Бледная графиня.
Часть 3.
VI. Отчаянное решение

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 3. VI. Отчаянное решение (старая орфография)

VI. 

Отчаянное решение

Спасенная от пожара, по сильно испуганная всем случившимся, Лили была перенесена сиделкой в неподвергавшуюся огню часть здания и помещена в маленькую комнатку первого этажа.

Тут Лили была на время в безопасности.

Сиделка сняла с нея полуобгоревшее платье и уложила ее в постель. Обжоги Лили были очень незначительны и на следующий же день боль от них должна была пройти,

Лили не могла спать, так сильно было ее волнение, к тому же только что пережитый ею страх не так легко было успокоить.

Когда на утро она узнала от сиделки, что опасность прошла и сгорела только часть здания, но что благородный человек, спасший ее, поплатился за это жизнью, то горе её не зпало пределов и она залилась горькими слезами.

Единственный человек из всего заведении, относившийся к ней не враждебно, благородный и добрый умер. Теперь вокруг нея снова не было ни одного человека, которому она могла бы довериться. Доктор сделал первую попытку доказать что она здорова, повинуясь в этом случае единственно желанию выяснить истину и теперь поплатился жизнию за попытку снасти Лили от погибели.

Этот удар был слишком тяжел для Лили. Она еще не вполне оправилась от пережитого накануне, а это известие отняло у нея всякую падежду. Конечно у нея еще оставался её верный Бруно и она знала его самоотверженную любовь, но в стенах сумасшедшого дома он не мог ничем помочь ей.

Сам Бруно вполне доверял новому доктору и называл его благородным человеком.

Когда он взял сторону Лили, им не руководило никакое личное чувство или цель, а одно желание, помочь несправедливо притесняемой.

Он защищал Лили от преследований Доры Вальдбергер, а теперь оба они сделались жертвами неумолимой стихии.

Лили принадлежала к числу немногих больных, которым было позволено присутствовать на похоронах доктора, а затем ее обратно отвели в новое помещение. И никогда еще мысль провести целую жизнь в этом ужасном доме не казалась ей такой ужасной. Страшная тоска овладела ею и в первый раз она твердо решилась употребить все усилия чтобы оставить этот ужасный дом и сделать это без посторонней помощи.

Её обжоги зажили, испуг прошел и ничто не мешало ей предаться её желанию бежать.

Но как устроить это? Ей надо было приобрести новое платье, но главное дело у нея не было столько денег, чтобы достаточно облегчить свое бегство.

В Бруно она не хотела обратиться, и решила прямо бежать в дом Гагена, а оттуда отравиться в Вену, прямо к матери Бруно.

Таким образом она могла надеяться навсегда избавиться от всех своих несчастий. Бегство было для нея единственным спасением, стоило только добраться до Вены, а там она обвенчалась бы с Бруно и поехала с ним путешествовать.

Чем более думала она о бегстве, тем легче казалось оно ей. Между тем весть о пожаре в сумасшедшем доме не распространялась, о чем всеми силами старался директор, так как подобное известие конечно повлияло бы на репутацию больницы. К счастию еще ни одна больная не пострадала.

Из ближайшого города были вытребованы рабочие и в день похорон доктора и Доры Вальдбергер работа уже началась.

Лили из окна наблюдала это необычайное движение вокруг больницы.

При таком движении было невозможно держать ворота всегда запертыми как прежде: напротив того, большую часть дня оне были открыты и запирались только на время прогулки сумасшедших.

Лили наблюдала за всем с лихорадочным вниманием и на этом основала свой план. Времени терять было нельзя, так как другого такого благоприятного случая нельзя было бы дождаться. Лили приняла отчаянное решение, но выбора для нея не было. Только бы удалось счастливо выйти из заведения, остального же она не боялась.

Но для успеха надо было преодолеть много препятствий. Прежде всего двери её комнаты были всегда заперты. Во время прогулки пытаться бежать было, совершенно невозможно, так как тогда рыло еще светло, а во вторых, во время прогулки железные ворота запирались. Можно было легко спрятаться на дворе до конца прогулки сумасшедших, но это также было неудобно, так как сиделка, затворяя двери, увидала бы, что она еще не вернулась в дом.

А между тем другого случая не представлялось, как Лили не придумывала.

Тогда Лили сказала себе, что сиделка не знала не заперла ли которая нибудь из них раньше ту или другую дверь.

Когда на следующий день время прогулки прошло, Лили поспешила наверх одной из первых. Войдя к себе в комнату, она поспешно закрыла ее за собой и заставила изнутри. Через несколько минут к двери подошла какая то сиделка, потрогала за ручку и увидала что дверь заперта.

Она осталась довольна этим и пошла дальше, смотреть заперты ли другия двери.

Неописанная радость охватила Лили. Её план казалось должен был удасться. Ключ от двери был у нея и она решила, как только стемнеет, попробовать бежать. Ворота запирались теперь только после семи часов, так что при наступающей темноте ей могло удаться выбраться на свободу, по на этот раз действительно, а не так как при помощи Гедеона Самсона.

