Бледная графиня.
Часть 1.
XXVIII. Она сумасшедшая!

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 1. XXVIII. Она сумасшедшая! (старая орфография)

XXVIII. 

Она сумасшедшая!

Так как в городе не было никакого места, где выставляли бы покойников, как например Морг в Париже, точно также как не было и анатомического театра, то труп был отнесен в комнату при церкви, где ставили обыкновенных покойников.

Зала была пуста. Труп был положен сначала на скамью и сейчас же подвергнут осмотру судебного врача. Но этот осмотр не дал ничего нового. Врач мог только подтвердить что причиною смерти было падение в пропасть. С трупом не оставалось ничего больше делать и это объяснение причины смерти было ожидаемо всеми.

Но этим еще не все кончилось. Привели множество свидетелей и в числе их и тех, которые так долго утверждали что найденная в городе была графиня; между тем труп был снова одет в прежнее платье и белье с графским гербом, и странное дело, большинство свидетелей, называвших сначала найденную в городе графиней, теперь утверждали что мертвая настоящая графиня. Даже служанки, бывшия в замке при графине до последней минуты и с жаром утверждавшия что живая - графиня, при взгляде на труп со слезами должны были сознаться, что это труп графини, хотя лицо и нельзя было узнать.

Показание ассесора фон-Вильденфельса нельзя было ожидать, так как он был настолько болен, что почти отчаивались в его выздоровлении.

Таким образом спасенной от смерти графине предстояло тяжелое испытание.

Доктор Гаген понимал, что случилось и главной его заботой было дать возможность Лили остаться победительницей в борьбе, и он еще не терял надежды, что ему это удастся.

Он боялся за нее, так как она была в сильном отчаянии, очень понятном после того что случилось. Более всего мучила ее боязнь за Бруно. Однако теперь Гаген мог подать ей на этот счет небольшую надежду. Но этот слабый лучь надежды значит очень мало в сравнении с ужасным известием о находке трупа в бездне.

Когда Гаген, со всеми предосторожностями передал Лили о случившемся, она была страшно поражена.

- Труп! прошептала она наконец, а в каком месте?

- Посторонние люди принесли его из пропасти, повторил Гаген, который принимал теперь живейшее участие в судьбе Лили.

- И в этом трупе...

- Узнали графиню, договорил Гаген, и ничего не должен скрывать от вас, вы должны все знать.

- Это ужасно! безпомощно прошептала Лидли, это невозможно!

- Бывают дела, при которых кажется что теряешь разсудок. Вы молодая, неопытная девушка, но вы не должны терять мужества! Отчаиваться не от чего, все еще может поправиться.

- Но объясните мне все это! вскричала Лили!

- Я и сам еще не нашел этого объяснения, графиня; по крайней мере я не могу сказать ничего наверно.

- Заклинаю вас, скажите мне, что теперь будет! Неужели никто теперь не признает меня, никто не хочет мне помочь... неужели я совсем погибла и брошена всеми?

Лили закрыла лицо руками.

- Нет, графиня, вы не всеми брошены! возразил Гаген, вы во всяком случае можете разсчитывать на меня!

- О, вы также оставите меня, вы также начнете во мне сомневаться, я знаю, я чувствую это! вскричала со слезами Лили.

моему внутреннему влечению, которое заставляет меня защищать ваши права.

- Вы только сами подвергнетесь за это осуждению.

Гаген засмеялся.

- О, конечно это меня не остановит, отвечал он.

- Но вы также не будете в состоянии снасти меня.

- Это другой вопрос. Борьба неравная и вы находитесь в таком положении, что можете мало по малу потерять всех защитников, отвечал Гаген, да, я не скрываю этого от вас. Но это не должно приводить вас в отчаяние. Мы должны уяснить себе дело. Знаете ли вы, графини, что это борьба - борьба за ваш миллион.

- Боже мой! я с радостью готова отказаться от этих денег.

- Нет, в настоящее время это ничего не изменит. Я не могу поступить иначе, я должен отнять у вас последнюю веру в ту, которой вы верили до сих пор, я должен объяснить вам истинное положение дел, как ни тяжело мне разочаровывать ваше юное сердце и уничтожать в вас веру в людей. Это должно быть графиня, это не моя вина. Это борьба между графиней, вашей мачихой, и вами, и причина этой борьбы ваше богатство.

