Преступная мать, или Второй Тартюф.
Действие четвёртое

Преступная мать, или Второй Тартюф

Нравоучительная драма в пяти действиях

Действие четвёртое

Сцена представляет ту же комнату графини.

Явление первое

Фигаро один, в волнении оглядывается по сторонам.

Фигаро. Она мне сказала: «Приходи в шесть часов сюда: это самое удобное место для разговора…» Я мигом слетал по разным делам и весь в поту вернулся домой. Где же она? (Ходит по комнате и вытирает лицо.) А, чёрт, я же не сумасшедший! Я же видел, как граф выходил отсюда с ним под руку!.. Так что же, из-за одного шаха бросать партию?.. Какой оратор малодушно покинет трибуну только потому, что один из его аргументов выбит из рук? Но что за гнусный обманщик? (Живо.) Вырвать у графини согласие на истребление писем только для того, чтобы она не обнаружила, что одно письмо пропало, а затем уклониться от объяснения!.. Это исчадье ада, такого ада, каким нам изобразил его Мильтон! (Шутливым тоном.) Хорошо я сказал про него недавно, когда был уж очень зол: «Оноре Бежарс - это тот самый дьявол, о котором евреи говорили, что имя ему легион. Кто приглядится к нему повнимательнее, тот заметит, что у этого беса раздвоенные копыта - единственная часть тела, которую, как уверяла моя матушка, черти не могут скрыть». (Смеётся.) Ха-ха-ха! Я снова в весёлом расположении духа, прежде всего потому, что мексиканское золото я отдал на сохранение Фалю, - так мы выиграем время. (Хлопает себя по руке запиской.) А затем… слушай, ты, лицемер из лицемеров, перед коим прислужник сатаны - Тартюф - просто мальчишка! Благодаря всесильному случаю, благодаря моей тактике, благодаря нескольким луидорам, которые я кое-кому сунул, мне обещано твоё письмо, где, как говорят, ты превосходнейшим образом сбрасываешь маску! Мерзавец, который его читал, просит за него пятьдесят луидоров… Ну что ж, он их получит, ежели письмо того стоит. Если мне в самом деле удастся вывести из заблуждения моего господина, которому мы с Сюзанной стольким обязаны, то я буду считать, что моё годовое жалованье истрачено не зря… Но где же ты, Сюзанна? Как бы мы с тобой посмеялись! О che piacere!..^[56] Выходит дело, до завтра! Не думаю, чтобы нам грозила опасность нынче вечером… А впрочем, к чему терять время?.. Я всегда в этом раскаивался… (Очень живо.) Никаких отсрочек, побежим за разрывным снарядом, на ночь положим его под подушку, утро вечера мудренее, а там посмотрим, кто из нас двоих завтра взлетит на воздух.

Явление второе

Бежарс, Фигаро.

Бежарс (насмешливо). А-а, господин Фигаро? Приятное место - я опять встречаюсь здесь с вами, милостивый государь.

Фигаро (так же). Хотя бы потому приятное, что можно доставить себе удовольствие ещё раз выгнать меня отсюда.

Бежарс. Из-за такой безделицы вы всё ещё на меня обижаетесь? Спасибо за память! Впрочем, у всякого свои странности.

Фигаро. А ваша странность заключается в том, что вы защищаетесь только при закрытых дверях.

Бежарс (хлопает его по плечу).

Фигаро. Это уж у кого какие способности.

Бежарс. А много ли рассчитывает выиграть интриган с помощью тех способностей, какие он тут перед нами выказывает?

Фигаро. Не поставив никакой ставки, я выиграю всё… если сумею обыграть другого интригана.

Бежарс (задет за живое). Посмотрим, как вы будете играть, милостивый государь.

Фигаро. Я не стану бить на эффект только ради того, чтобы потрясти раёк. (С видом простака.) Впрочем, каждый за себя, бог за всех, как сказал царь Соломон.

Бежарс (с улыбкой). Прекрасное изречение! Но ведь это он же сказал, что солнце светит для всех?

Фигаро Да, и при этом освещает змею, которая собирается ужалить руку неосторожного своего благодетеля! (Уходит.)

