Адам Бид.
Книга четвертая.
Глава XXXII. Мистрис Пойзер "говорит свое слово".

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Адам Бид. Книга четвертая. Глава XXXII. Мистрис Пойзер "говорит свое слово". (старая орфография)

ГЛАВА XXXII.
МИСТРИС ПОЙЗЕР "ГОВОРИТ СВОЕ СЛОВО".

В следующую субботу вечером в "Гербе Донниторнов" шли самые оживленные дебаты по поводу события случившагося в тот самый день поутру. Этим событием было ни более, ни менее, как вторичное появление франтоватого господина в ботфортах, про которого одни говорили, что это просто фермер - претендент на Домовую ерму, другие - что это будущий управляющий замка; сам-же мистер Кассон - счастливый очевидец приезда незнакомца - презрительно высказывался в том смысле, что он - ничего более, как обыкновенный приказчик, каким был Сатчель до него. Никто и не думал оспаривать показаний мистера Кассона относительно того факта, что он лично видел незнакомца; тем не менее он усердно приводил различные подробности в подтверждение своих слов.

-- Я сам его видел, говорил мистер Кассон, - своими глазами видел, как он подъезжал верхом со стороны Нижняго луга; еще у его лошади, знаете, такая белая лысина на лбу. Я только-что пропустил свою порцию пива (было ровно половина одиннадцатого, а я в это время всегда пью пиво - аккуратнейшим манером, как часы); ну, вот, я и говорю Ноульсу (а он как раз на ту пору подъехал со своей повозкой): "Ноульс, говорю я, - можете взять для лошади ячменя, если надо", а сам прошел себе хлебным двором и прямо к Треддльстонской дороге. И только что поровнялся я с большим ясенем на лугу, - смотрю - подъезжает человек в ботфортах, верхом на серой лошади с лысиной на лбу, - с места не сойти, коли лгу. Я подождал, пока он подъехал, и говорю ему так-то: "С добрым утром, мол, сударь". Мне, видите-ли, хотелось слышать его разговор, потому (думаю я себе) я тогда разом смекну, из здешних-ли он мест, Ну, вот, я ему и говорю: "С добрым утром, сударь. Славная погодка стоит для ячменя - как вы находите? Хорошо уберем, коли Господь поможет". А он и говорит: "Правда ваша, - на погоду грех жаловаться", говорит. Ну, я сейчас и сообразил (тут мистер Кассон подмигнул), что, дескать, эта птица не издалека к нам прилетела. Должно быть, мой разговор показался ему очень странным, потому что ведь все вы, ломширцы, находите странным, когда человек говорит правильным языком.

-- Правильным языком! повторил презрительно Бартль Масси. - До правильного языка вам так-же далеко, как поросячьему визгу до кларнета.

-- Не знаю, возразил мистер Кассон, язвительно улыбаясь, - но смею думать, что человек, который с детства жил промежь господ, может кое-что смыслить в хорошем английском языке, - во всяком случае не меньше школьного учителя.

-- Конечно, я не спорю, для вас вы говорите правильным языком, заметил саркастическим тоном Бартль ему в утешение. - Когда козел Мика Гольдсворта кричит: "Бе-е-е!", он говорит правильным языком: было-бы неестественно, если-б он кричал по другому.

Так как остальная часть общества была сплошь ломширцы, то общий смех обратился против мистера Кассона, и он благоразумно отретировался, вернувшись к прежней теме, котопая, к слову сказать, была не только не исчерпана в то ъ вечер, но на другой же день после вечерни подверглась новому обсуждению в церковной ограде, и притом с новым интересом, обыкновенно сопутствующим всякой новости, когда ее рассказывают новому лицу. На этот раз новым слушателем оказался Мартин Поизер, который, по выражению его жены, "никогда не путался с этой пьяной компанией, что собирается у Кассона и сосет свое пиво с такими глубокомысленными лицами, точно стая карасей".

