В тихом омуте - буря (Мидлмарч). Книга III. В ожидании смерти.
Глава XXXI.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: В тихом омуте - буря (Мидлмарч). Книга III. В ожидании смерти. Глава XXXI. (старая орфография)

ГЛАВА XXXI.

В тот-же вечер Лейдгат, разговаривая с мисс Винци о м-с Казобон, с некоторым увлечением распространился о том глубоком чувстве, которое она выказала к своему мужу - этому скучному педанту, годившемуся ей в отцы.

-- Это правда, она очень предана своему мужу, ответила Розамунда, с намерением употребив это слово, так-как Лейдгат считал преданность лучшим украшением женщины, но в то-же время она подумала, что ничего нет особенно грустного быть хозяйкой в Ловик-Маноре, когда владелец его должен скоро умереть.

-- Ведь она хороша? Неправда-ли? прибавила в слух Розамунда.

-- Да, конечно, хороша; но мне было не до её красоты, сказал Лейдгат.

-- Правда, это не относится к вашей профессии, заметила Розамунда, улыбнувшись и выказав свои ямки на щеках. - Однако, как ваша практика увеличивается! Недавно, я слышала, вас приглашали к м-с Читам, а теперь в Казобонам.

-- Да, отвечал Лейдгат принужденным тоном; - по правде сказать, я не так охотно лечу этих господ, как бедных. Виды болезней, большею частию, одни и те же, а возни пропасть, да еще почтительно выслушивай разный вздор.

-- Разве в Мидльмарче не то-же самое? По крайней мере, в богатых домах вы ходите по светлым, просторным корридорам и чувствуете везде запах роз.

-- Совершенно верно, mademoiselle de Montmorenci, тихо произнес Лейдгат, опуская голову к столу и слегка приподнимая пальцем тонкий батистовый платок, высунувшийся из ридикуля Розамунды, как-бы с намерением понюхать запах её духов; в то-же время он глядел на нее с улыбкой. - Но такое приятное порханье вокруг мидльмарчской розы не могло, продолжаться бесконечно; в маленьком городке нет никакой возможности безнаказанно проводит с кем нибудь время с глазу на глаз; в подобных случаях обыкновенно встречаются разные затруднения, помехи, неприятности, толки и сплетни. Мисс Винци и без того обращала на себя исключительное внимание не только своих поклонников, но и всего общества, а тут как нарочно она осталась одна на виду у всех, потому что её мать, после некоторой борьбы, решилась уехать с Фредом погостить в Стон-Корт. У м-с Винци была двойная цель: во-первых, чтобы угодить старику Фэтерстону, а во-вторых, чтобы поближе наблюдать за Мери Гарт, которая, по мере выздоровления Фреда, теряла в её глазах свою цену, как будущая невестка.

Тетка Бюльстрод участила свои посещения в Ловик-Гет, под предлогом необходимости проведывать Розамунду. М-с Бюльстрод питала нежные чувства к своему брату, отцу племянницы, и хотя находила, что он мог-бы сделать лучшую партию, однако была всегда хорошо расположена к его детям. В настоящее время, м-с Бюльстрод состояла в самой тесной дружбе с м-с Плаймдель; у обеих леди было одинаковое влеченье в шелковым платьям, вышитым юбкам, фарфоровым изделиям и к духовным лицам; оне сообщали друг-другу разнообразные новости о здоровье и хозяйстве; некоторые пункты превосходства со стороны м-с Бюльстрод, а именно, более серьезный и решительный характер, уменье ценить ум и таланты и обладание загородным домом, - служили иногда поводом к спорам между ними, но эти споры не портили их отношений. Словом, это были две благонамеренные женщины, действовавшия всегда на обум.

Приехав однажды с утренним визитом в м-с Плаймдэль, м-с Бюльстрод проговорилась, что она не может долго у нея оставаться, потому что должна проведать бедную Розамунду.

-- Отчего вы называете ее бедной? спросила м-с Плаймдэль, - плутоватая, круглоглавая, маленькая леди, напоминавшая ручного сокола.

-- Ах она такая хорошенькая, а выросла в такой суетной жизни. Мать, вы знаете, всегда была легкомысленна, вот почему я так тревожусь за детей.

-- Однако, Гарриет, если вы хотите знать мое мнение, возразила торжественным тоном м-с Плаймдэль, - то я вам скажу, что в городе говорят, будто вы и м-р Бюльстрод должны быть в восторге от того, что случилось. Вы все сделали, чтобы пустить в ход Лейдгата.

-- Селина, что вы хотите этим сказать? спросила с неподдельным изумлением м-с Бюльстрод.

