Бледная графиня.
Часть 1.
XXIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 1. XXIII. (старая орфография)

XXIII.

Спустя короткое время после события, описанного нами в предъидущей главе, мы встречаем доктора Гагена, уже выздоровевшого, в здании суда куда он был приглашен для сдачи показаний.

Графиня была также в свою очередь приглашена.

В назначенный час свидетели заняли свои места; рядом с Лили сел доктор Гаген и его экономка, которая также была вызвана.

На скамье подсудимых сидел Губерт лесничий. Разбирательство имело в виду главным образом тяготевшее над ним обвинение и признание личности молодой графини было только побочным актом в этой ужасной драме.

Председатель открыл заседание и слово было предоставлено графине Варбург.

Повторив сказанное ею на предыдущем заседании она продолжала:

- Взгляните на эту девушку! пусть все, кто знал мою несчастную дочь, обратят внимание на мои вопросы. Где белокурые локоны моей дочери? Где свежия черты её розового круглого лица? Неужели возможно, чтобы я ошиблась? Неужели возможно, чтобы я не узнала моей дорогой дочери, потерю которой я оплакиваю?.. Я обращаюсь к вам молодая девушка, сказала она обращаясь к Лили мягким ласковым голосом. Кто бы вы ни были, заклинаю вас сказать истину! Я убеждена, что вы не одне виновны, что вас побудили на этот обман другие, назовите их! Раскайтесь, еще не поздно отвратить грозящее вам наказание.

Лили бледная и дрожащая едва не лишилась чувств при этих словах графини.

- Позвольте мне, сказал поднимаясь доктор Гаген, в качестве врача протестовать против такого обращения с этой молодой особой, которая еще не вполне оправилась от своей болезни.

- Вы должны давать ваши объяснения только судьям, сказал графине председатель, поддерживая слова Гагена.

Графиня при этих словах отвернулась от Лили.

- Я не признаю эту девушку моей дочерью, сказала она твердым голосом. Я считаю ее обманщицей или помешанной. Очень сожалею, что не удалось отыскать Марию Рихтер, молочную сестру моей дочери, её показание разсеяло бы все недоразумения.

Лили безсильно опустилась на стул услыша эти слова и закрыла руками орошенное слезами лицо.

Глаза лесничого мрачно и угрожающе устремились на графиню, и его кулаки невольно сжались под влиянием овладевшого им волнения, при виде такой глубокой испорченности.

Председатель взял лежавшую на столе бумагу.

- Вашему показанию, графиня, сказал он, прямо противоречит письменное показание господина ассесора фон Вильденфельса. Он положительно утверждает, что эта молодая особа никто иная как графиня Варбург.

- Господин Вильденфельс был долгое время в отсутствии, возразила графини, и но возвращении видел мою дочь только раз, и то вечером. Поэтому ему легко было впасть в ошибку...

- Доктор Гаген, сказал преседатель, объясните нам, может ли человек, вследствии падения опасного для жизни, быть две или четыре недели в безчувственном состоянии?

- Может! отвечал доктор. Не только четыре недели, но даже и долее.

- Возможно ли, чтобы человек в таком положении мог лежать без всякой помощи две недели и не умереть?

- И это возможно.

- В третьих, возможно ли и объяснимо ли, чтобы человек в таком состоянии мог пройти разстояние отделяющее замок Варбург от города и затем снова упасть без чувств?

- Нет, это невозможно!

- Вдова Вильгельмина Андерс, вы экономка доктора Гагена, продолжал председатель, пойдите вы хорошо ночь, в которую вы нашли эту молодую особу?

- Да!

- Разскажите нам как было дело.

- Заметили вы в ней признаки жизни? спросил председатель.

- Нет, она лежала как мертвая. Вышел доктор и я внесла ее в дом и положила на постель. Еще много дней после этого она лежала без движения.

- Принимала ли она лекарство?

- Да, лекарство и немного бульона.

- Как произошло пробуждение?

- Очень медленно. Сначала она только слегка двинула рукой, потом, через день, открыла глаза, но не могла еще пошевелиться.

- Какие были её первые слова?

