Бледная графиня.
Часть 1.
XXIX. Сумасшедший дом Св. Марии.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 1. XXIX. Сумасшедший дом Св. Марии. (старая орфография)

XXIX. 

Сумасшедший дом Св. Марии.

На небольшой возвышенности, покрытой лесом, виднелось большое каменное здание, окруженное высокой каменной стеной. Железные ворота были всегда заперты, окна дома заделаны решетками.

Глубокое молчание царствовало вокруг этого уединенного здания. Внутри же двора, в известные часы дня, можно было видеть самое необычайное зрелище. Это было сборище людей всех возрастов, мущин и женщин, которые ходили, говорили сами с собою, размахивали руками, но казалось были совершенно незнакомы друг с другом.

Костюмы их были самые необычайные. Тут стоял седой старик накинув на себя плащ, точно Цезарь свою тогу и декламировал стихи, там молодая женщина громко смеялась и пела. Одного взгляда на это общество было достаточно чтобы понять, что вы находитесь в сумасшедшем доме. Действительно, это был сумасшедший дом Св. Марии, находившийся в десяти милях от Варбурга, в который помещали всех окрестных больных мозгом.

Доктор этого учреждения и его помощник, жили в одной части здания, а больные помещались в другой, под присмотром сторожей и сиделок.

Директор заведения сидел в кабинете слушая донесение своего помощника, когда вошел инспектор чтобы спросить не прикажет ли чего нибудь директор. Инспектор был высокий старик, который от долгого обращения с безумными, сам по наружности походил на человека не в своем уме, сходство с которым особенно увеличивалось от безпокойного выражения его глаз.

- Надета ли горячечная рубашка на шестьдесят пятый номер? спросил директор.

- Да, господин директор, утром с ним был припадок бешенства, а теперь он лежит как мертвый.

- Есть у вас свободные места?

- Да, есть два места в нижнем этаже.

- О, не там, я спрашиваю есть ли свободное место в отдельных комнатах.

Инспектор подумал не много.

- В номере шестьдесят шестом есть одна свободная постель, отвечал он.

- В этой комнате умерла вчера молодая женщина о которой я сейчас докладывал вам, вмешался доктор.

- Хорошо! мне дали знать что сегодня явится к нам новая пациентка, она считает себя графиней и, как мне пишут, с первого взгляда ее низачто нельзя принять за сумасшедшую, прибавил директор, сколько больных в шестьдесят шестом номере?

- Трое, новая больная будет четвертой.

- Кто там сиделка?

- Дора Вальдбергер.

- Вальдбергер, хорошо, скажите ей, что у нея будет новая больная, за которой она должна смотреть как можно внимательнее. Это мне пишет доктор Феттер.

- В таком случае не лучше было бы поместить одну? заметил инспектор.

- Нет, поместите ее в шестьдесят шестой помер, решил директор и отпустил своего помощника.

В то время, как этот разговор происходил в кабинете директора сумасшедшого дома, карста запряженная парой, катилась по дороге, которая вела к этому дому из Варбурга.

Медленно подвигалась карета по тихой дороге и вдали, на возвышении, уже виднелось каменное здание, окруженное стеной. Когда экипаж въехал наконец во двор заведения, как его окружили несколько женщин, которые недружелюбно глядели на приехавших, только одна из них дружески кивнула головой.

Это были тихия сумасшедшия, выпущенные на прогулку, тем не менее вид их испугал Лили и она невольно схватила Гагена за руку.

- Вы знаете что теперь предстоит вам и чего нельзя изменить, графиня, прошептал Гаген. Не теряйте мужества, повторяю вам, что не все еще потеряно, что я еще буду бороться за вас.

- Все напрасно, мне не на что больше надеяться, также тихо отвечала Лили, с ужасом глядя на окна с решетками, о, Боже мой, неужели это правда! это ужасно!

Она отвернулась и закрыла лицо руками; Гаген слышал как она тихо плакала и это разрывало ему сердце.

- Не плачьте, графиня, вы и так уже пролили слишком много слез, сказал Гаген, соберитесь с мужеством! Я обещаю вам, что я без устали буду трудиться чтобы освободить вас, что я наконец обнаружу истину! Силой тут ничего нельзя сделать, надо действовать осторожно, хитрить.

- Еслибы только Бруно остался жив.

- Я надеюсь на это.

- Он еще не знает ничего, что со мной случилось.

- Ему еще нельзя было говорить об этом.

Лили задумалась. В эту минуту карета остановилась.

Наступила решительная минута. Гаген вышел и помог выйти Лили. На дворе там и сям стояли сумасшедшие.

Здесь должна была она остаться между этими людьми.

Гаген позвонил. Почти в туже минуту сторож отворил дверь.

- Проведите нас к директору, сказал Гаген.

Тогда сторож провел их в приемную и пошел доложить о посетителях директору.

- Прошу вас войти! раздался резкий голос.

Гаген пропустил Лили вперед и последовал за нею. В кабинете был директор и его помощник.

Гаген назвал себя.

- А, вы привезли молодую даму, которая должна несколько времени пользоваться здесь деревенским воздухом, сказал директор, милости просим.

Лили не могла более владеть собою, не могла сдерживать долее своего отчаяния и залилась слезами.