С нетерпением ждала она наступления вечера. По корридору все еще ходили сиделки, каждую минуту какой нибудь из них могло придти в голову войти к Лили.

Но если не случится ничего особенного, то дежурная сиделка должна была войти в комнату Лили около восьми часов вечера, но в это время, если бегство удастся, Лили будет уже далеко.

Наконец вечер наступил. Лили прислушалась, в корридоре все было тихо.

Тогда молодая девушка осторожпо отворила дверь.

Выглянув за дверь, Лили увидала, что корридор пуст. Минута была благоприятна для бегства.

Лили вышла и заперла за собой дверь, затем поспешно пошла по корридору к лестнице.

Дойдя до конца корридора, она увидала что дверь на лестницу заперта, Лили старалась открыть ее, но напрасно. Дверь была закрыта на ключ.

Это было непреодолимое препятствие.

Несколько мгновений Лили не знала что ей делать. Неужели её бегство должно было тут окончиться? А между тем отворить дверь без ключа было невозможно.

Вдруг но ту сторону двери послышались шаги, может быть ей удалось бы проскользнуть, если бы идущий не сейчас успел закрыть за собою дверь.

Не теряя ни минуты, она вошла в комнату рядом, дверь которой была полуоткрыта, и заперла за собою дверь.

Вошла сиделка, но она заперла за собою дверь и казалось хотела остаться в корридоре.

Лили испытывала ужасные мучения в своей засаде. Минута за минутой уходила, а она не могла бежать. Все более и более приближалось то время, когда больным принесут ужин и когда запрут ворота. Лили видела что на этот раз придется отложить исполнение её намерения, и когда сиделка прошла дальше, Лили поспешно пробралась в свою комнату.

Она была в большом огорчении и разочаровании, так как нечего было более надеяться бежать таким образом; сиделка, принеся ужин и найдя дверь не запертой, наверно возымеет подозрение.

Её ожидания оправдались; когда сиделка вошла, то найдя дверь незапертой на ключ, она с удивлением спросила как могло это случиться, но Лили ничего не отвечала сидя с отчаянием на своей постели.

Сиделка не спрашивала более и молча ушла поставив перед Лили ужин и лампу и конечно заперев за собой дверь.

Теперь все погибло. Надежда, так недолго утешавшая Лили, была отнята у нея.

Тем не менее в течение ночи она вероятно придумала что нибудь новое, так как на утро была снова весела. Она не хотела так легко отказаться от единственного плана спасения.

В четыре часа, сумасшедших по обыкновению выпустили гулять на два часа, и в этом случае сиделки оставляли ключи в замках комнат, чтобы как только сумасшедшия вернутся, снова запереть их не теряя времени на отыскивание ключей.

Затем она поспешила на лестницу, надев заранее теплый платок и шляпу.

Выйдя на двор, где гуляли сумасшедшия, Лили погрузилась в свои мысли. Вдруг она увидела несколько досок, стоявших прислоненными к стене. При взгляде на них, Лили подумала, что они будут очень удобны для её плана и убедившись, что за ней никто не наблюдает, зашла за доски, совершенно скрывшия ее от всех.

С безпокойно бьющимся сердцем ждала она, что сторож снова откроет ворота после ухода со двора последней сумасшедшей. Все зависело от этой минуты. Если сиделка заметит отсутствие Лили не раньше восьми часов, тогда все будет хорошо.

Сторож пришел и открыл ворота. Еще четверть часа и будет достаточно темно.

Теперь надо было съуметь воспользоваться благоприятной минутой. Рабочие приходили и уходили. Сторож отошел от ворот. Пробило шесть часов. Около семи часов с небольшим шел поезд.

Если ей удастся попасть на этот поезд, то уже в восемь часов она будет в городе, где живут Гаген и Бруно.

Сообразив все это, она быстро скользнула к воротам и очутилась на свободе. На встречу ей попалось несколько рабочих, но они не знали её и кроме того на ней был платок и шляпа, так что они не обратили на нея никакого внимания и вошли во двор, тогда как Лили пошла по дороге к городу.

Наконец-то она была свободна! Наконец-то она оставила этот ужасный дом.

Быстро шла она по дороге, торопясь придти во время к поезду, ноги её едва касались земли и она совершенно не чувствовала усталости.

Её сердце сильно билось от радости и нетерпения. Никто не преследовал её и никто не встретился на дороге. Она пришла на станцию незадолго до семи часов. На остаток денег она взяла билет и села в дамское отделение.

Между тем ей вдруг припомнился её сон про меловую пещеру и про старика Фейта и вдруг ей пришло в голову сделать попытку убедиться был ли этот сон плодом её фантазии или же воспоминанием о действительно случившемся. Ода хотела попытаться позвать старого Фейта. Если ей удастся дозваться его, если она не ошиблась, то её открытие будет иметь решительное значение.

