Гэбриель Конрой.
XLVI. Пропавший конверт

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гэбриель Конрой. XLVI. Пропавший конверт (старая орфография)

XLVI.
Пропавший конверт.

По жестокой иронии судьбы, неблагоприятные отзывы о Конроевой Руде оказались на этот раз справедливыми. Некоторые акционеры все еще упорно держались того мнения, что эти известия придуманы нарочно для понижения курса; но факт, обнаруженный телеграммой Думфи к донне Марии, вскоре сделался всеобщим достоянием. Акции упали до 35 долларов, до 30, до 10 и, наконец, до 0. Спустя час после землетрясения, все в Одноконном Стане уже знали, что жила в руде неожиданно исчезла, и между нею и жадными искателями богатства вдруг возвысился непроницаемый слой гранита. Много теорий, более или менее ученых, составилось немедленно для объяснения, куда девалась жила. Старожилы вспоминали, что подобные примеры уже бывали в этой местности, но все это не могло нисколько утешить несчастных, потерявших все свое состояние.

Известия о роковом бедствии быстро распространились повсюду. Они заставили содрогнуться многих калифорнийцев, путешествовавших по Европе, и побудили их с безпокойством обратиться к своим банкирам; благодаря этим вестям, побледнели щеки не одного опекуна безпомощных сирот, пришла в отчаяние не одна вдова, бежал один кассир и мистер Рейнар из Бостона до того перепугался, что вселил во всех подозрение, не куплены ли его хвалебные гимны о производительных силах Калифорнии акциями той или другой компании. По всему берегу Тихого Океана произошло сильное движение в пользу принятия каких-нибудь мер для гарантии капиталов от капризов природы. Так выражалась разумная и свободная печать, а некоторые из старых поселенцев стали поговаривать о том, не лучше ли возвратиться, по добру по здорову, в восточные штаты.

Во время этого общого волнения, Думфи сохранил свое обычное, самоуверенное хладнокровие, даже стал еще надменнее и резче. Все, имевшие с ним дело, не смели жаловаться ему на понесенные потери, а следовали его примеру, высказывая необычайный стоицизм.

-- Дело плоховато, говаривал он: - что вы желаете?

Каждый из акционеров, конечно, желал возвращения своих денег, но не смел сказать об этом Думфи, и последний торжествовал. В подобном настроении духа его застал Пойнсет, по возвращении из Сан-Антонио.

-- Дурные вести, не правда ли? сказал Думфи: - бедная вдова, хотя она и кажется счастливее своих соседей, не должна быть очень довольна своей судьбою. Я чрезвычайно вас сожалею, Пойнсет: но вы, как мужчина, понимаете, что дело было верное, а вот женщине, не понимающей дела, это очень трудно втолковать. Она, верно, выходит из себя и называет меня мошенником. Женщины всегда так поступают. Ужь мы их с вами, Пойнсет, знаем! прибавил Думфи, подмигнув молодому человеку.

Артур взглянул на него с неподдельным изумлением.

-- Если вы говорите о мистрис Сепульвиде, сказал он холодно: - то я её не видал. Я был по делам у патера Филипе и хотел проехать к ней, когда ваша телеграмма меня вызвала обратно.

-- Так вы не знаете, что Конроева Руда уничтожена землетрясением? Жила исчезла, а с нею и 56,000 долларов вдовы. Разве вам это неизвестно?

-- Нет, отвечал Артур с таким равнодушием, которое показалось Думфи опаснее всякого безпокойства: - я не знаю, но, во всяком случае, вы меня вызвали телеграммой не по этому поводу.

-- Конечно, нет, произнес Думфи, смотря пристально на Пойнсета и стараясь отгадать причину необъяснимой его апатии, когда дело шло о состоянии его невесты.

-- Ну, произнес Артур с прежним хладнокровием: - я тотчас отправлюсь в Одноконный Стан и предложу свои услуги Габриелю Конрою для его защиты. Я убежден, что преступление совершено не Гэбриелем, если это - тот человек, которого я знал. Разскажите мне все, что вы знаете об этом деле, и потом объясните, что вам от меня нужно, так как, конечно, вы телеграфировали не в интересах одного Гэбриеля.