Явление третье

Бежарс один, смотрит ему вслед.

Бежарс. Он уже не таит своих замыслов! Однако этот господин заносчив! Тем лучше, он ничего не знает о моих замыслах. Воображаю, как вытянулась бы у него физиономия, если б до его сведения дошло, что в полночь… (Поспешно роется в карманах.) Куда же я дел бумагу? Вот она. (Читает.) «Получил от нотариуса, господина Фаля, три миллиона золотом, обозначенные в при сём прилагаемой описи. Париж, такого-то числа. Альмавива». Отлично! И воспитанница и денежки у меня в руках! Но это ещё не всё: граф слабоволен, остающуюся у него часть состояния он ни на что употребить не решится. Графиня имеет на него влияние, он её побаивается, он всё ещё любит её… Она не уйдёт в монастырь, если я их не стравлю и не подобью его затеять с ней разговор… крупный разговор. (Прохаживается.) Нет, чёрт возьми, сегодня ещё не следует спешить со столь опасной развязкой! Тише едешь - дальше будешь! Лучше завтра: завтра сладостные священные узы, которые прикуют это семейство ко мне, будут ещё прочнее! (Прикладывает руки к груди.) Что же ты, проклятая радость, теснишь моё сердце? Никак не можешь себя сдержать?.. Ты такая бурная, что если тебя не унять, пока здесь никого нет, то я в конце концов задохнусь или же выдам себя, как дурак. Святая и кроткая простота! Ты меня наградила великолепным приданым! Ты же, бледная богиня ночи, скоро пошлёшь мне равнодушную супругу. (Потирает руки от удовольствия.) Бежарс, счастливец Бежарс!.. Почему вы зовёте его Бежарсом? Разве он теперь уже не больше чем наполовину граф Альмавива? (Зловеще.) Ещё один шаг, Бежарс, и ты достигнешь всего! Прежде, однако ж, необходимо… Этот Фигаро стоит мне поперёк дороги! Ведь это он привёл графа!.. Малейшее замешательство меня погубит… Этот лакей может меня утопить… Такая хитрая бестия!.. А ну, убирайся отсюда вон вместе со своим странствующим рыцарем!

Бежарс, Сюзанна.

Сюзанна (вбегает и, увидев, что это не Фигаро, а Бежарс, удивлённо вскрикивает). Ах! (В сторону.) Это не он!

Бежарс. Отчего ты так изумлена? Кого ты ожидала увидеть?

Сюзанна (овладев собой). Никого. Я думала, что здесь ни души…

Бежарс. Раз уж мы с тобой встретились, два слова о заседании комитета.

Сюзанна. Какого комитета? Право, за последние два года я разучилась понимать французский язык.

Бежарс (злобно смеётся). Ха-ха! (С самодовольным видом берёт из табакерки щепотку табаку.) Комитет, моя дорогая, - это переговоры между графиней, её сыном, юной воспитанницей и мной об одном известном тебе важном деле.

И вы всё ещё питаете надежду после того объяснения, которое я застала?

Бежарс (пренагло). Питаю надежду?.. Нет. Я просто-напросто… женюсь на Флорестине сегодня вечером.

Сюзанна (живо). Несмотря на её чувство к Леону?

Бежарс. Одна добрая женщина мне говорила: «Если вам это удастся…»

Сюзанна. Да, но кто бы мог подумать?

Бежарс (берёт одну за другой несколько щепоток табаку). Ну, а кто и что об этом говорит? Ведь ты же у них свой человек, тебе доверяют, - хорошего ли мнения они обо мне? Это чрезвычайно важно.

Сюзанна. А мне важно знать, каким талисманом вы пользуетесь для того, чтобы всех пленить? Граф от вас в полном восторге, графиня превозносит вас до небес, у сына вся надежда на вас, девочка перед вами благоговеет!..

Бежарс (стряхивает с жабо табак; пренагло). А ты, Сюзанна, что можешь сказать обо мне?

По чести, сударь, я вами любуюсь! Вы вносите в семью невообразимое смятение, а сами остаётесь спокойны и хладнокровны. Можно подумать, что это некий гений всем здесь распоряжается, как хочет.