матери так естественно безпокоиться за сына... а нынешняя молодежь, испытав неудачу в любви, очень часто увлекается дурными примерами... По правде сказать, я не даром была всегда против пришлецов в нашем городе.

-- Я вас не понимаю, Селина! возразила м-с Бюльстрод принимая, в свою очередь, торжественный тон. - Мой муж сам был здесь одно время пришлецом... Авраам и Моисей были пришлецами в своей стране... В самом писании сказано, что мы должны быт приветливы к чужеземцам. А в особенности, прибавила она помолчав, - когда они безукоризненного поведения!

-- Я говорила совсем не в религиозном смысле, Гарриет, я говорила как мать.

-- Селина, я уверена, что вы никогда не слыхали, чтобы я была против свадьбы вашего сына с моей племянницей.

-- О! я знаю, всему причиной гордость мисс Винци, а не что нибудь другое, заметила м-с Плаймдель, не очень доверявшая Гарриет в этом вопросе. - Она считает всех молодых людей в Мидльмарче недостойными её руки. Я сама слышала, как её мать сказала что-то в этом роде. По моему, это далеко не христианское чувство! Но теперь, как говорят, она нашла человека такого-же гордого, как сама.

-- Не хотите-ли вы сказать, что между Розамундой и м-ром Лейдгатом что-нибудь есть? спросила м-с Бюльстрод, сильно смущенная тем, что её приятельница знала более, чем она.

-- Может-ли быть, чтобы вы ничего не слыхали, Гарриет! воскликнула м-с Плаймдэль.

-- Ничего нет мудреного! я выезжаю так мало, сплетней терпеть не могу, притом мне никто ничего не рассказывает. У вас бывают такие люди, которых я никогда не встречаю... у вас круг знакомства совсем другой, чем у меня.

-- Положим, что так, Гарриет, - но ведь тут дело идет о вашей родной племяннице и о любимце м-ра Бюльстрода, - впрочем, он и ваш любимец. Одно время я даже думала, что вы прочите его в женихи для вашей Кет, когда она подростет.

-- Никогда не поверю, чтоб тут было что-нибудь серьезное, заметила м-с Бюльстрод; - брат наверное сказал-бы мне.

-- Конечно, у каждого свой взгляд на вещи; но по-моему, стоит только взглянуть на мисс Винци и на Лейдгата, когда они вместе, чтобы сказать, что это жених и невеста. Мое дело, впрочем, сторона. Показать вам новый узор для митенок?

Прямо отсюда м-с Бюльстрод, с отягченной разными мыслями головой, поехала в племяннице. Хотя она была и очень нарядно одета, но изящный костюм Розамунды, только-что вернувшейся с прогулки, был еще наряднее, и это обстоятельство возбудило в ней легкую досаду. М-с Бюльстрод представляла второе, только сокращенное издание своего брата и вместе с тем составляла контраст с бледным, тихо произносившим слова своим мужем. У нея был добрый, честный взгляд и она не любила обиняков в разговоре.

-- Ты, как я вижу, одна, душа моя, произнесла тетка, входя с Розамундой в гостиную и осматриваясь важно кругом.

Розамунда тотчас догадалась, что тетке нужно сообщить ей что-то особенное. Оне сели рядом, очень близко друг к другу. Мармотка внутри шляпки Розамунды была так прелестна, что возбуждала невольное желание сделать точно такую-же и для Кет. Разговаривая с племянницей, м-с Бюльстрод не могла отвести своих, еще красивых, глаз от этой мармотки.

-- Я сейчас слышала об тебе такую вещь, которая меня чрезвычайно удивила, Розамунда, произнесла она, помолчав с минуту.

-- А что такое, тетушка?

Глаза Розамунды в это время блуждали по широкому, вышитому воротничку тетки.

-- Я верить этому не хочу... Может-ли быть, чтобы тебя помолвили и я ничего не знала? Чтоб твой отец мне этого не сказал!

Тут м-с Бюльстрод пристально посмотрела в глаза племяннице; Розамунда вспыхнула до ушей и ответила:

-- Я, тетушка, не помолвлена...

-- Я полагаю, что городские толки ровно ничего не значат, возразила Розамунда, внутренно очень довольная.

