Автор: | Шелли П. Б., год: 1817 |
Категории: | Поэма, Историческое произведение |
Песнь девятая
1
В ту ночь пристали к бухте мы лесистой, |
И так же к нам не прикасался сон, |
Как в час, когда нет больше скорби мглистой, |
Он нежен в том, кто счастлив и влюблен; |
Ночь провели мы в радости взаимной, |
Кругом был лес дубов и тополей, |
Сиянье звезд, своею тенью дымной, |
Они скрывали в зеркале зыбей, |
И нам шептали шепотом приветным, |
И трепетали в ветерке рассветном. |
2
И каждой девой, каждым моряком |
Принесена была из чащи леса |
Живая ветка, не с одним цветком, |
И вскоре их зеленая завеса |
Виднелась между мачт и парусов, |
Цвели цветы над носом и кормою; |
Как жители веселых островов, |
Мы плыли в свете солнца над волною, |
Как будто гнаться были мы должны |
3
И много кораблей, чей парус белый |
Пятнал воздушно-голубой простор, |
От нас бежало в робости несмелой; |
И тысячи людей глядели с гор, |
И точно пробудилась вся Природа, |
Те тысячи внимали долгий крик, |
В нем был восторг, в нем был твой смех, Свобода, |
Земля явила детям нежный лик. |
Все слышали тот крик - так над горами |
Высь к выси шлет свой "Добрый день!" лучами. |
4
Как те лучи над цепью дружных гор, |
Окутанных редеющим туманом, |
Возник всеобщий возглас и в простор |
Вознесся, точно вскинутый вулканом; |
В людских сердцах безумья яркий луч |
Промчался победительным потоком, |
И этот ток настолько был могуч, |
Что смыл всю тьму в стремлении широком, |
Никто не знал, как Вольность к ним пришла, |
Но чувствовали все - она светла. |
5
В которых жил тот блеск лишь краткий час. |
Как свет зари, не осветивши суши, |
За морем вспыхнув, тотчас же погас; |
Но вскоре пламя, точно из расщелин, |
Обнимет трупы, саваны сожжет, |
И снова будет мир весенний зелен, |
И будет синим ясный небосвод. |
Во все умы проникнет восхищенье, |
Как судорожный блеск землетрясенья. |
6
Через великий город я тогда, |
Окружена счастливою толпою, |
Прошла без страха, чуждая стыда; |
И как среди пещер глухой грозою |
Подземною встревожен сонный лес, |
Над каждою душою пробужденной |
Промчался шёпот, веянье чудес, |
И плакали иные, и, смущенный. |
Иной твердил, что кончился позор, |
Восстановлял забытых слов узор. |
7
Я речью порвала покров тот черный, |
Как тот, кто говорит с вершины горной, |
Что солнце там, вон там зажжется вновь, |
И тени подтверждают указанье, |
Бегут из рощ, уходят от ручьев. |
Так помыслы зажгли свое сиянье |
Во мгле едва проснувшихся умов; |
И мудрость для сердец была бронею, |
Соединившись с волею стальною. |
8
Иные говорили, что ума |
Лишилась я, другие, что Пророка |
Невеста к ним явилася сама, |
Иные же, что демон, дух порока, |
Украв людскую форму, к ним пришел |
Из темной зачарованной пещеры; |
Нет, это дух к нам Божий снизошел, - |
Иные утверждали, полны веры. - |
Чтоб с женщин смерть и цепи рабства снять |
И на себя гнет их грехов принять. |
9
Но вскоре я для слов людских правдивых |
Сочувствие в людских сердцах нашла, |
В которых мысль была, как жизнь, смела; |
Другие, в ожидании успеха, |
Вступили в тот союз в своих сердцах; |
И каждый миг, - светила ль им утеха, |
Иль проводили день в своих делах, - |
Они в себе лелеяли усилья, |
Чтоб Жизнь легко свои взмахнула крылья. |
10
Но женщин главным образом мой зов |
Извлек из их темниц, немых, холодных; |
Вдруг, сбросив гнет мучительных оков, |
Они в себе увидели свободных; |
Тираны их сидят в своих дворцах |
Пустынных, все рабы из них бежали, |
В глазах исчез когда-то бывший страх, |
И вспышки гнева их не удержали; |
Ничем не наложить цепей на тех, |
Кто раньше был готов на рабский грех. |
11
И те, кого меня схватить послали, |
Рыдали, опустив свои мечи, |
В них таял дух, свои увидев дали, |
Над Городом великое молчанье, |
В предчувствии таящихся громов, |
Лелеяло и страх, и упованья, |
Так глыбы темных грузных облаков |
Висят, и люди бледные томятся, |
Пред тем как змеи молний разразятся. |
12
Как тучи, что пришли из дальних стран, |
На горные, в ветрах, ложатся склоны, |
Раскинулся вольнолюбивых стан, |
Вкруг Города собрались миллионы; |
Надежды - темных вызвали из нор, |
Людей сплотила истина святая, |
Твои напевы, дивный их узор, |
