| Автор: | Смоллетт Т. Д., год: 1748 |
| Категория: | Роман |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Родерик Рендон. Глава XII. (старая орфография)
XII.
На другое утро я уговорился с хозяином фургона доставить меня в Лондон за один шиллинг, с тем, чтобы Страп мог занять мое место, когда мне вздумается пройтись. Притом я убедил его успокоить капитана, вошедшого в кухню с саблею на голо и грозившого убить мерзавца, намерившагося осквернить его ложе. Но труды извощика, клявшагося в невинности юноши, стоявшого в страхе за мною, были напрасны. Чем трусливее казался Страп, тем настоятельнее капитан требовал дуэли или смерти его. Взбешенный его настойчивостью, я даль ему понять, что невозможно же бедному цирульнику сражаться с ним оружием, к которому капитан, как солдат, привык. Но что, ежели он желает, - то Страп готов драться с ним на кулакахз, или палках. Это подтвердил и сам Страп. Визель с презрением отвечал, что джентльмену неприлично драться как дворнику, или даже становиться на одну доску с таким человеком, как Страп. - Полно, капитан, вскричал Джое, неужели тебе хочется быть убийцею? - молодой человек готовь извиниться пред тобою или, ежели тебе это не нравится, он будет драться с тобою. Не хочется тебе драться на кулаках, ну так пожалуй, выбирай палки! - Так ли, молодец?
-- Да, да, отвечал, замявшись, Страп, - на палках я готов. Но это предложение было отвергнуто капитаном. Поняв характер этого человека и мигнув Страру, я сообщил честной компании, что вызванный по всем правилам избирает оружие, а потому я обещал от имени Страпа, что он будет драться острыми оружием, но тем, к которому более привык, т. е. бритвою.
При слове бритва, капитан побледнел. Страп же, дергая меня за рукав просил ради Бога не заключать такого условия.
Наконец Визель, оправившись, обратился ко мне с угрожающим видом: - а ты кто такой? разве тебе тоже хочется драться со мной? - с этим словом он стал в позицию. Увидя конец его шпаги на фут от моей груди, я отскочил в сторону и, схватив ухват, стоявший в углу, напал на своего противника. Он сталь делать, в свою очередь, скачки то в одну, то в другую сторону. Наконец я припер его в угол, к немалому удовольствию окружающих. В этом положении застала его жена и, видя его опасность, подняла жалобный крик. В такой крайности Визель начал просить о прекращении неприязненных действий и обещал удовольствоваться извинением Страра, который, на коленях перед ним, объявил невинность своих намерений и просил прощения в ошибке. Окончивши это дело без кровопролития, мы принялись за завтрак, при котором отсутствовали только мисс Дженни и ростовщик. Мистрисс Визель объявила нам, что мисс Дженни, охая всю ночь, не давала ей спать; утром же она чувствовала себя до того нездоровою, что не могла продолжать пути. В это время служанка пришла просить нашего извощика в комнату мисс Дженни. Он отправился, сопутствуемый всеми нами. При нашем появлении, она объявила, что испуганная вчера наглостию старого ростовщика, боится выкинуть, и просила задержать его для представления в суд, в случае несчастия. В следствие этого, старого Тарквиния, забравшагося после вчерашней огласки в фургон, привели в присутствие обвиняющей. Увидав его, она принялась плакать, вздыхать, говорить нам, что в случае несчастия, смерть её падет на его голову.
Бедный Исаак, подняв к верху глаза и руки, просил небо избавить его от этой ведьмы и со слезами на глазах уверял, что пошел к ней по её же приглашению. Извощик, поняв в чем дело, советывал Исааку кончить полюбовною сделкою, заплатить ей.
-- Дать ей денег, вскричал ростовщик; - виселицу ей, потаскушке!
-- А! хорошо же! я вижу, что добром с этим кремнем ничего не сделаешь, возразила мисс Дженни. Джое, сходи к мирному судье и скажи, что больная особа желает с ним говорить о весьма важном деле. При слове судья, Исаак остановил Джое и дрожащим голосом спросил ее: сколько она хочет? Она объявила ему, что, так как ему не удалось исполнить своего гадкого намерения, то она удовольствуется малым. И хотя здоровье её потерпело неисправимый вред, но она готова отпустить его за сто гиней.