-- О, душа моя! надобно держать себя осторожно. Общественным мнением пренебрегать не следует! Вспомни, что тебе уж идет двадцать второй год, а состояния у тебя нет. Твой отец, я убеждена, не будет иметь возможности скопить для тебя что-нибудь. Конечно, м-р Лейдгат - человек очень развитой и умный... я понимаю, что можно увлечься этим... я сама люблю разговаривать с такими мужчинами... твой дядя считает его очень полезным человеком... но ты должна знать, что профессия врача не может доставить ему больших средств. Притом, нам следует заботиться не об одной только земной жизни, а между врачами редко можно встретить человека религиозного; они все слишком надеются на свой ум. Да, наконец, душа моя, ты не так воспитана, чтобы выйдти за бедного человека.

-- М-р Лейдгат не беден, тетушка. Он имеет знакомства в высшем кругу.

-- Он мне сам говорил, что он беден!

-- Он называет себя бедным по сравнению с людьми своего круга, которые привыкли жить на широкую ногу.

-- Милая Розамунда! Ужь тебе-то не следуете разсчитывать жить на широкую ногу.

Розамунда опустила глаза и стала играть своим ридикюлем. Она не была вспыльчива, не умела отвечать резко, до и не любила, чтобы вмешивались в её дела.

-- Так значит - это правда? спросила м-с Бюльстрод, серьезно взглянув на племянницу. - Ты значит думаешь о м-ре Лейдгате? Вы между собой все уладили, а отцу ничего не сказали? Розамунда, друг мой, будь откровенна, скажи, неужели Лейдгат, в самом деле, сделал тебе предложение?

Положение Розамунды было в высшей степени щекотливо; вполне уверенная в чувствах Лейдгата к себе и в его намерении предложить ей руку, она сильно досадовала, что не имеет еще права ответят на вопрос тетки: да! Её гордость была задета, но уменье владеть собой выручило ее.

-- Извините меня, тетушка, сказала она,---я бы не желала говорить об этом предмете.

-- Я убеждена, душа моя, что ты не вверишь свою судьбу человеку, у которого нет определенного положения. Подумай, ведь у тебя ужь было два отличных жениха и ты им отказала! Один из них до сих пор еще в твоих руках и ждет только твоего согласия. Я знаю одну замечательную красавицу, которая попала, Бог знает, за кого, оттого только, что была через-чур разборчива. По моему, м-р Нэд Шаймдэль отличной молодой человек - многие находят даже, что он недурен собой; он единственный сын, а отец его ведет обширную торговлю - это лучше, чем всякая профессия. Конечно, брак не должен быть главной целью нашей жизни; прежде всего мы обязаны искать царства небесного... во всяком случае молодой девушке не следует давать волю своему сердцу.

-- Как-бы то ни было, а я своего сердца м-ру Неду Плаймдэлю не отдам. Я ужь раз отказала ему. Если я кого-нибудь полюблю, то полюблю на всю жизнь, отвечала Роаамуяда, воображая себя в эту минуту героиней романа и премило играя эту роль.

-- Теперь для меня все ясно, душа ноя, произнесла м-с Бюльстрод меланхолическим голосом, вставая с места, чтобы уйти. - Ты позволила себе увлечься человеком, который тебя не любит.

-- Следовательно, ты уверена, что м-р Лейдгат питает к тебе серьезное расположение?

Щеки Розамунды, как на зло, пылали во время этого разговора. Она была задета за живое, но сочла за лучшее смолчать; вскоре тетка уехала, убежденная, что она не ошиблась в своих предположениях.

Когда дело касалось не важных предметов или светских вопросов, м-р Бюльстрод поступал обыкновенно так, как ему приказывала жена, а она, не объяснив причины, потребовала, чтобы муж, при первом удобном случае, в разговоре с Лейдгатом, постарался выведать, имеет-ли тот намерение жениться в скором времени. Ответ Лейдгата был вполне отрицательный. М-р Бюльстрод, подвергнутый строгому допросу, объяснил жене, что Лейдгат говорил с ним тоном человека, неимеющого ни к кому привязанности на столько сильной, чтобы исходом её мог быть брак. М-с Бюльстрод почувствовала тогда, что на ней лежит серьезная обязанность, и потому она вскоре добилась разговора наедине с Лейдгатом. Заведя с ним речь о здоровьи Фреда Винци и выразив искреннее соболезнование, что у её брата такое большое семейство, она незаметно перешла к вопросу о том, с какими опасностями для молодежи сопряжено вступление их в свет.

-- Молодые люди, говорила она, - очень часто кутят и обманывают ожидания родителей, не вознаграждая своим поведением те расходы, которые были употреблены на их воспитание, а девушки нередко попадают в такую обстановку, которая может повредить их будущности.

удовольствия, он овладевает её вниманием при каждой встрече в обществе, и тем преграждает путь искателям её руки. Я нахожу, м-р Лейдгат, что такие люди берут на себя тяжкую ответственность, становясь препятствием к устройству судьбы женщины.