Твоих созвучий сила молодая |
По воздуху плыла, как аромат, |
Под крик "Лаон" светился смелый взгляд. |
13
Тиран узнал, что власть его бессильна, |
Но Страх, сын Мщенья, приказал ему |
Быть преданным тому, что грязно, пыльно, - |
Измена, деньги снова могут тьму |
Возможно мысли, возбудить в них страсть; |
Святоши были посланы тираном, |
Жрецы, чтобы мятежников проклясть. - |
И вот они взывали к Разрушенью, |
К Чуме, к Нужде, к Беде, к Землетрясенью. |
14
И подкупил он важных стариков |
Вещать о том, что славные Афины |
Лишь пали оттого, что гнет оков |
Им был противен; нужны властелины |
Немногие, чтоб многих обуздать, |
Необходимость в том и глас Природы, |
На людях старых - мудрости печать, |
А в юных - дикий бред, недуг Свободы, |
В неволе - мир, и люди старых дней |
Всех вольных, гордых утишили ей. |
15
И низкой ложью уст своих отравных |
На время затемнить они могли |
Сиянье мудрецов и бардов славных; |
Нам нужно быть смиренными, в пыли, - |
Так купленные громко возвещали, - |
Земной удел - тревоги и печали, |
Мы слабы, грешны, полны слепоты, |
И воля одного есть мир спокойный, |
А мы должны терзаться в день наш знойный. |
16
Так устраним мы нам грозящий ад. |
И лицемеры лгали богохульно, |
Но время их прошло, пришел закат, |
Не ликовать им властно и разгульно; |
Не обмануть умов им молодых, |
Смешна была тщеславность их седая; |
Еще была толпа рабов других, |
Они кивали, пошло утверждая, |
Что отошло владычество мужчин |
И ныне разум женщин - господин. |
17
На улицах монеты рассыпали, |
Лилось вино на пиршествах дворцов, |
Напрасно! Башни шпили вверх вздымали, |
Как прежде, но на возгласы жрецов |
Чума Эфиопийскою дорогой |
Не приходила, Голод жадный взгляд |
Из пышных и возвышенных палат, |
Куда награбил он достаток бедных; |
И Страх не омрачал надежд победных. |
18
Да, Золото, а с ним и Страх, и Ад, |
Как некие развенчанные боги, |
Утратили победоносный взгляд, |
Жрецы их храмов ждали на пороге |
Напрасно почитателей своих, |
День изо дня их алтари пустели, |
Их голос в мрачном капище затих, |
И стрелы лжи безвредные летели, |
И тщетный клевета плела узор, |
Чтоб между вольных возбудить раздор. |
19
Тебе известно, слишком, остальное. |
С тобою от крушенья мы спаслись, |
Мы здесь, и в странном я теперь покое |
С тобой, взираю я с утеса вниз, |
И хоть могла бы вызывать рыданье |
Любовь людская, я смеюсь светло, |
Мы пережили радость вне страданья, |
Нет мысли о случайностях измены, |
О детях Завтра, что обманней пены. |
20
Не знаем мы, что будет, но, Лаон, |
Знай, Цитна светлой вестницею будет. |
Той нежностью, чем дух твой озарен, |
Она в чужих сердцах любовь пробудит, |
Свое одевши этой красотой |
И сливши с ней воздушные виденья; |
Я связана с тобой одной мечтой, |
Единой крови в нас горит теченье. |
Насилие - как беспредметный сон, |
Что безвозвратной зыбью унесен. |
21
Осенний ветер семена немые |
Мчит над Землей, - затем придут дожди, |
Мороз, метели, вихри снеговые |
Из Скифии далекой. Но гляди! |
Опять Весна промчалася над миром, |
Роняя росы с нежно-светлых крыл, |
Цветы в горах, окутанных эфиром, |
В лесах, везде биенье новых сил, |
В живых - любовь, спокойствие - в бездушных. |
22
Весна - эмблема радости, любви, |
Крылатый символ юности, надежды! |
Откуда ты? Приют свой назови. |
Ты надеваешь светлые одежды, |
Сливаешь слезы с темною Зимой. |
Дочь Осени, с ее улыбкой нежной, |
Соединенной с радостью живой, |
Ты на ее могиле безмятежной |
Рождаешь блески свежие цветов, |
Но не тревожишь саван из листов. |
23
Любовь, Надежда, Благо, как сиянье |
И Небо, - суть окружность наших сфер. |
Мы их рабы. От нас порыв мечтанья |
Занес - до отдаленнейших пещер |
Людских умов - посевы Правды ясной. |
Но вот приходит мрачная Зима, |
Печаль могил и холод Смерти властной, |
Прилив насилья, буря и чума, |
Кровавость вод сгустившихся застыла, |
24
Посевы спят в земле, а между тем |
Во мгле темниц - ряд жертв, как в бездне зыбкой, |
И их казнят - на поученье всем; |
На эшафот они идут с улыбкой, |
И день за днем во тьме бледнеет лик |
Ущербной славы Мудрости, и люди |
Молчат, их ум пред идолом поник, |
Они лежат в пыли, в стесненной груде, |
