Бледная графиня.
Часть 3.
XXI. Она твоя мать.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бледная графиня. Часть 3. XXI. Она твоя мать. (старая орфография)

XXI. 

Она твоя мать.

За тихим, прелестным вечером последовала бурная, дождливая ночь. В короткое время небо покрылось облаками и сделалось так темно, что в двух шагах ни эти не было видно.

Ветер подул с страшною силой, дождь лил как из ведра. Никто не показывался из дома. Улицы, за час перед тем полные народом, вдруг опустели.

Старая экономка Гагена еще не спала и все прислушивалась. Доктор еще не возвращался. Очень могло случиться, что, возвращаясь домой, он был застигнут грозой и остался где-нибудь переждать ее.

Никогда старой Вильгельмине Андерс не было так страшно в большом, опустелом доме, как в этот вечер. Кучер Фридрих был в конюшне. Во всем доме не было никого, кроме старой Вильгельмины и таинственного больного, доставленного доктору ассеcoром фон-Вильденфельсом и за которым в течение дня ухаживал слуга ассесора, но к вечеру он ушел, передав присмотр за больным Вильгельмине, которая сидела около него до десяти часов, а утром в пять часов снова приходила на него посмотреть, не произошло ли с ним какой-нибудь перемены.

Было уже гораздо больше одиннадцати часов, когда фрау Андерс, со свечей в руке, снова вошла к больному.

Сильный ветер дул в окна и лил сильный дождь. Казалось, что на улице слышны были сотни голосов, наводивших уныние. В эту ужасную ночь вид старика, лежавшого всегда с закрытыми глазами, точно мертвый внушал старой Вильгельмине невольный ужас.

Однако она преодолела свой страх и вошла к больному, держа в руках свечу. Тихо подошла она к постели старика, который до сих пор лежал точно мертвый, несмотря на то, что ему каждый день давали лекарство и разные укрепляющия средства.

Решившись не поддаваться страху, старуха подошла к постели, но в ту же минуту в испуге отскочила назад: таинственный старик, лежавший все время с закрытыми глазами, теперь глядел на нее, широко раскрыв их.

В глазах его не было жизни, они казались стеклянными и были неподвижно устремлены на старую Вильгельмину.

Это неожиданное и быстрое изменение в положении больного, произвело сильное впечатление на фрау Андерс, но через мгновение она уже успела победить свой испуг и даже обрадовалась, подумав, что больному лучше и что он пришел в себя;

- Вы не спите? спросила она старого Фейта. Можете ли вы говорить или подать какой-нибудь знак?

Старик ничего не отвечал и не шевелился, лежа неподвижно, как мертвый, но с открытыми глазами.

- Только бы скорее пришел доктор, подумала старуха, он решил бы, что теперь делать.

Она еще раз постаралась заговорить с Фейтом или добиться от него хоть знака, что он не спит, но все напрасно, не смотря на широко открытые глаза, он, казалось, ничего не видел и не слышал. Это только еще более усилило, ужас этой ночи и старуха, вздыхая, оставила комнату больного, чтобы посмотреть не возвратился ли Гаген.

Было уже около одиннадцати часов, а Гаген не возвращался. Безпокойство старой экономки росло с каждым часом.

Когда наступила полночь, старуха заснула, пересиленная усталостью. Но безпокойство и шум бури скоро снова разбудили ее. Она взглянула на часы. Было около трех часов. Сильнейшее безпокойство овладело ею. Что это значило? Доктор все еще не возвращался.

Между тем буря немного успокоилась, и было уже близко утро. По всей вероятности Гагена задержал какой нибудь новый больной, в то самое время, когда он возвращался домой.

Скоро начало разсветать, и фрау Андерс открыла окно. Ветер был еще довольно силен, по дождь значительно уменьшился. Кругом все было тихо и безлюдно.

Около пяти часов встал кучер. Фрау Андерс пошла на двор и сказала кучеру, что доктор еще не возвращался.

