Гэбриель Конрой.
LI. Родственная встреча

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гэбриель Конрой. LI. Родственная встреча (старая орфография)

LI.
Родственная встреча.

Когда очнулся Гэбриель, он лежал на полу в комнате для присяжных; его голову держала Олли, а другая нежная, грациозная фигура стояла подле, нагнувшись над ним; но в ту самую минуту, как он открыл глаза, она медленно отошла. Это была Грэс Конрой.

-- Тебе лучше, сказала Олли, взяв за руку брата и не обращая никакого внимания на сестру, в которую впился глазами

Гэбриель: - попробуй встать и сесть в кресло. Вот так, добрый, старый Гэб. Теперь тебе будет спокойнее.

-- Это - Грэс, шопотом произнес Гэбриель, не спуская своих взоров с блестящей, красивой женщины, которая, прислонясь к двери, холодно смотрела на него: - Олли! это - Грэс, твоя сестра.

-- Если ты говоришь о женщине, которая под присягой показывала против тебя, желая твоей смерти, то она мне - не сестра, отвечала Олли, бросая презрительный взгляд на Грэс: - и чем она наряднее, тем для нея стыднее.

-- Если вы говорите о девушке, у которой вы отняли её наследие, женившись на женщине, похитившей её имя, произнесла холодно Грэс: - если вы говорите о девушке, законно носящей имя, от которого вы отказались торжественно, под присягою, то она ничего не имеет общого с вами, кроме этого имени.

-- Так, так, промолвил Гэбриель просто и, понурив голову, задрожал всем телом.

-- Не падай в истерику перед этим крокодилом, сказала Олли, видя, что слезы потекли по щекам Гэбриеля: - не плачь, Гэб, не распускай нюни при ней.

Обе сестры враждебно глядели друг на друга, а безпощадный Гэбриель молча предавался своему отчаянию, как вдруг в комнату вошла мистрис Маркль. Она сочувственно посмотрела на Гэбриеля, покосилась на обеих девушек и, как бы не замечая их присутствия, воскликнула:

-- Все кончено, Гэбриель! Вы свободны! Вот и мистер Пойнсет.

Артур вошел поспешно, но, встретив холодный взгляд Грэс, он остановился и покраснел. Через минуту, однако, его смущение прошло и, подойдя к Габриелю, он добродушно сказал:

-- Поздравляю вас. Обвинитель предложил прекратить дело производством, и вы свободны.

-- Я могу уехать? произнес Гэбриель с неожиданным оживлением.

-- Да.

-- А она? спросил Гэбриель поспешно.

-- О ком вы говорите? промолвил Артур, невольно взглянув на Грэс, которая презрительно от него отвернулась.

-- О моей жене... о Джули. Она также свободна?

-- Конечно, отвечал Артур менее сочувственным тоном, что тотчас заметил Гэбриель.

-- Так я поеду, сказал Гэбриель вставая, но, подойдя к дверям, он остановился и, возвратясь к Грэс, продолжал своим обычным смущенным, застенчивым тоном: - извините меня, мисс, что мне теперь не время вам показать ваши владения на Конроевой Горе, но все в целости, как вам засвидетельствует стряпчий Максвель. Весь дом к вашим услугам, и служанка вас ждет, согласно моему приказанию. Я с удовольствием проводил бы вас, но я сейчас отправляюсь к Джули, к моей жене. Она ждет, конечно, не меня, но моего ребенка, и, вероятно, он уже теперь родился, вот такой маленький, прибавил Гэбриель, указывая на свой палец: - вы, конечно, согласитесь, что я, как семейный человек, должен быть там.

Находившияся в комнате женщины презрительно переглянулись, и только мужчины, Артур Пойнсет и стряпчий Максвель, вошедший в эту минуту, отнеслись сочувственно к Гэбриелю.

-- Мы вас не задерживаем, Гэбриель, совершенно понимая ваши чувства, произнес Артур.

-- Возьми меня с собою, Гэб, сказала Олли, сверкая глазами и отворачиваясь от сестры.

-- Ты - моя родная, собственная девочка, промолвил Гэбриель, и, взяв ее на руки, вышел из комнаты.

Почти в ту же минуту, мистрис Маркль последовала за ними вместе с Максвелем, так что в комнате остались только Артур и Грэс. Впервые в жизни, Пойнсет потерял свое обычное присутствие духа и не знал, что сказать, чувствуя, что тут одинаково были немыслимы и пошлая любезность, и сантиментальные воспоминания о прошедшем.

-- Я жду своей горничной, холодно сказала Грэс: - если вы ее увидите, то пришлите сюда.

-- Ваша служанка... начал-было Артур, неловко кланяясь, но Грэс его перебила:

-- Да, вы ее знаете, мистер Пойнсет: это - Мануела.

Артур побледнел и, через секунду, вспыхнул. Он чувствовал, что нетолько был в неловком, но и в смешном положении.

-- Извините меня; я, быть может, вас безпокою, продолжала Грэс презрительно: - я лучше сама пойду за ней.

-- Одну минуту, мисс Конрой, прошу вас, выслушайте меня! сказал Артур, преграждая дорогу молодой девушке, и продолжая с необычайным для него жаром: - вы, может быть, скорее простите брата, если узнаете, что я, который имел честь вас видеть после того, как вы пропали для нас всех, оказался столь же слепым, глупым и, повидимому, безсердечным, как он; а я еще не был, подобно ему, - заинтересован другой женщиной. Вы помните, мисс Конрой, что я вас не узнал: это, в одно и тоже время - комплимент вашему искуству скрывать вашу личность и доказательство, что ваш брат не так виноват, как вы полагаете, хотя, может быть, оно и не извиняет меня.

-- Вы говорите, что мой брат был занят другой женщиной, произнесла Грэс, пристально смотря на Артура: - это я понимаю. Он так любит ее, что готов принести ей в жертву все, меня и даже свою жизнь. Но, упоминая о себе, вы забыли, дон-Артуро - я вас не осуждаю, не имея на это права - но вы забыли донну Марию Сепульвиду.

С этими словами она гордо прошла мимо него, шелестя своим шелковым платьем. Сердце Артура дрогнуло. Он хотел броситься за нею, но в дверях его остановил полковник Старботль.

-- Позвольте мне, сэр, как джентльмену и благородному человеку, поздравить вас, сказал он: - когда мы разстались в Сан-Франциско, я не подозревал, сэр, чтобы полковник Старботль, как частный человек и общественный деятель, принес бы публичное покаяние. А я это сделал, сэр. ДА, сэр, заявляя суду о прекращении дела, я чувствовал, что одерживал великую победу над собою, так как я в этом деле был лично ответствен.

-- Это еще не все, сэр, продолжал Старботль, загораживая ему дорогу: - в последнее наше свидание в Сан-Франциско, мы говорили с вами о другом деле, которое также совершенно окончено, благодаря сегодняшним свидетельским показаниям. В виду отожествления и признания мисс Конрой, права моей клиентки падают, и вы можете сказать вашему клиенту, что я прекращаю дело под личной своей ответственностью.

-- Вы отказываетесь от всяких претензий мистрис Думфи к мистеру Думфи?

-- Да, сэр, отвечал Старботль, подмигивая: - но остается еще неразрешенным вопрос о тех деньгах, которые я получил под личной ответственностью.