Чувствуя, что он совершенно подчинился сильной воле Конроя, Думфи передал все, что знал об убийстве в Одноконном Стане.

-- По последней депеше, его снова арестовали, прибавил он: - и, вероятно, более не будет попытки судить его судом Линча. Я устроил это, благодаря влиянию, которым я там пользуюсь.

Впервые, во время разговора с Думфи, Артур как бы отвлекся от своих собственных мыслей и пристально взглянул на Думфи.

-- Конечно, сказал он холодно: - вы - не такой дурак, чтоб пожертвовать единственным свидетелем смерти вашей жены, даже еслиб вы были уверены в соучастии в убийстве и бегстве от суда той особы, которая выдает себя за вашу жену. Вы - не такой дурак, чтоб не знать, что мистрис Конрой всеми средствами будет стараться защитить любимого человека и не пожалеет никого ради его спасения. Нет, мистер Питер Думфи. прибавил многозначительно Артур: - вы - слишком практический человек, чтоб этого не понять.

Говоря это, он внимательно следил за быстрыми переменами в лице Думфи, которое то краснело, то бледнело, ясно выражая, что Думфи именно был тем дураком, о котором говорил Артур.

-- Показание женщины, обвиняемой в уголовном преступлении, не может заслуживать большой веры, заметил Думфи, стараясь придать себе самоуверенный вид, хотя в действительности далеко не был спокоен.

-- А если она и Гэбриель под присягою покажут, что она знает вашу жену, которую вы бросили, что она, по вашему наущению, приняла имя Грэс Конрой для приобретения прав на руду, но потом раскаялась и вышла замуж за Гэбриеля, что, наконец, они оба убили Рамиреса с целью освободиться от ваших преследований, так как Рамирес был только вашим орудием? Мало этого: они могут еще показать, что, по вашему наущению, Рамирес сделал подложный документ на владение их землею.

-- Это - ложь! воскликнул Думфи, вскакивая: - он сделал это из ревности.

-- Вы можете доказать, каким мотивом он руководствовался?

-- Положим, что вы это и докажете; но никто и не заподозрил бы вас в нелепом намерении составить новый акт на ваше имя, когда вы вели переговоры с Гэбриелем об уступке вам его прав на землю. Не прикидывайтесь дураком: я знаю, что вы не принимали никакого участия в деле о подлоге, и только хотел указать вам, как легко может вас обвинить женщина, которую вы стараетесь сделать своим врагом, хотя полезнее было бы ее сделать союзницей. Если вы желаете отомстить за Рамиреса, то подумайте, как повлияет на вас факт нахождения Рамиреса в самых близких отношениях к вам, что им очень легко доказать, если вы не окажете им помощи. Какое вам дело, кто совершил убийство? Вы - не судья и не прокурор. По моему мнению, вы должны, для своей личной пользы, спасти их. На ваше счастье, мстители не повесили Гэбриеля Конроя и не побудили этой отчаянной женщины действовать против вас из ненависти.

-- Но, знаете ли вы, что мистрис Конрой, действительно - клиент полковника Старботля и приняла имя моей жены?

-- Знаю, отвечал решительно Артур.

Думфи колебался, рассказать ли Артуру о новом свидании с Старботлем, о покупке у него конверта и таинственной его пропаже. Артур ясно видел его нерешительность и, с целью побороть ее, спросил:

-- Вы виделись еще с полковником Старботлем?

Теперь Думфи более не колебался и рассказал подробно все, что случилось. Артур спокойно его слушал, но, когда дело дошло до пропажи конверта, то он многозначительно взглянул на Думфи.

-- Вы говорите, что потеряли конверт, который вам доверили, как честному человеку, сказал Артур, оскорбительно отчеканивая каждое слово: - вы его потеряли прежде, чем распечатали и узнали, что в нем содержится? Это - очень несчастное обстоятельство, мистер Думфи, очень не...счаст...ное.

Негодование честного человека при обвинении его в низком поступке - ничто в сравнении с гневом мошенника, который мог бы совершить преступление вполне безнаказанно и не совершил. Думфи побагровел. При виде этого, Артур убедился, что он действительно невиновен в исчезновении пакета и не читал бумаг, находившихся в конверте.

