Второй Тартюф, или Преступная мать.
Действие третье

ДЕЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

Театръ представляетъ комнату графини, всю убранную цветами.

ЯВЛЕНІЕ I.

Графиня, Сузанна.

Графиня. Ничего не могла добиться отъ этого ребенка. - Слезы, рыданiя!.. Считаетъ себя виновной передо мной, сто разъ просила у меня прощенiя, хочетъ идти въ монастырь. Если сопоставить все это съ обращенiемъ ея съ моимъ сыномъ, то можно думать, что она недовольна собою за то, что допустила его любовь и поддерживала въ немъ надежды, хорошо зная, что она ему не пара. Какая чудная деликатность! Какой порывъ обаятельной добродетели! Вероятно, г. Бежарсъ высказалъ неосторожно несколько словъ, глубоко задевшихъ ея самолюбiе! Въ вопросахъ чести это такой педантически точный и чуткiй человекъ, что ему то и дело случается преувеличивать многое и строить себе призраки тамъ, где другiе пока ничего не видятъ.

Сузанна. Не знаю, откуда идетъ все зло, но тутъ происходятъ вещи по-истиве престранныя! Какой-нибудь демонъ украдкой раздуваетъ огонь. Баринъ нашъ выглядитъ такимъ мрачнымъ; всехъ насъ онъ удалилъ отъ него. Вы безпрестанно плачете; барышня точно убитая; молодой баринъ въ отчаянiи!.. Одинъ только г. Бежарсъ, невозмутимый, какъ боги, повидимому, равнодушенъ ко всему и безучастно глядитъ на ваше горе...

Графиня. Дитя мое, онъ разделяетъ его въ своемъ сердце. Увы! безъ этого общаго нашего утешителя, проливающаго бальзамъ на наши раны, успокоителя, мудрость котораго поддерживаетъ насъ, услаждаетъ горечь жизни, умиротворяетъ моего раздраженнаго супруга, - безъ него мы были-бы несравненно несчастнее!

Сузанна. Дай Богъ, чтобы вы не обманывались на этотъ счетъ.

Графиня. Прежде ты была справедливее къ нему. (Сузанна опускаетъ глаза). Впрочемъ, онъ одинъ можетъ вывести меня изъ того тревожнаго состоянiя, въ какомъ я нахожусь по отношенiю къ этому ребенку. Попроси его зайти ко мне.

Сузанна. Да вотъ и онъ - легокъ на помине; прикажете причесать васъ попозже? (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ II.

Графиня, Бежарсъ.

Графиня. Ахъ, мой бедный майоръ, что-же это наконецъ де лается у насъ? Повидимому, подходитъ критическая минута, которой я такъ давно опасалась и которая на моихъ глазахъ подготовлялась все более и более. Графъ съ каждымъ днемъ все более и более удаляется отъ несчастнаго моего сына. Очевидно, какiе-нибудь мрачные толки достигли до его слуха.

. Не думаю.

Графиня. Съ техъ поръ, какъ небо послало мне горькое испытанiе, отнявъ у меня старшаго сына, графъ сталъ решительно не узнаваемъ: вместо того, чтобы похлопотать у римскаго посланника и изменить намеренiя Леона, онъ упорно стремится отослать его на Мальту. Мне известно, кроме того, что онъ деятельно распродаетъ свои поместья и хочетъ навсегда покинуть Испанiю, поселившись въ этой стране. - Намедни, за обедомъ, онъ въ присутствiи тридцати лицъ заговорилъ о разводе такимъ образомъ что привелъ меня въ трепетъ.

Бежарсъ. Слышалъ, слышалъ; помню все прекрасно.

Графиня (со слезами на глазахъ). Простите, мой добрый другъ, мои слезы: я только съ вами и могу разделить свое горе.

Бежарсъ. Ваши страданiя - здесь, въ сердце человека отзывчиваго.