Бежарс (пренагло). Всё это объясняется очень просто, дитя моё. Прежде всего, в мире существует только две оси, на которых всё и вращается: нравственность и политика. Нравственность - вещь довольно плоская: суть её заключается в том, что надо быть искренним и справедливым. Про неё говорят, что она представляет собою ключ от нескольких отживших добродетелей.

Сюзанна. Ну, а политика?

Бежарс (с жаром, как бы отвечая самому себе). О, это - искусство создавать факты, шутя подчинять себе события и людей! Выгода - её цель, интрига - средство. Широкие и роскошные её замыслы, неизменно далёкие от истины, можно сравнить с ослепляющей призмой. Не менее глубокая, чем Этна, она долго пылает и клокочет, пока, наконец, не произойдёт извержение, и тогда уже ничто перед ней не устоит. Она требует большого дарования. Повредить ей может только порядочность (Co смехом.) А это уже частное дело договаривающихся сторон.

Сюзанна. Нравственность вас, как видно, не вдохновляет, зато при слове «политика» вы так весь и загораетесь!

Бежарс (настораживается и овладевает собой). Нет… политика тут ни при чём… Это ты, твоё сравнение с гением… Идёт Леон, оставь нас одних.

Явление пятое

Леон, Бежарс.

Леон. Господин Бежарс, я в отчаянии!

(покровительственно). Что случилось, юный мой друг?

Леон. Отец приказал мне - и как строго! - в течение двух дней закончить все приготовления к отъезду на Мальту. Вся моя свита, по его словам, будет состоять из Фигаро и одного слуги, который выедет раньше нас.

Бежарс. Его поведение может показаться странным тому, кто не знает его тайны, мы же с вами о ней осведомлены, и нам остаётся только пожалеть его. Ваш отъезд вызван вполне простительными опасениями. Мальта и ваш рыцарский обет - это только предлог, истинная причина - ваша любовь, вот что его страшит.

Леон (горько). Но ведь вы, мой друг, женитесь на Флорестине?

Бежарс (доверительно). Если вам хотелось бы отменить этот тягостный для вас отъезд… то я не вижу иного средства…

Леон. Ах, мой друг, скажите!

Бежарс. Надо, чтобы ваша матушка превозмогла ту робость, которая мешает ей высказывать при муже собственное мнение: ведь её кротость причиняет вам больше вреда, чем мог бы причинить самый непреклонный нрав. Положим, до вашего отца дошли неверные сведения, - кто же, как не мать, имеет право воззвать к его благоразумию? Уговорите её попытаться… но только не сегодня, а завтра, и пусть она будет с ним потвёрже.

Леон. Ваша правда, мой друг: истинная причина - страх. Конечно, только матушка может переубедить его. А вот и она идёт вместе с той… которую я уже не смею обожать. (Горько.) О мой друг! Сделайте так, чтобы она была счастлива!

Бежарс (ласково). Я буду всё время говорить с ней об её брате.

Графиня, Флорестина, Бежарс, Сюзанна, Леон.

Графиня (причёсанная, нарядно одетая; платье на ней красное с чёрным; букет, который она держит в руке, составлен тоже из красных и чёрных цветов). Сюзанна! Принеси мне мои драгоценности.

Сюзанна идёт за ними.

Бежарс (принимая подчёркнуто достойный вид). Графиня, а также и вы, сударыня! Я оставляю вас с моим другом: я заранее одобряю всё, что он вам скажет. О, не думайте о моём счастье, которое я полагаю лишь в том, чтобы принадлежать всему вашему семейству! Вы должны заботиться только о своём спокойствии, я же буду вам в этом содействовать лишь в той форме, которая вам покажется наиболее приемлемой. Но независимо от того, примете вы, сударыня, моё предложение или нет, я считаю нужным объявить, что от состояния, которое я недавно получил в наследство, я отказываюсь в вашу пользу - то ли путём договора, то ли путём завещания. Я отдам распоряжение составить документы, а вы, сударыня, выберете сами. Теперь позвольте мне удалиться - моё присутствие может вас стеснять, сударыня, между тем ваше решение должно быть совершенно добровольным. Каково бы оно ни было, знайте, друзья мои, что оно для меня священно: я принимаю его безоговорочно. (Низко кланяется и уходит.)