Возвращаясь из церкви, мистер Пойзер имел с женой разговор по поводу господина в ботфортах. Должно быть, этот-то разговор и был причиной того, что мысли мистрис Пойзер немедленно обратились на загадочного незнакомца, когда дня два спустя после этого, в одну из тех минут своего бодрствующого досуга, какие выпадали для нея по послеобедам, по окончании уборки, - она стояла в дверях кухни с вязаньем в руках и увидела, что во двор, на вороном пони, въезжает старый сквайр в сопровождении конюха Джона. Впоследствии она всегда приводила, как поразительный пример дара предвидения, заключавший в себе положительно нечто большее обычной её проницательности, тот факт, что как только она увидела старого сквайра, так сейчас-же сказала себе: "Я нисколько не удивляюсь, если он явился к нам по поводу того человека, что собирается взять в аренду Домовую Ферму: наверно старый плут хочет заставить Пойзера уступить что-нибудь без денег в пользу того. Но Пойзер будет дурак, если согласится".

Что в воздухе было что-то особенное - в этом не могло быть сомнения, ибо старый сквайр не баловал вообще арендаторов своими визитами, и хотя мистрис Пойзер в течение последних двенадцати месяцев произнесла не мало весьма внушительных воображаемых спичей, имевших даже более глубокий смысл, чем то могло показаться с первого взгляда, с твердым намерением произнести их вслух в первый-же раз, как старый джентльмен покажется в пределах двора Большой Фермы, - однако, все эти спичи так и остались воображаемыми.

-- Здравствуйте, мистрис Пойзер, сказал старый сквайр, приглядываясь к ней своми близорукими глазами, - способ смотреть на людей, который всегда сердил мистрис Пойзер. "Точно ты какое-то скверное насекомое", говорила она, "и тебя собираются взять двумя пальцами и раздавить под ногтем".

Тем не менее она ответила: "К вашим услугам, сэр", и присела с безукоризненной почтительностью:" не такая она была женщина, что бы "задирать нос перед высшими" и бросать вызов приличиям без серьезного повода.

-- Дома ваш муж, мистрис Поизер?

-- Дома, сэр. Он только пошел на хлебный двор. Я сию минуту за ним пошлю. Не угодно-ли вам войти подождать?

-- Благодарю вас, - да, я войду. Мне нужно потолковать с ним об одном маленьком деле. Впрочем, оно касается и вас ничуть не меньше, если не больше, так что я хочу знать и ваше мнение.

-- Гетти, беги, скажи дяде, чтоб шел домой, сказала мистрис Пойзер, когда они вошли в дом.

Гетти сделала книксен, на который старик ответил низким поклоном, а Тотти, чувствовавшая себя не вполне парадной, так как её фартучек был замаран вареньем, стала лицом в угол, между стеной и часами, откуда и выглядывала на гостя изподтишка.

-- Какая чудесная старая кухня! сказал мистер Донниторн, с восхищением озираясь вокруг. Говорил он всегда одинаково - вежливо, внятно, отчеканивая каждое слово, - все равно, хотел-ли он сказать любезность или уязвить. - И в какой удивительной чистоте вы ее содержите, мистрис Пойзер!.. Знаете, я люблю эту ферму больше всех участков в именье.

-- В самом деле, сэр? Ну, что-ж, коли вы так ее любите, было-бы очень хорошо, если-бы распорядились сделать на ней кое-какие исправления. Полы у нас в таком виде, что просто нет житья от крыс и мышей: я боюсь, что оне съедят нас живьем; а в погребе стоишь но колена в воде; если вы потрудитесь спуститься туда, вы можете убедиться в этом на опыте, но, я думаю, вы предпочтете поверить мне на слово... Не угодно-ли вам присесть, сэр?

-- Нет еще; хотел-бы прежде видеть вашу молочную, отвечал сквайр, устраняя деликатным манером всякую возможность существования такого вопроса, по которому они с мистрис Пойзер могли-бы расходится во мнениях; - я не видал ее несколько лет и постоянно со всех сторон слышу о ваших чудесных сырах и масле. - Кажется, дверь туда отперта? Вы не должны удивляться, если я буду смотреть завистливыми глазами на ваши сливки и масло: я убежден, что сливки и масло мистрис Сатчель не выдержат никакого сравнения с вашими.