- Презренные деньги! с отчаянием вскричала Лили!

- Да, презренные деньги, вы правы, графиня! Я сам был некогда жертвой подобной борьбы и потому знаю по опыту, что это такое. Тогда также причина была деньги и ничего больше, которыми хотели завладеть не пренебрегая никакими средствами. Я еще жив и эта борьба, в которой мои противники уже думали быть победителями, эта борьба еще не кончена, она снова возгорается, снова в новом виде, продолжал Гаген и его лицо оживилось, а глаза засверкали, и поэтому то я приму вашу сторону, поэтому то я не могу равнодушно видеть ваших страданий.

- Если я хорошо поняла, то моя борьба одинакова с вашей? спросила Лили.

- Да. Выслушайте меня до конца. Графиня, как мне давно известно, совершенно узнала вас, но оклеветала для того, чтобы получить ваше состояние, так как за вашей смертью оно переходит к ней.

- Но найденный труп?

- Это пока для меня загадка. Но во всяком случае нельзя скрыть что это неожиданное обстоятельство отдает перевес в руки графини.

- Что же мне делать? вскричала Дили. Мне не нужны деньги, я хочу только прекратить эту ужасную неизвестность, кончить эту страшную борьбу.

- Чтобы ни случилось графиня, не теряйте мужества и положитесь на меня, я не оставлю вас.

В эту минуту послышался звон колокольчика и вошедшая вслед за этим старая служанка Гагена, сказала что какой то господин желает его видеть.

Гаген простился с Лили и пошел к себе в кабинет. Он был очень удивлен, найдя там судебного доктора Феттера.

- Здравствуйте любезный собрат! сказал он, протягивая руку Гагену, мне надо переговорить с вами но делу.

- По делу? говорите, что такое! отвечал Гаген, приглашая доктора садиться.

- Вы уже знаете какой новый оборот приняло это дело с графиней Варбург.

- Я еще не знаю в чем дело.

- Нет? Разве вам ничего не сообщали? В таком случае я скажу вам что дело идет об освидетельствовании умственных способностей находящейся в вашем доме, физически здоровой, молодой особы.

- Конечно, и к сожалению очень возможно, что результатом будет признание разстройства умственных способностей этой особы.

Гаген недоверчиво поглядел на доктора.

- Неужели же я не заметил бы уже, если она сумасшедшая! спросил он.

- Я вполне уважаю ваши знания и опытность, любезный собрат, по позвольте заметить вам, что видя постоянно эту особу, вы невольно почувствовали к ней сострадание, вы глядели на это дело другими глазами, чем стал бы глядеть человек совершенно посторонний и безпристрастный.

- Это может быть, согласился Гаген.

- Я знал, что как человек безпристрастный вы согласитесь со мною. То, о чем я говорю, есть не более как естественное следствие всего происшедшого. Подумайте только хорошенько. Разве возможно предположить что либо другое? Мне уже несколько времени казалось что это интересная физиологическая загадка, совершенно особый род умственного разстройства; вы знаете также, хорошо как и я, как много существует видов этой болезни и как многие бывают им подвершены так что не только они, но и окружащие не подозревают этого, пока вдруг не делается значительного ухудшения, которое дает увидеть болезнь, скрывавшуюся уже много лет.

- Все это совершенно верно! снова согласился Гаген.

- Очень естественно, если после всего происшедшого невольно приходит в голову, что тут мы имеем дело с таким именно случаем и я хочу убедиться так ли это. Не заметили ли вы сами чего нибудь, что подтвердило бы эту догадку?

- Нет, твердо отвечал Гаген, я решительно могу сказать, что нечего и думать о чем либо подобном, тут нет ни малейших следов помешательства или даже временного разстройства умственных способностей и я убежден, что думать объяснить дело таким образом значит стоять на ложной дороге.