-- Старботль отрицал участие мистрис Конрой в этом деле? спросил Артур.

-- Положительно отрицал, отвечал Думфи: - он дал мне почувствовать, что его клиентка - совершенно иная особа и мне неизвестна. Право, Пойнсет, вы ошибаетесь. Это - не та женщина.

Артур покачал головой.

-- Никто иной не имеет необходимых сведений и ни у кого нет достаточной причины действовать враждебно против вас.

В эту минуту в комнату вошел конторщик и подал Думфи карточку.

Полковник Старботль из Сискиу, прочел Думфи вслух с нетерпением и вопросительно взглянул на Пойнсета.

-- Хорошо, произнес спокойно молодой человек: - примите его. Вероятно, прибавил он, когда конторщик удалился: - вы выписали меня именно для этого свидания?

-- Да, отвечал Думфи с своей прежней резкостью.

-- Так держите язык за зубами и предоставьте мне все дело.

Между тем, дверь отворилась, и прежде выглянула высокая грудь и плоенная рубашка Старботля, а потом и вся фигура мужественного полковника. Он, очевидно, удивился присутствию посторонняго лица, но это нисколько не уменьшило его достойной осанки.

-- Мой адвокат, мистер Пойнсет, сказал Думфи, знакомя их.

Старботль принужденно поклонился, а Артур, с очаровательной, почтительной улыбкой, изумившей Думфи и сильно польстившей полковнику, подошел к нему, протянув руку.

-- Как молодой член нашей корпорации, я едвали имею права претендовать на внимание такого опытного и почтенного человека, как полковник Старботль, сказал он: - но я был другом бедного Генри Бесвинджера и потому прошу позволения пожать руку его благородному секунданту.

-- Полноте, сэр, произнес Старботль, сияя удовольствием: - вы слишком мне льстите. Я всегда рад встретиться с другом Генри Бесвинджера. Я помню это дело, как-будто оно случилось вчера. Ваш друг упал мертвым после второго выстрела. Я, чорт возьми! не помню такой славной дуэли. Все вели себя отлично, как джентельмэны. Не было ни толков, ни газетных статей, ни арестов. Даже родственники убитого не подняли никакой истории. Очень, очень рад вас видеть, сэр. Дуэль вашего друга была одним из высших проявлений кодекса чести среди нашего низкого в этом отношении общества. Да, мы быстро идем к такому общественному и политическому положению, в котором голос чести будет постоянно заглушаться голосом коммерческого интереса.

смотрел на него, а Пойнсет сказал с сочувственной улыбкой:

-- Я очень рад встретить полковника Старботля, тем более, что мой друг и клиент, мистер Думфи, находится в очень деликатном положении, которое может только понять истинный джентельмэн и благородный человек. Дело в том, что ему поверена была на честное слово бумага и она исчезла во время землетрясения. По всей вероятности, она сохранилась невредима, так как конверт, в котором она находилась, не открыт и печати на нем целы. Повторяю, это - вопрос очень деликатный, но я чрезвычайно рад, что бумагу отдал почтенный, пользующийся такой славной репутацией, полковник Старботль, а лицо, потерпевшее от этого непредвиденного случая - мой друг, мистер Думфи. Поэтому, я беру на себя смелость явиться между вами посредником или, в случае надобности, ответственным лицом за моего друга и доверителя.

Тон Артура был до того похож на тон Старботля, что Думфи посмотрел с изумлением прежде на одного, а потом на другого.

-- Должен ли я понять, произнес полковник, широко раскрыв глаза и пристально смотря на Артура: - что мистер Думфи открыл вам тайну...

-- Извините, полковник Старботль, перебил его Артур, вставая с гордым достоинством: - я уже вам сказал, что я отвечаю за все. По словам моего клиента, пропал запечатанный конверт; я ему верю и утверждаю, что до пропажи он его не открывал. Это - дело довольно серьёзное само по себе и не следует его еще более усложнять.

-- Бумага и конверт - оба пропали? спросил Старботль недоверчиво.