Графиня. Наконецъ, кто изъ васъ двухъ, онъ или вы, измучили сердце Флорестины? Я назначала ее моему сыну. - Правда, она не богата, но это - благородное, прекрасное и высоко нравственное существо, выросшее среди насъ; что-же до моего сына, то онъ наследникъ всего нашего состоянiя, онъ будетъ иметь достаточно средствъ за двоихъ.

Бежарсъ. Больше даже, быть можетъ, чемъ нужно, и въ этомъ главное зло!

Графиня. Но небо точно медлило такъ долго лишь для того, чтобы лучше наказать меня за неосторожный поступокъ, уже столь много мною оплаканный: все, казалось, соединилось нынче, чтобы разрушить все мои надежды. Мой мужъ ненавидитъ моего сына. Флорестина отказывается отъ него. Возмущенная какимъ-то неизвестнымъ мне мотивомъ, она разъ навсегда решилась избе гать его. Несчастный, онъ наверное умретъ отъ этого горя. - О мстительное небо! после двадцати-летнихъ горькихъ слезъ раскаянiя, неужели ты покараешь меня разоблаченiемъ моего преступленiя! О Боже, пусть на мне одной, несчастной, разразится гневъ твой! Да не падетъ на голову сына моего наказанiе за преступленiе, въ которомъ онъ невиненъ! Не знаете ли вы г. Бежарсъ, чемъ можно исцелить такiя мученiя?

Бежарсъ. Я именно съ темъ и пришелъ къ вамъ, чтобы разсеять ваши мрачныя мысли. Когда страшишься чего-нибудь, глаза такъ и впиваются въ предметъ нашей тревоги: что-бы ни говорилось, что-бы ни делалось, страхъ отравляетъ все. Наконецъ, въ рукахъ моихъ ключъ отъ всехъ этихъ загадокъ. Вы можете еще быть счастливой.

Графиня. Возможно-ли счастiе, когда вся душа измаялась отъ постоянныхъ мученiй совести!

Бежарсъ

Графиня (быстро). Господинъ Бежарсъ!

Бежарсъ. И все то. что кажется вамъ презренiемъ съ его стороны, въ сущности есть лишь следствiе угрызенiй его собственной совести. О какое облегченiе доставлю я вамъ!

Графиня. Дорогой мой Бежарсъ!

Бежарсъ. Но схороните въ глубине вашего облегченнаго сердца великое слово, которое я скажу вамъ. Ваша тайна - это рожденiе Леона; его тайна - рожденiе Флорестины; (шопотомъ) онъ не только крестный... но и родной ея отецъ.

Графиня. Господи Всемогущiй! Что же это такое!

Бежарсъ. Представьте-же себе его ужасъ, когда онъ увиделъ, что эти дети влюбились другъ въ друга! Будучи не въ состоянiи ни открыть своей тайны, ни окупить свое молчанiе ценою упроченiя подобной привязанности, онъ сделался мраченъ, раздражителенъ, и теперь если онъ желаетъ удалить сына, то для того лишь, чтобы отсутствiемъ его и монашескимъ обетомъ заглушить, если возможно, несчастную любовь, справиться съ которой инымъ путемъ онъ считаетъ невозможнымъ.

Графиня. О Боже, безконечный источникъ благъ! Ты позволяешь мне хотя отчасти искупить невольный грехъ, который свершила я, побуждаемая безумцемъ! И я могу теперь снова возвратить сердце мое оскорбленному мною супругу! Измученное двенадцатилетними страданiями, оно снова раскроется тебе, графъ Альмавива! Флорестина - твоя дочь, и она мне будетъ дорога, какъ еслибы я сама носила ее подъ сердцемъ своимъ. Обменяемся, молча, обоюднымъ прощенiемъ! О, г. Бежарсъ, довершите это дело!

Бежарсъ. Другъ мой, я не мешалъ этимъ первымъ излiянiямъ добраго сердца: волненiя радости менее опасны, чемъ волненiя скорби; но ради вашего спокойствiя, заклинаю васъ, выслушайте меня до конца.

