Адам Бид.
Книга первая.
Глава XIII. Вечер в лесу.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Адам Бид. Книга первая. Глава XIII. Вечер в лесу. (старая орфография)

ГЛАВА XIII.
ВЕЧЕР В ЛЕСУ.

Случилось, что в тот-же четверг поутру у мистрисс Помфрет вышла небольшая ссора с ключницей, мистрисс Бест, - обстоятельство, имевшее два очень выгодных последствия для Гетти. Во первых мистрисс Помфрет, сверх своего обыкновения, пожелала нить чай в своей комнате; во вторых вышеупомянутая маленькая стычка до такой степени оживила в душе этой примерной камер-фрау воспоминание о прежних неприятных пассажах в поведении мистрисс Бест и о диалогах, в которых мистрисс Бест безспорно насовала перед своей собеседницей, мистрисс Помфрет, что Гетти понадобилось владеть собой лишь настолько, чтобы быть в состоянии действовать иголкой да от времени до времени вставлять в разговор коротенькое "да" или "нет". Ей очень хотелось надеть шляпку и уйти пораньше, но она сказала капитану Донниторну, что выходит обыкновенно около восьми часов, и вдруг он придет в рощу, разсчитывая встретить ее, а она уже успеет уйти!... Придет-ли он?-4Ця маленькая птичья душа билась между воспоминанием, сомнением и надеждой Наконец минутная стрелка старомодных часов с медным циферблатом подползла на третью четверть восьмого: теперь не было уже никаких причин медлить. Даже мистрисс Помфрет - как ни был поглощен её ум личными её делами, - не могла не заметить какой-то новой красоты в этой очаровательной девушке, когда она завязывала перед зеркалом свою шляпку.

"Эта девочка положительно с каждым днем хорошеет" - таково было мысленное заключение мистрисс Помфрет. "Тем хуже для нея. Она не найдет от этого скорее ни места, ни мужа. Разсудительные, солидные люди не любят иметь хорошеньких жен. Когда я была девушкой, я не знала счета своим поклонникам, хоть никогда не была так уж черезчур хороша...

Ну, что бы там ни вышло, а она должна быть благодарна мне за то, что я учу ее полезному делу, которым она может заработать кусок хлеба гораздо вернее, чем своей возней по хозяйству. Мне всегда говорили, что у меня доброе сердце, и это сущая правда. Я всегда страдала из за своей доброты. Бот и теперь: еслиб не мое доброе сердце, некоторые люди не помыкали-бы мной в этом доме, и в комнате ключницы никто не разыгрывал-бы передо мной барыню".

Гетти торопилась перейти узенькую лужайку перед домом, лежавшую у нея на пути, боясь столкнуться с мистером Крегом: она не могла бы быть с ним учтивой сегодня. Какое облегчение почувствовала она, когда благополучно добралась до дубов и очутилась в ограде парка! Но даже и тут она каждую минуту готова была пугаться, как тот олень, что шарахнулся в сторону при её приближении. Она не замечала мягкого вечерняго света, проникавшого сквозь зелень живых изгородей и выставлявшого их красоту гораздо ярче, чем мог-бы это сделать целый поток полуденных лучей. Она не замечала окружающого, не думала о настоящем. Она видела только возможное - сосновую рощу и мистера Артура Донниторна, идущого ей на встречу.Таков был первый план картины, которую она себе рисовала: дальше был розовый туман - что-то светлое, волшебное, - ряд дней, совершенно непохожих на все прежние дни её жизни. То-же самое она чувствовала-бы, вероятно, еслиб ее полюбил речной бог, который мог-бы во всякое время взять ее к себе, под свое водяное небо, в свои волшебные чертоги. После такого необычайного, восхитительного начала невозможно было сказать, что еще может случиться. Представьте себе, что неизвестный прислал-бы ей ящик, наполненный кружевами, шелковыми материями и брильянтами; - могло-ли не придти ей в голову, что вся её судьба должна измениться, что завтра ее ждет новая, еще более ошеломляющая радость? Гетти никогда не читала романов, и еслиб ей попался роман, я думаю, она не осилила-бы слов, - они показались-бы ей непонятными. Как-же могла она найти определенную форму для своих ожиданий? - Они были так-же безформенны, как тот сладкий, нежащий запах, которым на нее пахнуло из сада, когда она проходила воротами парка.

