Феликс Гольт, радикал.
Глава L.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Феликс Гольт, радикал. Глава L. (старая орфография)

ГЛАВА L.

Когда Деннер вошла в комнату госпожи своей, чтобы одеть ее к обеду, она нашла ее сидящей точно в том же положении, в каком нашел ее Гарольд, только с опущенными веками, трепетавшими над медленно катившимися слезами, и с лицом, в котором каждая чувствующая черта, каждый нерв, каждый мускул будто содрогался в безмолвной агонии.

Деннер подошла и простояла около кресла с минуту, не говоря ни слова, только нежно положив руку на руку м-сс Тренсом. Наконец она сказала умоляющим голосом: безсонницы страдания. Эсфнрь вызвала Деннер в уборную и сказала:

-- Уж поздно, м-сс Гайкс. Вы не знаете, вышел ли м. Гарольд?

-- Да, уже давно; он сегодня встал раньше обыкновенного.

-- Попросите его придти сюда. Скажите, что я прошу.

Когда Гарольд вошел, Эсфирь стояла, опершись о спинку пустого кресла, на котором вчера он оставил мать. Он был сильно удивлен, а когда Эсфирь подошла к нему и подала ему руку, он сказал тревожно:

-- Боже мой! как вы бледны! Неужели вы просидели всю ночь с моею матерью?

-- Да, она теперь заснула, сказала Эсфирь. Они только пожали друг другу руки при встрече и теперь стояли, глядя друг на друга сериозно и пристально.

-- Она говорила вам что-нибудь? сказал Гарольд.

-- Нет - она сказала только, что ей очень тяжело. Мне кажется, что я взяла бы на себя много горя, только чтобы избавить ее от новых испытаний.

Мучительная дрожь проняла Гарольда и сказалась на лице его той мимолетной краской, которую не уловить никакой кистью. Эсфирь сложила руки и сказала застенчиво, хотя "е побуждало настойчивое сознание необходимости:

-- Во всем этом доме нет ничего.... не было ничего с тех пор, как я приехала сюда - что было бы мне так дорого и отрадно.... как еслибы вы сели теперь возле нея и она увидела бы вас, когда проснется.

Потом, движимая инстиктивной деликатностью, она прибавила, кладя руку ему на рукав:

Через час, когда Гарольд поправил подушки матеря и опять сел возле нея, она сказала:

-- Если эта милая девушка выйдет за тебя, Гарольд, это будет большим счастьем и для тебя и для меня.

Но Гарольд еще до окончания дня узнал, что этому никогда не бывать. Молодое созданье, порхнувшее белоснеж476 ной, мимолетной голубкой ннд мрачной стариной воспоминаний и новым изящным убранством Тренсом-Корта, не могло свить себе там гнездышка. Гарольд выслушал из уст самой Эсфири, что она любит другого и безусловно отказывается от всяких нрав на Трейсомсное наследие.