Явление седьмое

Графиня, Леон, Флорестина.

Графиня (смотрит ему вслед). Это ангел, ниспосланный с неба, чтобы помогать нам во всех наших несчастьях.

Леон (со жгучей скорбью). Ах, Флорестина, нам надо покориться! В первом порыве скорби мы с вами поклялись, что раз мы не можем принадлежать друг другу, то не будем принадлежать никому, - я исполню этот обет за нас обоих. Это не значит, что я вас теряю совсем: я обретаю сестру в лице той, которою надеялся обладать как супруг. У нас ещё есть возможность любить друг друга.

Графиня, Леон, Флорестина, Сюзанна приносит ларец.

Графиня (не глядя, надевает серьги, кольца и браслет). Флорестина! Выходи замуж за Бежарса: он это заслужил. Ваш брачный союз составит счастье твоего крёстного, поэтому его надо заключить сегодня же.

Сюзанна уходит и уносит ларец.

Явление девятое

Графиня, Леон, Флорестина.

Графиня (Леону). Сын мой! Что нам не положено знать, то пусть и останется для нас тайной. Флорестина, ты плачешь?

Флорестина (плачет). Пожалейте меня, сударыня! Легко ли перенести столько потрясений в один день? Только что я узнала, кто я такая, а теперь ещё должна переломить себя и вверить свою судьбу… я не помню себя от горя и ужаса. Я ничего не имею против господина Бежарса, но у меня сердце замирает при одной мысли, что он может стать… И всё же так надо, надо пожертвовать собой для блага любимого брата, ради его счастья, которое я уже не могу составить. Вы спрашиваете, плачу ли я? Ах, я сейчас делаю для него больше, чем если бы отдала за него жизнь! Мама, пожалейте нас! Благословите ваших детей! Они так несчастны!

Падает на колени, вслед за нею Леон.

Графиня (возлагает на них руки). счастье.

Флорестина и Леон встают.

Флорестина. А вы уверены, сударыня, что моё самопожертвование вернёт Леону его отца? Ведь не будем же мы закрывать глаза: несправедливое отношение к нему графа временами доходит до ненависти.

Графиня. Я надеюсь, милая моя дочка.

Леон. Господин Бежарс тоже надеется, он мне об этом говорил, но, правда, прибавил, что сотворить это чудо способна только матушка. Итак, вы не откажетесь поговорить с отцом обо мне?

Графиня. Я несколько раз пыталась, сын мой, но, по-видимому, безуспешно.

Леон. О моя добрая мама! Мне вредила ваша кротость. Вы боялись противоречить ему, и это вам мешало употребить всю силу своего влияния, а между тем право на такое влияние вам дают ваши душевные качества, а также то глубокое уважение, которое к вам питают все окружающие. Поговорите с ним твёрдо, и он сдастся.

Графиня. Ты так думаешь, сын мой? Я попробую поговорить с ним при тебе. Твои упрёки огорчают меня почти так же, как его несправедливость. А чтобы я могла хвалить тебя без всякого стеснения, выйди в соседнюю комнату. Тебе будет слышно оттуда, как я буду отстаивать правое дело: после этого ты уже не обвинишь твою мать, что она недостаточно стойко защищает сына! (Звонит.) Флорестина, тебе не подобает здесь оставаться. Поди к себе и помолись богу, чтобы он мне помог и водворил, наконец, мир в злосчастной моей семье.

Флорестина уходит.

Явление десятое

Сюзанна, графиня, Леон.

Сюзанна. Вы звонили, сударыня? Что вам угодно?

Графиня.

Сюзанна (в испуге). Сударыня, вы меня пугаете!.. Господи, что же это будет? Ведь граф никогда не приходит… без…

Графиня. Делай то, что тебе говорят, Сюзанна, а об остальном не беспокойся.

Сюзанна, в ужасе воздев руки, уходит.

Явление одиннадцатое

Графиня, Леон.