-- Сто гиней! - вскричал он в ужасе, и где же их взять несчастному старику! Если бы я их имел, то верно бы не ездил, в это время года, в фургоне.
-- Нечего притворяться несчастным, прервала Дженни, - я очень хорошо знаю Исаака Ропина, ростовщика, старый мошенник! У тебя еще много моих невыкупленных закладов. Исаак, видя себя узнанным, предложил двадцать шиллингов; но Дженни не соглашалась взять менее 50 фунт. Наконец, после обоюдных уступок, Исаак согласился заплатить лучше пять гиней, чем отправиться в суд.
По заключении мировой, больная кое-как взобралась в фургон и мы отправились вперед. Страп занял место Джое, пожелавшого пройтись пешком. Утро и полдень прошли в рассказах Визеля о своих подвигах. - Однажды он сшиб с ног солдата, смеявшагося над ним; - свернул нос буфотчику за неуместное замечание о неприличии ковырять вилкою в зубах; - вызвал на дуэль продавца сыра за то, что тот осмелился быть его соперником, при этом он приводил жену в свидетельницы истины своих рассказов.
Таким образом мы ехали пять дней без всяких приключений. Оправившаяся мисс Джонни занимала нас песнями, и подтрунивала над своим старым прелестником, не хотевшим с ней мириться.
На шестой день мы уже садились обедать, когда содержатель постоялого двора объявил нам, что трое вновь прибывших путешественников потребовали весь обед, приготовленный для пассажиров фургона, говоря: "чорт побрал бы их! сегодня путешествующие в фургонах могут пообедать хлебом и сыром." Это известие не мало огорчило нас и мы стали раздумывать, как бы пособить горю. Мисс Джонни уговаривала капитана, как воина, вступиться за нас и защитить от обиды. Но капитан отговаривался нежеланием открывать своего инкогнито; клянясь, что во всяком другом случае он бы заставил дерзких скорее проглотить его шпагу, чем его обед.
При этом отказе мисс Фанни, схватив его шпагу, бросилась в кухню и угрожала повару убить его, ежели он тотчас не отпустит кушаний в нашу комнату.
На крик её сошли вниз вновь прибывшие. Один из них, увидев Дженни, вскричал - А! Дженни Рампер, откуда чорт тебя принес? - Дорогой мой Жак Раттль, ты ли это? - отвечала она, бросаясь ему на шею. Ну, Визель может отправляться хоть в ад за обедом, а я обедаю с тобою. Приезжие с удовольствием согласились на её предложение, а мы были в опасности остаться при сыре и хлебе. Но Джое, войдя в кухню и услыхав в чем дело, схватил вилу и грозил убить первого, кто дотронется до обеда, назначенного его пассажирам. Эта угроза чуть не произвела пагубных последствий. Три господина, поддерживаемые своими слугами, обнажили шпаги; мы же приняли сторону Джое. К счастию трактирщик, для предупреждения кровопролития, решился пожертвовать собственным обедом. Это помирило враждующих и мы, без новых затруднений, уселись за стол. После обеда Страп занял мое место в фургоне, я же шел возле Джое, с которым скоро вступил в разговор. Он показался мне веселым, услужливым, добрым малым, хотя очень лукавым. Он рассказал мне, что мис Дженни просто прелестница, завезенная одним офицером из Лондона в Имокастль.
оставленных нами на постоялом дворе. Этот слуга, увидав Визеля, тотчас узнал его и рассказал Джое его прошлую жизнь. Визель был несколько лет камердинером у лорда Фризля, в то время, когда лорд не жил с женой. Помирившись же, он, по настоянию её, должен был прогнать как Визеля, так и свою любовницу.
Чтобы прикрыть свой отказ сколько нибудь благовидным предлогом, лорд предложил Визелю жениться на этой любовнице и доставить ему место в армии. Предложение было принято и Визель теперь, по милости лорда, прапорщик в *** полку. О храбрости же Визеля Джое был одинакового со мною мнения и мы решились испытать ее.