Графиня! Говорите, мой великодушный другъ, которому я обязана всемъ, - говорите!

Бежарсъ. Супругъ вашъ, прiискивая средство спасти Флорестину отъ этой любви, которая можетъ повести къ кровосмешенiю, предложилъ мне жениться на пей; но не говоря ужъ о глубокомъ, полномъ состраданiя уваженiи къ вашему горю...

. Ахъ, другъ мой! ради меня, несчастной...

Бежарсъ. Не будемъ говорить объ этомъ. Несколько словъ не достаточно определенныхъ, неясныхъ, были поняты Флорестиной въ томъ смысле, что речь идетъ о Леоне. Ея молодое сердечко возликовало, но въ это время лакей доложилъ о вашемъ приходе. Не говоря ей ни слова о намеренiяхъ ея отца, я въ двухъ словахъ указалъ ей на суровыя требованiя братскихъ отношенiй, и это произвело целую бурю, пробудивъ въ ней священный ужасъ, мотивы котораго не могли объяснить себе ни вы, ни сынъ вашъ.

Графиня. Бедное дитя, онъ былъ такъ далекъ отъ подобной мысли!

Бежарсъ. Теперь, когда вамъ все известно, скажите, должны-ли мы осуществить проектъ этого брака, улаживающаго все затрудненiя?

Графики. Это необходимо, мой другъ; и сердце, и умъ мой стоятъ за это дело, и я сама примусь за него. Такимъ образомъ, наши тайны останутся на веки схороненными; никто никогда не узнаетъ ихъ. После двадцати летъ страданiя для насъ настанутъ счастливые дни, и семья моя будетъ обязана ими вамъ, мой достойный другъ.

Бежарсъ. Чтобы ничто и никогда не смутило ихъ, отъ васъ потребуется еще одна жертва, и вы достойны принесть ее.

Графиня. Увы! я все готова сделать.

Бежарсъ. Письма и бумаги несчастнаго, котораго нетъ уже въ живыхъ, должны быть обращены въ пепелъ.

Графиня (съ грустью). Ахъ, Боже!

Бежарсъ. Когда умирающiй другъ поручилъ мне отдать ихъ вамъ, последней его волей было желанiе спасти вашу честь, не оставляя ни малейшаго факта, который могъ-бы набросить на нее тень.

Графиня. Боже! Боже!

. Двадцать летъ я тщетно добивался того, чтобы это печальное воспоминанiе о вашемъ вечномъ страданiи исчезло изъ вашихъ глазъ. Но, не говоря уже о томъ, насколько оно непрiятно и тяжело для васъ, вы подвергаете себя, такимъ образомъ, серьезной опасности!

Графиня. Что-же можетъ угрожать мне?

Бежарсъ (оглянувшись, не подслушиваетъ-ли кто, говоритъ шепотомъ). Я ни въ чемъ не подозреваю Сузанны, но любая горничная, узнавъ, что эти бумаги хранятся у васъ, можетъ, въ одно прекрасное утро, воспользоваться ими, чтобы нажить деньги. Разъ оне попадутъ въ руки вашего супруга, который дорого за нихъ заплатитъ, это принесетъ вамъ много горя...

Графиня. Этого не можетъ быть: у Сузанны доброе сердце...

Бежарсъ (обыкновеннымъ голосомъ). Уважаемый другъ, дорого обошлись вамъ уже ваши чувства, страданiя, разнаго рода обязанности; и если вы довольны поведенiемъ друга, я требую за это награды. Необходимо сжечь все эти бумаги, уничтожить всякiе следы столь горько искупленной ошибки. А чтобы разъ навсегда покончить съ этимъ удручающимъ предметомъ, настаиваю на томъ, чтобы вы решились на эту жертву сейчасъ-же.

