовестности, то никакое дело не будет процветать.

Жена. Правда твоя; из выращиваемых бедных незаконных, многого не сделаешь; я и то, кажется, штук одиннадцать таких выходила...

Засов. Ну, да, целых одиннадцать, а потом уходила их! Так значит обыскать рынок?

Жена. А то как же? Товар, который мы имеем, будет разнесен в клочки даже при малейшем ветре, так оне износились.

Хозяин. Правда твоя; говоря по совести, оне совсем ненадежны. Бедный трансильванец, который был с толстою девченкой, так-таки и умер.

Засов. Да, она проворно его уходила; она сделала из него жаркое для червей; ну, я пойду на рынок (Уходить).

Хозяин. Три или четыре тысячи секинов - хороший капиталец, чтобы жить припеваючи, бросив наш промысел.

Жена. А зачем бросать промысел? Разве в старости зазорно промышлять?

Хозяин. Э, да ведь добрая-то слава приходить не так как прибыль, да и прибыл не перевешивает опасности, а потому, если в молодости мы можем сколотить порядочное состояньице, то лучше запереть двери на ключ. Кроме того наши плохия отношения к богам, - еще причина, чтобы мы поскорее отказались от нашего промысла.

Жена. Ну, другие-то грешат не меньше нашего.

Хозяин

Входят: Засов, пираты и Марина.

Засов. Подвигайся. Почтеннейшие, вы говорите, что она девушка?

1-й пират. Не сомневайтесь в этом.

Засов. Хозяин, мне пришлось порядком-таки дать за эту штучку, которую вы видите; если она годится вам - отлично, а если не годится - пропал мой задаток.

Хозяин. А имеет-ли она, Засов, особенные качества?

Засов. Лицо у ней приятно, говорит она складно и носит прекрасные платья; чего больше вам еще нужно? принять ее можно.

Хозяин. А цена ей какая, Засов?

Засов. Из тысячи золотых, я не мог выторговать ни одного.

Хозяин. Ну, хорошо; ступайте за мной, любезнейшие; вы сейчас-же и получите ваши деньги. Жена, уведи ее и расскажи ей, что она должна делать, чтобы как-нибудь не сглупила в обращении (Хозяин и пираты уходят).

Жена. Засов, запиши её приметы: цвет волос, сложение, рост, возраст, её девственность, за которую мы ручаемся, и кричи: "кто больше даст за нее, тому она и достанется". Такая девственность обошлась бы дорого, если бы нынешние мужчины походили на прежних. Делай, что тебе велят.

Засов. Сейчас будет сделано (Уходит).

Марина. Увы! Отчего Леонин так медлил, так колебался? Он должен был убить меня без всяких слов! Или отчего эти пираты слишком добрые, не выбросиля меня за борт отыскивать мою мать?

Жена. О чем ты горюешь, красавица?

Марина

Жена. Ну, вот еще! Ведь красотой-то наградили тебя боги.

Марина. Я не виню их за это.

Жена. Хорошо еще, что ты попала в мои руки; у меня ты будешь жить припеваючи.

Марина. Тем хуже для меня, если я выскользнула из рук, в которых я была уверена, что умру.

Жена. И у меня ты заживешь весело.

Марина. Нет.

Жена. Наверное, и познакомишься со всякого сорта мужчинами. Весело тебе будет жить; у тебя будут мужчины всяких сложений. Как? ты затыкаешь себе уши?

Марина. Ведь ты - женщина?

Жена. А что-же ты хочешь, чтобы я была? Не женщина?

Марина. Честной женщиной или совсем не женщиной.

Жена. Ужь не хочешь-ли отведать плетки, дура? Вижу, что придется мне с тобой повозиться. Ну, полно, тебе, молодая жердушка, ты должна делать то, что я тебе прикажу.

Марина. О, сжальтесь надо мною, боги.

Жена. Если богам угодно, чтобы над тобой сжалились мужчины, то найдутся мужчины, чтобы тебя утешать, питать, веселить... Засов, кажется, вернулся.

Ну, что, оповестил ты на рынке?

Засов. Перечислил даже все волосы у ней, и голосом изобразил её портрет.

Жена. Ну, а скажи-ка, прошу тебя, в каком расположении нашел ты народ, в особенности молодой?

Засов. Да, что! Они слушали меня, как бы слушали завещание своего отца. У одного испанца сейчас же потекли слюнки при этом описании, и он, не долго думая, сейчас же и отправился в постель.

Жена. Он непременно придет завтра, в самых лучших своих манжетах.