Графиня. Сейчас ты увидишь, сын мой, проявляет ли слабость твоя мать, когда дело касается тебя! Только дай мне сосредоточиться, дай мне помолиться перед той чрезвычайно важной защитительной речью, которую мне предстоит произнести.

Леон уходит в соседнюю комнату.

Явление двенадцатое

Графиня одна, становится одним коленом на кресло.

Графиня. Приближающееся мгновение представляется мне таким же грозным, как Страшный суд! Кровь леденеет в жилах… О боже! Пошли мне силу достучаться до сердца моего супруга! (Понизив голос.) Тебе одному известно, отчего на устах моих лежала печать! Ты знаешь, господи, что если бы речь шла не о счастье моего сына, а обо мне, я не посмела бы сказать ни единого слова. Но если правду говорит мудрый мой друг, что ты по своему милосердию отпустил мне грех, который я оплакивала в течение двадцати лет, то пошли же мне, господи, силу достучаться до сердца моего супруга!

Явление тринадцатое

, граф, Леон за сценой.

Граф (сухо). Мне сказали, что вы, графиня, просили меня прийти.

Графиня (робко). Я думала, граф, что тут нам будет удобнее, чем у вас.

Граф. Я пришёл, графиня, говорите.

Графиня (дрожащим голосом). Садитесь, граф, умоляю вас, и выслушайте меня внимательно.

Граф (в нетерпении). Нет, я буду слушать стоя. Вы знаете, что во время разговора я не могу сидеть на месте.

Графиня (со вздохом опускается в кресло; тихо). Речь идёт, граф… о моём сыне.

Граф (резко). О вашем сыне, графиня?

Графиня. А что же иное могло принудить меня начать беседу с человеком, который явно не желает со мной разговаривать? Мне больно смотреть на сына: он сам не свой, у него разрывается сердце при одной мысли о том, что вы приказали ему уехать немедленно, а главное, его огорчил тот суровый тон, каким вы отдали приказ об его изгнании. Чем же он навлёк на себя немилость… такого справедливого человека? С тех пор как проклятый поединок отнял у нас другого сына…

Граф А!..

Графиня. …Леон, вместо того чтобы наслаждаться жизнью, усилил заботы и внимание, стремясь облегчить тяжесть нашего горя!

Граф (медленно ходит по комнате). А!..

Графиня. Пылкий нрав старшего сына, его непостоянство, его пристрастия, его беспорядочное поведение - всё это часто причиняло нам жестокие страдания. Суровые, но мудрые в своих велениях небеса, лишив нас этого ребёнка, быть может, избавили нас от ещё больших мучений в будущем.

Граф (сокрушённо). А!.. А!..

Графиня. И разве тот, который у нас остался, хоть когда-нибудь изменил своему долгу? Можно ли его хоть в чём-нибудь упрекнуть? Он - образец для своих сверстников, он пользуется всеобщим уважением, все его любят, все ищут знакомства с ним, все с ним советуются. Один лишь… естественный его покровитель, мой супруг, как будто бы закрывает глаза на необыкновенные его достоинства, которые поражают всех.

Граф начинает ходить быстрее, но молчит по-прежнему. Графиня, ободрённая его молчанием, продолжает более уверенно и постепенно возвышает голос.

Во всяком другом деле, граф, я за великую для себя честь почла бы присоединиться к вашему мнению, согласовать мои чувства, моё скромное суждение с вашим, но речь идёт о… сыне…

Граф в волнении ходит по комнате.

Пока был жив его старший брат, славное и громкое имя, которое он носит, обрекало его на безбрачие, Мальтийский орден был его неизбежным уделом. В то время казалось, что предрассудок прикрывает несправедливость такого различия в судьбе обоих братьев… (робко) с одинаковыми правами.

Граф (сдавленным от волнения голосом, в сторону). С одинаковыми правами!..

Графиня (ещё громче). … а вы всё ещё ничего не предприняли, чтобы снять с него обеты? Ни для кого не является тайной, что вы уехали из Испании только для того, чтобы продать или же обменять свои владения. Если это делается с целью лишить владений Леона, то это уже высшая степень ненависти! Затем вы гоните его от себя и как будто бы закрываете для него двери дома… вашего дома! Позвольте вам заметить, что такому отношению нельзя найти разумного объяснения. Что он такое сделал?