Графиня (въ страшномъ волненiи). Это - точно голосъ самого Бога! Онъ повелеваетъ мне забыть его, разорвать печальный крепъ, которымъ смерть его покрыла всю мою жизнь. О Господи! Повинуюсь другу, котораго Ты послалъ мне! (Звонитъ). То, чего требуютъ отъ меня, совесть давно мне твердила, но тщетно я боролась съ моею слабостью.

ЯВЛЕНІЕ III.

Те-же, Сузанна.

Графиня. Сузанна, принеси мне шкатулку съ моими бриллiантами. Или нетъ, я сама ее принесу, ты не найдешь ключа...

ЯВЛЕНІЕ IV.

Сузанна, Бежарсъ.

Сузанна (въ волненiи). Г. Бежарсъ, что тутъ такое делается? Все голову потеряли. Этотъ домъ превратился въ больницу для помешанныхъ. Барыня плачетъ; барышня рыдаетъ; г. Леонъ собирается топиться; баринъ заперся и никого не хочетъ видеть. Почему эта шкатулка съ бриллiантами заинтересовала такъ нынче всехъ?

Бежарсъ

ЯВЛЕНІЕ V.

Теже, графиня.

Графиня (несетъ шкатулку). Сузанна, принеси намъ свечу изъ будуара.

Сузанна. Если она нужна для того, чтобы сжечь бумаги, то въ спальне стоитъ зажженный ночникъ.

Графиня. Постой у дверей, чтобы никто не вошелъ.

Сузанна (уходя, въ сторону). Побегу предупредить обо всемъ Фигаро.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Графиня, Бежарсъ.

Бежарсъ. Какъ я радъ за васъ, что эта важная минута наконецъ наступила.

Графиня (въ волненiи). О другъ мой! Какой день мы избрали для принесенiя этой жертвы! Ведь сегодня день рожденiя моего несчастнаго сына! Въ этотъ день, ежегодно, посвящая все время сыну, я вымаливала у неба прощенiя и обливалась слезами, перечитывая эти грустныя письма. Я убедилась изъ нихъ еще разъ, что между нами существовала скорее ошибка, чемъ преступленiе. Ахъ, делать нечего! Видно приходится сжечь все, что мне осталось отъ него!

Бежарсъ. Какъ! Разве вы можете уничтожить сына, который будетъ напоминать вамъ его? Разве не для него нужна эта жертва, которая предотвратитъ отъ него тысячи ужасныхъ несчастiй. Наконецъ, вы должны это сделать для себя самой! Спасенiе всей вашей жизни, быть можетъ, зависитъ отъ этого важнаго шага. (Открываетъ потайной ящикъ и вынимаетъ оттуда бумаги).

Графиня (съ удивленiемъ). Г. Бежарсъ, да вы лучше меня открываете этотъ замокъ!.. Дайте мне ихъ еще разъ прочесть!

(строго). Нетъ, я вамъ этого не позволяю.

Графиня. Одно последнее, въ которомъ онъ пишетъ "прости" своею кровью, пролитой за меня, и подаетъ мне примеръ мужества и твердости, въ которыхъ я такъ нуждаюсь сегодня.

Бежарсъ. Если вы прочтете хоть одно въ нихъ слово, они не будутъ сожжены. Принесите-же небу полную жертву, съ мужествомъ и по доброй воле, ставъ выше человеческихъ слабостей, или, если вы не решаетесь на это сами, я буду сильнее васъ. Вотъ они все въ огне!... (Бросаетъ въ огонь пакетъ съ бумагами).

Графиня. Господинъ Бежарсъ! Жестокiй другъ! вы сжигаете тамъ всю мою жизнь! Оставьте-же мне хоть маленькiй клочекъ! (Хочетъ броситься къ горящимъ письмамъ. Бежарсъ удерживаетъ ее).

Бежарсъ. Самый пепелъ развею по ветру.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Сузанна, графъ, Фигаро, графиня, Бежарсъ.

Сузанна (вбегая). Графъ идетъ за мной; Фигаро ведетъ его.