- Позвольте вам заметить что этого рода больные бывают часто так благоразумны, что невольно вводят доктора в сомнение. В этом же случае я тем более стою за эту идею, что она первому пришла мне в голову и я думаю, что съумею доказать её справедливость.

При этих словах Гаген испугался. Доктор высказал свой приговор в такой решительной форме, что можно было всего бояться, так как доктор Феттер был всем известен за человека упрямого, ни за что не отказывавшагося от раз высказанного мнения. Такие люди не смотря на доброту и честность очень часто бывают крайне опасны.

- Прошу вас, мой уважаемый собрат, сказал Гаген не противореча ему прямо, чтобы не возбудить упрямства, прошу вас прежде всего произвести освидетельствование. Мой дом во всякое время к вашим услугам.

- Я так и думал! весело вскричал Феттер, ударив Гагена по плечу, я знал это. Послушайте, продолжал он, я нахожу что вы очень ловко взялись за дело, чтобы приобрести себе практику. Вы сначала помогаете бедным. А скажите, вас зовут ночью?

- Очень часто.

- И вы идете всюду?

- Не бойтесь, чтобы я повредил вам этим, смеясь возразил Гаген.

- Повредить? Мне? вскричал Феттер. Ха, ха, ха, этого я не боюсь, ведь я здесь уже двадцать лет. Но возвратимтесь снова к причине моего сегодняшняго посещения, я сделаю незаметное для нея освидетельствование умственных способностей молодой девушки и надеюсь что буду в состоянии придти к какому нибудь решению. Говорила ли она вам когда нибудь о своем прошедшем?

- Очень часто.

- Но всегда как графиня Варбург?

- Всегда.

- Это странно! Очень часто подобные разговоры обнаруживают то, чего нельзя было узнать другим способом, заметил доктор Феттер, но я не оставляю надежды, что мне удастся разъяснить эту непонятную историю.

- Этим вы окажете большую услугу! отвечал Гаген.

Гаген повиновался и повел доктора к Лили, которой представил его как своего друга.

- Какая она хорошенькая! прошептал доктор, затем обернулся к Лили и взял ее за руку, стараясь незаметно послушать пульс.

- Я совершенно спокойна и здорова, доктор Феттер, сказала Лили.

Доктор вздрогнул.

- Как вы меня знаете? спросил он.

- Конечно, несколько лет тому назад, когда я еще была маленькая вы были у нас в замке, у меня был коклюш.

- Совершенно верно, совершенно верно! Но, у вас удивительная память! Это было так давно! Вероятно вы после этого видали меня?

- Да, я едва ли бы узнала вас, если бы не видала вас после того, проезжая но городу.

Казалось что Феттер не особенно поверил объяснению, хотя замечание о кожлюше было совершенно справедливо, но доктор Феттер вспомнил что сумасшедшие очень часто бывают одарены как бы двойным зрением и говорят о таких вещах, которые казалось не должны бы были быть им известны.

Он поговорил с Лили еще несколько времени, заставил ее рассказать все, что она знала про знаменитый вечор грозы и наблюдал за нею. На следующий день он снова явился к Гагену, но не говорил ни слова о своих замечаниях, а только передал ему, что в два часа дня Лили должна быть в церкви, так как решено показать ей найденный в пропасти труп графини, и этим способом вызвать какое-нибудь другое показание у этой таинственной девушки.

Казалось в этот день все должно было решиться, так как около трупа был не только доктор Феттер, но еще несколько юристов, которые должны были быть свидетелями сцены, которая произойдет. Графиня также была приглашена и приехала аккуратно в назначенный час.

Найденный в пропасти труп стоял посреди часовни, на возвышении и был покрыт белым покрывалом.

В глубине этой небольшой часовпи был маленький алтарь, на котором стояло распятие, освещенное светом двух канделябр, которые оставляли в полумраке остальную часть часовни.

По всей вероятности надеялись, что торжественность этого места должна произвести сильное впечатление на нечистую совесть. Надо было ожидать, что неожиданный вид трупа вырвет у живой признание.

Решительная минута приближалась. Все зрители уже собрались, недоставало только актеров.

Вдруг на лестнице послышались шаги.

Дверь отворилась и вошел Гаген в сопровождении Лили.