из экипажа и скрылся за окраиной дороги. Ростовщик, испуская жалобные стоны, принялся зарывать что-то в солому. Мистрисс Визель плакала и вздыхала; а муж её, к нашему удивлению, захрапел; но эта хитрость ему не удалась, потому что Джонни принялась его толкать, со словами: "капитан, теперь не время спать, когда нас грабят! вставайте и защищайтесь, как прилично солдату и дворянину!" Визель прикинулся разсерженным за то, что его разбудили, и клялся, что он выспится, не смотря на всех разбойников Англии. "Гром и молния! чего вы испугались?" продолжал он, дрожа всеми членами. Это поведение раздражало мисс Рампер. "Проклятие, закричала она, на первую жалкую душу трусишки, которого бы розгами следовало выгнать из полка. Остановите фургон, я выйду и клянусь, что уговорю разбойника не только выбить из тебя все деньги, но и тебя самого из твоей собственной кожи." И она выскочила из фургона с необыкновенною легкостию. В это время всадник подъехал к нам и Джое узнал в нем знакомого ему лакея. Тогда извощик попросил его продлить шутку и принять на себя назначенную ему нами роль. Тот с удовольствием согласился и подъехав к фургону, закричал: - "Кто тут?" Исаак, голосом едва слышным от страха, отвечал, что он несчастный грешник, обремененный малолетним семейством, для прокормления которого у него было за душей пятнадцать шиллингов. "А к то это там забился в угол?" спросил мнимый разбойник. - Бедная женщина, над которой, ради Христа, я прошу тебя сжалиться," пропищала мистрисс Визель. "Замужняя ты или нет?" Замужняя. - "Где же твой муж?" - Муж мой, офицер, служащий в армии, остался больной на постоялом дворе, где мы обедали. - Должно быть ты ошибаешься, - продолжал разбойник, я сам видел, как он влезал в фургон сегодня после обеда. Но что это за вонь? Вероятно это какая нибудь собачонка, дайте-ка и проучу ее." С этим словом, схватив за ногу Визеля, он вытащил его из-под юбок его дражайшей половины.
Несчастный, дрожащий капитан, пойманный в таком безчестном положении, стал протирать глаза, представляясь только что проснувшимся, и спрашивал в чем дело. - А дело в том, что я хотел тебе засвидетельствовать свое почтение, капитан, отвечал всадник, - а за тем прощай. И дав шпоры лошади, он ускакал.
Тома, душа моя? прибавил он, обращаясь к жене? - Да! да! мне показался он знакомым, отвечала жена, но ведь ты знаешь, что я не обращаю внимания на людей его звания. - Вот-то на, вскричал Джое, разве ты знаешь этого молодца, капитан? - Знаю ли я его? да, он не раз наливал мне бургонское за столом лорда Триплета. - Ну, а как его зовут? спросил Джое. - Как зовут? да его зовут Том Райнзер. - Ого! вскричал Джое, так он переменил имя, потому что я бьюс об заклад об чем хочешь, что его крестили Джоноли Троттером. Это подняло на смех капитана. Но Исаак прервал смех словами: - Мне все равно, Джон ли он, или Том, я за одно только благодарю Бога, что она, не оказался грабителем. - Благодарит Бога, а за что? вскричал Визель. - Да будь он разбойником, я бы съел его живьем с кишками, прежде чем он ограбил бы кого нибудь из нашего общества? - Ха! ха! ха! вскричала мисс Дженни, что правда, то правда. Я уверена, что капитан в состоянии съесть всех тех, кого он убьет. Ростовщик же заметил, что Визель настоящий христианин, вооружившийся не смертоносным оружием, а терпением и покорностию, и искавший спасения в страхе и ужасе. Эта речь произвела новый взрыв смеха. Капитан, клянясь и ручаясь, угрожал перерезать ростовщику горло. Этот же, ухватясь за выражения капитана, призывал нас быть свидетелями, что жизнь его находится в опасности от этого кровожадного офицера; и что он намерен подать жалобу. Эта вторичная насмешка окончательно уничтожила Визеля и он молчал во всю дорогу.