Граф (останавливается; грозно). Что он сделал?

Графиня (в испуге). Граф! Я не хотела вас обидеть!

Граф (ещё более грозно). Что он сделал, графиня? И вы ещё спрашиваете?

Графиня (в замешательстве). Граф, граф, вы меня пугаете!

Граф (в ярости). Вы сами вызвали вспышку гнева, который сдерживала лишь простая жалость, так выслушайте же приговор и самой себе, и ему.

Графиня (в смятении). Граф! Граф!..

Граф. Вы спрашиваете, что он сделал?

Графиня (поднимая руки). Нет, граф, не говорите!

Граф Вспомните, изменница, что вы сделали вы! Вспомните, как вы нарушили супружескую верность и как вы затем ввели ко мне в дом чужого ребёнка, которого вы смеете называть моим сыном!

Графиня (в отчаянии, хочет встать). Я вас прошу, позвольте мне уйти!

Граф (не пускает её). Нет, вы не уйдёте, вы не убежите от вещественного доказательства, которое вас выдаёт с головой. (Показывает ей письмо.) Узнаёте это послание? Оно написано вашей преступной рукой! А эти кровавые буквы, которые служат ответом…

Графиня (подавленная). Я сейчас умру! Я сейчас умру!

Граф (кричит). Нет, нет! Вы услышите строки, которые я подчеркнул! (Читает в исступлении.) «Несчастный безумец! Участь наша решена… Ваше преступление и моё несут заслуженную кару. Сегодня, в день святого Леона, покровителя здешнего края и Вашего святого, я, к своему позору и на горе себе, родила сына…» Итак, этот ребёнок родился в день святого Леона, больше чем через десять месяцев после моего отъезда в Веракрус!

В то время как граф громко читает, графиня, точно в бреду, произносит бессвязные слова.

Графиня (молитвенно сложив руки). Боже милосердный! Значит, ты не можешь допустить, чтобы даже сокровеннейшее из всех преступлений осталось безнаказанным!

Граф. (читает): «Всё это, когда меня уже не станет, Вам передаст мой испытанный друг».

Графиня (молитвенно). Порази меня, господи! Я это заслужила.

Граф (читает). «Если смерть обездоленного возбудит в Вас хоть каплю жалости…»

Графиня (молится). Прими этот страшный для меня час во искупление моего греха!

Граф (читает), «… то я надеюсь, что имя Леона…» И этого сына зовут Леоном!

Графиня (в самозабвении, закрыв глаза). Господи! Велико же было моё преступление, если оно равно наказанию! Да будет воля твоя!

Граф (кричит). И, покрыв себя таким позором, вы ещё осмеливаетесь допрашивать меня, почему я испытываю к нему неприязнь!

Графиня (молится).

Граф. И в то самое время, когда вы заступались за сына этого презренного человека, на руке у вас был мой портрет!

Графиня (снимает браслет и смотрит на него). Граф, граф, я возвращу вам его. Я знаю, что я его недостойна. (В полном самозабвении.) Господи! Что же это со мной! Ах, я теряю рассудок! Помрачённое моё сознание рождает призраки! Я ещё при жизни осуждена на вечную муку! Я вижу то, чего нет… Это уже не вы, это он: он делает знак, чтобы я следовала за ним, чтобы я сошла к нему в могилу!

Граф (в испуге). Что с вами? Да нет же, это не..

Графиня (бредит). Зловещая тень! Удались!

Граф (болезненно вскрикивает). Это вам чудится!

Графиня Сейчас!.. Да, я повинуюсь тебе…

Граф (в сильном волнении). Графиня, выслушайте меня…

Графиня. … Я повинуюсь тебе… Я умираю. (Теряет сознание.)

Граф (испуганный, поднимает браслет). Я вышел из границ… Ей дурно… О боже! Скорее позвать на помощь! (Убегает.)

Явление четырнадцатое

Леон вбегает, графиня без сознания.

Леон О матушка!.. Матушка! Это я убил тебя! (Поднимает её и сажает в кресло; она всё ещё в беспамятстве.) Мне надо было покориться своей участи и уехать! Тогда бы не произошло этой ужасной сцены!