Ликуют седовласые Жрецы, |
И бич забот прошел во все концы. |
25
Зима настала в мире; мы с тобою |
Застынем, как осенняя волна, |
Покрытые туманной пеленою. |
Но вот гляди. Опять идет Весна, |
Залогом были мы ее рожденья, |
Из нашей смерти, как сквозь горный свод, |
Грядущее приходит оживленье, |
Широкий, яркий солнечный восход; |
В одежде из теней, Земля блистает, |
Под тенью крыл своих орел взлетает. |
26
И буду я остывшею, холодной, |
Когда займется утро красоты. |
Ты хочешь видеть блеск ее свободный? |
Взгляни в глубины сердца твоего, |
В нем дышит рай бессмертного расцвета, |
И между тем как все кругом мертво |
И в Небесах лазурь Зимой одета, |
В лучах твоей мечты цветы горят, |
И слышен звон, и дышит аромат. |
27
В своих сердцах все те, в ком упованье, |
Все те, кто упованием велик, |
Находят волю добрую, сиянье, |
Непогасимо-бьющийся родник, |
И если мгла завистливая встанет, |
Есть нечто, что встает живым звеном, |
И неизбежно лживого обманет, |
И свяжет зло со злом, добро с добром, |
И власть добра пребудет беспредельна, |
С тем, что - благое, слита нераздельно. |
28
Они в могилах, и глубок их сон, |
Властители законченных времен, |
Но бездны мира славой их одеты - |
Мы им подобны; пусть могила их |
Сокроет, - их мечты, любовь, надежды, |
Их вольность - для мечтаний мировых |
Как легкие лучистые одежды; |
Все, что сковал их гений, - для времен |
Позднейших - знак примера и закон. |
29
Пусть также под землей останки наши |
Уснут, познавши странный тот удел, |
Хотя б своей не выпили мы чаши, |
Не охладили жизнью наших тел: |
Пусть наша мысль, и чувства, и мечтанья |
От нашего отступят существа, |
Не будут там, где дышат все созданья, |
Где будет нашей волей мысль жива, |
Пусть те, что через нас в покой вступили, |
Не будут даже знать, кто в той могиле. |
30
Пусть. Наша жизнь, и мысли, и любовь, |
И все, чем были мы, и наше счастье, |
Как яркий день над сумраком ненастья; |
В разорванности тьмы был явлен свет, |
Лик мира явлен был над бездной шумной; |
И как, увидев сцену давних лет, |
К надежде возвращается безумный, |
И, вспомнив все, опять живет, любя, |
Так вспомнит темный человек - тебя. |
31
И Клевета меж тем терзать нас будет, |
Как пожирают черви мертвецов, |
Презренье и проклятия пробудит |
Во мраке капищ, в душной мгле дворцов; |
Что мы свершили, будет всем известно, |
Хотя никто того не подтвердит, |
Но наша память будет повсеместно, |
А их дела забвенный прах затмит; |
В людской душе живые изваянья |
Прочней живут, чем льстивых рук созданья. |
32
Но Разум с Чувством между тем от нас |
Уйдут, и волшебство их прекратится, |
Погаснет свет вот этих губ и глаз |
В чудовищности мрачной слепоты, |
И нам не вспыхнут блески возрожденья, |
В дремотности той душной темноты |
Не загорятся золотом виденья; |
Бесчувственная смерть - гниенье, тьма, |
Глубокая холодная тюрьма. |
33
Нет, дух наш лишь фантазией терзаем: |
Как знать уму - что мыслью не поймем, |
Ни чувством не постигнем! Мы не знаем, |
Откуда мы и как, зачем живем, |
Не знаем мы, какое Повеленье |
Велит гореть созвездьям в вышине, |
Влагает жизнь свою в зверей, в растенья, |
Вот в эти мысли. - О, поди ко мне! |
Я цепь кую, чьи звенья неразрывны, |
Огни их слишком ярки и призывны. |
34
Да, да - горят огнем твои уста, |
Твой поцелуй пленителен, о, милый, |
И раз твоя погибнет красота, |
Пусть будет взор мой скрыт глухой могилой, |
Что жизнь, не разделенная с тобою! |
Да, Цитну мудрой сделает Любовь, |
Когда погаснет Мудрость предо мною: |
Смерть темная, раз только смерть верна, |
Милей, чем жизнь, коль без тебя она. |
35
Что мыслим мы, уносится теченьем |
И не придет к началу своему; |
Земля и Небо, с вечным их сплетеньем, |
Зима, Весна и все цветы земные |
Несутся в бездну, где их вечен плен; |
С тех пор как речь я начала впервые, |
Как много совершилось перемен! |
Лишь не в тебе, лишь не твою измену". |
36
Она умолкла, день меж тем погас, |
Умолкла, но как будто речь звучала |
В сиянии глубоких темных глаз, |
Так нежно. - "О, восторг моей души, |
Когда б я Небом был в ночной тиши, |
Я тысячами глаз с любовью нежной |
" - Воздушно-нем, |
В ее улыбке вспыхнул мне Эдем. |