-- Не знаю, право, сэр. Мне редко доводится видеть чужое масло, хотя, конечно, бывает такое, что его не надо и видеть, - довольно понюхать.

-- Да, это я люблю! проговорил мистер Донниторн, окидывая взглядом маленький влажный храм чистоты, но держась поближе к дверям. - Я уверен, что я завтракал-бы с большим аппетитом, если-бы знал, что мое масло и сливки идут из этой молочной. Благодарю вас, это поистине приятное зрелище. К несчастью, я имею маленькую наклонность к ревматизму и боюсь сырости; я лучше посижу в вашей уютной кухне... А, Пойзер! как поживаете? По обыкновению в разгаре хозяйственных дел?.. А я заходил сейчас взглянуть на прелестную молочную вашей жены: она у вас лучшая хозяйка во всем приходе, не правда-ли?

Мистер Пойзер только-что вошел в разстегнутой жилетке, с засученными рукавами рубахи и с лицом чуть-чуть покраснее обыкновенного от работы. И Teriejjb, когда он стоял - румяный, круглый, сияющий - перед этим низеньким, сухеньким, замороженным старикашкой, он был точно призовое яблоко рядом с маленьким, сморщенным дичком.

-- Присядьте в это кресло, сэр: оно очень удобно, сказал он, выдвигая немного вперед большое кресло своего отца.

время я далеко не доволен молочным хозяйством мистрис Сатчель. Мне кажется, у нея нет системы - не то, что у вас.

-- Не знаю, сэр, я не могу об этом судить, отвечала мистрис Пойзер ледяным тоном, скатывая и раскатывая свое вязанье, равнодушно глядя в окно и продолжая стоять: пусть Пойзер садится, если хочет; она не сядет: она не таковская, чтобы пойматься на приманку медовых речей.

Мистер Пойзер, нимало не разделявший холодной подозрительности жены, спокойно уселся на свой трехногий табурет.

-- Дело вот в чем, Пойзер: Сатчель, как вам известно, лежит без ног; поэтому я решил сдать Домовую Ферму в аренду, конечно, порядочному человеку. Мне надоело возиться с ней самому: вы знаете, при таких условиях всегда все делается кое-как. Надежного управителя трудно найти; вот мне и пришло в голову, Пойзер, что мы с вами и с вашей уважаемой женой могли-бы войти в одно маленькое соглашение, которое вполне устраивало-бы и вас, и меня.

-- Та-ак, протянул мистер Пойзер в добродушном недоумении, говорившем о полнейшей для него невозможности даже приблизительно отгадать, какого рода могло быть это соглашение.

-- Так как вы спрашиваете и моего мнения, сэр, вмешалась мистрис Пойзер, подарив мужа презрительно! сострадательным взглядом за его непростительную мягкость, - то я не вижу - хотя, разумеется, вам это лучше знать, - я не вижу, с какой стороны Домовая Ферма может касаться нас. Нам и с своим-то хозяйством дела по горло. Конечно, я не могу не порадоваться, что у нас поселится, как вы говорите, порядочный человек, потому что это можно сказать далеко не обо всех коренных жителях нашего прихода.

-- Я уверен, что вы найдете мистера Тёрля превосходным соседом, - таким, которому вы охотно поможете устроиться, согласившись на вышеупомянутый маленький план, тем более, что этот план клонится и к вашей выгоде, в чем, я надеюсь, вы не замедлите убедиться.

-- Клонится к вашей выгоде, вы говорите? - Ну, знаете, сэр, - если так, то это первое предложение подобного рода, какое мне приходится слышать. Насколько я знаю, на свете так ведется, что получает выгоду тот, кто её добивается. А ждать, чтобы она сама к вам пришла - так этого не скоро дождешься.