Графъ (заставая ихъ въ позе последней сцены). Это что такое, сударыня? Что это значитъ? зачемъ этотъ огонь, эта шкатулка, бумаги? Что значатъ эта борьба и слезы? (Бежарсъ и графиня въ смущенiи).

Графъ. Вы молчите?

Бежарсъ (оправившись). Надеюсь, что вы не хотите слышать объясненiй въ присутствiи вашихъ слугъ. Не понимаю, съ какою целью вы явились такъ внезапно къ графине! Что касается меня, то я решился выдержать характеръ, всегда глубоко уважая истину, какова бы она ни была.

Графъ (къ Фигаро и Сузанне). Уйдите оба.

Фигаро. Оправдайте-же меня, по крайней мере, отъ злыхъ наветовъ, объявивъ, что вы получили отъ меня сумму, хранизшуюся у нотарiуса.

Графъ

Фигаро (уходя, тихо Сузанне). Того и гляди, увильнетъ отъ объясненiй...

Сузанна (тихо). Тонкiй человекъ.

Фигаро. Я убилъ его наповалъ.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Графиня, графъ, Бежарсъ.

Графъ (серьезнымъ тономъ). Сударыня, мы одни

Бежарсъ. Я буду говорить. Я стану подъ допросъ. Видели-ли вы, чтобы я когда-нибудь изменилъ истине, при какихъ бы то ни было условiяхъ?

Графъ (сухо). Я... этого не говорю.

Бежарсъ (покойно). Хотя я далеко не могу оправдать такого рода несовсемъ приличные инквизиторскiе прiемы, честь обязываетъ меня повторить то, что я говорилъ графине, отвечая на ея просьбу дать ей советъ:

"Всякiй владеющiй тайной никогда не долженъ хранить у себя бумагъ, если оне могутъ компрометировать друга, котораго уже нетъ въ живыхъ и который вверилъ ихъ нашей охране. Съ какимъ-бы горемъ ни приходилось намъ разставаться съ ними и какъ бы ни было важно для насъ сохранить ихъ, уваженiе къ памяти покойнаго должно быть выше всего". (Указывая на графа) Благодаря какой-нибудь случайности, оне могутъ попасть въ руки противника. (Графъ дергаетъ его за рукавъ, чтобы удержать отъ дальнейшихъ объясненiй).

Бежарсъ. Присоветовали-ли бы вы что-нибудь другое, еслибы находились въ моемъ положенiи? Кому нужны советы робкiе, отстаиванiе постыдной слабости, тотъ ко мне и не обращайся! Вы оба, и въ особенности вы, графъ, имели случай лично убедиться въ этомъ. (Графъ делаетъ ему знаки) Вотъ что, на вопросъ, предложенный мне графиней, побудило меня, не стараясь проникнуть въ содержанiе этихъ бумагъ, сурово настаивать на исполненiи совета, осуществить который у нея не хватало храбрости; я не колеблясь взялся за это дело самъ, вооружившись противъ ея неосторожной нерешительности. Вотъ изъ-за чего вышелъ нашъ споръ, и что бы о немъ ни думали, я ни на минуту не пожалею о томъ, что сделалъ. (Воздымая руки къ небу) О святая дружба! ты - звукъ пустой, если не исполнять суроваго долга, налагаемаго тобою! - Теперь позвольте мне удалиться.

Графъ (въ волненiи). О лучшiй изъ людей! Нетъ, вы не покинете насъ такъ. Графиня, онъ будетъ намъ еще ближе - я отдаю ему мою Флорестину.

Графиня (съ живостью) Вы не могли более достойнымъ образомъ применить власть, какую предоставляетъ вамъ законъ надъ дочерью. Этому выбору принадлежатъ все мои симпатiи, если вы ихъ считаете необходимыми тутъ, и чемъ раньше это совершится, темъ лучше.

Графъ

Графиня (съ жаромъ). Хорошо! Я заменяю ей мать, и потому пойду приготовить ее къ важному обряду: но неужели только одному вашему другу и подобаетъ быть великодушнымъ по отношенiю къ этому достойному ребенку? Мне прiятно надеяться, что онъ не останется безъ последователей.