При этом м-с Бюльстрод пристально посмотрела на доктора, с видимым намерением дать ему понять, что её слова должны быть приняты как предостережение, или даже как упрек.

-- Все это правда, отвечал Лейдгат, смело смотря на нее; - но, с другой стороны, мужчина должен быть большим фатом, если вообразит, что он не может обратить особенного внимания на девушку, без того, чтобы она в него не влюбилась, или, чтобы другие не стали об этом толковать на всех перекрестках.

-- О, м-р Лейдгат! вы очень хорошо знаете цену вашим достоинствам; вы знаете также, что никто из наших молодых людей не может тягаться с вами; поэтому нет ничего мудреного, если ваши частые посещения одного дома служат противоборством

Лейдгат был менее польщен сравнением с мильдмарчскими Орландами, чем раздосадован намеками м-с Бюльстрод. Она-же, в свою очередь, сознавала, что произвела своих разговором такое впечатление, какое было нужно и сверх того, употребив изысканное слово: противоборство, она прилично заслонила их целую массу подробностей, и без того, впрочем, слишком очевидных.

Лейдгат надулся, откинул одной рукой назад волосы, другой порылся без всякой нужды в кармане жилета и затем нагнулся, маня к себе маленького черного пуделя, видимо уклонявшагося от его ласк. Встать и уйдти казалось ему неприличным, потому что он только-что отпил чай. К счастию, м-с Бюльстрод, вполне убежденная, что он понял смысл её слов, переменила разговор.

-- Надеюсь, что мы встретимся нынче вечером у Винци?

-- Нет, отвечал коротко Лейдгат, - я там не буду; у меня дела много. Я намерен совсем прекратить посещения здешних вечеров.

-- Как? возразил викарий, - вы было ужь совсем попались в сети, а теперь вдруг вздумали уши себе затыкать! Впрочем, если вы не намерены поддаться обольщениям сирены, то хорошо делаете, принимая заранее меры предосторожности.

Несколько дней назад Лейдгат не обратил-бы никакого внимания на эти слова и счел-бы их за обыкновенную шутку викария; но теперь они были ясным намеком и служили убедительным доказательством того, что он вел себя очень глупо, дав повод обществу толковать по-своему его поведение.

следует положить конец этим слухам.

Итак Лейдгат решился не бывать у Винци иначе, как по делу и выдержал свое обещание.

Для Розамунды лишение его общества было большим несчастьем. Неловкое положение, в которое ее поставили вопросы тетки, делалось все хуже и хуже, и, наконец, по прошествии десяти дней, втечение которых она не видала Лейдгата, ею овладел ужас при мысли, какой страшный пробел образуется в её жизни, если судьба, как губкой, сотрет все её радостные надежды. Свет снова превратится для нея в печальную пустыню, из которой, за несколько времени перед тем, по мановению жезла волшебника, образовался цветущий сад. Она чувствовала, что вступает в первый период разочарования в любви; что ни один мужчина не сделается уже героем тех прелестных воздушных замков, в которых она прожила эти шесть месяцев. Бедная Розамунда потеряла апетит и приняла вид покинутой Ариадны, т. е. не настоящей, а театральной Ариадны, брошенной на дороге с полными сундуками нарядов, но без экипажа.

В романах и драмах несчастные жертвы любви оканчивают обыкновенно свою жизнь самым трагическим образом, за что читатели и зрители превозносят их. Но Розамунде и в голову не приходило решиться на какую-нибудь отчаянную меру; она заплетала с прежним старанием свои великолепные волосы и держалась гордо и спокойно. Она утешалась мыслию, что тетушка Бюльстрод была отчасти причиной, почему Лейдгат прекратил свои посещения; это все-таки было легче, чем знать, что он внезапно охладел к ней. Каждому из нас десять дней кажутся весма коротким сроком; но для праздной, элегантной леди, терзаемой разочарованиями, сомнениями и тревожными предположениями, эти десять дней могут показаться вечностию.