пахатной земли, - короче говоря, он соглашается взять ферму только при условии кое-каких перемен в этом смысле: повидимому, жена его не такая хорошая хозяйка как ваша. На этом основании я думал-бы устроить маленький обмен. Если-б вы взяли себе Зеленую Пустошь, вы могли-бы увеличить количество ваших молочных продуктов, которые, в умелых руках вашей жены, конечно, принесут вам хороший доход. И в этом случае, мистрис Пойзер, я попросил-бы вас снабжать меня молоком, сливками и маслом по рыночным ценам. Вы-же, Пойзер, могли-бы с своей стороны уступить Тёрлю Верхний и Нижний отрезки; ведь, говоря откровенно, они только лишняя обуза для вас: при нашем сыром климате гораздо меньше риска с лугами, чем с пахатной землей.

Мистер Пойзер сидел, упершись локтями в колени, наклонившись вперед, согнув голову на бок и крепко сжав губы, поглощенный, повидимому, единственной заботой - как-бы ему сложить концы пальцев таким образом, чтобы придать им по возможности полное сходство с килем корабля. Он был слишком тонкий делец, чтобы не оценить предложения сквайра по достоинству и не предугадать, как взглянет на этот вопрос его жена, но он не любил говорить людям неприятные вещи: там, где дело не касалось непосредственно практики сельского хозяйства, он всегда предпочитал уступить, чем заводить историю, и, наконец, в данном случае заинтересованным лицом была скорее жена его, чем он. Поэтому, помолчав с минуту, он поднял на нее глаза и спросил кротким голосом:

-- Что ты на это скажешь?

Мистрис Пойзер, покуда муж её молчал, пронизывала его холодным, строгим взором; но теперь она отвернулась от него порывистым движением, поглядела с убийственным равнодушием через двор, на крышу сарая, и, проткнув свое вязанье, свободной иглой, твердо захватила его обеими руками.

-- Что я скажу? - А вот что. Конечно, ты можешь поступать, как тебе нравится, - можешь раздать хоть всю свою землю до окончания срока аренды (который, к слову сказать, кончается только через год, считая от Михайлова дня); но я не согласна на увеличение молочного хозяйства; я не возьму на себя лишней работы ни за какие барыши. Да, но правде сказать, я и барышей-то никаких тут не вижу, кроме тех, что попадут в чужой карман, - к людям, которые умеют соблюдать свою выгоду. Я знаю - каждому свой удел; одни родятся, чтобы быть помещиками и барствовать на земле, а другие - чтобы обливать ее своим потом (тут мистрис Пойзер приостановилась перевести дух); знаю я и то, что весь крещеный мир обязан угождать высшим, насколько это в человеческих силах; но я не намерена превратиться в мученицу, - я не хочу, чтобы от меня остались кожа да кости, и не стану, как какая-нибудь деревянная маслобойка, работать без умолку с утра до ночи ни для какого помещика в Англии, будь он хоть сам король Георг.

при таком обмене ваш труд скорее уменьшится, чем увеличится? На замок придется поставлять так много молока, что, не смотря на увеличение количества скота, производство вашего сыра и масла почти не возрастет. А продавать молоко в сыром виде, это, мне кажется, самый выгодный способ сбыта молочных продуктов. Разве не так?

-- Да, это правда, сказал мистер Пойзер, будучи не в силах удержаться, чтоб не высказать своего мнения по вопросу о сельско-хозяйственных доходах, и забывая, что в данном случае этот вопрос был для него не вполне отвлеченным.