Засов. Сегодня же вечером, сегодня вечером придет. А знаешь, хозяйка, того француза, у которого подкашиваются коленки?

Жена. Какого? Мосье Вероля?

Засов. Его самаго; как только он услышал мое оповещение, ему захотелось подпрыгнуть, но он заохал от боли, и поклялся, что придет посмотреть на нее.

Жена. Ну, и отлично, отлично. Он занес сюда свою болезнь, здесь и возобновляет ее. Ужь я знаю, что он придет под нашу сень, чтобы выставить свои кровь на солнце.

Засов. Что же, если бы здесь были путешественники всех народов, мы всех бы их залучили такой вывеской.

Жена. Подойди-ка ко мне, милочка, прошу тебя. Счастье идет к тебе на встречу. Послушай меня хорошенько: ты должна делать как бы с неудовольствием то, что будешь делать охотно, и как бы пренебрегая барышом, когда барыш будет большой. Оплакивай жизнь, которую ведешь, этим ты возбудишь жалость твоих любовников; эта жалость редко не породит хорошего о тебе мнения, а хорошее их мнение наверное принесет тебе прибыль.

Марина. Я тебя не понимаю.

Засов. Ну, веди ее, хозяйка, веди; нужно прогнать у ней эту стыдливость знакомством с делом.

Хозяйка. Да, твоя правда, надо прогнать; и невесты ведь со стыдом приступают к тому, на что законное имеют право.

Засов. Да, одне со стыдом, а другие так и совсем без стыда. Но знаешь, хозяйка, ужь если я добыл тебе этот кусочек...

Хозяйка. Значит, можешь себе отрезать малую толику с вертела...

Засов

Хозяйка. Никто и не отрицает этого. Ну, милая, твой наряд мне нравится.

Засов. Наряд хороший и переменять его не надо.

Хозяйка. Засов, оповестив городе новость, оповести, какая у нас есть теперь жиличка; от этого ты ничего не потеряешь. Когда природа создавала эту штучку, она хотела тебе добра. Расписывай, какое у нас есть совершенство, и ты получишь жатву от своих слов.

Засов. Уверяю тебя, хозяйка, и гром не расшевелит так быстро угрей, как моя похвала об этой красавице расшевелит развратников. Я приведу несколько человек на ночь.

Хозяйка. Ну, иди за мной.

Марина. Если огонь жжет, если ножи режут, если воды глубоки, я сохраню мой девственный пояс. Диана, помоги мне в этом.

Хозяйка. Какое нам дело до Дианы. Ну, что, идешь, что-ли (Уходят).

СЦЕНА IV.

Тарс. Комната в доме Клеона.

Входят: Диониса и Клеон.

Диониса. Да ты с ума сошел! Разве можно разделать то, что сделано?

Клеон. О, Диониса! Никогда еще ни солнце, ни луна не созерцали такого убийства.

Диониса

Клеон. Еслибы я был властелином всей безграничной вселенной, я бы отдал ее, чтобы разделать то, что было сделано. О, дева, не столь благородная по происхождению, сколь благородная своими добродетелями, принцесса, достойная, в глазах беспристрастной справедливости, самой прекрасной короны на земле! О, гнусный Леонин, которого ты отравила! Если бы ты вместе с ним выпила яд - ты бы сделала справедливое дело! Что скажешь ты благородному Периклу, когда он спросит у тебя свою дочь?

Диониса. Я скажу, что она умерла. Нянька - не Парки при всех заботах она наверное не может сохранить ребенка. Я скажу, что она умерла ночью; так и скажу. Кто станет опровергать меня, если только ты не вздумаешь взять на себя роль благочестивого дурня и не закричишь и припадке честности: она умерла от злодейства!

Клеон, О, продолжай! Из всех злодейств, совершенных под небесами, это - самое ненавистное богам.

Диониса. Ну, да, будь одним из тех, которые думают, что воробьи Тарса полетят все открыть Периклу. Мне стыдно думать, какого ты благородного происхождения и как ты слабодушен.

Клеон. Тот, кто бы дал на такое дело не одобрение свое, а только согласие - не благородного происхождения.

Диониса. Ну, пусть будет но твоему. Но никто, кроме тебя, не знает, как она умерла и Леонин исчез. Никто этого знать не может. Она унижала мою дочь и стояла между нею и её счастием. Никто не хотел смотреть даже взглянуть на нее, все только на Марину смотрели; нашей дочерью гнушались, считали её чучелой, не достойной даже и простого приветствия. Это терзало меня; ты можешь считать мой поступок противоестественным, - ты, который не любишь свое дитя, но я считаю это делом любви, услугой, оказанной моей единственной дочери.

