Бледная графиня.
Часть 1.
XXX. Милош.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 1. XXX. Милош. (старая орфография)

XXX. 

Милош.

Спустя несколько недель после описанных нами событий, однажды вечером в сильную бурю, какой то незнакомец шел со станции железной дороги в город неся под плащем небольшой ручной чемодан.

Судя по его походке, незнакомец должен был быть еще не стар.

Казалось что он был в городе чужой. На углу одной улицы он остановился чтобы прочитать её название, довольно ярко освещенное фонарем. В эту минуту свет фонаря упал также и на его лицо и можно было увидать что это молодой человек лет около двадцати восьми. Тип его лица и длинные бакенбарды выдавали в нем иностранца. Резкия черты лица, большие, темные глаза и необъяснимая смесь выражения ума и твердости, составляли в общем очень интересную наружность.

- Это Блюменштрассе, пробормотал он. В таком случае это здесь, в том доме у которого стоит белая скамья, но что если ее убрали?

Шел сильный дождь, но путешественник, казалось, не обращал на него никакого внимания. Улицы были пусты и мрачны.

Вдруг незнакомец остановился, он увидел перед одним из домов скамью.

Он подошел ближе и старался прочесть надпись на дверях, но было черезчур темно. Тем не менее, должно быть, он решил, что пришел туда, куда надо, так как сейчас же позвонил.

Почти в ту же минуту дверь отворилась и в ней показалась голова старой служанки Гагена.

- Кто тут? спросила она, а, теперь вижу, а то такая тьма, хоть глаз выколи. Вы желаете видеть господина доктора?

- Да, доктора Гагена, отвечал незнакомец.

- В таком случае войдите, только сначала оботрите ноги.

Незнакомец исполнил приказание и затем вошел в переднюю.

В эту минуту сам Гаген отворил дверь кабинета,

Увидя гостя, которого он казалось сейчас же узнал, Гаген пробормотал какое то приветствие и сейчас же ввел его в теплый и ярко освещенный кабинет.

Войдя незнакомец снял шляпу.

- Я не знал где мне остановиться, ваша светлость, прошептал он.

- Остановись здесь Милош, отвечал Гаген.

Названный Милошем осторожно поставил чемодан в угол, положил на стул плащь и шляпу и остался в изящном, темнозеленом охотничьем кафтане, какие носят егеря высокопоставленных особ, и лесничий.

- Ты только что приехал, Милош? спросил Гаген.

- Точно так, ваша светлость.

- Ты прямо из Парижа?

- Получил-ли ты мое последнее письмо и исполнил ли мое поручение?

- Все исполнил, ваша светлость. Хотя я не мог их исполнить так скоро, как хотел, поэтому я здесь только сегодня. Задержка произошла по причине Леона Брассара, остальное же все я исполнил в один день, дело же молодого Брассара задержало меня, но как я узнал наконец он уже несколько лет как не живет более в Париже.

- Был ли ты на квартире, где он прежде жил?

- В Латинском квартале, в улице Гренель, номер 44, как вы мне сказали адрес, ваша светлость.

- И что ты там нашел?

- Старого Брассара, слепого и в нищете?

- Как слепого и в нищете?

- Точно так ваша светлость, его жена умерла и Леон бросил его.

- Он посещал университет?

- Старик жаловался, что его исключили.

- Значит он делал какие нибудь шалости? спросил Гаген, которого очевидно сильно интересовала судьба молодого Брассара.

- Не одно это, он взял у старика все его небольшое состояние и убежал с ним.

Это известие казалось испугало Гагена, несколько мгновений он не мог произвести ни слова, так был он поражен.

- Это тебе сказал сам Брассар? спросил он, как бы не веря возможности подобного случая.

- Точно так, ваша светлость, старый Брассар запретил мне говорить вам об этом, но я получил приказание отыскать молодого Брассара и мой долг велел мне передать все, что я узнал относительно него. Он взял у старика ночью одиннадцать тысяч франков, и с ними исчез, так что никто не знает где он теперь.

- Это ужасно! прошептал Гаген едва слышно, мои опасения оправдываются, материнския черты сказываются в нем.