Мысль об этом все более укреплялась в ней, ей казалось, что её попытка наверно будет иметь успех. Если выйти на маленькой станции, не доезжая города, то от пропасти будет недалеко, она дойдет туда к девяти часам, а так как она отлично знала дорогу и кроме того луна ярко светила, то она ни мало не думала об опасностях своего предприятия, ей только хотелось узнать истину относительно Фейта.

Если её попытка не удастся, тогда она отправится в город искать убежища в доме Гагена.

Было немного более восьми часов, когда поезд подошел к маленькой станции перед городом. Лили оставила вагон и пошла по дороге к морю.

Когда она вышла на дорогу, луна ярко освещала ее. Пройдя несколько времени, она дошла до Варбургского леса.

При взгляде на этот лес, ею овладела тоска по родному дому, по беззаботно проведенному в нем времени. Как было хорошо прежде, когда еще живы были её отец и дорогая мать. А теперь целая пропасть лежала между ею и замком.

Она оттолкнула от себя эти печальные мысли и не хотела думать о прошедшем, она не хотела еще раз возвращаться, хотя мысленно, к ужасным, пережитым ею, событиям.

Как мы уже сказали, она дошла до той части дороги, которая проходила через лес, но даже и тут не было темно, так как лунный свет проникал сквозь деревья.

Наконец она дошла до пропасти и громко назвала Фейта.

-- Добрый Фейт, вас зовет Лили. Если вы внизу, если мои надежды не обманывают меня, то подайте какой-нибудь знак. Слышите ли вы меня, Фейт! Фейт!

Эхо повторило её крик, она прислушалась, ответа не было.

- Фейт! Ответь мне. Фейт! закричала она еще раз.

- "Фейт!" отчетливо повторило эхо.

- Это вы? закричала она снова. Ответьте, вы ли это, Фейт?

Шорох доходил до нея не из глубины пропасти, а с боку, там кто-то шел.

Не ошибалась ли она. Не обманывал ли ее неверный лунный свет? Нет, на краю пропасти что-то шевелилось. Шел какой-то человек.

- Фейт! Это вы? еще раз спросила Лили.

Ответа не было.

Вдруг она вздрогнула. Человек, подходивший к ней, был не старый Фейт.

В эту минуту лунный свет ударил ему прямо в лицо и осветил бледное лицо, с рыжими волосами.

- Гедеон Самсон! прошептала Лили.

Да, она узнала его, это он шел к ней через лес.

Она уже слышала его неприятный смех, проходя недалеко он услыхал её зов.

Не медля ни минуты, Лили бросилась бежать обратно по дороге к городу.

- Эй, Лили, подожди немного! Мне надо тебе кое-что сказать! раздалось сзади её, но она не оборачивалась, не отвечала и не слушала ничего. С ужасом бежала она.

- Возьми меня с собой, мое сокровище! снова послышалось сзади Лили и она поняла, что Гедеон следует за ней. Ты не уйдешь от меня кричал он, ты звала старого Фейта? Ха, ха, ха...

Между тем Лили бежала изо всех сил, стараясь уйти от своего преследователя.

- Зачем ты бежишь? Тебе не уйти от меня! кричал Гедеон, или ты воображаешь, что я дам тебе теперь убежать, когда ты в моей власти? Ты будешь моею.

Лили чувствовала, что разстояние между нею и её преследователем все уменьшается.

Бедная девушка собрала последния силы и побежала еще быстрее. Казалось, что она не бежит, а летит, едва касаясь ногами земли, но долго ли могла она так бежать?

едва спаслась от него и то лишь благодаря тому, что он боялся, как бы не услыхали её криков о помощи, теперь же она была одна и вокруг не было ни живой души. Напрасно оглядывалась Лили, никого не было видно! Никто не мог услышать её криков.

Еще несколько минут и она но в состоянии будет бежать. Шаги Гедеона уже раздавались почти сзади нея, она почувствовала на себе его горячее дыхание. Раздался отчаянный крик о помощи...

- К чему ты кричишь, мое сокровище? насмешливо сказал Гедеон. Или ты воображаешь, что тебя кто-нибудь услышит? Стой и лучше добровольно покорись своей участи.

Лили чувствовала, что Гедеон схватил ее за платок, она сбросила его с себя и снова побежала.

Но все её старания были напрасны. Гедеон догнал ее и схватил с торжествующим смехом.

- Куда же, как не в замок, мое сокровище! Я сам живу в замке, туда же отправишься и ты.

- В замок? Никогда! вскричала Лили, снова стараясь вырваться.

Но её сопротивление было сейчас же побеждено. Он поднял ее на руки и понес.

Еще раз с отчаянием позвала она на помощь и кряк её далеко пронесся в тишине.

Напрасно старалась бы она бежать, на этот раз она была в его власти, на этот раз ей невозможно было освободиться от него. Её силы были разбиты, она была не в состоянии сопротивляться долее.