На одинадцатый день, когда Лейдгат уезжал из Стон-Корта, м-с Винци попросила его передать её мужу, что в здоровье м-ра Фетерстона заметка сильная перемена, и что она просит его приехать в Стон-Корт в тот-же день. Лейдгат мот очень удобно передать это поручение лично в склад товаров, или оставить записку в доме; но он ни того, ни другого не сделал, из чего мы в праве заключить, что он не находил особенных препятствий к тому, чтобы явиться в дом в такой час, когда м-ра Винци не было там, и поручение матери передать самой мисс Винци. Каждый человек, по разным причинам, может уклоняться от посещений какого-нибудь общества: но едва-ли даже мудрец останется доволен, узнав, что его отсутствие осталось незамеченным. Лейдгату показалось заманчивым вспомнить прежнее, пошутить с Розамундой насчет своего воздержания от разсеянной жизни и твердого намерения наложить на себя долгий пост - т. е. отказаться от наслаждения слушать её пение. Надо сознаться, что на него сделал сильное влияние намек м-с Бюльстрод о том, что он преграждает дорогу другим.

передать отцу данное ему поручение. Последния слова он произнес почти официально. Розамунда в первую минуту искренно обрадовалась появлению Лейдгата; но, оскорбленная его манерой обращения, она побледнела и молча кивнула ему головой, не выпуская из рук какую-то ничтожную работу крючком, которая позволяла ей не подымать глаз выше подбородка Лейдгата. В каждом неудачном деле по началу легко судить о конце. Лейдгат посидел минуты с две, повертел хлыстиком ы, не сказав больше ни слова, встал. В эту минуту Розамунда, у которой нервы были раздражены, вследствие внутренней борьбы оскорбленного самолюбия с усилием не выдать себя, вздрогнула, выронила из рук работу и машинально также встала. Лейдгат нагнулся, чтобы поднять упавшую работу, и когда выпрямлялся, то лицо его едва не коснулось хорошенькой головки на тонкой, лебединой люе, грациозным изгибом которой он так часто любовался. Взглянув на Розамунду, он заметил во всех её чертах нервное содрогание; это было для него так ново и неожиданно, что он вопросительно посмотрел на нее. В это мгновение в мисс Винци было столько естественности, как в девочке лет пяти. Она чувствовала, что ее душат слезы и не делала уже никакого усилия, чтобы удерживать их.

Эти выразительные голубые глаза, подернутые слезами, произвели перелом в чувствах Лейдгата: в сердце его вдруг загорелась страсть. Читатель не должен забывать, что этот честолюбивый человек, увлекшийся внезапно при виде плачущей красавицы, имел горячее сердце и страстную натуру.

-- Что с вами? Вы огорчены? Бога ради, скажите...

Слова эти были произнесены отрывисто, без связи, но звук голоса придал им нежное, умоляющее выражение. С Розамундой до сих пор еще никто не говорил таким тоном; она, может быть, и не обратила внимания на слова, она слышала только голос - и слезы градом покатились по её щекам. Молчание её служило самым красноречивым ответом; Лейдгат понял, что эта девушка отдается ему беззаветно и, забыв все на свете, заключил ее в свои объятия и нежно, почли отечески (он всегда был ласков с слабыми и больными), разцеловал ее в оба глаза. Конечно, это был несколько странный, но за то кратчайший путь к примиренью. Розамунда не разсердилась, она только откинулась назад, и покраснела от счастия. Лейдгат сел рядом с нею и заговорил с жаром. Розамунде пришлось излить перед ним все свои чувства, а он искренно и страстно стал благодарить ее за расположение к нему. Полчаса спустя, Лейдгат уехал из дома Винци женихом; но невеста не была душа души его, а просто девушка, которой он предложил свою руку. Вечером того-же дня, Лейдгат приехал опять, с целью переговорить с м-ром Винци, который только-что вернулся из Стон-Корта, и питал полную уверенность, что в самом скором времени он получит весть, что м-р Фэтерстон делает свои предсмертные распоряжения. Приятные для его слуха слова - "предсмертные распоряжения" - приходились очень кстати и привели в самое приятное расположение духа и без того всегда веселого по вечерам мэра. К тому-жь слова эти не означали еще, что м-р Фэтерстон умер; следовательно, м-р Винци мог попрежнему самодовольно пощелкивать пальцами по табакерке и отпускать шуточки, не розыгрывая официальной роли огорченного родственника; а м-р Винци ненавидел всякую торжественность и афектацию. Впрочем, кого пугают слова - духовное завещание, и кто огорчается, получая право на владение имением? В этот вечер м-р Винци был как-то особенно расположен относиться шутливо в каждому вопросу, и, между прочим, заметил, что Фред обладает фамильным телосложением и скорехонько поправится совсем. Когда Лейдгат попросил у него согласия на свой брак с Розамундой, он дал его без всякого затруднения и тут-же заметил, что не мешало-бы почаще устроиваться свадьбам между молодыми людьми и молодыми девушками. Конечно, в этом случае немаловажную роль играла мысль о возможности лишний раз хлебнуть пуншику.