Клеон. Да простят тебе это боги!

Диониса. А что касается Перикла, то что он может сказать? Мы плакали на её похоронах и теперь еще носим по ней траур; её надгробный памятник почти готов и эпитафия золотыми буквами выражает ей возвышенную похвалу и нашу заботливость, воздвигших этот памятник на наш счет.

Клеон. Ты подобна Гарпии, которая обманывает своим ангельским лицом и хватает добычу орлиными когтями.

Диониса. А ты подобен тем, которые глупо негодуют на богов за то, что зима убивает мух. Но я все-таки знаю, что ты последуешь моему совету (Уходят).

У надгробного памятника Марины появляется Гоуэр.

Гоуэр. Так издерживаем мы время и укорачиваем самые большие расстояния, переплываем моря в ореховой скорлупе, приобретаем, как только пожелаем, путешествуем (чтобы занять ваше воображение) с одной местности в другую, с одного конца на другой. Благодаря вашей снисходительности, мы, без всякого преступления, говорим одним языком в различных странах, куда переносится наша сцена. Позвольте мне, пополняющему пробелы, поведать вам дальнейший ход нашей истории. Перикл, в сопровождении многих вельмож и рыцарей, снова пересекаеть ворчливые моря, чтобы увидаться с дочерью, единственной радостью его жизни. Старый Эскан, которому недавно Геликан дал высокую и почетную должность, остался править. Помните, что Геликан сопутствует Периклу. Быстрые корабли и благоприятные ветры привели этого царя в Тарс (дайте его кормчим вашу мысль и ваши мысли будут ему сопутствовать), чтобы взять свою дочь, которая пропала раньше. Посмотрите теперь, как они двигаются, точно тени и призраки. Уши ваши я соглашу с вашими глазамт.

Немая сцена.

В одну дверь входит Перикл со свитой; в другую - Клеон и Диониса. Клеон показывает Периклу гробницу Марины. Перикл терзается; надевает на себя одежды печали и уходит в ужасном отчаянии.

Гоуэр. Посмотрите, как доверчивость может страдать от преступного обмана. Эта наружная печаль считается истинным продолжительным горем! А Перикл, пожираемый печалью, рыдая, с глазами, наполненными слезами, покидает Тарс и садится на корабль. Он клянется, что никогда не будет мыть своего лица, никогда не будет стричь свои волосы; он надевает на себя одежды печали и пускается в море. Он испытывает бурю, которая разбивает его бренный корабль, но сам он спасается. А теперь, выслушайте эпитафию, Марины, сочиненную злою Дионисой: "Здесь покоится самая прекрасная, самая добрая, самая кроткая из всех созданий, увядшая в весне своих дней. Она была из Тарса и дочь царя, - та, которая была умерщвлена преступною смертию. Ея имя было Марина. при её рождении, Фетида, возгордясь, заняла часть земли, в то время, как земля, боясь, что вся будет ею залита, отдала небу это дитя Фетиды, которая осаждает и поклялась осаждать всегда скалы берегов". Никакая маска не идет так черному вероломству, как кроткая и нежная лесть. Пусть Перикл верит, что его дочь умерла и странствует по воле лэди Фортуны, а наша суша изобразит вам несчастие и страдание его дочери в её позорной неволе. Итак, имейте терпение и вообразите себе, что вы в Митиленах (Уходит).

СЦЕНА V.

Мителены. Улица перед домом разврата.

Выходят из дома разврата два господина.

1-й господин. Слыхал та что-нибудь подобное когда-либо?

2-й господин. Нет, и не услышу никогда ничего подобного в таком месте, когда ее там не будет.

1-й господин. И прослушать тут такую благочестивую проповедь! Ведь ничего подобного тебе и не снилось?

2-й господин. Нет, нет. Никогда больше я не войду в дом разврата. Не отправиться-ли нам послушать пенье весталок?

1-й господин. С нынешнего дня я стану добродетельным. Я навсегда свернул с дороги разврата (Уходят).

СЦЕНА VI.

Там-же. Комната в доме разврата.

Входят: хозяин, его жена и Засов.

Хозяин. Да, я готов-бы отдать вдвое того, что она мне стоила, лишь бы только она и не поступала ко мне.