Явление пятнадцатое

Граф, , Леон, графиня без сознания.

Граф (войдя, восклицает). Её сын!

Леон Она умерла! О, я этого не переживу! (С воплем отчаяния обнимает её.)

Граф (в испуге). Принесите сюда соли! Соли! Сюзанна! Миллион за её спасение!

Леон.

Сюзанна. Сударыня! Понюхайте! Поддержите её, сударь, я попытаюсь распустить шнуровку.

Граф (не помня себя). Рви всё! Срывай всё! Ах, зачем я не пощадил её!

Леон Она умерла! Она умерла!

Вбегает Фигаро.

Явление шестнадцатое

без сознания, граф, Сюзанна, Леон, Фигаро.

Фигаро. (Берёт её руку.) Нет, она жива, это только удушье, от сильного прилива крови. Ей необходимо сейчас же оказать помощь. Пойду принесу всё, что нужно.

Граф (вне себя). Лети, Фигаро! Получишь всё моё состояние.

(живо). Мне не до ваших обещаний - графиня в опасности! (Убегает.)

Явление семнадцатое

Граф, Леон, без сознания.

Леон (подносит к лицу графини флакон.). Если бы вернуть ей дыхание! О боже! Возврати мне мою несчастную мать!.. Вот, вот она приходит в себя…

Сюзанна Сударыня! Очнитесь, сударыня!..

Графиня (приходит, в себя). Ах, как тяжело умирать!

Леон Нет, мама, вы не умрёте!

Графиня (в исступлении). Боже мой! Перед лицом двух моих судей! Перед лицом мужа и сына! Всё известно, и я преступница по отношению к ним обоим… Мстите за себя оба! Для меня нет больше прощения! (С ужасом.) Преступная мать! Недостойная супруга! Одно мгновение погубило нас всех! Я внесла смуту в мою семью! Из-за меня вспыхнула война между отцом и детьми! Боже правый! Моё преступление должно было открыться! Пусть же смерть моя искупит моё злодеяние!

Граф (в отчаянии).

Леон в полном изумлении.

Сюзанна! Усадим её!

Граф и Сюзанна сажают её в кресло.

Явление восемнадцатое

Те же и .

Фигаро (вбегает). Она очнулась?

Сюзанна. (Распускает шнуровку.)

Граф (кричит). Фигаро! Помогите же!

Фигаро Одну минуту! Успокойтесь. Графиня вне опасности. Боже ты мой, и надо же было мне уйти из дому! Вовремя вернулся! Графиня очень меня напугала! Полноте, сударыня, возьмите себя в руки!

Графиня (молится, откинувшись на спинку кресла). Боже милостивый, пошли мне смерть!

Леон Нет, мама, вы не умрёте, мы исправим все наши ошибки. Граф! Больше я уже не оскорблю вас другим обращением. Возьмите назад ваши титулы, ваши владения, - я не имею на них никакого права. К сожалению, я этого не знал. Но будьте великодушны и не отдавайте на поругание эту несчастную, которая была вашей… Неужели грех, омытый двадцатью годами слёз, всё ещё остаётся преступлением, которое ждёт своей кары? Мы с матерью удалимся из вашего дома.

Граф (горячо). Ни за что! Вы не уйдёте отсюда!

Леон. Её убежищем будет монастырь, а я под именем Леона, без пышных титулов, в одежде простого солдата буду защищать свободу нового нашего отечества. Безвестный, я умру за него или же буду ему служить, как ревностный гражданин.

Графиня (пересиливая себя). Леон! Милое моё дитя! Твоё мужество возвращает мне жизнь. Я ещё могу жить на свете - мой сын так великодушен, что не презирает свою мать. Присущая тебе гордость в несчастье - вот оно, твоё честное достояние. Граф женился на мне без приданого, так не будем же и мы чего-либо от него требовать. Своим трудом буду я поддерживать угасающую мою жизнь, а ты служи государству.

Граф (в отчаянии).