- Я отправился в медицинский факультет, продолжал Милош, там мне сказали что приятелем Брассара был некто де-Фламаган, известный негодяй. Этого Фламагана я нашел наконец в клозери де-Лила, танцующим канкан. Я заговорил с ним и как кажется понравился ему, тогда мне удалось навести разговор на молодого Брассара. Ого, вскричал он полусердито, полупрезрительно, вы также знаете этого мошенника?

- Стой Милош! перебил Гаген донесение своего верного слуги, кончай скорее! Нашел ли ты Леона Брассара?

- Нет, ваша светлость.

Наступило непродолжительное молчание. Гаген был очевидно огорчен, но он скоро овладел собою.

- Почему этот Фламаган назвал своего бывшого друга мошенником? спросил он.

- За то что тот отнял у него возлюбленную, одну танцовщицу.

- Старый Брассар терпит теперь нужду? спросил Гаген.

- По видимому, да. ваша светлость.

- До него не доходило никаких известий о молодом Брассаре?

- Нет! Ни от него, ни от Фланагана мне не удалось ничего узнать, но в Лионе мне удалось найти брошенную Брассаром танцовщицу Рейвету, она думала, что он отправился в Вену, чтобы продолжать свои занятия и еще лучше изучить немецкий язык, хотя он и без того хорошо говорил на нем.

- Что она еще говорила?

- Не много хорошого, ваша светлость, она была брошена им в нужде. Далее, след его совершенно пропал. Рейнета утверждала, тем не менее, что в Германии Брассар должен был назваться немецким именем.

- Так это все! Действительно, немного и много за то дурного, сказал сильно взволнованный Гаген. Но, несмотря на все предосторожности, этого надо было опасаться, тихо прибавил он.

- Я привез векселя на парижских банкиров, ваша светлость, продолжал Милош, вынимая из кармана кожанный бумажник и подавая его доктору, последний равнодушно бросил его на стол, хотя там была громадная сумма.

- Милош, задумчиво продолжал он, могу я разсчитывать на твою верность?

- Я жизнью буду рад пожертвовать для вашей светлости, отвечал Милош.

- Ты не раз доказывал мне твою верность, а также ловкость и хитрость, сказал тогда Гаген, прежде всего ты должен будешь сделать вид, будто ты меня совершенно не знаешь, ты будешь писать мне, а лично являться только тогда, когда это можно будет сделать совершенно незаметно. Это самое главное.

- Слушаю, ваша светлость.

- Ты никому не будешь говорить обо мне. Здесь все, даже моя служанка, знают меня только как доктора Гагена.

- Я не забуду этого, ваша светлость.

- Я дам тебе очень важное поручение, продолжал Гаген, понижая голос, мне необходимо знать, что происходит в одном замке, находящемся отсюда в четырех милях. Хозяйка этого замка, графиня Варбург, нуждается в лесничем и егере, так как прежний арестован.

- Понимаю, ваша светлость.

- Ты отправишься туда завтра и наверно получишь место, так как ты ловок и имеешь красивую наружность, но ты должен устроиться так, чтобы жить не в домике лесничого, а в замке, и должен будешь обратить особенное внимание на двух особ: на графиню и на её управляющого, фон-Митнахта.

- Понимаю, ваша светлость.

- Ты должен только наблюдать и, время от времени, доносить мне о том, что ты заметишь, цель моего поручения ты узнаешь впоследствии и поймешь, что это было необходимо.

- А мое имя, ваша светлость? Мои бумаги?

- Назови себя хоть Францем Милошем, что же касается бумаг, то о них особенно заботиться не станут. Ночь провели в гостиннице, а завтра рано утром отправляйся в Варбург.

- Я могу сейчас идти, ваша светлость?

"Мой дорогой, старый Брассар! Получите по прилагаемому здесь чеку на банкира Фульда, это мой долг вам, не отказывайтесь, я хочу, чтобы ваша старость была покойна; ступайте к моему знакомому глазному врачу Мэндрипу, передайте ему мой поклон и скажите, что я прошу его вылечить ваши глаза. Надеюсь, что, при свидании, найду вас в хорошей обстановке! Расположенный к вам..."

Затем следовал знак, которого непосвященный не мог бы понять, после этого Гаген положил письмо и чек в конверт и написал адрес господину Брассару, Париж, Гренельская улица, No 44.

Он поднялся и отдал письмо Милошу, который уже снова завернулся в плащ.

- Через десять домов отсюда есть почтовое отделение, ты пойдешь мимо него, отдай там это письмо, приказал Гаген.