Но вот она и у других ворот - у тех, что ведутъ^ в сосновую рощу. Она входит в лес, где уже начинает смеркаться, и с каждым новым шагом страх леденит ей сердце все сильней и сильней. - Что, если он не придет! О, как ужасно думать, что она может пройти весь лес и выйти с другого конца в открытое поле, не видев его! Она дошла до первого поворота к Эрмитажу, замедляя шаги, - здесь его нет. Она ненавидит зайченка. перебежавшого тропинку, - она ненавидит все на свете, кроме того, чего она жаждет. Она идет, ощущая прилив радости всякий раз, как подходит к новому повороту: - может быть, он там. - Нет и нет! Ей хочется плакать, её сердечко готово разорваться, в глазах стоят слезы... И вот уголки её рта начинают подергиваться, она громко всхлипывает, и слезы катятся по щекам.

Она не знает, что есть еще один поворот к Эрмитажу, что она сейчас к нему подойдет, и что Артур Донниторн в нескольких ярдах от нея, поглощенный одной единственной мыслью - мыслью о ней. Он пришел, чтобы видеть ее еще раз; за последние три часа желание видеть ее разрослось в нем до степени лихорадочной жажды. Конечно, он не будет говорить с ней теперь тем нежным, заигрывающим тоном, в который он так неосмотрительно впал перед тем, - о, нет, напротив: он пришел, чтоб исправить свой промах. Он обойдется с нею, как друг, - просто и вежливо; он не хочет, чтоб она убежала домой, унося с собой ложное представление об их взаимных отношениях.

Еслибы Гетти знала, что он так близко от нея, она-бы не плакала, и это было-бы лучше: тогда, может быть, Артур нашел-бы в себе силы быть разсудительным, каким он желал быть. Теперь-же, услышав его шаги в конце боковой дорожки, она вздрогнула и подняла на него глаза, полные слез, и он видел, как две крупные капли скатилась по её щекам. Мог-ли он не заговорить с ней самым нежным, ласкающим тоном, каким мы говорим с хорошенькой большеглазой болонкой, занозившей себе лапку?

-- Что с вами, Гетти? Вы испугались? Увидели в лесу что-нибудь страшное?... Не бойтесь - теперь я но дам вас в обиду.

Гетти так жестоко покраснела, что и сама не знала, счастлива она или несчастна. Господи! опять она плачет! Что должны думать молодые господа о девушках, которые вечно плачут Она была даже не в силах выговорить "нет"; она могла только отвернуться, утирая слезы. Но одна светлая капля успела таки упасть на её розовую ленточку - она отлично это заметила.

-- Ну полно, развеселитесь! Улыбнитесь мне и скажите, о чем вы плакали... Скажите-же - я вас прошу!

Гетти повернула к нему голову, прошептала: "Я думала, вы не придете" и, набравшись понемногу храбрости, взглянула на него. - Нет, это было слишком! Надо было быть египетским сфинксом, чтобы не ответить на этот взгляд таким-же любящим взглядом.

Ах, он и сам не знает, что говорит. Не то хотел он ей сказать. Опять его рука тихонько обвивается вокруг её стана, сжимая его все тесней; лицо все ближе наклоняется к кругленькой шейке, губы встречают её пухленькия детския губки, и на один долгий миг время для них исчезает. Кто он? - Аркадский пастушок? - первый юноша, целующий первую деву? - или, может быть, сам Эрос, приникший к губкам Психеи? - почем он знает... да и не все-ли равно!

Несколько минут после того оба молчали. Они шли вперед с бьющимися сердцами, пока не увидели ворот в конце леса. Тогда они взглянули друг на друга - не совсем так, как глядели раньше: теперь в их глазах было воспоминание поцелуя.