Улицы стали оживляться, а Гагена все не было.

Наконец, в восемь часов, раздался громкий звонок.

а на лице была такая же борода.

Фрау Андерс невольно подумала, что молодой человек принес ей известие о докторе, но она сейчас же принуждена была увидеть, что ошиблась.

Незнакомец, как кажется, не находил подходящих слов. Его поведение было вообще очень странно, но наконец он спросил о докторе Гагене.

Тогда фрау Андерс подумала, что верно у незнакомца есть в доме опасно-больной, и что это было причиной странности поведения пришедшого.

- Господина доктора нет дома, отвечала она, я жду его со вчерашняго вечера. Если вы пришли звать доктора к больному, то напишите только ваше имя и где вы живете, тогда, как только доктор возвратится, я сейчас же скажу о вас.

- Это будет слишком долго, заметил незнакомец, и старуха невольно вздрогнула, так ужасен был в эту минуту его взгляд.

Сказав это, незнакомец, в котором читатель, без сомнения, уже узнал Леона, повернулся и пошел прочь.

Для чего приходил он? Не для того ли, чтобы услышать, что Гаген, может быть, спасся? Или же им руководила непонятная сила, которая всегда влечет убийцу к месту, где жила его жертва?

Было еще рано, но Леон пошел в соседний ресторан, хозяин которого был очень удивлен при виде столь ранняго посетителя. Леон приказал подать себе стакан вина и кусок мяса, затем привел в порядок свой туалет.

Лакей принес требуемое и Леон поспешно выпил вино, как бы желая забыться. Вино имело на него видимо хорошее влияние, так как лицо его прояснилось и бледность почти пропала, так что он уже спокойнее принялся за еду.

Через довольно большой промежуток времени начали собираться другие посетители завтракать. Леон вошел в маленькую, отдельную комнату, сел в угол и заснул.

Когда он проснулся, был уже второй час дня. Его оставили спокойно спать и зала снова опустела.

Казалось, что теперь Леона занимал какой-то мрачный план. Он спросил бутылку вина и поспешно пил стакан за стаканом.

Уже вечером оставил он ресторан и отправился в гостинницу, где жил Бруно.

Когда Леон постучался к Бруно, его лакея не было дома, так что отворил сам Бруно, и был крайне удивлен, неожиданно увидев перед собою Леона Брассара, но затем удивление уступило место удовольствию, что Леон пришел к нему, так как он хотел объяснить Леону, как несправедливо поступал он относительно Гагена.

Что касается Леона, то он пришел к Бруно очевидно не с добрым намерением. Глаза его имели ужасное, отталкивающее выражение и сам он очень походил на сумасшедшого.

- Я очень рад, что вижу вас, господин Леон Брассар, сказал Бруно, очень удивив Леона, что знает его настоящее имя.

- Вы жених мнимой графини? мрачно спросил Леон.

- Это странный вопрос; почему вы мне его делаете?

- Потому что я хочу знать!

Бруно понял, что Леон находится в странном волнении.

- Я не знаю, что вы думаете о графине, Леон Брассар, сказал он, но то обстоятельство, что вы живете в замке и согласились быть орудием её планов, заставляет меня думать, что вы не верите словам графини. Но я хотел говорить с вами не об этом, так как все это должно решиться на днях.

Казалось, что слова Бруно только еще более раздражили Леона.

Бруно испытующе взглянул на Леона и нашел его очень странным.

- Оставимте это, перебил он. Я конечно не могу распоряжаться вашими чувствами, Леон Брассар, но я нахожу, что вы сегодня в большом волнении. Позвольте мне переговорить с вами, я знаю о вашем прошедшем больше, чем вы сами.

При этих словах Леон вздрогнул и пристально взглянул на Бруно.