Милош взял свою шляпу и чемодан и поклонившись Гагену, поспешно оставил дом.

Оставшись один в кабинете, Гаген несколько мгновений простоял в нерешительности и задумчивости.

- Какое горе! прошептал он, я боюсь что этот юноша принесет мне еще более горя и мучений, чем я терпел до сих пор; чтобы там ни было он мой сын, моя плоть и кровь... Дай Бог, чтобы не случилось ничего хуже этого первого удара, поразившого меня так неожиданно!

На следующее утро Гаген отправился к Бруно. Он нашел его готовым оставить постель, так как состояние его здоровья улучшалось с каждым днем.

Бруно уже знал все что случилось, Гаген рассказал ему все, как только это позволило состояние его здоровья, и желание помочь Лили и скорее видеть ее, может быть сильно помогло его выздоровлению.

Гаген нашел Бруно в отличном состоянии. Рана закрылась и общее состояние значительно улучшилось, но этому он ничего не возразил на желание молодого человека отправиться через несколько дней в больницу Св. Марии.

Конечно это было еще немного рано, так как малейшая простуда могла иметь очень дурные последствия, но Гаген понимал, что удерживать Бруно было бы безполезно. Хотя он не мог освободить своей дорогой Лили, но по крайней мере хотел утешить ее.

Двое друзей еще более сблизились во время болезни Бруно, а неутомимые заботы Гагена еще крепче связали их. Бруно с каждым днем все более и более привязывался к таинственному Гагену, который тоже самое испытывал относительно выздоравливающого, который был все еще очень слаб, но во всяком случае опасность миновалась и при хорошем уходе он должен был скоро совсем поправиться.

Вследствие всего сказанного, понитно, что Гаген постоянно просил своего друга быть как можно осторожнее и не ранее ехать к Лили, как почувствовав себя совершенно здоровым.

Бруно обещался и просил Гагена поехать с ним, когда он первый раз выедет на воздух. Затем разговор был прерван приходом фон-Блюма и Ильменау, которые пришли справиться о здоровьи Бруно и были очень рады найдя его вставшим с постели. Они горячо благодарили Гагена за его заботы, но он по обыкновению выслушал эти похвалы очень холодно и поспешил уйти навещать своих больных.

Усталый возвратился он вечером домой и сел за ужин, приготовленный его старой служанкой, затем перешел в кабинет, где уже был зажжен, огонь.

Когда уже совсем стемнело раздался звонок и почти в туше минуту в кабинет вошел Милош.

- Как ты скоро! вскричал Гаген.

- Я пришел с донесением, ваша светлость.

- Ты был сегодня весь день в замке?

- Да, с утра. Распросив меня графиня приняла меня к себе на службу.

- Я знаю, хотя и не был там, что ты был осторожен в ответах. Управляющий фон Митнахт все еще в замке?

- Точно так ваша светлость. Фон-Митнахт живет внизу, но не выходит из своих комнат.

- Дом лесничого оставлен для матери и сестры прежнего лесничого и мне дали комнату в замке, недалеко от квартиры управляющого отвечал Милош.

- Хорошо, как кажется все идеи по моему желанию. Слышал ли ты что нибудь относительно умершей графини?

- От прислуги, да! умершую графиню принесли в склеп.

- У графини была молочная сестра, Мария Рихтер, не слыхал ли ты также об ней чего нибудь?

- Это та молодая девушка, которая уехала в Америку?

- Именно! Ты должен обращать большое внимание на все, что ты узнаешь относительно её.

В эту минуту снова раздался звонок и служанка пошла отворить.

- Поди в соседнюю комнату, приказал Гаген.

Милош едва исполнил данное ему приказание, как в дверь постучались и вслед за этим в кабинет вошел с легким поклоном полицейский инспектор Нейман.

- А, это вы! опять возвратились? сказал Гаген.

- Да, сегодня, утром, отвечал Нейман; но вдруг он замолчал и внимательно взглянул в соседнюю комнату, дверь которой была приоткрыта. Он заметил в ней какую то тень.

Ни слова не говоря, он жестом обратил внимание Гагена на это обстоятельство.