Жена она пускается в увертки, отговорки, уговаривания, мольбы на коленях; она и черта превратит в пуританина, если бы он вздумал поцеловать ее.

Засов. По правде сказать, я должен ее изнасиловать; в противном случае, она отгонит от нас всех наших посетителей и всех нас сделает монахами.

Хозяин. Пусть чума унесет её бледную немочь!

Жена. Ну да, мы можем с нею справиться только с помощью чумы. А вот и знатный Лизимах, переодетый.

Засов. Были бы у нас и знатные, и незнатные, если бы только эта шельма была податлива с посетителями.

Входит Лизимах.

Лизимах. Ну, почем дюжина девственностей?

Жена. Да благословят боги вашу милость!

Засов. Я рад, что вижу вашу милость в добром здоровьи.

Лизимах. Конечно, должен радоваться; для тебя же лучше если посетители стоят твердо на ногах... Ну, угодливое нечестье, имеется-ли у тебя что-нибудь такое, с чем порядочный человек мог бы иметь дело, не прибегая ко врачу?

Жена. Есть у нас одна, ваша милость... Еслибы только захотела... Никогда еще в Митиленах не было видно ничего подобнаго.

Лизимах. То-есть, ты хочешь сказать, еслибы она захотела заняться делами мрака?

Жена. Ваша милость знает, в чем дело.

Лизимах. Ну, хорошо; зови ее, зови.

Засов. Ваша милость увидит настоящую розу, так она бела и румяна относительно тела и крови; и действительно была-бы розой, еслибы только...

. Еслибы что?..

Засов. О, ваша милость, я могу быть скромным.

Лизимах. Скромность увеличивает славу сводчика и дает славу целомудрия многим потаскухам.

Входит Марина.

Хозяйка. Вот она, точно цветок на стебельке, еще не сорванный, могу тебя в этом уверить. Не правда-ли какое красивое создание?

Лизимах. После долгаго морского путешествия ею можно удовольствоваться. Вот тебе: оставь нас.

Жена. Прошу вашу милость сказать мне ей одно словечко, только одно.

Лизимах. Говори.

Жена (Тихо к Марине). Во-первых, я должна тебе заметить, что это - весьма почтенной человек.

Марина. Я желала-бы найти его таким, чтобы я могла достойно заметить его.

Жена. Затем, он - правитель страны и человек, которому я многим обязана.

Марина. Если он управляет страной, ты, конечно, ему многим обязана, но на сколько он почтенен в этой своей должности, этого я не знаю.

Жена. Прошу быть с ним без твоих девственных гримас, будь с ним полюбезнее, и тогда он наполнить золотом твой передник.

. Все, что он сделает для меня честного я приму с благодарностью.

Лизимах. Ну, что, кончила?

Жена. Она, ваша милость, еще не объезжена; вам с нею придется немного повозиться, чтобы приспособить, как следует. Ну, оставим их вместе, его милость и ее (Хозяин, его жена и Засов уходят).

Лизимах. Отправляйтесь... Ну, красотка, скажи мне: долго-ли ты занимаешься этим ремеслом?

Марина. Каким ремеслом?

Лизимах. Без обиды этого ремесла и назвать нельзя.

Марина. Мое ремесло не может меня обидеть. Назовите его.

Лизимах. Сколько времени ты находишься в этом положении.

Марина. С тех пор, как помню себя.

Лизимах. Ты так рано начала? По пятому или седьмому году ты сделалась распутной?

Марина

Лизимах. Но дом, в котором ты живешь, указывает на то, что ты продажное создание.

Марина. Вы знаете, что в этом доме живут такие люди и посещаете его? Я слыхала, что вы - человек почтенный и правитель этой страны.

Лизимах. Как? Твоя хозяйка сказала тебе, кто я?

Марина. Какая моя хозяйка?

Лизимах что моя власть не увидит тебя, а если и увидит, то взглянет на тебя ласково. А потому, веди меня в уединенное место. Пойдем, пойдем.

Марина. Если вы - благородного рода, то докажите теперь свое благородство. Если вам достался почет, то оправдайте мнение, что вы достойны его.

Лизимах. Это еще что такое? Это еще что такое? Продолжай: притворяйся скромницей.

. Что касается меня, то я невинная девушка, хотя безжалостная судьба и кинула меня в этот хлев, где, с тех пор как я поселилась в нем, я видела, что болезни продаются дороже, чем здоровье... О, еслибы боги захотели освободить меня из этого нечестивого места, хотя бы для этого они принуждены были бы превратить меня в самую ничтожную птичку, летающую в чистом воздухе.

