| Автор: | Смоллетт Т. Д., год: 1748 |
| Категория: | Роман |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Родерик Рендон. Глава XXX. (старая орфография)
XXX.
Между тем упомянутые два ново-грека поссорились между собою. Один из них, в отмщение другому, пришел к нам и объяснил сопрет разговора Макшэна с его товарищем. Услыхав об этом открытии, доктор Макшэн, понимая, что мы оправдаемся пред судом и обнаружим его невежество и злые намерения, выпросил у капитана - освободить нас, и приказал возвратиться к обязанностям. Для меня это было большим счастием. Тело мое было покрыто пузырями от солнечного жара, а члены окоченели от недостатка движения. Но товарища моего я едва успел уговорить принять свободу. Он не хотел снять оков, намереваясь дождатся военного суда, который не только должен был оправдать его, но и наказать притеснителей. Наконец, я выставил ему на вид неизвестность следствия, силы и связи наших врагов, и польстил его жажде мстительности надеждою отомстить Макшэну своею рукою, по приезде в Англию. Последний аргумент более всего на него подействовал и он сошел со мною в трюм. Мы прогнали от себя мальчишку, не смотря на его просьбы, слезы и уверения в раскаянии. Но до того еще он нам сообщил, что доктор подкупил его, дав ему пару чулков и столько же клетчатых рубашек, отнятых потом у него докторским слугою.
Ключи от наших сундуков были присланы доктором; и мы для удостоверения в целости нашего имущества сделали ему осмотр в присутствии посланного. Товарищ мои, видя, что исчез его сыр и водка, вышел из себя и изливал свой гнев на слугу Макшэна.
Тот же клялся, что только сейчас получил ключи от своего господина.
"Призываю Бога в свидетели, кричал Морган, что тот, кто уничтожил мой запас, паршивая, нищая каналья. И клянусь душою моего деда, что знай я, кто он, я бы уличил его и преследовал, как вора, судом."
конечно, ждал изъявлений благодарности за оказанную будто бы услугу и воображал, что мы забудем прежнее. Но он имел дело с людьми не так легко прощающими обиды, понимавшими, что ежели они настоящею свободою обязаны его заступничеству, то его же злобе одолжены своими мучениями. Поэтому я молчал; а мой товарищ отвечал ему: "Теперь дело кончено; но Бог видит сердце всех... Всему есть время, как сказал мудрец: есть время бросать камни, и время собирать их." Эти слова видимо не понравились нашему начальнику и, проворчав что-то про неблагодарность, он ушел.
Наш флот, соединившись с другим, ждавшим нас, простоял около месяца у порта Рояля в Ямайке, вероятно в следствие каких нибудь важных соображений. На десятый день после нашего отплытия оттуда, подошел к острову Ванс с намерением, как говорили, истребить стоявший тут французский флот. Но еще до нашего прихода он ушел в Европу, дав знать в Картагену о нашем присутствии в этих морях и о нашей силе и назначении. Здесь мы провели несколько дней, запасаясь дровами и скверной водой, употребление которой адмирал, вероятно заботясь о здоровье людей, ограничил квартою в сутки.
Наконец, подняв паруса, мы чрез два дня вошли в залив. И пробыли тут дней десять. Потом подошли ближе к гавани и высадили на берег солдат, не смотря на огонь неприятелей, оторвавший многим головы. Подобная высадка, пода, стенами неприятельских укреплений, сделана была, вероятно, с намерением приучить солдата к огню. Большая часть из них не знала дисциплины, потому что они взяты были от плуга за несколько месяцев до нашего отплытия. Этот поступок заставил многих из нас осуждать министерство, пославшее в важное предприятие рекрут, между тем как ветераны оставались дома в бездействии. Но, конечно, министерство имело основание так действовать. Вероятно, им не хотелось рисковать лучшим войском для такого смелого предприятия, а может быть и то, что полковники и генералы старых войск, пользовавшиеся своим назначением как арендою, отказались плыть на такую опасную службу, за что, конечно, они подлежат нареканию.