Но горечь уже начала примешиваться к их блаженству: уже Артур почувствовал неловкость. Он отнял руку, обнимавшую Гетти, и сказал:

-- Вот мы и прошли рощу - почти до конца... Который, однако, час? - добавила она, вынимая часы. - Двадцать минута, девятого... впрочем, мои часы спешат. Но все таки лучше мне не ходить дальше. Бегите скорехонько вашими маленькими ножками и добирайтесь благополучно домой. Прощайте,

"Прощайте". Ей оставалось только повернуться и уйти.

А Артур? - Почти бегом пустился он назад, через лес, словно хотел отделить себя от Гетти как можно большим пространством. Он больше не пошел в Эрмитаж: она помнил, какую борьбу он выдержал там перед обедом, - борьбу, которая окончилась ничем - хуже, чем ничем. Он прошел прямо за парк, радуясь, что выбрался из этой рощи, где жил его злой гений, преследовавший его. Эти гладкия липы и буки... за них было что-то опьяняющее. То-ли дело крепкие, узловатые старые дубы! - ни намека на негу и лень. Один их вид придает человеку бодрости. Артур затерялся в извилистых поворотах дорожек; он блуждал без мысли и цели, не ища выхода, пока сумерки под сводом ветвей не сгустились в темную ночь, так-что заяц, перебежавший ему дорогу, казался совсем черным.

Его волнение было теперь гораздо глубже, чем поутру; он испытывал нечто в роде того, что должен испытать всадник, когда лошадь, которую он хотел заставить сделать скачек, поднимется на дыбы, осмелившись возстать против его власти. Он был недоволен собой; он злился, была, в отчаянии. Что будет, если он поддастся чувству, так коварно подкравшемуся к нему в этот день, - если он будет продолжать видеться с Гетти и позволять себе с нею даже такия невинные ласки, до каких он уже дошел? - Он пробовал остановиться мыслью на возможных последствиях такого поведения с его стороны и отказывался верить, чтобы подобная будущность была возможна для него. Играть в любовь с Гетти было совсем не то, что играть в любовь с хорошенькой девушкой своего круга: тут такая игра была-бы забавой для обеих сторон, и обе стороны так-бы и понимали ее, или-же - еслибы чувство стало серьезным, - тут не было препятствий для брака. Но эта девочка... Стоит кому-нибудь увидеть их вместе, и о ней пойдет худая слава по всему околотку... И потом эти Пойзеры - такие чудесные люди, для которых так-же дорого их доброе имя, как еслибы в жилах их текла самая благородная кровь в всем государстве... Да он просто возненавидит себя, если допустит себя до такого скандала - в поместье, где со временем он будет хозяином, - среди арендаторов, которые прежде всего должны его уважать. А разве он не дорожит собственным уважением? Он был даже не в состоянии представить себе, чтоб он мог когда-нибудь так низко упасть в своем мнении, как не мог-бы вообразить, что он сломает обе ноги и всю остальную жизнь будет ходить на костылях. Да, он не мог вообразить себя в таком положении, - это было-бы слишком безобразно, слитком непохоже на него.

а в действительной жизни, - жениться на племяннице фермера... Нет, надо разом покончить с этой историей. Все это слитком нелепо.

А между тем поутру, отправляясь к Гавэну, он, казалось, так твердо решился покончить, и пока он там сидел, что-то захватило его вопреки его воле и погнало назад. Видно, не может он полагаться на свои решения, как он это воображал... Он почти желал, чтоб у него опять заболела рука, - тогда он думал-бы только о своей боли и о том, какое было-бы облегчение избавиться от нея. Нельзя было даже предугадать, какой новый демон овладеет им завтра в этом проклятом месте, где не было никаких увлекательных занятий, которые наполняли-бы день. Поневоле лезут в голову глупые мысли... Чтобы такое сделать, чтоб оградить себя от них на будущее время?

очарование нежных слов, когда мы повторяем их равнодушному слушателю. Да, рассказать все Ирвайну... это поможет ему во всех отношениях. Решено: завтра, сейчас-же после завтрака, он едет в Брокстон прямо к ректору.

Как только Артур пришел к этому решению, он начал соображать, которая из тропинок должна привести его к дому, и направился домой кратчайшим путем. Теперь он знал, что застанет: день был достаточно утомительный, и думать больше не было надобности.