- О чем вы плачете, сударыня, вы очень приятно провелете здесь время для вашего подкрепления.

интриги.

Директор паклонил голову, как бы желая сказать: это я часто слышу! Мы это знаем! Затем он пригласил Лили и Гагена сесть.

- Не правда-ли, это та самая молодая особа, о которой мне писал доктор Феттер? сказал он.

При этом имени Лили невольно вздрогнула.

- Да, это она, отвечал Гаген.

- Как вам известно я должен вести списки всех находящихся в этом доме, продолжал директор, как ваше имя, сударыня? спросил он раскрывая толстую книгу.

- Графиня Варбург, отвечала Лили.

- Да, совершенно верно, согласился директор, которому было написано об этом пункте помешательства, в таком случае вы поможете мне, прибавил он обращаясь к Гагену.

- Очень сожалею, отвечал последний, пожимая плечами, но я не могу прибавить вам ничего более.

- В таком случае мы пока довольствуемся этим сказал директор закрывая книгу, вписав в нея предварительно возраст Лили и какого она исповедания.

- Молодая особа поступает к вам, сказал тогда Гаген, но я прошу вас обратить на нее особенное внимание.

- Конечно, уважаемый собрат, конечно, не сомневайтесь в том, что молодой особе будет оказываемо здесь всевозможное внимание, возразил директор.

- Графиня, без сомнения, будет иметь отдельную комнату.

- Да, конечно, если это будет нужно.

- Графиня будет свободно гулять.

- Очень жаль, отвечал директор, пожимая плечами, но, я должен отказать в этом, хотя молодая дама будет гулять у нас по двору, сколько это понадобится для её здоровья.

- И так, я пленница! прошептала Лили.

- Мой верный помощник, сказал директор, указывая на него, проводит вас.

- Я пойду вместе, объявил Гаген.

- Как вам угодно! Но, я надеюсь, что буду иметь удовольствие еще увидеть вас после этого.

Гаген выразил свое согласие и оставил кабинет, вместе с Лили и молодым доктором, наружность которого далеко не внушала доверия. Но, еще более неприятное впечатление произвел на Лили и Гагена вид сиделки, Доры Вальдбергер.

Когда доктор отворил дверь на лестницу, Лили вгдрогнула и схватила Гагена за руку. В ту же минуту, до ушей их донесся громкий, безумный хохот.

Он звучал так ужасно, что даже Гаген вздрогнул. Доктор заметил это.

- Это отвратительно, прошептала Лили.

- Не бойтесь, это скоро пройдет, прибавил доктор.

Этот дом производил ужасное впечатление своими длинными, таинственными корридорами, в которых со всех сторон раздавались какие то странные звуки.

- Ко всему этому шуму очень легко привыкнуть, продолжал доктор, он неизбежен в доме где живет столько всевозможного народу. Прошу вас подняться еще на одну лестницу.

- Еще одну лестницу? Почему же не здесь? спросил Гаген.

- Нет места! лаконически отвечал доктор.

Тут на встречу им вышла Дора Вальдберг.

- Дора, эта молодая дама поступает к вам, сказал доктор.

- Я уже знаю в 67 номер, отвечала сиделка, имевшая в своей наружности что то мужское. Пройдя вперед она открыла дверь в номер 67. Дверь была не заперта на ключь, а только притворена. Отворив дверь сиделка отступила назад, чтобы осмотреть новую пациентку.

Лили вошла в комнату, Гаген последовал за ней.

- Но здесь четыре постели? сейчас же вскричал он.

- Четыре постели? спросил доктор, но ведь в комнате больше никого нет.

Конечно в это время в комнате никого не было.

- Нет-ли комнаты с одной постелью и более удобной?

- К сожалению все занято.

- Меня огорчает не комната, а то что мне приходится здесь оставаться! сказала Лили.

- Окно с решеткой! продолжал Гаген

- Везде! предосторожность! прошептал доктор.

- Надеюсь, что вы постараетесь облегчить время пребывания здесь, для этой молодой дамы, умоляющим тоном обратился Гаген к доктору и сиделке! она нуждается в этом более, чем кто либо здесь! Могу ли я надеяться на это?

Оба стали горячо уверять что сделают все от них зависящее, в особенности сиделка, которая призывала в свидетели своих слов Бога и всех святых.

Тогда Гаген повернулся к Лили и протянул ей руку. Лили благодарила его за все, что он сделал для нея и просила спасти Бруно и передать ему её последний поцелуй.

- Будьте тверды, графиня, шепнул ей Гаген, которому также было крайне тяжело разставаться с Лили, и полагайтесь на Бога, все исправится.

Но когда Гаген ушел, а сиделка также оставила комнату, Лили с отчаянием всплеснула руками и упала на колени, чтобы молитвою подкрепить себя.

Между тем Гаген с трудом оторвался от Лили, судьба которой сильно огорчала его, думая о том, что скажет он своему другу, когда тот спросит его о невесте.

Он снова вернулся в кабинет директора и объявил что за молодую особу ежемесячно будут платить большую сумму и сейчас же заплатил за первый месяц вперед.

- По крайней мере она здесь в безопасности от них, думал он садясь в карету, чтобы ехать обратно, от тех, которых я поклялся победить. А теперь я все силы употреблю на то, чтобы борьба окончилась в нашу пользу.