-- Да, отвечал спокойно Артур: - я посоветовал моему другу, мистеру Думфи, считать себя все же связанным в отношении вас тем обязательством, которое он принял на себя в отношении пропавшей бумаги. Он, как честный и практический человек, должен вам вручить залог, под который вы соглашались отдать ему бумагу. Он только ждал, чтоб вы пожаловали сами за этим залогом.

С этими словами, Артур подошел к Думфи и положил руку ему на плечо. Банкир понял, в чем дело, и, молча вынув книжку с чеками, написал дубликат чека, данного Старботлю, два дня перед тем. Артур взял его и позвонил.

-- Прикажите, сказал он, обращаясь к Думфи: - чтоб ваш кассир сделал надпись на чеке, что он подлежит немедленной уплате. Мы не задержим более полковника Старботля, который, я надеюсь, дойдет до моей конторы.

Через минуту, конторщик вошел в комнату и, получив чек, удалился.

-- Позвольте мне выразить, что я вполне удовлетворен вашим объяснением, отвечал Старботль, протягивая руку Артуру: - не безпокойтесь об этой бумаге. Надеюсь, что она еще найдется, а если нет, прибавил он, с смиренной покорностью судьбе: - то я, чорт возьми! лично отвечу перед своим клиентом.

-- На конверте не было никакой заметки, по которой можно было бы его признать, не упоминая о находящейся в нем бумаге? спросил Артур.

-- Никакой, отвечал полковник, но, через секунду прибавил, ударяя себя рукою по лбу: - погодите, я теперь припоминаю, что, разговаривая с мистером Думфи, я написал карандашем имя Гэбриеля Конроя.

-- Отдайте чек этому джентельмэну, сказал Думфи вошедшему конторщику, и Старботль спрятал бумагу в боковой карман.

-- Излишне говорить, произнес он, обращаясь к Думфи: - что с моей стороны будут приняты все меры к прекращению этого деликатного дела, не доводя его до суда. Если каким-нибудь образом конверт найдется, то вы, конечно, его пришлете ко мне, потому что я лично за него отвечаю. Я был бы очень рад покончить это дело, веденное вами так благородно за веселой трапезой, но уезжаю через час в Одноконный Стан.

-- В Одноконный Стан? повторил Артур, многозначительно переглянувшись с Думфи.

-- Да, я участвую в деле по обвинению Гэбриеля Конроя в убийстве.

-- Родственниками убитого, в качестве поверенного частных обвинителей, отвечал Старботль: - он был испанский джентельмэн и имел очень влиятельные родственные связи. Я буду помогать казенному обвинителю, окружному атторнею, моему старойу другу, Нильсу Букторну.

Глаза Артура сверкали, но голос не обнаруживал внутренняго волнения. Он снова бросил знаменательный взгляд на совершенно растерявшагося Думфи и сказал с грациозной улыбкой:

-- Если судьбе будет угодно, чтоб мы встретились на суде противниками, то я все же надеюсь, любезный полковник, что мы останемся друзьями. Позвольте вам предложить мою руку и проводить вас до моего дома, где мы на дорогу выпьем прощальный кубок.

в дверях.

-- Извините, сэр, отвечал озадаченный конторщик: - но я слышал, что только-что вышедший отсюда джентельмэн говорил о надписи на потерянном конверте. Мне, кажется, что я знаю, где этот конверт.

-- Где? воскликнул Думфи, с необычайным оживлением.

-- В самую минуту землетрясения, продолжал конторщик: - мимо нашей конторы проезжал почтальйон с почтовым ящиком; лошади, испугавшись, понесли; ящик упал, задев за фонарный столб, и письма вывалились на землю. Один из наших караульных помог почтальйону собрать письма, и между прочими было одно с надписью карандашем "Гэбриель Конрой". Полагая, что этот конверт выпал также из почтового ящика, он положил его обратно. Узнав, что на пропавшем у вас конверте была подобная надпись, мы только-что посылали в почтамт и там сказали, что письмо отправлено к Конрою, в Одноконный Стан. Значит, все обстоит благополучно, сэр, и он верно его уже получил.