- Она боязливо огляделась вокруг и спросила: где я? потом она стала спрашивать в какой она части замка, говоря, что комната ей незнакома.

- Вы хорошо разслышали, что она сказала "замок"?

- Да, она часто это повторяла. Я не знала, что отвечать и позвала доктора. Она спросила свою мама, потом требовала, чтобы позвали графиню. Мало-помалу, она начала припоминать и скоро вспомнила про свое падение. Когда доктор ее спрашивал, как это случилось, она, видимо, боялась чего-то и не отвечала. Только узнав, что она не в замке, сказала она, что ее столкнул управляющий графини, фон-Митнахт.

- Скажите доктор, обратился к Гагену председатель, не может ли быть следствием падения поражение мозга? Разстройство умственных способностей?

- Да, это возможно?

- Не замечали ли вы у этой молодой особы какие-либо следы разстройства мозга?

- Нет, я считаю её выздоровление полным.

- По словам свидетельницы Андерс, она нашла девушку на скамейке лежащую без чувств, следовательно, ее кто-нибудь принес, сказал председатель. Заметили вы тогда кого-нибудь?

- Нет, никого. Я не могу это никак объяснить. Впрочем, не одно это необъяснимо. Графиня Варбург, да будет позволено мне называть так эту особу, пока вы не докажете, что она не графиня, была принесена, это очевидно. Я заметил у нея на голове рану, очевидно нанесенную, острым оружием. Откуда же взялась эта рана? При падении её не возможно было получить. Остается предположить, что графиня не упала на дно пропасти, а задержалась на каком-нибудь уступе; тогда, убийца, увидя это, вытащил ее и ударил по голове острым орудием, потом он, вероятно, бросил ее где-нибудь, считая мертвой; её потом нашел кто-нибудь и принес в город, а сам скрылся боясь быть обвиненным в убийстве графини. Это единственное возможное объяснение.

- Что говорила вам больная, когда она очнулась? опросил председатель. Не помнила ли она чего нибудь из того, что было с ней раньше?

- Нет! она ничего не помнила с самой минуты падения, когда она лишилась чувств.

- Свидетельница Андерс, продолжал председатель. Вы снимали платье с больной, какая была метка на белье?

- Графская корона над буквой W.

- Да. это действительно было так, подтвердил доктор. Удивительнее всего это то, что в тот самый вечер, когда господин фон-Митнахт пришел ко мне увидеть больную, это белье пропало безследно со двора моего дома.

- Это похоже на обвинение моего управляющого в краже белья! сказала графиня гордым и презрительным тоном.

Эти слова произвели сильное впечатление на всех присутствовавших.

- К этому, я должен прибавить, продолжал Гаген, глядя спокойно в глаза графини, что этот господин фон-Митнахт несколько лет тому назад в Париже доказал свою способность к убийству. Его поступок тогда мог быть назван покушением на убийство, графиня, да на убийство с согласия и одобрения своей соумышленницы. Он воткнул кинжал в грудь одного безоруженого человека и только чудом спасся тот от смерти. Человек способный на такое дело, единственно из алчности, так как тогда не было другой и побудительной причины, этот человек способен на все! Графиня которой судьба послала такия тяжкия испытания, эта графиня, говорю я, неизмеримо богата. У ней более миллиона. Графиня, уверяет что непризнанная ею падчерица называет себя ею ради овладения этим богатством. Но ведь видно что за несчастною девушкой не скрывается, никто. Неужели-же она сама узнав о своем сходстве с графиней, решилась сыграть ее роль? Неужели возможно предположение что эта девушка незнакомая никому, явилась к нам с края света, как раз после смерти настоящей графини чтобы овладеть её наследством? Я прошу поэтому суд наложить запрещение на этот миллион, пока молодая графиня не докажет своей личности.

Слова Гагена произвели сильное впечатление и показание графини стало многим подозрительным.

- вынут тело моей дочери из пропасти, где оно лежит. Я берусь сделать невозможное, я берусь поднять мою дочь из бездны, чего бы это мне не стоило, чтобы только пролить свет на это дело. Через восемь дней, я прошу господ судей на место дороги, где упала моя несчастная дочь.

После короткого совещания, судьи согласились на предложение графини и заседание было закрыто.