- Прежде всего я знаю, что доктор Гаген - князь Этьен Аналеско, и что князь ваш отец, спокойно продолжал Бруно, садитесь, Леон Брассар, послушайтесь моего совета, я не желаю вам зла. Зная ваше прошедшее и то, что вы незаконный сын князя, я не только простил вас, но и почувствовал к вам некоторый интерес.

- Вы знаете больше, чем я сам? с удивлением спросил Леон.

- Да, больше чем вы сам, подтвердил Бруно, выслушайте меня. Вашей преданностью графине Варбург вы совершенно отделились от того, к кому у вас должно было быть естественное влечение, так как графиня ненавидит его и для удовлетворения этой ненависти готова на все. Неужели вы хотите продолжать быть в руках графини орудием против вашего родного отца. Одумайтесь Леон, пока еще не поздно. Вы сильно оскорбили князя, вы присоединились к его врагам, не зная, какой ужасный удар наносите его измученному сердцу. Я очень рад видеть вас и говорить с вами, чтобы показать вам вашу несправедливость и заставить вернуться. Бегите от графини, которая сама попирает священнейшие законы природы, которая не знает никаких благородных чувств, и обратитесь к князю. Покажите ему, что вы раскаиваетесь в том, что сказали и сделали и я обещаю вам, что вы найдете в нем не только любящее сердце, но и обезпечите себе счастливую будущность. Графиня хочет только гибели князя и вашей, как ни ужасно и ни неестественно это. Князь желает вам добра и ждет только малейшого доказательства вашего возвращения к нему, одного слова раскаяния, чтобы принять вас с распростертыми объятиями, как сына.

Эти слова произвели необычайное впечатление на Леона, оне невольно взволновали его до глубины души, но то, чего от него требовал Бруно, стало уже невозможно... его лицо приняло мрачное, взволнованное выражение.

- Вы знаете больше, чем я сам? спросил он. Что же вы такое знаете?

- Оставьте графиню, которая хочет вашей гибели, продолжал Бруно, это ужасная женщина, способная на всякое преступление.

- Вы можете говорить все, что угодно, я все-таки буду служить ей, она слишком хороша, чтобы можно было ей противиться.

- Ослепленный! так знайте же: она ваша мать! быстро решившись сказал Бруно.

В первое мгновение Леон как будто не мог понять смысла того, что ему сказал Бруно.

- Что вы говорите? прошептал он наконец, страшно побледнев.

- Князь ваш отец, а графиня ваша мать! Теперь решите сами, чью сторону должны вы взять. Графиня обманула князя: который хотел жениться на ней, так как любил ее. Она злоумышляла на его жизнь, она не побоялась употребить сына орудием против отца, чтобы уничтожить его.

- И графиня знает, что я её сын? спросил Леон, с отчаянием.

- Знает и пользуется вами для своих адских планов. Сердце этой женщины так черство, что она никогда не знала материнской любви, что она пользуется сыном, чтобы уничтожить отца.

- И вы говорите истину? спросил Леон.

- Совершенную истину, в этом я клянусь вам. Остальное отец вам сам разскажет.

Как безумный, бросился Леон вон из гостинницы, тогда как на улицах уже стало темнеть. Он бежал, не зная куда, не спрашивая себя, что теперь будет.

Очевидно, что слова Бруно заставили его на что-то решиться.

Кроме того, влияние, произведенное на него словами Бруно, было неописанно. Он убил отца, который нисколько не был виноват в случившемся, а скорее виновата была та, которая заставила убить его. Да, графиня раздражила его до того, что довела до преступления.

он убил отца.

Он бросился сесть в лодку, как вдруг ему пришла в голову другая мысль. Его охватила злоба против графини, его матери. Он должен был жить, чтобы наказать эту мегеру за её вину. Он должен был жить, чтобы проклясть ее, чтобы сказать ей, что через нея он не только лишился счастливой будущности, но и сделался убийцей своего отца.

С этими мрачными мыслями он отправился в Варбург.