-- Да, это правда, повторила мистрис Пойзер с горьким сарказмом, поворачиваясь к мужу в пол-оборота и устремляя свой взор на пустое кресло, - совершенная правда для тех, кто всю свою жизнь греется у камина и старается уверить добрых людей, что все на свете прилажено одно к одному и идет как по писаному. Если-б можно было сделать пуддинг только тем, что перечислишь в голове материалы, из которых он делается, тогда нетрудно было-бы состряпать обед... Почем я знаю, что спрос на молоко будет постоянный? Кто мне поручится, что через несколько месяцев в замке не заведутся какие-нибудь новые порядки, и тогда что-же мне остается? - Лежать ночи напролет, не смыкая глаз, да придумывать, куда-бы сбыть молоко? Каких-нибудь двадцать лишних галлонов - ведь это не шутка! Куда я с ними денусь? А масла Дингаль не возьмет больше того, что он берет теперь, а хоть и возьмет, так не заплатит. Что-же делать тогда с молоком? - Свиней откармливать? А потом на коленях просить мясника, чтоб он их покупал, да еще терять половину на скотских падежах? А возить это молоко - ездить взад и вперед, - ведь это возьмет половину рабочого дня человека и лошади. Как это считать? Тоже из барышей, должно быть? - Да это все равно, что решетом воду носить... Впрочем, есть люди, которые и на это способны.

-- От этого последняго затруднения - я говорю о доставке молока - вы будете избавлены, мистрис Пойзер, сказал сквайр, усматривавший в том факте, что она снизошла до подробностей, некоторую отдаленную наклонность к уступке с её стороны. - За молоком будет приезжать Бетель на моей лошади.

-- Прошу прощенья, сэр, на это я не согласна. Я не привыкла, чтобы господские лакеи шатались у меня но задворкам; я знаю, к чему это ведет. Пойдут шуры-муры с моими работницами, а оне и рады стоять, разиня рот, да слушать всякий вздор вместо того, чтобы работать. Уж если нам судьба разориться, так пусть это случится не оттого, что я позволила обратить мою черную кухню в кабак.

Пустошь и превратить ее в поле. А с молоком и маслом для моего дома я легко устроюсь иначе. Согласившись поменяться с Тёрлем участками, вы обяжете и соседа вашего, и хозяина, а я уж не забуду вашей услуги. Через год истекает срок вашего арендного договора и, вероятно, вы опять по желаете возобновить его на три года; в противном-же случае, я уверен, что Тёрль, как человек с капиталом, возьмет обе фермы, так как хозяйство на них может быть с удобством соединено в одно. Но, разумеется, мне не хотелось-бы разставаться с старинным моим арендатором.

Даже без этой последней угрозы уже одного того факта, что ее, так сказать, выперли из общого разговора, было достаточно для мистрис Пойзер, чтобы окончательно выйти из себя. Муж её, не на шутку напуганный одним намеком на возможность для него разстаться с насиженным местом, где он родился и вырос (потому что он был уверен, что старый сквайр на все способен, когда разозлится) - пустился было в объяснения по поводу неудобств, какие представит для него покупка нового скота. "Вот видите-ли, сэр, я думаю, что будет очень трудно"... - начал было он кротким голосом; но тут мистрис Пойзер перебила его, с отчаянной решимостью "сказать на этот раз свое слово", хотя-бы после этого на них посыпался целый дождь предуведомлений о выезде, и им пришлось-бы искать приюта в богадельне.

-- Позвольте, сэр, и мне сказать свое слово, потому что хоть я и женщина, и хоть иные люди думают, что женщина может, как дура, стоять и хлопать глазами, пока мужчины продают её душу, - я все-таки имею право говорить: четверть ренты я произвожу своими руками, а другую четверть сберегаю, и если вы позволите мне говорить, я вот что скажу: если мистер Тёрль так охотно берет ваши фермы, я от души желала-бы, чтоб он попробовал взять эту. Тогда-бы он увидел, каково жить в доме, где соединились все казни египетския, - где погреб полон воды, - где лягушки и жабы скачут по лестницам целыми дюжинами, - где полы все прогнили, и нельзя оставить кусочка сыру, чтоб его не прогрызли крысы или мыши, потому что оне бегают чуть-ли не по нашим головам: нельзя уснуть спокойно, - того и жди, что оне съедят тебя живьем... Удивительно, как оне до сих пор детей у нас не съели. Уж я не говорю о том, что ни одна постройка не чинится вовремя, - так и стоит, пока не обвалится, да и тогда ходи, проси да кланяйся, да еще приложи на ремонт половину из своего кармана... Хотела-бы я знать, какой другой арендатор помирится с такими порядками, когда еще вдобавок его душат рентой до того, что он еле-еле выколачивает из земли столько, чтоб ее заплатить, - а сколько он положил в эту землю своих собственных, кровных денежек - так это уж в счет не идет... Посмотрим, найдете-ли вы человека который согласился-бы вести такую собачью жизнь. Червяк родился в гнилом сыре, оттого только, я думаю, он и любит его. - Конечно, сэр, вы можете убежать от моих слов, - продолжала мистрис Пойзер, следуя по пятам за старым сквайром до порога двери и дальше, ибо после первых минут столбняка, в который повергло его её красноречие, он встал и, махая на нее рукой и улыбаясь, направился во двор за своим пони. Но он не мог уехать немедленно, так как Джон проваживал лошадь и был довольно далеко от крыльца в тот момент, когда на нем показался его господин.