Лизимах. Я-бы никогда не подумал, что ты можешь так хорошо говорить; никогда бы этого я не вообразил. Я принес сюда преступную мысль, но твои слова ее изменили. Вот тебе золото, возьми его; оставайся по прежнему на этом чистом пути, по которому ты идешь и пусть боги укрепят тебя.

Марина

Лизимах. Что-же касается меня, верь, что я сюда пришел без дурного намерения; для меня даже окна и двери этого дома отвратительны. Прощай. Ты - образец добродетели и я не сомневаюсь, что ты получила благородное воспитание. Вот возьми еще это золото. Пусть будет проклят, пусть умрет, как вор, тот, это лишит тебя невинности. Если услышишь обо мне, то знай, что это - для твоего-же добра.

Входит Засов.

Засов. Позвольте, ваша милость, и мне одну монетку, прошу вас.

Засов. Это еще что такое? Видно, с тобой надо приняться иначе. Если твое дурацкое целомудрие, которое не стоит даже и завтрака в самой дешевой стране, существующей под покровом неба, должно погубить целый дом, то пусть меня оскопят, как испанскую гончую. Ступай за мной.

Марина. Что тебе надо от меня?

Засов. Мне нужна твоя невинность, а то, она, пожалуй, достанется палачу. Ступай. Нам вовсе не нужно, чтоб посетителей отгоняли. Ступай, говорят тебе.

Жена. Ну, что у вас тут такое? В чем дело?

Засов. Из огня да в полымя, хозяйка; она наговорила благочестивых слов Лизимаху.

Жена. О, ужас!

Засов. Она, так сказать, заражает наше ремесло перед лицом богов!

Жена

Засов. Этот вельможа поступил-бы с нею, как следует вельможе, а она отправила его таким-же холодным, как ком снега, да еще бормочущим молитвы!

Жена. Засов, тащи ее, распоряжайся ею, как тебе угодно, разбей хрусталь её девственности и сделай ее ручной.

Засов. Еслибы она была и еще более тернистым полем, я ее вспашу, будь уверена.

Марина

Жена. Она заклинает! Вон отсюда, проклятая колдунья! Ах, как я-бы хотела, чтобы она не переступала даже порога моих дверей. Повесь ее! Она родилась на нашу погибель. А, так ты не хочешь пойти по пути, по которому идут все женщины? Ну так постой, блюдо целомудрия, приправленное розмарином и лавровым листом (Уходит).

Засов. Ну, прекрасная дама, или со мной.

Марина. Чего тебе от меня надо?

Засов

Марина. Прошу тебя, скажи мне одно слово.

Засов. Посмотрим, что тебе надо.

Марина

Засов. Я бы ему пожелал, чтобы он был моим хозяином или, вернее моей хозяйкой.

Марина. Как тот, так и та не так подлы как ты, потому что они распоряжаются тобой. Ты занимаешь такое место, которого не променял бы без унижения даже и самый забитый дьявол в аду; ты - проклятый привратник для каждого мерзавца, который ищет здесь своей мерзавки; твое ухо подвергается грозному кулаку каждого плута; даже твоя пища не лучше того, что изрыгается гниющими легкими.

Засов. Да что же мне делать? Чтобы я пошел на войну где человек после семилетней службы может очутиться без ноги и даже не иметь столько денег, чтобы заменить ее деревянной?

. Делай, что хочешь, но только не то, что делаешь. Вычищай старые стоки, помойные ямы; поступи на службу к палачу, - все это будет лучше того, что ты теперь делаешь. Даже обезьяны с презрением отвернулись бы от такого ремесла, как твое. О, если бы боги могли освободить меня от этого места! Вот тебе золото. Если твой хозяин хочет получать за меня деньги, скажи ему, что я умею петь, плести, шить, плясать и еще многое другое, чем не стану хвастать. Я с охотой буду учить всему этому, и уверена, что этот населенный город доставит мне много учеников.

Засов. Да неужели ты можешь всему этому учить?

Марина. Если мне докажут, что ничего этого я не умею делать, то проведи меня сюда и отдай последнему конюху, который ходит в этот дом.

Засов

Марина. Но к честным женщинам!

Засов. Ну, с такими я мало знаком. Но уже если хозяин и хозяйка купили тебя, то значит уйти тебе отсюда без их согласия никак нельзя; а потому, я сообщу им о твоих намерениях и не сомневаюсь, что найду их покладистыми. Постараюсь сделать для тебя, что могу (Уходит).