Графъ (въ смущенiи). О графиня".. Верьте...

Графиня (радостно). Верю, графъ, верю. Сегодня день рожденiя моего сына; соединенiе этихъ двухъ событiй именно сегодня делается особенно дорогимъ для меня. (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IX.

Графъ, Бежарсъ.

Графъ (смотря ей вследъ). Я не могу прiйти въ себя отъ изумленiя. Я ожидалъ споровъ, безконечныхъ противоречiй, и нахожу въ ней справедливость, доброту и великодушiе по отношенiю къ моей дочери. "Я заменяю ей мать!" сказала она... Нетъ, она не злая женщина! Ея поступки отличаются достоинствомъ, которое заставляетъ ее уважать... Тонъ ея голоса разбиваетъ все упреки, какими-бы хотелъ ее осыпать. Но, другъ мой, представьте-же и вы себе мое удивленiе, когда я увиделъ эти бумаги въ огне - я чуть было не выдалъ себя.

Бежарсъ. Что до меня, то видя, съ кемъ вы вошли, я не показалъ и тени удивленiя. Эта змея шепнула вамъ, что я тутъ выдаю ваши тайны! Такiе низкiе изветы не могутъ задеть человека, уважающаго себя: они не поднимутся выше моей пяты. Но скажите мне, графъ, зачемъ вамъ эти бумаги? Ведь все то, что вамъ казалось более важнымъ, вы оставили у себя, несмотря на мое сопротивленiе? О, еслибъ она обратилась ко мне за советомъ раньше! Не попали-бы въ ваши руки безответныя противъ нея улики!

Графъ (съ грустью). Да, безответныя! (Съ жаромъ) Прочь ихъ съ моей груди: оне жгутъ меня! (Вытаскиваетъ бумаги и прячетъ въ карманъ).

Бежарсъ. Я успешнее надеюсь отстоять права законнаго сына - ведь согласитесь, не виноватъ-же онъ въ печальной судьбе своей, бросившей его въ ваши объятiя!

Графъ (гневно). Въ мои объятiя! этого никогда не будетъ.

Бежарсъ. Не виноватъ онъ и въ любви своей къ Флорестине. А между темъ, пока онъ возле нея, могу-ли я соединить судьбу свою съ неопытнымъ ребенкомъ, который, можетъ быть, увлекся и самъ этимъ чувствомъ и жертвуетъ имъ лишь изъ уваженiя къ вамъ? Задетое самолюбiе...

Графъ но какъ завести речь объ этомъ съ нею? Согласится-ли она на разлуку съ нимъ? Придется прибегнуть къ насилiю...

Бежарсъ. Насилiю!.. нетъ... но въ этой стране признаются разводы, и прибегнувъ къ этому средству...

Графъ. Какъ? огласить позоръ свой? Какiе нибудь подлецы показали примеръ: это последняя степень упадка нашего времени. Да покроется несмываемымъ безчестiемъ имя техъ, кто решается подвергнуться подобному скандалу, да кстати и техъ, кто подстрекаетъ на это!

Графъ. Скажите: по отношенiю къ совершенно постороннему человеку, отъездъ котораго я хочу ускорить.

Бежарсъ. Не забудьте этого наглаго лакея.

Графъ. Онъ мне такъ надоелъ, что и его я не оставлю. Беги, другъ, къ моему нотарiусу, возьми отъ него по этимъ документамъ мои три миллiона золотомъ. Тогда ты можешь, въ полномъ значенiи этого слова, показать свое великодушiе, при подписанiи брачнаго контракта, съ которымъ необходимо покончить сегодняже... потому что ты и на самомъ деле полный владелецъ этого капитала (вручаетъ ему документы, беретъ подъ руку, и они уходятъ). И сегодня-же, въ полночь, безъ шума, въ домашней церкви графини...