--...вы можете убежать от моих слов, а потом на досуге плести свою паутину - придумывать всякие подвохи, чтобы нам отомстить, потому что чорт - ваш первый и единственный друг - кто-ж этого не знает? - но я все-таки скажу вам раз и навсегда, что мы не безсловесные твари и съумеем сбросить узду, когда нас начнут уж слишком безцеремонно подстегивать те, кому судьба дала в руки бич. И если я первая говорю вам правду в глаза, так это не значит еще, что я одна так думаю: весь наш приход - да и соседний, - думает то-же. Никто не может равнодушно слышать вашего имени: вы всем здесь стали поперек горла, - все вас ненавидят, кроме, может быть, двух, трех стариков, которым вы пошлете кое-когда супу с вашего стола или кусочек фланели, разсчитывая этим спасти свою душу. Что-ж, пожалуй, что это и верный разсчет: стоит-ли в самом деле жертвовать многим из-за такой души? - я думаю, даже вы, со всей вашей скаредностью, не погонитесь за таким барышем.

ему заметить, что Молли, Нанси и Тим, стоявшие невдалеке, скалили зубы на его счет. Весьма возможно, что он заподозрил в том-же и угрюмого старика Джона, ехавшого следом за ним; если так, то он был близок к истине. Между тем бульдог на цепи, черная такса, Аликова овчарка и гусак, шипевший на пони с благородной дистанции, довольно удачно развивали идею пронзительного соло мистрис Пойзер, перекладывая его в весьма внушительный квартет.

Впрочем, мистрис Пойзер, как только пони тронулся с места, повернула налево кругом, подарила двух смешливых девиц таким взглядом, от которого те моментально скрылись на черную кухню, вошла в дом и, вынув из своего вязанья иглу, которою оно было заколото, принялась вязать с всегдашней своей быстротой.

-- Да, я это знаю, отвечала мистрис Пойзер; - но зато я сказала-таки свое слово - отвела душу на всю жизнь. Какая радость и жить-то, когда у тебя закупорен рот, и ты не смеешь выпускать свои мысли иначе, как по капельке, точно разсохшийся боченок. Я никогда не раскаюсь в том, что сейчас говорила, проживи я хоть до девятого десятка, как сам старый сквайр, - хотя на это трудно разсчитывать, потому что, как кажется, на том свете нет места только тем, которые и на этом свете никому не нужны.

-- Однако, ты, я думаю, не очень-то обрадуешься, если через год, к будущему Михайлову дню, тебе придется распрощаться с старым домом и перекочевывать в чужия места, где никто тебя не знает, заметил на это мистер Пойзер. - Тяжело это будет для обоих нас, - уж я не говорю про отца.

обнаруживая совершенно несвойственную ей склонность отнестись с розовыми надеждами к затруднению, вызванному её собственными заслугами, а не чужой оплошностью.

-- Никаких бед я не придумываю, сказал на это мистер Пойзер, поднимаясь со своего трехногого табурета и неспешным шагом направляясь к дверям, - но мне будет очень жаль разстаться с старым домом и с приходом, где я родился и вырос, и где жили мои отцы до меня. Мы пустили здесь корни и, я боюсь, никогда не приживемся в другом месте.