- Ах, смеясь сказал Гаген, это тень моего секретаря Милоша, который приехал вчера из Парижа и не подумал о том, что даже его тень может возбудить внимание. Милош мой доверенный человек, господин инспектор, я прошу вас говорить при нем все, что вы хотите, я даже очень рад, что ему придется присутствовать при нашем разговоре, так как он будет помогать в Варбурге нашим трудам! Милош, поди сюда!

Милош сейчас же повиновался и Гаген представил его инспектору.

- Вы приехали из Гамбурга? спросил он после этого.

- Точно так, из Гамбурга.

- И вы, не смотря на все старания, не могли ничего более узнать.

Инспектор вопросительно взглянул на Гагена. как будто эти слова навели его на новую мысль.

- Может быть, ваша светласть... нерешительно спросил он.

- Вы думаете, что я узнал что нибудь? да я думаю, что мы не должны больше искать.

- Это удивляет меня, ваша светлость.

- Или вы открыли что нибудь новое?

- В пропасти нашли труп и я полагаю, что Мария Рихтер не далеко уехала, что по всей вероятности это её труп, хотя, его хотят выдать за труп графини.

Нейман покачал головой.

- Это дело делается все необычайнее и запутаннее.

- Мое предположение пока, не имеет доказательств, да об них нечего и думать, пока мы не знаем куда уехала Мария Рихтер, сказал Гаген, я говорю основываясь лишь на моем убеждении и на восклицании вырвавшемся при виде трупа у той, которую я считал графиней. Да, Милош, слушай внимательнее, ты говорил мне, что труп графини поставили в склеп, я считаю этот труп, трупом молочной сестры графини, которая имела с последней некоторое сходство. Но скажите мне сначала, господин инспектор, что вы узнали за это время?

- Это было бы положительно чудом! Гововорите

- Я ждал возвращения парохода, на котором Мария Рихтер уехала из Гамбурга в Нью-Иорк... Наконец он пришел. Это был пароход Фризия. Сейчас же по возвращении парохода я отправился наводить справки, сначала я узнал только то, что один богатый американец, живший долгое время с семейством в Европе, возвратился назад в Америку и увез с собой гувернантку немку. Как имя этой гувернантки, я не мог узнать на пароходе и узнал только то, что Американец был мистер Книгбурн и ехал в Нью-Иорк из Бона.

- Из Бона?

- И теперь я прошу вашу светлость обратить особенное внимание на место, из которого была отправлена депеша.

- Я обратился к одному из офицеров парохода и оказалось, что он говорил с мистером Киггбурном и его молодой гувернанткой, но никогда не слыхал её имени, так как ее постоянно звали просто "мис". Но по его описанию, эта молодая особа должна была быть никто иная, как та, которую мы ищем. Она была постоянно задумчива и один раз в разговоре сказала что у нея нет больше никого в Европе и что поэтому она навсегда простилась с нею.

- Это действительно странно! согласился Гаген.

- Я отправился в Бон, заключил Нейман свой рассказ, чтобы убедиться в справедливости следа и там все что я узнал подтвердилось. Некто мистер Кингбурн, американец, прожил лето в Боне, а осенью отправился обратно в Америку, взяв с собой гувернантку немку. По описанию опять таки это была Мария Рихтер. Кроме того, я еще узнал, что она приехала в Бон перед самым отъездом Кингбурна. Вот все что я мог узнать.

- Теперь мои сомнения снова возбуждены, сказал Гаген, чей же в таком случае труп нашли в пропасти?

- Платье, белье, волосы, рост, даже один знак на плече, все заставило многих узнать в трупе графиню - но лицо было неузнаваемо, так оно пострадало при падении. Я почти начинаю сомневаться чтобы нам удалось найти объяснение.

- Мне кажется, заметил Нейман, что прежде всего надо убедиться действительно ли гувернантка Кингбурнов - Мария Рихтер.

- Вы узнали адрес Кингбурнов?

- К сожалению, нет.

- Но я найду его! Я могу завтра же отправиться в Америку, сказал полицейский коммисар.

- Хорошо! поезжайте и во чтобы то ни стало, узнайте действительно ли гувернантка Кингбурнов Мария Рихтер. Поезжайте со всеми удобствами, господин инспектор, таково мое желание! Я завтра же дам вам чек на Лондон или Нью-Иорк. В настоящее же время примите мою благодарность за ваши труды.

Тогда Гаген обратился к Милошу.

Милош также был скоро отпущен и оставил дом доктора через заднюю дверь.