Гаген сейчас же понял всю опасность и важность этой минуты, он увидел стоящую в стороне графиню, за тем доктора и других свидетелей странной сцены! Живая Лили была приведена к мертвой! И графиня не побоялась быть третьей при этом свидании.

Тогда один из присутствующих снял покрывало с трупа.

Хотя Лили была приготовлена, но это зрелище произвело на нее сильное впечатление.

Каждый ожидал, что она с ужасом отвернется от трупа, что ужасное зрелище заставит ее отступить, по произошло нечто совсем другое.

При взгляде на труп, Лили громко вскрикнула и всплеснув руками бросилась к возвышению, на котором лежала покойница.

Эти слова поразили доктора Гагена, которому показалось, что он в одно мгновение понял все, не владея собою он взглянул на графиню, которая холодно и спокойно присутствовала при этой ужасной сцене и полузакрыв глаза, смотрела на свою падчерицу.

Все остальные присутствующие с жадным вниманием следили за происходившей сценой.

- Мария! дорогая моя Мария! ты умерла! рыдала Лили.

Было ли это результатом безумия? Или это была истинная сворьбь? Были ли эти слова доказательством сумасшествия, были ли эти слезы и жалобы истины исходили ли они из сердца той, которая рыдала над трупом? Сочтет ли доктор Феттер эту сцену новым доказательством болезни мозга, причина которой покрыта мраком?

Наступило всеобщее молчание.

Предполагаемая цель, очевидно, не была достигнута. Приведенная к трупу девушка действительно была взволнована, но совсем иначе, чем ожидали. Надеялись, что вид трупа заставит ее сознаться, а она объявляла, что это труп её молочной сестры, Марии Рихтер.

- И так вы но прежнему утверждаете, что вы графиня, сказал один из юристов, вы думаете объяснить дело говоря, что лежащая перед вами покойница - Мария Рихтер?

- Это Мария Рихтер! Я узнаю ее! отвечала Лили.

- До сих пор я еще не говорила об одном наружном знаке, по которому легко узнать мою дочь, графиню, и который должен уничтожить последния сомнения, сказала графиня, моя дочь имела на нравом плече родимое пятно величиною с вишню! Я прошу господ докторов поискать этот знак на трупе.

При этих словах Лили отшатнулась и с удивлением взглянула на графиню.

- Что ты говоришь! вскричала она, у меня было такое пятно?

Графиня не отвечала.

- Это неправда! вскричала с отчаянием Лили, не у меня, а у Марии Рихтер было такое пятно!

Но никто не слушал её.

- Слова графини справедливы! сказал доктор Феттер, на правом плече находится темное родимое пятно величиною с вишню.

- Выслушайте меня! с ужасом и отчаянием вскричала Лили, клянусь вам, что это Мария Рихтер! Графния, моя мачиха и её управляющий фон-Митнахт поклялись погубить меня. Этот управляющий толкнул меня в пропасть и моя мачиха также хотела моей смерти, так как она клевещет на меня.

- Она сумасшедшая, холодно сказала графиня, или самая наглая обманщица.

должна была умереть или исчезнуть!

Кто поверит этому? Доктор Феттер с сомнением следил за каждым словом и жестом молодой девушки.

Графиня между тем простилась со всеми и удалилась.

Никто изо всех присутствующих, кроме Гагена, не верил словам Лили и когда доктор Феттер шепнул: Она сумасшедшая, то его слова встретили гораздо больше веры, чем все жалобы несчастной девушки.

Труп был снова покрыт и все оставили залу. Гаген подошел к Лили и вывел ее на чистый воздух.

за нею в доме сумасшедших может повести к излечению.

Услыша этот приговор Лили страшно побледнела и не в состоянии была произнести ни слова.

Напрасно старался доктор Гаген доказать неосновательность слов казенного врача, напрасно приводил он различные доказательства совершенной ясности её разсудка, его слова только возбудили упрямое противоречие Феттера.

Было решено, что мнимая графиня Варбург будет отправлена в сумасшедший дом.

При этом решении Лили громко вскрикнула и упала без чувств на руки доктора Гагена.

Графиня торжествовала!...