Графиня. Вы будете окружены ими. У вас остаются Флорестина и Бежарс. Флореста, ваша дочь, обожаемое ваше дитя…

Граф (в изумлении). Что такое?.. Откуда вы знаете?.. Кто вам сказал?..

Граф, отдайте ей всё своё состояние - мы с моим сыном не станем этому препятствовать: нас вознаградит сознание, что она счастлива. Однако, прежде чем нам расстаться, сделайте мне по крайней мере одно одолжение! Скажите мне, как к вам попало злополучное это письмо? Я была уверена, что сожгла его вместе с другими. Кто-нибудь похитил его у меня?

Фигаро (громко кричит). Да, похитил! Этот подлец Бежарс! Я видел, как он передавал письмо графу.

Граф Нет, я обязан этим простой случайности. Сегодня утром мы с ним совсем с иной целью рассматривали ваш ларец, и сначала нам в голову не могло прийти, что он с двойным дном. Затем мы стали тянуть ларец каждый к себе, Бежарс нечаянно нажал - и, к великому его изумлению, секрет внезапно обнаружился. Он было подумал, что ларец сломался!

Фигаро (кричит ещё громче). Его удивил секрет! Чудовище! Да он же сам и заказывал ларец!

Граф.

Графиня. Это истинная правда!

Граф. Нам бросились в глаза письма, он не подозревал об их существовании. Когда же я предложил прочитать их вслух, он отказался даже взглянуть на них.

Сюзанна Да ведь он сотни раз читал их вместе с графиней!

Граф. Это верно? Он знал об этих письмах?

Графиня. Он же мне их и передал: он привёз их из армии после смерти этого несчастного человека.

Граф.

Фигаро, графиня, Сюзанна(вместе, громко).

Граф. Адское злодейство! Как же ловко он меня опутал! Теперь я знаю всё!

Фигаро. Напрасно вы так думаете!

Граф. Мне понятен гнусный его замысел, но для большей ясности давайте сорвём все покровы. Кто вам сказал про Флорестину?

(быстро). Я знаю об этом только от него.

Леон (быстро). Он мне это сообщил по секрету.

(быстро). Мне он тоже об этом говорил.

Граф (в ужасе). Чудовище! А я хотел выдать за него Флорестину! Передать ему всё моё состояние!

(живо). Более трети перешло бы уже к нему в руки, если бы я без вашего ведома не отдал три миллиона золотом на сохранение господину Фалю. Чуть-чуть было он не наложил на них лапу. К счастью, я сообразил. Я передал вам расписку…

Граф (живо). Негодяй только что взял у меня расписку и пошёл за деньгами.

(в полном отчаянии). Что же я за несчастный! Если деньги выданы, то все мои труды пропали даром! Бегу к господину Фалю. Может, бог даст, успею!

Граф (Фигаро). Злодей не мог так быстро туда дойти.

Если он упустил время, мы его поймаем. Бегу! (Хочет идти.)

Граф (быстрым движением останавливает его). Но только смотри, Фигаро: роковая тайна, которую ты сейчас узнал, должна быть погребена в твоей груди!

(с глубоким чувством). Мой господин! Она уже двадцать лет в моей груди, и вот уже десять лет, как я стараюсь помешать чудовищу воспользоваться ею для его низких целей. А теперь самое главное: ждите моего возвращения и не предпринимайте пока ничего.

Граф (живо). Неужели он станет оправдываться?

Непременно попытается (достаёт из кармана письмо), но вот противоядие. Прочтите это ужасное письмо: в нём заключена адская тайна. Вы ещё будете меня благодарить за то, что я из кожи вон вылез, а всё-таки его достал. (Передаёт графу письмо Бежарса.) (Протягивает Сюзанне пузырёк.) Положите графиню на кушетку и - полный покой. Не вздумайте, сударь, начать всё сызнова - это её убьёт!

Граф (горячо). Начать сызнова? Я перестал бы себя уважать!

(графине). Вы слышите, сударыня? В этом весь он! Узнаю своего господина. Ах, я всегда говорил: гнев добрых людей - это не что иное, как настоятельная потребность прощать! (Стремительно убегает.)

Граф и Леон берут графиню под руки; все уходят.

56

О, какая радость!.. (итал.) - (прим. автора).